— Твоя драгоценная мамочка, как всегда, сводит тебя с ума?— Угадала!— Еще бы! Нэнси кого хочешь замучит. Я уже немолодая была, когда ее родила, и ее воспитывали няньки. Наверное, это было ошибкой.— Почему? — удивилась Эми.— Я ее совсем не видела, все моталась по миру со своим дражайшим супругом. И она мне этого никак не простит.— Наверняка давно уже простила.— Ну, да что уж теперь… Твой красавец-дед был охоч до путешествий. — Глаза бабушки Поппи мечтательно заблестели. — Мы ездили в Африку на сафари. А какие у нас были приключения в Перу! И вообще, где мы только не побывали, в самых необычных и чудесных местах. Весь мир объездили. Замечательный был человек.— Бабушка, а он тебе был верен? — спросила Эми. Деда она совсем не знала, он умер еще до ее рождения.— Конечно, нет! — беспечно ответила бабушка Поппи, словно это не имело никакого значения. — Мужчина не может быть верен. Совсем не слушаешь, что я тебе толкую?!После ланча Эми позвонила Тине и спросила разрешения заскочить.— Конечно, заезжай. Я тут сижу одна и страдаю от своего огромного живота. Брэд меня бросил ради какого-то дурацкого матча. Ох уж эти мужчины!— Что-нибудь захватить?— Дай подумать… Шоколада. И побольше. Молочного. Брэд мне не покупает. Ему-то что, не он же таскает за собой этот надутый мяч. Эгоист несчастный!— Шоколада, — повторила Эми, — и побольше. Буду минут через двадцать.«Хм-мм… Сегодня все говорят о мужчинах, — подумала Эми. — Мужчины изменяют, мужчины эгоисты. Зачем же я тогда замуж иду? Хороший вопрос».Тина ждала ее с нетерпением.— О господи, как мне хочется сладкого! — Она буквально вырвала пакет с конфетами из рук подруги. — Брэд все твердит: врач сказал, мне не следует больше поправляться. За кого он меня принимает — за идиотку? Я знаю, что не должна прибавлять, но когда же еще обжираться, если не сейчас?— Это правда!— Ну слава богу, хоть кто-то меня понимает. — Тина одну за другой разворачивала конфеты и запихивала в рот. — Идем на кухню, я там кофе варю.— Извини, что так неожиданно нагрянула, — произнесла Эми, проходя следом за ней на неубранную кухню.— Да ты что? Ты же моя самая близкая подруга. К тому же — с шоколадом, так что ты очень даже желанный гость, — заверила Тина и разлила кофе по чашкам.— Я тут думала о том вечере…— Надеюсь, воспоминания сладкие?— Боюсь, не очень.— Рассказывай.— Меня ужасно мучает совесть. Это во-первых. А во-вторых, я думаю, может, мне стоит узнать, кто он такой.— Тот парень, с которым у тебя был восхитительный секс? — уточнила Тина, возвращаясь в гостиную.— Этого я не говорила! — возмутилась Эми, следуя за подругой.— Ты что, ненормальная? Зачем тебе знать, кто он такой? Только все испортишь.— Ну, не знаю…— Не знаешь? — Тина опустилась в кресло.— Понимаешь, в чем дело, — проговорила Эми. — Я не уверена, что хочу выйти замуж за Макса.— Что?! — закричала Тина и чуть не пролила кофе на свой круглый живот. — Точно — ненормальная!— Послушай, — объяснила Эми. — Если бы Макс так со мной поступил, мне бы не хотелось за него выходить.— О господи! — Тина погрозила ей пальцем. — Только не вздумай ему признаваться.— Почему?— Это было случайное знакомство. И кроме того, это не может считаться изменой, ведь ты ему еще не жена.— Но я чувствую себя виноватой! Правда, Тина. Я все должна рассказать Максу.— Это просто смешно! — рассердилась Тина. — Завтра репетиция, со дня на день свадьба. Макс для тебя идеальная партия. Красивый, богатый, заботливый отец, а главное — любит тебя. Эми, не вздумай ничего ломать!— Я понимаю, но…— Все, хватит! Глупости это все, — твердо заявила Тина. — Тебе надо срочно взять себя в руки. Тебя ждет прекрасный брак.— Да?— Да. Все сходят с ума, когда свадьба надвигается. Это естественно. Давай лучше рассуждать здраво. Макс — именно то, что тебе нужно. Это как Брэд для меня. Может, через год тоже будешь с пузом ходить.— Вот спасибо, жду не дождусь!— Ну вот, тебе нервы успокоили, а теперь дай мне еще конфетку. — Тина погладила живот. — Толстуха умирает с голоду! Глава 22 В субботу Синди и Либерти поднялись рано. Синди была так возбуждена, что предложила не жадничать и поехать на запись на такси. Накануне она даже отменила свидание с охранником по имени Мус. Тем самым у Либерти появилась возможность ввести сестру в курс всего, что произошло за время ее пребывания у матери.— Вот это да! — воскликнула Синди, внимательно выслушав сестру. — Она наконец решилась открыть тебе правду об отце, и оказалось, он давно умер? Вот чертовщина! Что же она раньше не рассказала?— Она никому не рассказывала.— Арета всегда грешила на менеджера какого-то клуба, где она пела.— А теперь оказывается — ничего подобного.— Позвоню-ка я маме, — заявила Синди. — Послушаем, что она на это скажет.— Ни в коем случае! — остановила Либерти. — Не надо ей ничего говорить. Дайан не хочет, чтобы об этом знали.— Это еще почему? Потому что у него была семья?— Что ты меня-то спрашиваешь? Я и так в себя никак не приду.— Но ты же хочешь его найти, так?— Ты меня не слушаешь, что ли? Он умер, Синди, умер!— А ты уверена, что она тебе правду сказала? Германия черт-те где, и если бы она пела с Айзеком Хейзом, моя мама бы точно знала. — Не дав Либерти себя остановить, Синди взяла трубку, набрала номер Ареты и включила громкую связь. — Привет, мам, — сказала она. — Скажи: Дайан когда-нибудь была на гастролях в Германии с Айзеком Хейзом?— Если бы Дайан ездила в Европу, я бы наверняка знала. И тем более, если бы с Айзеком Хейзом. Аллилуйя! Это же бог! Я один раз была на его концерте. Голый, весь в золотых цепях, тело блестит от пота. Е-мое! Не мужик, а сплошная плоть. Я бы не прочь…— Мам, не надо со мной говорить о сексе. Противно!— А почему ты вдруг спрашиваешь?— Потому что Дайан наговорила Либерти, что была на гастролях с Айзеком Хейзом.— Можешь мне поверить, детка, такого не было.— Но ты же не все о ней знаешь? Ты жила в Атланте, она — в Нью-Йорке.— Солнышко, — твердо заявила Арета, — если бы мою сестрицу понесло за океан, вся семья бы знала. Обо всем хорошем она нас всегда информировала.— Это точно? — переспросила Синди, переглянувшись с сестрой.— Да, девочка, абсолютно точно.— Спасибо, мам. Да, и еще: я буду сниматься в видеоклипе. Увидишь меня по телику. Что скажешь?Что?! — завопила Арета. — Это дело надо отметить. Жду вас с Либби у себя в воскресенье. Запеку по такому случаю курочку.— Мам, съемки как раз в воскресенье.— Ну и что? Как освободишься — сразу ко мне. Поняла?Синди положила трубку, и они с Либерти стали переваривать услышанное. Решили, что либо Дайан сочиняет, либо Арета вообще не в курсе дела.А пока они на такси отправились на съемки.
На студии собралась приличная группа хорошеньких, аппетитных толстушек. Хореограф по имени Бенни Кассола, молодой человек латиноамериканского происхождения с затянутыми в хвост блестящими черными волосами, пытался выстроить их шеренгу.— А ты? — ткнул он в Синди. — Участвуешь?— Конечно! — торопливо ответила та.— Сейчас я покажу несколько ключевых движений. Держись естественно, расслабься и слушай музыку. И побольше сексуальности. Чем больше, тем лучше. От тебя ничего не требуется, только потряхивай своими прелестями. Как желе.— Чем-чем? — переспросила Синди, делая вид, что не понимает, о чем речь.— Да всем, что есть.Синди обвела взглядом студию. Повсюду были мужики — музыканты, рекламщики, инженеры, операторы. Она никогда не стеснялась раздеваться перед мужчинами, но это было другое.— Не бойся, — шепнула Либерти и легонько подтолкнула ее к остальным девушкам. — У тебя все получится.— Ну да, — хмыкнула та. — Задница будет вываливаться из штанов, а эти гориллы станут пялить на меня глаза, как на свиную тушу.— Зато мы на настоящей сцене. Это дорогого стоит.— Тебе хорошо, тебя же не заставляют раздеваться, — заметила Синди. — А меня заставляют.В динамиках зазвучала песня в исполнении Прыткого Джимми.
Толстые девчонки — это отпад! Толстуху трахнуть всегда я рад! Аппетитный пончик — глаз не отвести! Худые умирают от за-вис-ти.
Все в таком духе.— Блин! — возмущенно зашипела Синди. — Это же песня о толстухах. А я не толстая, а женственная! Я и без них знаю, что у меня есть лишнее мяско, но это не значит, что я жирная. Вот влипли!— Расслабься и получай удовольствие, — посоветовала Либерти. — Это тоже опыт.— Опыт! Нужен мне такой опыт, как же! — ворчала Синди.Собрав всех девушек, Бенни стал показывать главные движения — качнуться, потрясти телами, повертеть попой. Синди моментально усвоила свою роль.Либерти стояла в сторонке и, как завороженная, следила, как Бенни с повадками пантеры кружит вокруг девушек, сам — воплощенная грация и стиль.— Каждой из вас надо проявить свою индивидуальность, — наставлял он упитанных танцовщиц. — Вы должны все время двигаться, излучать сексуальность и главное — делать все это без напряжения. Все получится, девочки.Синди внимательно разглядывала остальных. При своих девяноста килограммах веса она оказалась едва ли не самой изящной в группе, что сразу придало ей уверенности.Убедившись, что девушки усвоили нехитрые движения, Бенни передал их в руки гримеров.— Идем! — Синди потянула Либерти за собой в большую гримерную, где уже сосредоточенно хлопотали несколько визажистов и парикмахеров.— А ну-ка, — окликнула Синди высокая красивая женщина, — иди сюда. Садись.— Я? — переспросила Синди, не уверенная, что обращаются к ней.— Да, да, ты. Меня зовут Беверли. Прошу в мое кресло.— Здравствуйте, а я — Синди.— Хорошо, Синди. — Беверли стала доставать кисточки. — У тебя очень симпатичная мордашка. А мы сделаем ее еще красивее. — Она взглянула на Либерти, которая встала возле кресла. — А ты кто такая?— Я ее сестра.— Смотришь, как бы никто не обидел? — спросила, зевая, Беверли.— Поздно спать легли? — заботливо спросила Либерти.— Да… В «Гэтсби» заглянули. Лучшее место в городе.— Ого! — воскликнула Синди. — Я читала о нем в журнале. Это там Пи Дидди давал банкет?Беверли кивнула.— Была я на том банкете, — небрежно похвалилась она, словно говоря: «Подумаешь, велика важность!»— Ого! — возбудилась Синди. — Вы ходите по таким крутым местам, потому что гримируете знаменитостей? Вот это я понимаю!— Я гримирую того, кто мне платит, — поправила Беверли и намочила ватный тампон каким-то составом. — Сегодня вот вам личики рисую. А на той неделе буду работать на фотосессии с Вивикой Фокс. Для «Гламура».— Вы гримируете Вивику Фокс? — восхитилась Синди. Беверли уже вовсю трудилась над ее физиономией. — Обожаю ее!Беверли снова глянула на Либерти.— Тебе надо выщипать брови, — посоветовала она.— А чем они вам не нравятся?— Чересчур густые. Слишком выделяются на твоей красивой мордашке. Надо с ними что-то сделать. Сразу преобразишься.— А я думала, густые брови сейчас в моде, — стала оправдываться Либерти.— Ошибаешься, милая, — возразила Беверли, нанося Синди на лицо дорогой увлажняющий крем от Питера Томаса Роса.— Ох ты, как приятно, — проговорила Синди. Ей было приятно, что за ней ухаживают.— Теперь косметика ляжет ровно, — пояснила Беверли. — Всегда надо сперва увлажнить лицо. За черной кожей требуется особый уход.— Я запомню.— А тобой, — Беверли повернулась к Либерти, — займусь, если время останется. Мигом все лишнее уберем.— Не уверена, что я хочу, — замялась Либерти.— Брови — эхо как лобок, — невозмутимо объявила Беверли. — Уход тот же самый.Либерти с Синди ошеломленно переглянулись в зеркале. Неужели им не послышалось?Загримированная, Синди была похожа на героиню столь модных нынче утренних телепрограмм, когда кого-то из публики приводит в порядок профессиональный стилист. А когда Фантазия принесла ее смехотворный наряд, оказалось, что он прекрасно подчеркивает ее роскошные формы.— Ты неотразима, — похвалила Либерти, вместе с сестрой возвращаясь на площадку. — Поверь мне, ты в сто раз красивее всех этих девчонок.— Правда?— Слушай меня!— Что-то у меня мандраж.— Да ты что? Перестань! У тебя же нервы железные! Ты нервничаешь, только если кавалера на субботу не нашла.Синди расплылась и выставила вперед свой необъятный бюст.— Да! Я такая! Завоевательница мужских сердец. Вон сколько у меня роскошного тела!Когда все было отрепетировано, появился наконец сам Прыткий Джимми со свитой. Внешне он был похож на Снупа Дога и на Джонни Деппа. Вроде ничего выдающегося, но что-то в нем было, это что-то подчеркивал и его прикид — мешковатые приспущенные штаны, пиратская бандана на голове и большие черные очки.Девушки сгрудились вокруг, беззастенчиво пожирая его глазами. Из динамиков продолжала грохотать песня. Он запел под фонограмму, а режиссер, молодой афроамериканец по имени Малик, с черными дредами и очень белыми зубами, принялся объяснять Бенни, какое место на сцене должны занимать девушки.Либерти с любопытством наблюдала за происходящим. У Синди, несомненно, были железные нервы. Сама Либерти ни за что не смогла бы красоваться в этаком символическом одеянии перед таким количеством незнакомых мужиков и трясти задом перед камерой. Синди же держалась так, словно проделывала это уже сотни раз.И тут, откуда ни возьмись, появился он. Деймон Доннел. Собственной персоной!Либерти окаменела. Неужели ей повезло — она оказалась в том же месте, что и Деймон Доннел, и при этом не в роли его официантки! Это было невероятно!Вокруг него суетились люди, кто-то уже тащил кресло, кто-то издалека махал ему рукой — в общем, все кинулись лизать большому человеку задницу.— А что, Деймон Доннел имеет к этому клипу какое-то отношение? — наклонилась она к одному из ассистентов, который вился вокруг нее и все предлагал встретиться.— Босс! — уточнил тот. — Конечно, имеет. Прыткий Джимми ведь у него записывается!— Серьезно?— Познакомиться хочешь? — предложил ассистент и придвинулся к ней ближе.— Еще бы!— Если вечером пойдешь со мной — все устрою.— Я помолвлена, — предостерегла она.— Что-то кольца не видно.— Кольцо продето в нос моему жениху. Ассистент насупился.— Умная, да?— Стараюсь, — сухо бросила Либерти, издалека наблюдая за Деймоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60