Временами с ним было трудновато сладить. А Уайденер, британский премьер-министр, как раз в это время стал требовать ужесточить природоохранное законодательство. Мне, как Генеральному секретарю, просто надо было держать середину. Экологические проблемы обсуждались столетиями, и я не видел причин рубить сплеча.
– Вызывают ли у вас гораздо большую тревогу трещины в Дамбе Трех Ущелий теперь, когда…
– Выруби это чертову говорилку!
– …в результате дождей озеро наполнено водой на тридцать процентов выше нормы?
Изображение моего лица на экране погасло.
– Держались что надо, сэр, – изрек Витрек. Он пробежался пальцами по прическе, но, как и обычно, упрямые волосы продолжали торчать как попало. Устроить их как-то по-другому гардемарин не мог.
– Что бы я без тебя делал – без твоего одобрения? – нахмурился я.
Парень усмехнулся, слишком хорошо меня зная, чтобы расстроиться.
– Как только вы смогли стоять рядом с этими стервятниками?
– Зажал нос как следует.
Чарли принес мне кофе – черный и крепкий, как я любил. Гардемарин – не лакей, и с ним не следует обращаться как с лакеем. Однако Витрек непостижимым образом находил способ быть полезным, даже когда его ни о чем не просили. Скучновато будет без него, если он перейдет на другую службу.
Словно прочитав мои мысли, Чарли спросил:
– Вы не нашли мне замену?
– Мы работаем над этим.
– Воображаю, как это сложно.
Промолчи я, на этом дело бы и закончилось, но было видно, что он жаждет довести разговор до конца.
– Продолжай, Чарли.
– Я имею в виду, он должен быть находчивым, искренним, терпеливым, как того требуют его обязанности… – Казалось, он говорил именно то, что думал.
– Да, в последние два года мне этого недоставало. – Конечно, все было не так, но я наслаждался этим спектаклем. – Ничего насчет твоего нового назначения?
– Пока ничего, – скривился он. Конечно, ему ужасно хотелось отправиться на действующий корабль. Я мог бы в два счета решить этот вопрос, но в этом не было необходимости. Наверняка он рассчитывал попасть на «Галактику».
– Что у нас намечается после обеда?
Чарли посмотрел на монитор своего компьютера:
– В пять должен быть мистер Кэрр. Он останется на ночь.
– Отлично. – Несмотря на усталость, мое лицо озарилось улыбкой.
Дерек Кэрр являлся отпрыском древнего рода планеты Надежда. Когда мы встретились на «Гибернии», он летел пассажиром – заносчивым шестнадцатилетним юнцом. После гибели офицеров откликнулся на мой призыв и стал кадетом. Выполнять эту роль ему было трудновато, да еще с учетом моей собственной нерешительности и неопытности. Тем не менее при первой возможности я сделал его гардемарином. Мы вместе мотались по этой планете-колонии и по прошествии многих лет остались хорошими друзьями.
– Арлина организует небольшой прием в связи с приездом мистера Кэрра, – осторожно вставил Джеренс Бранстэд.
У меня вырвался стон. Моей жене было прекрасно известно, что роль хозяина дома мне не по нутру. Я мог вести с гостями деловые беседы или обсуждать государственные вопросы – раз уж меня выбрали, жаловаться не приходилось. Но на частных вечеринках я чувствовал себя, словно неуклюжий гардемарин, попавший в компанию капитанов.
– Но приглашен Джефф Торн, – добавил Джеренс.
– О! – Я улыбнулся. Адмирал Торн, мой наставник во время учебы в Академии Флота, был предшественником Бранстэда на посту руководителя администрации Генсека. Сейчас он, выйдя на пенсию, жил в Лондоне.
Я посмотрел на часы:
– Надо бы мне переодеться.
И, держась за перила, я поднялся по лестнице. Предлагали установить лифт – но я не хотел и слышать об этом. Мне и без того уже немало лет, так что нечего изображать старика. А то в следующий раз приставят кого-нибудь ко мне еще и слюни подтирать.
– Говорят, это такая громадина, – произнесла женщина лет тридцати в легком, ярком, розовато-лиловом костюме с аметистовыми браслетами на руках. Я силился вспомнить ее имя. Мой ищущий взор остановился на Арлине.
– Для сравнения: мой первый корабль, «Гиберния», вмещал сто тридцать пассажиров. «Галактика» – больше трех тысяч.
– Целый город. Ее капитан должен чувствовать себя губернатором колонии.
– Капитан Стангер? – Я лишь однажды его видел. В начале своей службы на Флоте он перелетал из одной колонии в другую, а потом обосновался в штабе Адмиралтейства в Лунаполисе. – Я его как следует и не знаю.
– Почему же вы его назначили?
– Я этого не делал. Я всего лишь Генсек. Улиссеса Стангера на «Галактику» назначали в Адмиралтействе, и я не видел причин это переигрывать. Его выбрали с учетом опыта межзвездных перелетов и отчасти, подозреваю, по политическим соображениям.
Я снова пожалел, что лучшие силы Флота концентрируются на одном корабле. Хотя при этом будет решено много задач. С полными грузовыми отсеками и тщательно отобранными пассажирами, «Галактика» может сразу основать новую колонию. Вооружения на ней достаточно, чтобы подавить любое восстание. Оборудованная двигателями последней модификации, в межзвездном пространстве она развивала весьма недурную скорость, хотя и оставалась заметно медлительнее быстроходных боевых кораблей. Но тут уж ничего было не поделать: эти корабли имели гораздо меньшую массу, и потому на те же перелеты им требовалось на несколько месяцев меньше.
Арлина взяла меня под руку. Ее кремовое платье сидело на ней как нельзя лучше, выгодно подчеркивая мягкие линии плеч.
– Ник готов говорить о своем Флоте бесконечно, – сказала она, увлекая меня за собой. – Позвольте, я с ним пройдусь, Лоис. – И мы пошли прочь.
– Спасибо, дорогая.
– У тебя был такой потерянный вид.
Она подвела меня к веселой компании, расположившейся у мраморного камина. Это были бизнесмены, надеявшиеся разнюхать что-нибудь полезное для их межзвездной коммерции. Но с ними стояли Дерек Кэрр и Джефф Торн.
Подошел официант с подносом, и я взял бокал искрящегося вина.
– Добрый день, сэр.
– Дерек! – Я широко улыбнулся. Как это похоже на него – именовать меня «сэром» после всех этих лет, когда он был главой правительства, то есть лицом, равным мне по чину. – Твои деловые переговоры идут хорошо?
– Ха, – хмыкнул он. – Кажется, мои земляки успели забыть, чем мы тут занимаемся. – Морщины на его лице стали заметнее. – Мы собираемся ослабить ту железную хватку, которой ты вцепился в перелеты. Вы и сами это знаете.
Только через наши трупы – то есть Флота, мистер Кэрр, – вскинул брови Торн. Впрочем, голос его звучал дружелюбно.
Окружающие навострили уши, и это несколько сбило нас с толку.
– Ты уже сколько лет так угрожаешь, – сказал я Дереку.
Существовали еще частные межпланетные корабли, и их было много. Но только корабли Флота совершали межзвездные перелеты. Отчасти вопрос этот решали деньги, отчасти – политика правительства.
– Я видел вас сегодня по голографовизору, сэр. Держались прекрасно, сэр.
– О, и ты тоже, – простонал я.
– Они до сих пор не могут понять, как вести себя с тем, кто просто стоит перед ними и говорит чистую правду, – усмехнулся он. – Я время от времени тоже пытаюсь так делать. Проблема в том, что наши плантаторы такие хитрюги. Лавировать и изворачиваться у нас – норма жизни.
Я скривился. После той гнусности, которая произошла на Фарсайде, я поклялся никогда больше не лгать, чего бы это ни стоило. И это помогало мне оставаться в здравом уме.
– Ник… – Дерек был одним из тех немногих, кто мог так ко мне обращаться. Его глаза посерьезнели. Я поднял брови. – Эта Лига экологического действия… Насколько это серьезно, по-твоему?
– Они убили наших кадетов! – взорвался Торн.
– Я не это имею в виду. Насколько серьезны их угрозы?
– Пока ничего определенного сказать не могу, – осторожно ответил я. – Мы о них ничего не знаем.
«Пока не знаем», – добавил я мысленно.
– Ты читал их манифест? – Да, во время полета.
– Там больше говорится о «Галактике», чем об окружающей среде. Ты обратил внимание?
– Этот корабль – просто символ, Дерек. Только и всего.
– Не стану пытаться подсказывать, как вам решать ваши проблемы, сэр, но…
– Пожалуйста, подскажи. – К его голосу я прислушивался, что вообще являлось редкостью.
– Я слышал один разговор о «Галактике». И в нем было что-то странное.
– Что же это?
– Как вы сказали, «Галактика» стала символом. Ее или любят, или ненавидят. «Зеленые» все как один причитают, что она дорого обошлась человечеству. На Флоте ее защищают, но «зеленых» презирают и ненавидят так сильно…
Торн тоже решил вставить словечко:
– Ребятишки немного разнервничались и гонят волну. Можно не обращать внимания.
Я кивнул в знак согласия.
Дерек внимательно на меня посмотрел:
– Вы точно так считаете?
– Да. – Голос мой звучал твердо, но в глубине души я не чувствовал уверенности. Господи, и зачем только я дал добро на финансирование этого строительства? Даже если бы «Галактика» не получила строки в бюджете…
– Я рад, что вы ее построили, – просто сказал Дерек. И продолжил с усмешкой:
– Вы увидите, что «Галактика» и «Олимпиада» будут использоваться как извозчики. Транспортники. Наилучшим вариантом для них будет – открывать новые колонии. – Он криво усмехнулся. – А наши соплеменники из далеких планетных систем весьма нуждаются в любых союзниках, которыми мы можем их обеспечить.
Даже будучи шуткой, это меня встревожило.
– Разве планета Надежда нуждается в защите, Дерек?
Между тем мое внимание переключилось на редеющую толпу гостей. Мне надо было обойти зал хотя бы для того, чтобы всем сказать «до свиданья».
– Не от вас, сэр. Это само собой разумеется.
Да уж. Во время моего визита в Сентралтаун, тамошнюю столицу, меня возносили как героя, чуть ли не боготворили. Так бы там и оставался всю жизнь.
Дерек задумчиво на меня посмотрел:
– Однако вы не вечно будете Генсеком. И, даже пребывая в этой должности, вы не можете управлять всеми делами с Земли.
Я хмыкнул:
– Я и не управляю Надеждой. – Всем было хорошо известно, что еще юным капитаном я помог Надежде отстоять независимость, когда Флот отказался поддержать ее и отразить атаки внеземных существ.
– Кое-кто жалеет, что вы этим не занимаетесь. О нет, не на Земле. – Он приглушил голос:
– Знаете епископа, которого патриарх послал в Сентралтаун?
– Нет.
Торн потер подбородок:
– Эндори? Это человек Сэйтора, и он консерватор. – Адмирал взял коктейль с подноса проходившего мимо официанта.
– Мы с ним уже с полдюжины раз сталкивались лбами, – сообщил Дерек. – Многовато он на себя берет. Даже угрожает объявить меня незаслуживающим доверия.
У меня перехватило дыхание. От лишения доверия до отлучения от церкви – один маленький шаг. А это уже совсем худо. Ни один человек, думающий о спасении своей души, не станет знаться с политиком, которого церковь лишила доверия. А после отлучения от церкви его будут сторониться даже жена и родные дети.
– Будь осторожен, – сказал я.
– У епископа меньше поддержки, чем он полагает. Сейчас религиозность в людях поослабла. Если заварится серьезная каша, я могу поставить на голосование вопрос об отделении церкви от государства.
– Дерек! – Я был не оскорблен, а просто шокирован. Он клятвенно поднял руку вверх:
– Только если не будет другого выхода. А ты, что, предпочел бы, чтобы я вынюхивал, не воруют ли наши плантаторы зерно?
– Боже упаси. – Я хлебнул из бокала.
– На других планетах дела обстоят неважно. Колонии всем уже поднадоели, и ты не представляешь, как они в нас нуждаются. Цены на поставляемые туда продукты питания и сырье растут как на дрожжах. Скоро торговый баланс будет в нашу пользу. И тебе нужна наша дружба, Ник. А ее не добиться неуклюжими угрозами и давлением.
– Не было ни единого случая, чтобы я…
– Не ты сам, а твое правительство. Правда, тебе не мешало бы почаще бывать в колониях.
– Он не может. – Со старыми привычками тяжело расставаться: Торн бросился на мою защиту. Даже на самом быстроходном корабле до Надежды пришлось бы добираться девять месяцев.
– О чем, по-твоему, мне не докладывают?
– Что касается колоний – то о смертных казнях через повешение, якобы за государственную измену или ересь. – Дерек покачал головой. – А на самом деле – всего лишь за болтовню на политические темы. Никаких революций там нет и быть не может.
– Разберусь с этим.
– Флот, конечно, поддерживает колониальных губернаторов. Кое-кто из наименее выдержанных капитанов настаивает на массовых казнях или бойкоте. В Сенате есть силы, которые хотят отобрать независимость у планеты Дальняя, вернуть ей колониальный статус. Говорят, что…
– Это все пустая болтовня. Я разберусь. – Неандертальцев везде хватает. Их страшат любые перемены.
– Как я уже сказал, тебе не вечно быть Генсеком. – Дерек смерил меня оценивающим взглядом. – Хотя несколько лет у тебя еще осталось.
– Поговорим об этом позже. – Дерек оставался у меня на ночь, как и руководитель моей администрации. С Джепенсом Бранстэдом мы дружили еще с тех давних времен, когда я, совсем юнцом, оказался в Сентралтауне. Званый ужин, по всем признакам, заканчивался. Арлина кидала на меня выразительные, как никогда, взоры. Я направился к дверям, где она стояла, провожая гостей.
– Какое облегчение! – Я стряхнул ботинки и поставил ступни на пуфик.
– Ты ботинки имеешь в виду? – нахмурилась Арлина. Она вытирала стол. – Это же были твои любимые друзья…
– Это был просто прием. – Я махнул рукой в сторону опустевших комнат. Помощники не спеша убирали пустые стаканы и остатки трапезы.
Бранстэд с удобством расположился на софе, Дерек сидел рядом с ним.
– Между прочим, насчет этой пресс-конференции в Девоне…
– Только не сейчас. Пожалуйста!
– …Когда Винце Канло лезет со своими вопросами, можно просто ответить уклончиво. Не обязательно с ним пикироваться.
– «Мир новостей» нас ненавидит, – с горечью бросил я. – Это марионетки Земельной партии.
– Тем больше причин его не раздражать. Соблюдать определенную дипломатию…
– Это не для Ника. Он никогда таким не был, – хмыкнул Дерек и стрельнул глазами на Бранстэда:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66