— Тебя сейчас отведут к столбу наказаний, где ты останешься до тех пор, пока не пожелаешь честно и подробно рассказать о своих действиях.
Рикка ахнула. Она не могла поверить своим ушам. По-видимому, люди тоже не поняли, потому что внезапно заволновались. Правда, некоторые выразили, хотя и невнятно, одобрение, но большинство, как и Рикка, испытало шок.
Дракон отвернулся и обратился к Магнусу:
— Проводи ее к столбу. Она моя жена, и я не хочу причинять ей еще большую боль, но наказание должно быть исполнено. Ты меня понял?
Конечно, господин, — быстро ответил Магнус. Он выглядел сумрачным, но решительным, когда подходил к Рикке. — Пойдемте, леди.
Рикка была настолько ошеломлена, что не смогла даже выразить протест. Она бросила последний взгляд на Дракона, но тот отвернулся. Его верный лейтенант взял Рикку под руку и вывел из зала. В тумане он безошибочно отыскал место наказаний. При виде столба Рикка испытала ужас — ей вспомнилось, как в Вулскрофте на таком же месте истязали людей. За время своего пребывания в Лансенде она проходила мимо столба, должно быть, сотни раз и не обращала на него никакого внимания — настолько иным здесь все казалось.
Казалось. Теперь все изменилось. Она слышала, что за ней шли люди. В тумане они были похожи на призраков. К столбу был привязан канат. Магнус взял его и быстро сказал:
— Дайте мне ваши руки.
У нее не было выбора, и она повиновалась. Хотя душа ее кипела от возмущения, гордость не позволяла оказывать бесполезное сопротивление. Магнус накинул канат на запястья и крепко связал их. Рикка подняла голову и поймала в его глазах искорки ликования. В следующее мгновение его лицо изменилось — стало суровым, но Рикку это уже не могло обмануть. Она быстро отошла от лейтенанта и прислонилась к столбу спиной. Туман теперь сделался ее другом, поскольку скрывал от людских глаз. Люди Лансенда пришли посмотреть на унижение саксонской невесты. Но она будет держать голову высоко и вынесет все, что угодно. Впрочем, иного выбора не было. У нее осталась только гордость.
Спустя некоторое время Рикка решила сесть. В этом не было ничего зазорного, к тому же это было лучше, чем просто упасть. За весь день она поела только овсяной каши за завтраком, однако даже при мысли о еде ей сделалось тошно. Сев на землю, она подоткнула под себя отсыревшее платье и почувствовала, что дрожит.
Ярл — Рикка не желала называть его как-то иначе сказал, что он останется у столба до тех пор, пока все честно не расскажет. Но она уже это сделала, и ей нечего добавить Сколько времени человек может здесь находиться? Без укрытия, не имея возможности справить естественную нужду на виду у людей. Жизнь становится похожей на ад. Рикки наполнились слезами.
Из тумана появилась Магда. Она несла одеяло, миску дымящегося жаркого и кувшин с водой. Женщина быстро набросила теплую шерстяную накидку на Рикку и сунула ей в руку ложку.
— Поешьте, моя госпожа. Я скоро приду снова, и вам будет дана возможность справить нужду.
Рикка была настолько удивлена, что сказала первое, что ей пришло в голову:
— Спасибо, но ты не должна этого делать. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
Магда выпрямилась, на ее лице отразилось беспокойство. Поколебавшись, она сказала:
— Об этом вы не беспокойтесь, моя госпожа. И ушла, растворившись в тумане.
Рикка вздохнула. Похоже, один друг у нее есть. И на том спасибо. Еда не шла в рот. Даже ароматное жаркое, принесенное Магдой, ее не соблазнило. Она отставила миску и поплотнее закуталась в одеяло.
«Проклятие, все-таки нужно поесть, чтобы согреться. Неизвестно, сколько это может продлиться».
Дракон был близок к тому, чтобы снова послать Магду к Рикке, но затем передумал. Кухарка четко выполнила его указания. Он находился поблизости, в укрытии возле конюшни, откуда ему был виден столб наказаний. Вид Рикки, привязанной к столбу, вызывал у него душевную боль, даже если она и в самом деле была виновна… Нет, он не верит в это.
Тяжело вздохнув, Дракон прижался к стене конюшни. Внутри тихонько заржали Грэни и Слейпнир, очевидно, почувствовавшие, насколько несчастен их хозяин. К вечеру туман начал редеть. Дракон снова удостоверился, что надежно скрыт, и продолжил наблюдение. Как он и велел, к Рикке нова, подошла Магда и на короткое время увела ее. По возвращении она снова связала Рикке руки, хотя ей, по всей видимости, это делать страшно не хотелось. Людей возле столба наказаний не было. Либо они почувствовали, что ярлу будет неприятно, если они станут глазеть на его жену, либо им тяжело видеть женщину, которую они успели полюбить, в подобной ситуации. Даже часовые на башнях повернулись спиной ко двору.
Сумерки сгустились и уступили место ночи. Дракон потянулся, чтобы размяться. Его люди, должно быть, думают, что он сейчас находится в своем доме и размышляет о предательстве жены. Он рассчитывал, что тот человек, который замыслил недоброе против жены, если таковой на самом деле существует, вскоре объявится. Она была связана и совершенно беспомощна. Трудно не воспользоваться подобной возможностью.
У Дракона заныло под ложечкой. Он и в самой бредовой фантазии не мог вообразить, что будет использовать Рикку в качестве приманки. Снова и снова он пытался убедить себя в том, что ей ничто не угрожает. Он мгновенно увидит каждого, кто появится во дворе. А увидев…
Викинг продолжал наблюдение. Луна была высоко в небе, когда внезапно Рикка пошевелилась. Она удивилась тому, что сумела заснуть. Она даже предположить не могла, что такое возможно. Но усталость взяла свое. При этом Рикка увидела, что теперь на ней уже не одно одеяло. Очевидно, Магда снова приходила.
Ей снился Дракон, он был с ней. Жестокий, дурацкий сон. Лучше вообще не спать, чем предаваться подобным фантазиям.
Во дворе было тихо. Его освещала полная луна. Рикка услышала легкий шум над головой. Пролетела сова.
Так красиво… и так обманчиво. Судьбой ей было дано поселиться в этой сказке — и тут же все было отнято. Уж лучше бы она разбилась, когда упала со скалы.
О нет, так нельзя! Жизнь — это Божий дар, какие бы лишения она ни приносила.
Рикка пошевелила руками, потрогала узел на запястья. Он был довольно свободный. Чуть-чуть усилий — и она может освободиться.
И что потом? Опять бежать? Рикка подавила горький смешок. Бежать некуда. Как ни странно, она не испытывала страха.
Это было удивительно. Много лет она страдала от ночных кошмаров, причиной которых было насилие со стороны викингов. Сейчас, привязанная к столбу наказаний в городе викингов, она не испытывает страха. Шок прошел. На смену ему пришло удивительное чувство спокойствия.
Все будет хорошо.
Она невиновна. Так или иначе, Дракон с этим разберется, как разобрался с Олафом и другими делами. Не в пример ее отцу, он не был жестоким или мстительным человеком. Он не обидит ее. Нужно только подождать, пока ему станет, очевидна правда.
Было глупо думать, что он рассердится на Магду за ее доброту. Он не станет ругать женщину, которая служила ему верой и правдой много лет. Верно, служила… Глаза у Рикки округлились. Магда была всегда и во всем верна ярлу, и она не станет делать то, что может вызвать его недовольство. А это означает…
Рикка оглядела посеребренный луной двор. Ни малейшего намека на какое-нибудь движение. И, тем не менее у нее росло убеждение, что она здесь не одна.
После некоторого колебания она окликнула громким шепотом:
— Дракон! Ты здесь? Ты слышишь меня?
Отказываясь верить тому, что Рикка знает о его присутствии, теряясь в догадках, что бы это могло значить, Дракон приказал себе молчать. Человек, за которым он охотился, мог уже оказаться поблизости и лишь выжидал удобного момента. И в то же время он не мог вынести этого умоляющего голоса.
Он ответил:
— Рикка, молчи. Никто не должен знать, что я здесь.
Несказанная радость обуяла Рикку. Она едва удержалась от того, чтобы не закричать. Она не напрасно верила. Он не ставил ее одну в темноте и на холоде.
— Дракон, но почему…
— Молчи! Об этом позже.
Она повиновалась и сомкнула губы. Он здесь, наблюдает за ней, а это означает, что он чего-то ждет. Чего? Что она совершит глупость и попытается бежать? Нет, в это она не верила. Ярл ожидает кого-то другого, настоящего негодяя, который уже столько времени пытается отравить им жизнь.
Он ждет и надеется, что она сыграет роль приманки.
Ее муж — милый дорогой муж — наверняка принесет ей извинения после того, когда все разрешится.
Опасаясь, что даже ее слишком широкая улыбка может выдать задуманный план, она потянула на лицо одеяло и вскоре заснула, успокоенная осознанием того, что находится под бдительным наблюдением Дракона.
Глава 18
Не в пример жене, ярл Лансенда не спал. Он привык к тяготам войны и был способен находиться на страже всю ночь напролет. Во дворе не было никакого движения. Ни один звук не нарушил тишины вплоть до предрассветного пения петухов.
Появилась Магда и на некоторое время увела Рикку, потом, когда они возвратились, она пыталась уговорить девушку поесть. Рикка обещала, она искренне надеялась, что ей это удастся, поскольку теперь настроение ее было несравнимо лучше. Однако даже запах еды вызывал отвращение, и она отставила кашу, не съев ни ложки.
Это рассердило Дракона, который продолжал наблюдение. Ночь без сна не притупила его бдительности. Он с трудом удержался и не выскочил, чтобы заставить Рикку съесть всю принесенную еду.
Затем он обнял бы ее, нежно поцеловал, попросил бы подтвердить, что он не ошибается, доверяя ей…
Но нет, этого делать нельзя. Вместо этого он поговорит с часовыми на башнях, прикажет им не спускать глаз с его жены, а сам отправится на речку, окунется в блаженно прохладную воду и сбросит с себя сонливость.
Когда он, переодевшись, но, не успев побриться, вернулся, день входил в свое обычное русло. Люди занимались своими делами, не обращая внимания на то, что госпожа усадьбы привязана к столбу наказаний. Иное дело Магда. Эта верная женщина приходила и спрашивала совета Рикки по тому или иному вопросу. Дракон вдруг осознал всю нелепость ситуации и хмыкнул, когда кухарка в который раз проходила мимо него.
Шли часы, но ничего не менялось. Магда приходила и уходила, сокрушалась из-за того, что Рикка не ела, и бросала все более сердитые взгляды на Дракона. Такие же взгляды стали бросать на него и другие женщины. Он воспринял это как знак того, что люди не верят в вину Рикки.
День тянулся очень медленно. Дракон говорил себе, что, пожалуй, не найдется такого глупца, который посмеет подойти к Рикке, чтобы причинить зло. Тем не менее он находил то один, то другой повод, чтобы выйти во двор. Магнус встретился с ним в полдень и спросил, не заменить ли Дракона на тренировочном поле. Ярл согласился, и Магнус ушел.
Казалось, солнце неподвижно висит в небе.
— Идите поспите, — посоветовала Магда, собирая для Рикки еду, от которой та скорее всего откажется.
— Выясни, почему она не ест, — сурово скомандовал викинг.
Вытащив точильный камень, он устроился перед конюшней и стал точить меч. Он часто этим занимался, так что ни у кого не должно возникнуть подозрений. Маврский меч был поистине изумителен, и это позволило ему на некоторое время отвлечься от тревожных мыслей.
Стало тепло. Он заметил, что жена переоделась в свежее Платье и снова попыталась поесть. Магда выполняет свои обязанности. Из загона донеслось ржание Грэни и Слейпнира. Лошади не успокоились до тех пор, пока он не подощел к ним и не угостил яблоками. — С ней все в порядке, — тихонько сказал он животным. — Со мной дела обстоят не так хорошо, но я не думаю, что это вас обеспокоит.
Лошади покачали головами, по-видимому, соглашаясь с хозяином.
Солнце склонялось к закату, и Дракон начал задумываться, как выдержит без сна вторую ночь. Неожиданный крик с башни заставил его подняться наверх. Часовые стали показывать на дорогу, которая шла из города в поле.
— Господин, поглядите!
Присмотревшись, Дракон увидел двух мужчин, толкающих тележку, в которой обычно возят инструменты. Они отчаянно размахивали руками. Было очевидно, что мужчины чем-то очень взволнованы.
Дракон быстро вывел из конюшни Слейпнира, взял с собой полдюжины воинов и выехал, чтобы разобраться, что произошло в поле.
— Мы нашли его в овраге возле реки, — объяснил один из крестьян, показывая на тележку.
Дракон подошел поближе, приподнял одеяло из грубой шерсти и увидел тело человека. Покойник был среднего роста, лет двадцати пяти, у него были длинные каштановые волосы. Он в точности соответствовал тому описанию, которое дала Рикка, когда рассказывала о мужчине, которого она помнила по Вулскрофту.
Его глаза были закрыты. У правого виска виднелась рана, которая, по всей видимости, и стала причиной его смерти.
— Взгляните на его запястье, господин, — сказал другой крестьянин.
На покойнике была простая рубашка и штаны. Обнажив левое запястье покойника, Дракон увидел татуировку… Две переплетенные змеи, пожирающие друг друга.
— Прошу прощения, господин, — смущаясь, произнес крестьянин, — но леди Рикка говорила, что кто-то утащил ее из конюшни силой и что она видела двух змей…
Дракон испытал такое облегчение, что у него закружилась голова. Во мраке ночи он победил свои сомнения и поверил ей, а сейчас получил подтверждение того, что поверил не напрасно.
Но невиновности Рикки он радовался недолго, потому что на смену пришел неописуемый гнев. Впервые в жизни викинг понял, что двигало легендарными берсерками — неистовыми скандинавскими воинами, которые на поле боя переставали быть людьми и жаждали лишь одного — убивать.
Если бы этот человек из Вулскрофта был сейчас жив, Дракон, скорее всего, убил бы его на месте. Неизвестно, какие секреты унес с собой покойник. Но не составляло большого труда сделать вывод, что означало его присутствие в Лансенде.
— Везите его в крепость, — приказал ярл и, пришпорив Слейпнира, помчался галопом назад.
Жеребец как вкопанный остановился около столба наказаний, из-под его копыт полетели комья земли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39