См. также определение Судебной коллегии
по уголовным делам Верховного Суда СССР по делу Г., <Судебная
практика Верховного Суда СССР> 1949 г. № II, стр. 27-28.
людей недостаточно только административных мер, а
надо <... создать такую обстановку, чтобы люди, нару-
шающие нормы поведения, принципы советской морали,
чувствовали осуждение своих поступков всем обще-
ством> .
Сообщение органам власти о готовящихся или уже
совершенных преступлениях является моральной обя-
занностью советских граждан. Вместе с тем, в отдельных
строго указанных в законе случаях Советское государ-
ство возлагает на граждан правовую обязанность сооб-
щить о готовящихся или совершенных преступлениях.
Невыполнение гражданами этой обязанности рассмат-
ривается как общественно опасное деяние, влекущее за
собой наказание. Действующее уголовное законода-
тельство предусматривает ответственность за недонесе-
ние об известных готовящихся или совершенных измене
Родине, шпионаже, террористическом акте, террористи-
ческом акте против представителя иностранного госу-
дарства, диверсии, вредительстве, бандитизме, изготовле-
нии или сбыте поддельных денег или ценных бумаг
(ст. 26 Закона об уголовной ответственности за государ-
ственные преступления от 25 декабря 1958 г.); за недо-
несение о хищении государственного и общественного
имущества, совершенном в крупных размерах, повторно,
или организованной группой (шайкой) (ст. 5 Указа от
4 июня 1947 г. <Об уголовной ответственности за хище-
ние государственного и общественного имущества>) и
за недонесение о достоверно известном готовящемся или
совершенном разбое (ст. 3 Указа от 4 июня 1947 г. <Об
усилении охраны личной собственности граждан>).
Этим перечень уголовно-наказуемого недонесения о
готовящихся или совершенных преступлениях по дей-
ствующему законодательству исчерпывается и недоне-
сение об иных преступлениях не подлежит уголовному
наказанию.
В советской юридической литературе высказывались
соображения относительно того, чтобы расширить круг
преступлений, недоносительство о которых должно пре-
Н. С. Хрущев, Отчетный доклад Центрального Комитета
Коммунистической партии Советского Союза XX съезду партии, М"
"956, стр. III.
4
"
следоваться в уголовном порядке . В частности, пред-
лагалось ввести уголовную ответственность за недоне-
сение об умышленном убийстве при отягчающих обстоя-
тельствах, уничтожении чужого имущества путем под-
жога и некоторых других преступлениях. Конечно, недо-
несение о таком тяжком злодеянии как убийство при
отягчающих обстоятельствах должно влечь за собой не
только моральное, но и уголовное осуждение. Однако со-
ветское уголовное законодательство не может развивать-
ся по пути необоснованного введения новых составов
преступлений. По мере продвижения нашего общества
по пути к коммунизму сознательность советских граж-
дан беспрерывно возрастает. Советские граждане все
активнее включаются в борьбу с преступностью и не
только своевременно сообщают органам власти о гото-
вящихся или совершенных преступлениях, но и содей-
ствуют этим органам в их борьбе с преступниками дру-
гими способами. Об этом наглядно свидетельствует за-
мечательный опыт работы бригад содействия милиции.
Нельзя не согласиться с П. Г. Мишуниным, когда он
пишет, что борьбу с отдельными несознательными граж-
данами, которые не выполняют своей моральной обя-
занности и своевременно не сообщают об известных им
преступлениях, необходимо вести не путем усиления
уголовной репрессии и создания новых составов, а пу-
тем улучшения организационно-воспитательной работы
среди советских граждан, создания атмосферы нетерпи-
мости, общественного негодования и презрения вокруг
таких лиц.
Анализ действующих уголовноправовых норм о недо-
несении показывает, что эти нормы предусматривают
ответственность за недонесение о достоверно известных
готовящихся или совершенных преступлениях. При этом
в них не разграничивается недонесение о готовящихся
преступлениях от недонесения о совершенных преступле-
ниях. Оба эти вида недонесения караются одинаково.
Некоторые советские криминалисты считают такую
позицию действующего советского уголовного законо-
См. А. Н. Т рай нин, Учение о соучастии, М., 1941, стр 144;
В. Г. Смирнов, Понятие прикосновенности по советскому уго-
ловному праву, автореферат кандидатской диссертации, 1954.
" См. П. Мишунин, Институт прикосновенности к преступ-
лению в советском уголовном праве, <Социалистическая закон-
ность> 1956 г. № II.
дательства не совсем точной и полагают, что было бы це-
лесообразно разграничить недоносительство о гото-
вящемся преступлении и о совершенном преступ-
лении.
Мотивируя целесообразность такого разделения,
А. Н. Трайнин писал, что <... реальная общественная
опасность двух этих видов недонесения различна. Если
сообщение о преступлении сделано после того, как тяж-
кое преступление было совершено, то при всей недопу-
стимости этого нельзя не учесть, что событие преступле-
ния уже произошло и чаще всего встает лишь вопрос о
наказании виновных. Если же лицо не сообщает о гото-
вящемся преступлении, то здесь недонесение хотя бы со
стороны лица, не заинтересованного в совершении пре-
ступления и не действующего по сговору с преступником,
объективно, вплотную примыкает к соучастию. По при-
веденным соображениям казалось бы необходимым не-
донесение о готовящемся преступлении карать строже
недонесения о преступлении, уже совершенном> .
С приведенными соображениями А. Н. Трайнина, по
нашему мнению, следует полностью согласиться. В до-
полнение к приведенным аргументам необходимо приве-
сти еще одно соображение, свидетельствующее о прак-
тической целесообразности дифференцированной ответ-
ственности за недонесение о готовящемся преступлении
и за недонесение о преступлении, уже совершенном.
Практически возможен такой случай, когда то или иное
лицо, зная о готовящемся тяжком преступлении, свое-
временно об этом по различным причинам не сообщает,
а доносит о нем органам власти тогда, когда преступле-
ние уже совершилось. В этом случае при одинаковой
уголовной ответственности за недонесение о готовящем-
ся и совершенном преступлении виновный за факт не-.
сообщения о готовящемся преступлении остался бы без-1
наказанным, поскольку вред, наступивший от недонесе-
ния, он возместил бы равноценным общественно полез-1
ным действием - сообщением о совершении тяжкого преГ
ступления. Тем самым суд лишился бы законных основа-
ний для привлечения его к уголовной ответственности
1 А. Н. Т.райнин, Учение о соучастии, М., 1941, стр. 144. См.1
также мазанную статью П. Мишукина, который разделяет
зрения А. Н. Трайнииа по данному вопросу.
Такое решение вопроса вряд ли является правильным.
Общественно опасные последствия от недонесения о го-
товящемся преступлении более тяжелые по сравнению с
последствиями от недонесения о совершенном преступ-
лении, ибо, недонося о готовящемся преступлении, ви-
новный тем самым лишает органы власти возможности
предотвратить еще не совершенное преступление,
при недонесении же об уже совершенном преступлении
виновный лишает указанные органы возможности свое-
временно раскрыть преступление, которое уже прои-
зошло. Поэтому недонесение о готовящемся преступле-
нии должно влечь за собой более суровое наказание, чем
наказание за недонесение о совершенном преступлении.
При таком положении недоноситель, который, зная о
готовящемся преступлении, донес о нем только тогда,
когда преступление уже совершилось, не останется без-
наказанным. Однако при этом суд будет иметь возмож-
ность учесть факт сообщения о совершенном преступле-
нии в качестве смягчающего обстоятельства при выне-
сении меры наказания.
В советской юридической литературе имеет довольно
широкое распространение взгляд, согласно которому за-
ранее обещанное недонесение рассматривается как по-
собничество. Так, авторы учебного пособия по общей ча-
сти советского уголовного права пишут, что <...в тех слу-
чаях, когда недоносительство было заранее обещано ис-
полнителю, оно становится в причинную связь с совер-
шенным преступлением. В этом случае его следует рас-
сматривать как соучастие в совершенном преступлении в
форме интеллектуального пособничества> .
Изложенная трактовка заранее обещанного недоноси-
тельства кажется нам далеко не бесспорной. Что обе-
.щает исполнителю лицо в данном случае, кроме лояль-
ного отношения к совершаемому преступлению? Вполне
очевидно, что виновное лицо не обещает оказать содей-
<Советское уголовное право. Часть Общая>, М., 1952,
стр. 311. См. также В. Д. Меяьшагия, 3. А. Выш-инская,
Советское уголовное право, М., 1950, стр. 157, и указанную статью
П. Мишунина. Такой же позиции придерживается Т. Л. Сартеева
(<Угодовно-прававая охрана социалистической собственности в
СССР>, М., 1954, стр. 119) и И. Сапожников, (<Ответствен-
ность недоносителей по Указам Президиума Верховного Совета
СССР от 4 июня 1947 г.>) и некоторые другие авторы.
ствие ни совершению преступления, ни сокрытию пре-
ступника, ни сокрытию следов преступления. Иными сло-
вами, недоноситель не-обещает стать сообщником испол-
нителя в будущем, как это имеет место при заранее обе-
щанном укрывательстве. Он только обещает по тем или
иным соображениям остаться безучастным к преступле-
нию, которое будет совершено исполнителем, и не доне-
сти о нем органам власти. Вряд ли такое по существу
молчаливое одобрение преступного замысла преступника
можно расценивать как соучастие, как поведение, нахо-
дящееся в причинной связи с преступлением, совершен-
ным исполнителем. В подобных случаях недоноситель не
совершает никакой совместной деятельности с исполни-
телем. Следовательно, здесь отсутствуют необходимые
объективные признаки соучастия. Предложение о том,
чтобы считать соучастниками таких лиц, которые связа-
ны только общностью мыслей, является неприемлемым
для советского уголовного права. Соучастием по совет-
скому уголовному праву может рассматриваться только
такая совместная деятельность, которая наряду с субъ-
ективными признаками характеризуется еще и объектив-
ными признаками.
Уголовно-наказуемое недоносительство с объектив-
ной стороны выражается в несообщении органам власти
о достоверно известных готовящихся или совершенных
тяжких преступлениях, сообщение о которых является
правовой обязанностью советских .граждан. Следова-
тельно, недоносительство с объективной стороны харак-
теризуется бездействием субъекта. Именно этим недоно-
сительство и отличается от укрывательства, которое с
объективной стороны характеризуется активным поведе-
нием виновного, направленным на сокрытие преступни-
ка или следов преступления. Именно по этому признаку
судебная практика и отличает недоносительство от укры-
вательства.
По нашему мнению, совершенно справедливо Судеб-
ная коллегия Верховного суда РСФСР не нашла приз-
наков укрывательства в поведении А. Н., который был
осужден по ч. 2 ст. 2 Указа от 4 июня 1947 г. <Об усиле-
нии охраны личной собственности граждан> за то, что
он совместно с Т., А. В. и С. совершил ряд разбойных
нападений на отдельных граждан, во время которых он
стоял на страже у подъездов.
В определении Судебной коллегии Верховного суда
РСФСР указывается, что вывод суда о соучастии А. Н.
в разбойных нападениях является необоснованным, по-
скольку А. Н., хотя и знал о разбойных нападениях Т. и
других и присутствовал при этих нападениях, однако
участия в нападениях, в реализации имущест-
ва, добытого разбойным нападением, или
в сокрытии следов преступления не при-
нимал. На основании изложенного коллегия пришла
к выводу о том, что А. Н. должен отвечать не за соуча-
стие в разбойных нападениях, а за недонесение о досто-
верно известном разбое .
К аналогичному выводу пришел Пленум Верховного
Суда СССР в постановлении от 1 декабря 1951 г. по де-
лу Т., указав при этом, что <действия лица, узнавшего
от преступника о том, что похищенные последним в круп-
ные размерах предметы без его ведома и согласия спря-
таны под принадлежащий ему стог сена, не должны ква-
лифицироваться как соучастие в хищении, так как с его
стороны никаких активных действий в сокрытии похи-
щенного нет, а должны квалифицироваться как недоне-
сение, ибо он не донес органам власти о совершенном
хищении>
Для правильного, основанного на законе привлечения
к ответственности во всех указанных случаях уголовно-
наказуемого недонесения важно выяснить вопрос о том,
кому должно быть сделано сообщение о готовящемся
или совершенном преступлении.
В ст. 26 Закона об уголовной ответственности за го-
сударственные преступления .1958 года предусматриваю-
щей уголовную ответственность за недонесение о некото-
рых государственных преступлениях, на этот счет нет ни-
каких указаний. Что касается Указов Президиума Вер-
ховного Совета СССР от 4 июня 1947 г., то они преду-
сматривают ответственность за недонесение органам
власти. Термин <орган власти> следует понимать, как об
этом правильно пишет А. Н. Васильев, не только в узком
смысле (прокурор, следователь, судья, милиционер,
местный Совет и т.д.), но и в более широком смысле,
См. Архив Московского городского суда, дело № ДП3593-56.
" <Судебная практика Верховного Суда СССР> 1951 г. № 2,
стр. 28.
1" П. И. Гришаев, Г. А. Кригер 225
понимая под органами власти также и другие авторитет-
ные органы и должностные лица .
Такое понимание термина <орган власти> находит
подтверждение в судебной практике. Верховный Суд
СССР в определении своей коллегии признал, что <до-
несение одного из членов команды судна вахтенному на-
чальнику о хищении, совершенном другим членом коман-
ды, является обстоятельством, исключающим обвинение
первого члена команды в недоносительстве>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39