Только она далеко отсюда, ее даже не видно из вашего окна. А мы с вами сейчас находимся в Башне Гофмейстера: мастер Агр приказал своим людям отнести вас сюда, поскольку вас здорово отдубасили пикой, которую вы сломали, – так я слышала. Вот где вы находитесь.
Я кивнул и обнаружил, что моя голова решительно не желает кивать.
– Если мы находимся в башне мастера Агра, значит он твой босс.
Модгуда не поняла, и мне пришлось объяснить значение последнего слова. Тогда она сказала:
– Да, так и есть, сэр Эйбел… сэр.
Я улыбнулся, и это было совсем не больно.
– Эй, брось! Чего ты боишься сказать?
– Ну, вы же рыцарь, сэр.
– Верно, – сказал я.
– А вы, рыцари, недолюбливаете моего хозяина, поскольку вам приходится выполнять его распоряжения, хотя сам он не рыцарь. И не барон, и вообще не знатная особа, сэр Эйбел. Но он второй человек после герцога, и потому вам приходится ему подчиняться.
– Здесь ты страшно заблуждаешься, – сказал я. – Я ничего не имею против мастера Агра. Ровным счетом ничего.
– Знаете, именно это я и собиралась сказать, сэр. У вас нет причин для неприязни, потому что они повалили вас на землю и уже выхватили мечи, чтобы убить вас. Только сэр Воддет не хотел вас убивать, сэр. И оруженосец Йонд – он служит сэру Воддету, сэр. Он, оруженосец Йонд, упал прямо на вас и прикрыл своим телом, сэр, и тут как раз подоспели стражники моего господина, которых он вызвал, когда им с мастером Тоупом не удалось остановить драку, и они пырнули мастера Тоупа, сэр. Так вот, значит, прибежали стражники, а потом…
– Погоди минутку. Ты сказала, что мастера Тоупа ударили мечом? Стражники мастера Агра?
– О нет, сэр Эйбел! – Она уставилась на меня с потрясенным лицом. – Мастер Агр никогда не отдал бы такого приказа. Нет, наверное, один из рыцарей или один из оруженосцев. Потом в драку ввязались еще несколько оруженосцев, так что это мог быть один из них. Так или иначе, мастер Агр и мастер Тоуп пытались защитить вас от рыцарей, как оруженосец Йонд. Вот тут-то мастера Тоупа и пырнули, сэр Эйбел, когда он, вместе с мастером Агром, пытался вам помочь. И наконец стражники спасли вас. У меня кружилась голова.
– Мастер Тоуп умер?
– Нет, сэр. Но он тяжело ранен, сэр Эйбел. Так говорят.
– Я должен увидеться с ним, Модгуда, он же получил ранение, пытаясь защитить меня.
– Да, сэр. Только вам нельзя вставать с постели в ближайшее время, сэр Эйбел. – Женщина поднялась и снова сделала реверанс. – Я уверена, он будет рад видеть вас, сэр, и я провожу вас к нему, когда вы немного оправитесь, сэр.
Я задумался – в частности, о том, что, вполне возможно, мне придется провести в постели еще не один день.
– Ты можешь передать пару слов одному человеку в городе?
– Я попробую, сэр, или отправлю мальчика-посыльного.
– Хорошо. У меня есть слуга по имени Поук. Мы с ним остановились в одном трактире в Форсетти. Там на вывеске нарисованы бутылка и морская ракушка. Ты знаешь, где это находится?
– Да, сэр Эйбел. Трактир «Пиво с устрицами», сэр.
– Спасибо. Пожалуйста, скажи Поуку, что я ранен и нахожусь в замке Ширвол.
– Слушаюсь, сэр. Я могу идти, сэр Эйбел? А то меня скоро хватятся.
Я махнул рукой, и она торопливо вышла из комнаты.
Потом я съел немного хлеба и кусочек сыру, не зная, придется ли мне пожалеть об этом. Я допил остатки пива и снова лег спать, чувствуя сильное головокружение.

Во сне мы с Гарсегом находились в тронном зале Башни Глас. На троне восседал большой голубой дракон, который при виде нас зашипел и открыл пасть, как Сетр в Муспеле; а в пасти я увидел лицо Гарсега. Я повернулся к Гарсегу, чтобы посмотреть, увидел ли он тоже свое лицо там, но рядом со мной стоял вовсе не Гарсег. А Бертольд Храбрый.

Я проснулся от холода и на сей раз сумел добраться до окна. Закрыть его было нельзя: оно представляло собой просто отверстие в стене. За окном носились летучие мыши – более крупные, чем у нас в Америке. Они охотились на насекомых, как обычно делают летучие мыши: камнем падая вниз, резко взмывая вверх и все такое прочее и издавая тонкий писк, еле различимый для человеческого уха. Мне показалось, что высоко в небе на фоне луны промелькнули химеры.
С другой стороны от кровати находился маленький камин, только дров не было, и за неимением кремня и огнива я в любом случае не мог бы его затопить. Я решил назавтра попросить Модгуду обеспечить меня всем необходимым для растопки камина – или Поука, когда он придет. Потом я снова лег в постель и зарылся под одеяла, надеясь не увидеть больше снов, подобных последнему.

– Господин! Господин!
На сей раз я оказался на острове Глас. Я огляделся по сторонам и увидел множество деревьев, цветов и птиц.
– Господин?!
Однако никаких колючих апельсинов там не росло. Я хотел отыскать свое дерево, чтобы оно поблагодарило меня за то, что я его посадил, но я знал, что оно не услышит меня, и в любом случае колючих апельсинов я там не увидел. Зато увидел больших красных змей. Они обвивались вокруг моих ног, но я ничего не имел против, поскольку ноги у меня замерзли, а змеи были горячими.

– Укусите меня, господин! Укусите и поцелуйте укус – и поцелуй исцелит вас.
Я мгновенно проснулся. В комнате было совсем темно. В постели со мной лежала страшно худая женщина, тесно сплетавшая свои ноги с моими и державшая меня за место, которого никто не должен даже видеть. Руками она держала меня за голову и прижимала мой рот к своей шее.
– Пейте! Пейте!
Еще одна обняла меня – и только тогда до меня дошло, что женщин две.
Я совершенно не собирался никого кусать. Я говорю чистую правду, клянусь. Но, поддавшись внезапному, непреодолимому порыву, я укусил.
Примерное такие ощущения испытывает умирающий от голода человек, впивающийся зубами в кусок жареного мяса, минуту назад вытащенный из печи. Во рту у меня находилось нечто горячее и шипящее. Сочное, жирное и обжигающе горячее. Восхитительное на вкус.
– Достаточно. – Одна оттаскивала меня, другая отталкивала прочь.
Вскоре я откинулся на спину и с минуту просто лежал, тяжело дыша и вспоминая, как было вкусно. Немного отдышавшись, я хлопнул по одеялу ладонью и сказал:
– Эй, прекрати сейчас же!
Она делала мне очень приятно, только слишком приятно, если ты меня понимаешь.
Под одеялами лежал кто-то очень теплый, гораздо теплее меня.
– Я Ури, – сказала она. – Я не желаю вам зла.
Как я сказал, в комнате было темно, поэтому, когда вторая женщина приподнялась надо мной на локте и поцеловала меня в щеку, я даже не рассмотрел ее лица.
– Вы выпили кровь Баки, господин, – сказала она победным тоном. – Кто теперь отнимет вас у меня?
– Выпейте моей тоже! – Ури выползла из-под одеял и втиснулась между нами. – Это я нашла вас наконец!
– Пепельные эльфы в темноте, – сказал я. – Бертольд Храбрый рассказывал мне о них.
– Огненные эльфы! – Одна из них рассмеялась. – А он говорил, какие мы красивые? Или какой вы красивый? У вас кожа стала разноцветной.
– Это синяки, – сказал я. – Если вы видите меня в такой темноте, могу я тоже как-нибудь увидеть вас?
Тогда они засветились. Они походили на живые статуи из меди или латуни, внутри которых горел огонь. Они не обжигали, но были довольно горячими. Ури выпрыгнула из постели и приняла изящную позу.
– Посмотрите на меня! Разве я не прекрасна?
– Он предпочитает меня, – сказала Баки, по-прежнему тесно прижимаясь ко мне.
Пожалуй, она не ошибалась, потому что я погладил ее по лицу, а она принялась облизывать кончики моих пальцев один за другим.
– Я пожертвовала собой ради вас, – объяснила она, закончив облизывать мои пальцы, – чтобы вы стали сильнее и навсегда остались моим господином. Сядьте – и вы убедитесь.
– Я тоже пожертвую, – сказала Ури. – Укусите меня. Куда угодно!
Я сел и обнаружил, что Баки права. Я обнаружил также, что сильно вспотел, а в комнате жутко холодно. По крайней мере, так казалось. На дворе стояла весна, причем ранняя, и ночи были холодными. Я попросил девушек принести мне дров и трут, а когда они сказали: «Хорошо, господин», попросил принести еще мою одежду, Мечедробитель, а также мой лук и колчан. Я объяснил, что такое Мечедробитель, и они пообещали поискать.
На мгновение мне показалось, что комната полна летучих мышей. Потом дверь открылась. Я увидел за дверью крохотный красный огонек, а затем она с грохотом захлопнулась. Я встал с кровати и завернулся в одеяло. Я чувствовал себя не очень хорошо, но и не особенно плохо – только мне казалось, что я тронулся умом. Я открыл дверь и увидел, что красный огонек горит в так называемом крессете. Тогда я еще не знал этого слова, но так называется подвесная железная чаша, в которой жгут масло или другое горючее вещество для освещения комнат. Один крессет находился прямо напротив моей двери, а позже я обнаружил, что они развешаны по всему замку. При виде огня я обрадовался, поскольку теперь мог растопить камин, если найду дрова. Я отправился на поиски и в одной из комнат рядом с камином нашел ящик дров. Я утащил к себе весь ящик, и к тому времени, когда Ури с Баки вернулись, в моем камине вовсю полыхал огонь.

Глава 34
РЫЦАРЬ

Когда я проснулся на следующее утро, Ури и Баки исчезли. Так случалось почти каждый раз, когда они проводили со мной ночь, – сейчас я объясню почему и впоследствии уже не стану останавливаться на этом. Они не выносили нашего солнца. Солнечный свет причинял им боль, и если они долго находились на солнце, то становились почти невидимыми. Поэтому обычно они возвращались в Эльфрис до рассвета и задерживались дольше только в пасмурные облачные дни. Если им приходилось остаться, они старались держаться в тени. Тогда я этого не понимал и потому решил, что они мне приснились. …
Я собирался встать с кровати и проверить, действительно ли под ней лежат Мечедробитель и лук, когда в дверь постучали.
– Войдите, – сказал я.
Он был выше и крупнее меня: настоящий великан, белокурый, с густыми, довольно темными усами. Он понравился мне с первого взгляда, поскольку я сразу увидел, что он хочет подружиться со мной, но не знает толком, как предложить свою дружбу. (Мне хорошо знакомы такие чувства.)
– Надеюсь, я не разбудил вас, – сказал он.
Я не знал, разбудил или нет, поскольку он мог стучать не один раз, но я сказал «нет». Судя по яркому свету, лившемуся в окно, и по особому запаху нагретого солнцем воздуха, дело уже близилось к полудню.
– Я сэр Воддет из Истхолла. – Он протянул мне руку. Я сел и обменялся с ним рукопожатием.
– Сэр Эйбел.
– Вообще-то я не должен находиться здесь. – Он осмотрелся по сторонам и увидел маленькую табуретку. – Вы не возражаете, если я сяду?
– Нисколько, – сказал я.
– Никаких посетителей, приказ Его Скупейшества – но он просто боится, как бы кто-нибудь вас не убил. – Воддет выдвинул нижнюю губу и задумчиво подергал свой ус (как впоследствии делал при мне не раз). – И кто-нибудь действительно может. Не я, а кто-нибудь другой.
К тому времени я уже достаточно проснулся, чтобы вспомнить рассказ Модгуды.
– Вы спасли меня.
– Я пытался. И не я один.
– Ваш оруженосец прикрыл меня своим телом, защищая от мечей. Так мне сказали. Я этого не помню.
– К тому времени вас уже свалили наземь. – Воддет снова подергал ус. – Вот в чем беда с такими драками. Никакого представления о чести. Хотя в случае с вами они вряд ли стали бы соблюдать кодекс чести.
Я не понял, о чем он говорит, но сказал:
– Да, пожалуй.
– Я тоже дрался с вами. Вы двинули меня вот сюда. – Он показал. – Чуть дух из меня не вышибли. К тому времени, когда я поднялся на ноги, они уже собирались наброситься на вас с мечами. Я крикнул им остановиться, и именно тогда Йонд прикрыл вас своим телом.
– Я в долгу перед вами. Обязан вам жизнью.
– Нет. – Воддет потряс головой. Он был настоящим великаном, а из-за копны соломенных волос его и без того крупная голова казалась еще крупнее, примерно одиннадцатого размера. – Мастер Тоуп и мастер Агр тоже пытались защитить вас. Какой-то мерзавец всадил меч Тоупу в спину за то, что он старался спасти честь герцогского двора.
– Да, мне говорили. Я собираюсь нанести мастеру Тоупу визит сегодня.
Воддет удивленно поднял брови.
– Рад слышать, что вы уже достаточно оправились для этого. Я не хотел убивать вас. Хотел просто отдубасить хорошенько – и попытался. Вы здорово орудуете кулаками, сэр Эйбел.
– Но не пикой.
– Это точно, – ухмыльнулся Воддет.
– Но я научусь. А почему вы хотели меня отдубасить?
Он смерил меня оценивающим взглядом:
– Вы благородных кровей?
– В смысле, знатного ли происхождения? Нет.
Воддет потряс головой.
– Выражение «знатное происхождение» подразумевает под собой наследуемые титул и земельные владения. А выражение «благородная кровь» означает лишь, что ваши предки никогда не занимались торговлей или ремесленным трудом.
Я объяснил, что оба наших деда были фермерами, а отец держал лавку.
– Мне бы очень хотелось выдать себя за королевского сына, в младенчестве потерянного родителями, – сказал я, – но в такой истории не было бы ни слова правды.
Воддет избегал смотреть мне в глаза.
– Понимаете, Эйбел, когда человек благородных кровей…
– Сэр Эйбел, – поправил я.
– Хорошо. Но когда человек благородных кровей, вроде меня и остальных, встречается с человеком неблагородных кровей, который объявляет себя рыцарем, таковым не являясь, тогда…
– Что тогда?
– Ну, мы должны избить его. Не до смерти, просто задать хорошую трепку. И то же самое, если он говорит человеку благородных кровей, что тот таковым не является.
– Ладно. Один парень сказал мне, что я не настоящий рыцарь, а я сказал в ответ, что я-то рыцарь, а вот он нет.
Воддет кивнул.
– Мы не могли утверждать наверняка, что вы не рыцарь, хотя никто из нас не верил вам. Но когда вы сказали, что сэр Хермад не рыцарь, мы получили свободу действий.
– Понимаю. Но я действительно рыцарь. Если вы мне не верите, давайте драться.
– На пиках? – улыбнулся Воддет.
– Нет, здесь и сейчас. У вас есть меч. Или вы боитесь обнажить его?
– Нисколько! – Он выхватил меч из ножен еще прежде, чем поднялся на ноги, а поднялся он стремительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64