– Понятно. Я действительно стал самым сильным рыцарем на свете?
– На этот вопрос вы должны ответить сами.
– Значит, стал.
По ощущениям силы у меня не прибавилось, но я знал, что я очень, очень сильный и очень, очень быстрый. Но насколько я силен и быстр, я не знал. Я знал также, что отчасти обязан своей силой Дизири, а отчасти морю – сознанию, что оно открыло мне свою тайну и пребывает во мне, шумя у меня в ушах приливными волнами крови. Но еще я оставался собой, и на самом деле море всегда было частью моей природы; оно пребывало во мне всегда, только я не знал этого.
Я стряхнул задумчивость, поскольку увидел лестницу. Рядом с громадой небоскреба она казалась тонкой паутинкой и тянулась высоко вверх, к некоему подобию расщелины в стене. В лучах яркого солнца лестница и стена горели, словно охваченные пламенем. Так и хотелось надеть солнцезащитные очки потемнее, а еще лучше очки сварщика. Я щурился, прикрывал глаза ладонью и все такое, но Гарсег даже бровью не повел.
– Здесь Сетр хранил все лучшее оружие, собранное в нашем мире, чтобы мы не могли восстать против него. Он, способный сокрушать горы, запрещал нам носить даже кинжалы. Однако в конце концов мы его изгнали.
Я спросил Гарсега, как он думает, вернется ли Сетр обратно.
– Он возвращается время от времени, а потом улетает, прежде чем мы успеваем собрать войско. Вы бы изгнали нас из своего Среднего мира, если бы могли, сэр Эйбел?
Я подумал о Дизири и сказал «нет», по возможности тверже.
– А многие хотели бы. Многие борются с нами прямо сейчас. Но мы всегда возвращаемся. То же самое и с Сетром.
– А оружие, о котором ты говоришь, по-прежнему там?
Гарсег кивнул:
– Мы разграбляли хранилище Сетра на протяжении тысячи лет, и оружие, вынесенное оттуда, рассеяно по всем мирам.
– Значит, там ничего не осталось.
Следующие слова Гарсег проговорил почти неслышно. Он сказал:
– Оружия в хранилище практически не убавилось.

Глава 23
НА ЛЕСТНИЦЕ

– Как вы помните, – сказал Гарсег, когда мы подошли к подножью лестницы, – я говорил вам, что не в силах исцелить вашу рану, но море исцелит, если вы отправитесь со мной в Эльфрис.
Я кивнул и потрогал бок, проверяя, по-прежнему ли там все в порядке.
– Я также обещал, что вы станете самым сильным среди вам подобных. Вы стали, но должны благодарить не меня, а себя самого – и море.
– Ты пытаешься раздосадовать меня? Я не поддамся. Я твой должник. Я обязан тебе по гроб жизни.
Гарсег потряс головой:
– Разве я не благородный человек? Вы ничего мне не должны. Я хочу, чтобы вы это поняли.
Вообще Гарсег не располагал меня к насмешливости, и, наверное, то был единственный раз, когда мне удалось насмешливо ухмыльнуться:
– Ладно, я ничего тебе не должен. Только мне бы хотелось оказать тебе какую-нибудь услугу, поскольку в будущем мне снова может понадобиться твоя помощь. Что бы ты хотел, чтобы я сделал?
– Поставьте ногу на первую ступеньку.
Я поставил.
– Пожалуйста. А теперь смотри. – Я бегом поднялся ступенек на сто, потом остановился и обернулся: – Ты не пойдешь со мной?
– Пойду, – крикнул он. – Но вы должны идти первым, и предупреждаю вас, что здесь мы подвергаемся опасности.
Конечно, сказал я и преодолел еще сотню ступенек. А здесь мне стоит остановиться и внести известную ясность в известные обстоятельства.
Во-первых, пара сотен ступенек являлась лишь ничтожной долей от общего количества. Лестница тянулась к небоскребу и упиралась в него на уровне одной четвертой от высоты башни. Она становилась все круче и круче по мере подъема и состояла из многих тысяч ступенек.
Во-вторых, об опасности я бы и сам догадался. Ступеньки из огненного опала, тщательно отшлифованные, словно рукой ювелира, были такими скользкими и гладкими, что я видел в них свое отражение. Они имели всего два с половиной фута в ширину, и там не было перил.
В-третьих… мне очень трудно говорить это, но придется. Я продолжал считать, что на самом деле Гарсег оказал мне три огромных услуги. Я обещал Гильфу, что никогда больше не попытаюсь отделаться от него. Я не лукавил, и я действительно не пытался. Но он по-прежнему пугал меня. Довольно скоро я дойду до рассказа о Мани. Он тоже порой нагонял на меня страх. Но каким бы жутким он ни казался, он все равно оставался просто котом. Большим котом, опасным котом, но все равно – говорящим котом, и только. Гильф же даже в обычном своем обличье был достаточно крупным псом, чтобы напугать любого; а я уже понял, что обычное обличье он принимает для того, чтобы никого не пугать. Черный зверь с подобными кинжалам клыками, размером с Черногривого был настоящим Гильфом. Ладно, я не пытался избавиться от него. Но он остался на корабле (я так думал), когда я погрузился в море вместе с келпи, – и это меня радовало.
Гарсег нагнал меня.
– Я доставил вас на этот остров, чтобы вы могли выбрать себе оружие, прежде чем мы попросим вас о помощи. Вы еще молоды, и потому я надеялся, что страстное желание добыть в бою сокровище заставит вас принять вызов.
Конечно, сказал я. Я на все готов.
– Я боялся, что вы заподозрите меня в хитрости, и потому поспешил объясниться. Я рад, что вы не подумали ничего плохого. Но все равно вы соглашаетесь слишком быстро.
– Вовсе нет, – возразил я. – Келпи говорили мне, вы хотите, чтобы я сразился с кем-то по имени Кулили. Я знал, на что иду.
Недавно я попробовал заглянуть за край лестницы и остался не в восторге. Теперь я смотрел прямо перед собой.
– Спускаться вниз будет гораздо труднее, – пробормотал я себе под нос.
– Спуститься вниз можно без всякого труда, сэр Эйбел, – сказал Гарсег. – Посмотрите наверх.
Я поднял глаза:
– Черные птицы?
– Это не птицы, а огненные эльфы. Во всяком случае, были ими в прошлом. Теперь они превратились в химер.
– Скверные новости?
– Они служат Сетру. Мы, эльфы, умеем изменять форму.
Я вспомнил Дизири, являвшуюся мне в обличьях разных девушек, и сказал:
– Да, я знаю.
– Сетр превратил огненных эльфов в существ, которых вы видите. Он сам обладает даром изменять форму – настолько мощным, что может передавать свою силу другим. Такими их сделал он. Они не могут рассеять чары Сетра.
– Не хотят! – донесся сверху пронзительный визгливый голос.
– Они до сих пор охраняют его башню, – сказал Гарсег. – Во всяком случае, пытаются.
Все происходящее представлялось мне подобием видеоигры, героем которой являлся я сам. Или виртуальной реальностью. Я невольно дотронулся до головы, словно проверяя, нет ли на ней шлема с очками, и убедился, что нет. В этот момент одна из химер ринулась вниз на меня и круто взмыла вверх, прежде чем я успел схватить ее: мерзкое существо с тощим черным тельцем, покрытым красными трещинами, с когтистыми лапами, оскаленной пастью и перепончатыми крыльями, как у летучей мыши.
– Они надеются убедить вас, что не представляют серьезной опасности, – пробормотал Гарсег. – Они боятся, что вы повернете назад теперь, когда их увидели.
– Это вряд ли.
– Когда мы поднимемся выше, они попытаются столкнуть нас с лестницы. Если мы начнем отбиваться от них, то непременно свалимся. Держите ухо востро и поднимайтесь по возможности быстрее. Они не оставят нас в покое и в башне, но там все-таки менее опасно.
Я остановился и обернулся, думая о том, как он стар.
– Разве они не попытаются убить и тебя тоже?
– Химеры посягали на мою жизнь и прежде, – сказал Гарсег.
Я поднялся еще на сотню ступенек, и одна мерзкая тварь пронеслась передо мной так близко, что я почувствовал ее запах. Другая пролетела у меня за спиной, задев крыльями мой затылок.
– Смотрите по сторонам, – предостерегающе сказал Гарсег. – Осторожней!
Но я обернулся и посмотрел на него. Только он исчез, а вместо него я увидел нечто вроде рогатого крокодила размером с корову, с десятью или двенадцатью лапами. Лапы у него кончались щупальцами с присосками, намертво прилипшими к ступенькам. Жуткий зверь бил хвостом и яростно ревел, угрожающе лязгая челюстями всякий раз, когда какая-нибудь химера подлетала близко. И тут черная тень мелькнула у меня прямо перед глазами. Я потерял равновесие и сорвался вниз, едва успев уцепиться пальцами правой руки за край лестницы. Пальцы медленно соскальзывали, и я уже попрощался с жизнью, когда одно из щупалец обвилось вокруг моей талии и втащило меня обратно на ступеньки.
Я все еще стоял на четвереньках, дрожа всем телом, когда пасть крокодила открылась и я увидел в ней лицо Гарсега. Он сказал:
– Призовите на помощь море. И бегите!
Я был настолько испуган, что еле сумел встать, но как только я встал, мощная волна подхватила меня и понесла вперед. Ты понимаешь, о чем я? Ноги у меня болели, но это не имело значения. Я буквально летел вверх по лестнице, прыгая через три ступеньки. Химеры продолжали налетать на меня, пытаясь столкнуть вниз, и один раз я споткнулся. Но я не останавливался до тех пор, покуда одна из них не приземлилась на ступеньку передо мной, держа в каждой руке по мечу. Черное, костлявое существо с перепончатыми крыльями и торчащими острыми зубами. Но вот глаза… Глаза у нее горели желтым пламенем, как у всех эльфов, даже у келпи и у бодаханов, отдавших мне Гильфа; такие же глаза были у Дизири, даже когда она принимала обличье девушки из человеческого племени. При виде их я невольно подумал о ней.
Когда я остановился, химера расправила крылья. С распростертыми крыльями она казалась огромной, как дом.
– Ты долж-ж-ен с-с-сразитьс-с-ся с-с-с нами. – Она издавала в основном шипящие и свистящие звуки, но я разбирал слова. – Видиш-ш-шь? У меня ес-с-сть мечи для нас-с-с обоих-х.
Она протянула мне меч рукоятью вперед, но я не взял. Я ударил по рукояти ладонью и загнал клинок в грудь химере. Глаза у нее испуганно округлились, жидкость, мало похожая на кровь, хлынула из раны, и она свалилась с лестницы. Я подумал, что справиться с ней оказалось довольно просто, но не успел сделать и шагу, как на меня налетели целых пять химер – но они не стали сталкивать меня вниз, а схватили и подняли в воздух. Две держали меня за руки, две за ноги, а одна запустила когти мне в волосы. Они мчались с такой скоростью, что мне казалось, меня уносит вверх ураганный ветер. Я увидел балконы, окна, арочные проемы и темные проломы в стене небоскреба, а высоко над нами находился (но становился все ближе и ближе) Митгартр: деревья и люди, животные и горы.
Потом химера, висевшая у меня на левой ноге, испуганно завизжала, разжала пальцы и отстала от нас. Решив, что они собираются бросить меня вниз, я извернулся и крепко схватил за кисти химер, державших меня за руки. Потом я стряхнул мерзкую тварь с правой ноги. Оставшиеся химеры заработали крыльями энергичнее, но мы начали терять высоту. Та, что вцеплялась мне в волосы, крикнула: «Мы падаем!» – и я велел ей опускаться на лестницу. Но она просто отпустила меня и улетела прочь.
Тогда химера справа истошно завопила, что сейчас мы погибнем. Я по-прежнему орал: «Опускайтесь на лестницу!» – и наконец мы опустились, буквально рухнули на ступеньки, здорово ударившись при приземлении. Я удержал химер, хоть и с трудом, и, чуть отдышавшись, принялся колотить их лбами друг о друга, покуда они не взмолились о пощаде. Я остановился.
– Вы работаете на Сетра?
– С-с-сетра здес-с-сь нет.
Я еще пару раз сдвинул химер лбами.
– Я не об этом спрашивал. Вы работаете на него?
– Да!
– Ладно. Вы уволены. Теперь вы будете работать на меня.
– Мы не мож-ж-жем отречьс-с-ся от С-с-сетра! – хором прошипели они.
– Тогда вы умрете. Я переломаю вам крылья и сброшу вниз.
Сзади подошел Гарсег, уже не в обличье крокодила.
– Они гнусные существа, сэр Эйбел, но я прошу вас пощадить их.
Я счел просьбу страшно глупой, о чем и сказал Гарсегу.
– И тем не менее я прошу вас, сэр Эйбел, во имя всего хорошего, что я сделал для вас.
Одну химеру я швырнул на ступеньки и поставил ногу ей на шею, а другую перекинул через колено, заставив сильно прогнуться в спине. Все тело у меня ныло от удара, я еще не оправился от пережитого потрясения – и с великим удовольствием убил бы обеих на месте. Я слегка навалился на мерзкую тварь и услышал, как хребет у нее потрескивает, словно сухая ветка на ветру.
– Она не может отречься от Сетра, – сказал Гарсег мне в спину.
Я не ответил, просто навалился на химеру посильнее.
– Разве вы ничем мне не обязаны?
Я был обязан ему многим, но он начинал меня раздражать. Я ненадолго задумался, а потом сказал:
– Я в долгу и перед этой, как там ее. Если бы не она, я бы погиб. Поэтому я намерен забрать ее у Сетра, чтобы она избавилась от своего нынешнего уродливого обличья.
Затем я навалился на химеру еще сильнее, и она проговорила:
– Я отрекаюс-с-сь от него!
Я немного ослабил давление и сказал:
– Молодец. Повтори еще раз.
– Я отрекаюс-с-сь от него.
– Назови имя. От кого ты отрекаешься?
– От С-с-сетра. Я отрекаюс-с-сь от С-с-сетра навс-с-сегда.
Я глянул на Гарсега через плечо:
– Ну, что скажешь?
Он пожал плечами.
– Вас удовлетворяют пустые слова?
– По-твоему, она говорит неправду?
– Не знаю. Слова не имеют значения – кто угодно может сказать все, что угодно. Она не может отречься от Сетра, как я вам заметил. Если узник отречется от своих оков, разве они падут с него?
– Какой клятвой она может скрепить свое слово?
Гарсег потряс головой:
– Никакой.
Я снова задумался и наконец спросил:
– Как же Сетр подчиняет их своей воле?
– Кто знает?
– Ну, она-то знает. – Я опять тяжело навалился на химеру и угрожающе проговорил: – Слушай. Признавайся немедленно, каким образом он держит тебя в повиновении, или я сию же минуту сломаю тебе хребет.
Тут Гарсег много чего сказал, но я не собираюсь приводить здесь все дословно. В общем, он потребовал, чтобы я отпустил химеру.
– Убейте меня, – сказала она. – Покончите с-с-со мной, из-з-збавьте меня от мук.
Я поставил ее на ноги и схватил за горло.
– Ты поклялась именем Сетра, разве нет? Признайся!
– Да.
К тому времени над нами уже кружило десятка два мерзких тварей, и я решил, что лучше побыстрее добраться до башни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64