Ц Ты его хорошо знаешь? Он широко улыбнулся.
Ц В Рождество он дал мне десять шиллингов.
Так значит, Эдамсу принадлежит Микки, подумал я, но ни Эдамс, ни Хамбер не с
казали об этом Джерри. Похоже, что Касс проговорился случайно.
Я спросил:
Ц Ты давно здесь работаешь, Джерри?
Ц Давно? Ц непонимающе повторил он.
Ц За сколько недель до Рождества ты пришел сюда?
Он склонил голову на бок и задумался. Потом его лицо просветлело.
Ц Я пришел на следующий день после того, как «Роверз» побил «Ганнерз»
Названия фу
тбольных команд. «Ганнерз» Ц разговорное название футбольного клуба «
Арсенал»,«Роверз» Ц клуба «Блэкберн».
. Отец брал меня на матч, понимаешь?
Я задал ему еще несколько вопросов, но так и не выяснил более точно, когда
же он все-таки появился у Хамбера.
Ц Ну и что, Ц спросил я, Ц Микки уже был здесь?
Ц У меня все время были эти самые лошади, Ц ответил он.
Я пытался спрашивать еще, но он безучастно взял комикс и стал его снова ра
ссматривать. Глядя на него, я подумал о том, каково это Ц быть таким, как он
, с мозгом, подобным куску ваты, на котором не могут оставить следа все зна
ния человечества, в котором едва теплятся разум, логика и память.
Он счастливо улыбался, рассматривая картинки. По-видимому, он нисколько
не страдал от своей ограниченности. Сердце у него было доброе, и его совер
шенно не задевало то, чего он не понимал. В такой жизни определенно есть св
ои преимущества. Если не сознаешь, что являешься объектом намеренного ун
ижения, не страдаешь от него. Будь я таким, насколько легче мне было бы пер
еносить жизнь у Хамбера!
Вдруг он поднял глаза, увидел, что я за ним наблюдаю, и улыбнулся мне тепло
й, довольной, доверчивой улыбкой.
Ц Ты хороший, Ц сказал он и снова переключил все внимание на картинки.
Внизу раздался громкий шум, и в спальню ввалились конюхи, поддерживая и п
одталкивая Сесила, который сам уже идти не мог. Джерри поспешно убрался н
а свою кровать и бережно спрятал комикс; я же, как и все, завернулся в два се
рых одеяла и улегся, не раздеваясь и не снимая сапог, на негостеприимную п
арусину. Я пытался найти удобное положение для своего измученного тела,
но так и не смог.

Глава 11

Контора Хамбера была такой же холодной и недружелюбной, как и он сам, не об
ладая при этом показной роскошью его автомобиля. Она состояла из длинной
узкой комнаты, дверь и единственное маленькое окошко которой выходили в
о двор. В дальнем конце комнаты, слева от входа, была дверь, ведущая в умыва
льную. Здесь стены были выкрашены в белый цвет, три щелеобразных окна с ма
товым стеклом служили источником света, а внутренняя дверь соединяла ее
с уборной. Обстановку умывальной комнаты составляли раковины, пластико
вый столик, холодильник и две навесных полки. В одной из них я обнаружил би
нты, мази и обычный набор лекарств для лошадей.
Стараясь ничего не сдвинуть, я осмотрел каждый пузырек, пакет и коробку. Н
асколько я мог судить, никаких стимулирующих препаратов среди них не был
о.
Второй шкафчик, напротив, содержал массу стимуляторов в виде алкоголя дл
я человеческого потребления Ц внушительную коллекцию бутылок и солид
ный набор стаканов на полке над ними. Но все это служило не для подхлестыв
ания лошадей, а для ублажения их владельцев. Я захлопнул дверцу.
Холодильник был почти пуст, если не считать четырех бутылок пива, молока
и пары формочек с кубиками льда.
Я вернулся в контору.
Стол Хамбера стоял у окна, так что, сидя за ним, он мог смотреть прямо во дво
р. Это было массивное сооружение с ящиками по бокам, почти вызывающе акку
ратного вида. Даже если учесть, что Хамбер уехал на скачки в Ноттингем и ут
ром пробыл в конторе недолго, было видно, что порядок на его столе постоян
ный, а не случайный. Ящики были не заперты, а их содержимое (канцелярские п
ринадлежности, таблицы налогов и прочее в таком роде) было разложено так,
чтобы можно было сразу найти любую нужную вещь. На самом столе не было нич
его, кроме телефона, настольной лампы, подставки для карандашей и ручек и
зеленого стеклянного пресс-папье размером с крикетный мяч. В глубине зе
леного стекла виднелись замурованные в нем пузырьки воздуха.
Единственный лист бумаги, прижатый пресс-папье, был всего-навсего списк
ом поручений на день и, видимо, предназначался Кассу. Из него я узнал, к сво
ему большому огорчению, что сегодня днем мне предстоит чистить сбрую в к
омпании с тонкоголосым Кеннетом, болтающим без умолку, а вечером Ц заня
ться пятью лошадьми, поскольку лошади Берта, уехавшего на скачки, были ра
спределены между оставшимися.
Кроме стола, в конторе был еще огромный, до потолка, шкаф, где хранились пр
ограммы скачек и костюмы для жокеев Ц слишком мало для такого большого
шкафа. Вдоль стен стояли три темно-зеленых шкафчика с картотекой, два кож
аных кресла и деревянный стул с прямой спинкой и кожаным сиденьем.
Я принялся выдвигать ящики картотеки, быстро просматривая их содержимо
е. Там были календари скачек, старые отчеты, счета, вырезки из газет, фотог
рафии, письма от владельцев лошадей и договоры о покупке корма и седел Ц
словом, все то, что можно обнаружить в конторе любого тренера в стране.
Я посмотрел на часы. Обычно Касс уходил обедать в час. Я выждал пять минут
после того, как его машина выехала со двора, и намеревался покинуть конто
ру за десять минут до его возвращения. Таким образом у меня оставалось со
рок пять минут рабочего времени, и половина его уже прошла.
Взяв карандаш со стола и лист бумаги из ящика, я занялся просмотром текущ
ей отчетности. На каждую из семнадцати скаковых лошадей была заведена кн
ига в твердой синей обложке, в которую заносились все крупные и мелкие ра
сходы, связанные с содержанием и выездкой этой лошади. Я выписал все их им
ена, большая часть которых была мне знакома, а также имена владельцев и да
ты появления лошадей в конюшне. Некоторые провели здесь уже по нескольку
лет, три появились за последние два-три месяца Ц скорее всего только они
и могли представлять для меня интерес. Ни одна из тех подозрительных лош
адей не задерживалась у Хамбера дольше четырех месяцев.
Имена этих трех лошадей были Чин-Чин, Кандерстег и Старлэмп. Первая прина
длежала самому Хамберу, две другие Ц Эдамсу.
Вернув книги на место, я снова взглянул на часы. Оставалось семнадцать ми
нут. Карандаш я положил обратно в стол, а листок с именами лошадей сложил и
засунул в пояс. Потайные кармашки снова стали наполняться пятифунтовым
и бумажками, ведь я почти не тратил своего жалованья, но пояс на талии под
джинсами все еще оставался плоским и незаметным. Я тщательно скрывал его
существование, чтобы меня не обворовали.
Я порылся в ящиках с газетными вырезками, но не обнаружил ничего о тех оди
ннадцати лошадях и их победах. Календари скачек оказались более полезны
Ц в одном из них стоял крестик напротив имени Супермена в аукционном за
беге в День подарков. В программе ближайших скачек в Седжфилде никаких о
тметок не было.
Но самый большой улов ожидал меня на дне ящика с расписками. Там лежала ещ
е одна синяя бухгалтерская книга с записями обо всех одиннадцати лошадя
х. Кроме этого, в ней были перечислены еще девять лошадей, которые потерпе
ли неудачу, и среди них Супермен и Олд Итониан.
Каждой лошади отводились две страницы. Левая страница разворота была по
священа изложению всей спортивной карьеры лошади, на правой же можно был
о найти подробности о скачках, в которых она победила не без посторонней
помощи. Внизу стояли некие суммы Ц видимо, выигрыш Хамбера. В каждом удач
ном случае его выигрыш достигал нескольких тысяч. Под информацией о Супе
рмене было написано: «Убыток Ц триста фунтов». В разделе об Олд Итониане
правая страница была пустой, за исключением одного слова Ц «уничтожен».

Все страницы были перечеркнуты по диагонали, кроме одной, где говорилось
о лошади по имени Сикс-Плай. В конце было подготовлено место еще для двух
Ц Кандерстега и Старлэмпа. Левые страницы на этих трех лошадей были уже
заполнены, правые пока оставались чистыми.
Я закрыл книгу и положил ее на место. Пора было сматываться, и, бросив посл
едний взгляд, чтобы убедиться, все ли в порядке, я тихо и незаметно высколь
знул из двери и пошел в кухню посмотреть, не осталось ли чудом каких-нибуд
ь крошек от обеда. Естественно, чуда не произошло.
На следующее утро, когда мы выехали со второй группой лошадей, из конюшни
исчез Микки, и Касс объяснил удивленному Джерри, что Джад повез его на поб
ережье к другу Хамбера, чтобы укрепить ему ноги морским купанием, и что к в
ечеру он вернется. Но настал вечер, а Микки не было. В среду Хамбер снова уе
хал на скачки, а я пропустил еще один обед и осмотрел дом. Проникнуть туда
через вентиляционное отверстие было несложно, но и там мне не удалось на
йти ключа к тому, как же, собственно, осуществляется допинг.
Весь четверг мне не давала покоя мысль о Микки, все еще не вернувшемся с по
бережья. Звучало-то это все вполне правдоподобно Ц именно так и должен б
ыл поступить тренер, живущий в двенадцати милях от моря, ведь морская вод
а действительно полезна для ног. Но в конюшне Хамбера с лошадьми делали н
ечто загадочное, позволяющее потом дать им допинг во время скачек, и меня
терзало смутное подозрение, что как раз это и происходит сейчас с Микки, а
я упускаю свой единственный шанс узнать правду.
Если верить бухгалтерским книгам, Эдамсу принадлежали четыре скаковые
лошади в конюшне, не считая двух охотничьих. Ни одну из этих четырех лошад
ей не называли ее настоящим именем, поэтому Микки мог оказаться любой из
них. Он мог оказаться Кандерстегом или Старлэмпом с одинаковой долей вер
оятности, и ему, по всей видимости, была уготована участь Супермена. Вот по
этому я и беспокоился.
Наутро в пятницу наемный фургон увез одну из лошадей на скачки в Хейдок, с
обственный же фургон Хамбера, а также Джад оставались в конюшне до обеда.
Это было явным отклонением от обычного порядка, и я воспользовался случа
ем и взглянул на указатель пробега на спидометре.
Джад уехал в фургоне, пока мы ели свою дневную бурду, и мы не видели, как он в
ернулся, поскольку нас отправили на самую дальнюю тренировочную площад
ку восстанавливать разрытый за неделю дерн; но когда в четыре мы возврат
ились в конюшню, Микки был на месте.
Я залез в кабину фургона и снова посмотрел на индикатор, пробега. Джад про
ехал ровно шестнадцать с половиной миль, а значит, он не мог доехать до бер
ега. В голове у меня возникли самые мрачные подозрения.
Закончив со своими двумя скаковыми лошадьми, я взял щетки и вилы и направ
ился к стойлу охотничьей лошади Эдамса, чтобы заняться ею, и вдруг увидел,
что Джерри стоит, прислонившись к стене напротив стойла Микки, и плачет.

Ц Что случилось? Ц спросил я, положив на землю щетки.
Ц Микки… укусил меня, Ц ответил он, дрожа от боли и испуга.
Ц Дай я посмотрю.
Я помог ему закатать рукав свитера и осмотрел больное место. На верхней ч
асти предплечья я увидел яркий красно-багровый след Ц это был сильный, ж
естокий укус.
Подошел Касс.
Ц Что тут у вас происходит?
Вид руки Джерри объяснил ему все без слов. Он взглянул поверх нижней част
и двери в стойло Микки, потом повернулся к Джерри и сказал:
Ц Его ноги слишком плохи, чтобы их можно было вылечить морской водой. Вет
еринар сказал, что тут нужен жгучий пластырь, и наложил его сегодня днем, к
огда Микки вернулся. Поэтому он такой нервный. Будешь нервным, если тебе н
оги припекает. Так что перестань трястись, иди и позаботься о нем. А ты, Дэн,
займись своей лошадью и не суй нос в чужие дела.
И он пошел дальше по проходу.
Ц Я не могу, Ц прошептал Джерри, обращаясь скорее к себе, чем ко мне.
Ц Ты справишься, Ц ободрил я его.
Он повернул ко мне искаженное страхом лицо.
Ц Он меня снова укусит.
Ц Я уверен, что нет.
Ц Он все время пытается. И лягается страшно. Я не пойду к нему…
Он стоял весь сжавшись, вздрагивая от ужаса, и я понял, что вернуться в сто
йло действительно выше его сил.
Ц Ладно, Ц сказал я, Ц я займусь Микки, а ты иди к моей охотничьей. Только
сделай все хорошо, Джерри, очень хорошо. Мистер Эдамс приедет за ней завтр
а, и я не хочу провести еще одну субботу, ползая на карачках.
Он был потрясен.
Ц Никто никогда не делал для меня такого…
Ц Услуга за услугу, Ц резко сказал я. Ц Но если ты не вылижешь мою. лошад
ь, я тебя укушу похуже, чем Микки!
Он перестал дрожать и улыбнулся, чего я и добивался, с трудом натянул свит
ер на больную руку, подхватил мои щетки и открыл дверь стойла, где стояла о
хотничья лошадь.
Ц А ты не скажешь Кассу? Ц с беспокойством спросил он.
Ц Нет, Ц заверил я его и вошел к Микки.
Он был привязан достаточно надежно, а на шее у него был специальный длинн
ый хомут, который не давал ему опускать голову и сдирать зубами повязки с
передних ног. По словам Касса, под повязками был жгучий пластырь Ц специ
альная едкая паста для укрепления и сокращения сухожилий. Только вот ног
и Микки вовсе не нуждались в лечении Ц на мой взгляд они были крепки, как
скала. Но сейчас они явно болели, может быть, даже больше, чем должны были б
олеть от пластыря.
Как и говорил Джерри, Микки был явно не в себе. Его не успокаивали ни голос,
ни поглаживание Ц как только я приближался, он выбрасывал задние ноги и
ли норовил укусить. Стараясь не подходить к нему сзади, хотя он и делал все
, чтобы достать меня, я привел в порядок соломенную подстилку у дальней ст
ены стойла, принес ему сена и воды, к которым он остался равнодушен, и поме
нял попону, поскольку старая промокла от пота и ночью он мог замерзнуть. С
мена попоны отчасти напоминала скачки с препятствиями, но, отражая все е
го атаки вилами, я вышел из этого трудного испытания живым и невредимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35