– Особенно в постели.
* * *
Итан пристроил плечи под ее коленями таким образом, что ее ноги оказались у него на спине.
Затем он начал просто водить губами по шелковисто-блестящей внутренней части ее бедер. Она тяжело задышала, ее грудь стала вздыматься и опадать с нарастающей частотой. Итан неторопливо коснулся влажными губами ее живота, медленно повел их вниз от пупка.
– Раздвинь ноги.
Мэдлин сделала это, открыв его взору, интимные части своего тела, и его член отозвался бешеной пульсацией, выражая готовность быть погребенным внутри ее.
Хотя сначала Итан намеревался только подразнить ее, как она дразнила его перед этим, но не смог устоять перед ее обольстительными прелестями и припал открытым ртом к ее лону. Коснулся языком и нашел его восхитительно скользким.
Итан застонал и стиснул пальцами ее нежные бедра. Мэдлин вскрикнула и дернулась назад от его рта. Но он начал усердно работать языком, и она в полном отрешении прижала пятки к его спине.
Потом он как-то заставил себя оторваться от нее.
Мэдлин подняла голову и, открыв глаза, растерянно приподняла брови.
– Еще, – выдохнула она.
Мэдди с таким вожделением смотрела на него, что Итан едва не поддался.
– Теперь тебе понятно, как я себя чувствовал?
– Да, да. – Она пыталась высвободить руки и извивалась всем телом с широко раздвинутыми ногами. Он чувствовал, что не сможет долго смотреть на это безучастно. – Итан, я не буду больше дразнить тебя, обещаю.
– Хорошо, Мэдди. – Раздвинув ее ноги еще шире, он глубже проник в нее языком, чтобы в полной мере насладиться тем восхитительным соком, который уже пробовал ранее.
– О, мой Бог, – простонала она, и у него сбилось дыхание. Итан начал тереться бедрами о кровать.
Он раздвинул ее складки и прижался губами и языком к центру возбуждения.
– Да, – вскрикнула Мэдлин, выгнув спину и прижав бедра к его лицу. – Ах, Итан…
У нее начался затяжной оргазм, на протяжении которого она снова и снова между стонами произносила его имя. Ему казалось, что это сон. Редко кому из мужчин доводилось испытывать такое удовольствие. Когда он высосал ее до изнеможения, у нее дрожали обвисшие на его плечах ноги.
Итан отпустил ее руки и поднялся, было, намереваясь занять ее место, но она прижалась к его груди и, уткнувшись лицом в шею, прошептала:
– Мне очень нравится все, что ты делаешь со мной. – Сердце Итана наполнилось гордостью, нижняя же часть тела страдала от пульсировавшей мощной реакции.
Затем Мэдлин начала покрывать его тело поцелуями, опуская голову все ниже, при этом ее волосы приятно щекотали его разгоряченную чувствительную кожу. Итан вскрикнул, когда ее мягкие горячие губки сомкнулись вокруг него. Влажные, жаждущие, сосущие…
– Вот так, хорошая моя девочка. Глубже – еще лучше, – прохрипел он, теряя голову и еле сдерживаясь, чтобы не придержать ее затылок и не всадить член ей в глотку по самое основание. Она с жадностью, со стонами обсасывала его ствол. Итану казалось, что он не участвует в этом действе, а смотрит со стороны, как она занимается любовью с его членом. Мэдлин с обожанием облизывала его и покрывала нежными поцелуями.
Ощущение было потрясающим. Она обрабатывала его плоть нежно, тем не менее, безудержно, завораживая его. Но когда она подвела его к порогу оргазма, он, почувствовав, что вот-вот потеряет над собой контроль, с исполненным отчаяния стоном отстранился от нее.
– Итан? – с изумлением спросила она, когда он поднял ее и прижал к своей груди. – Я делаю что-то не так?
– Нет-нет, я просто не хочу делать ничего такого… что могло бы смутить тебя. – Злясь на себя, чувствуя, что его член близок к извержению, он обнял ее за шею и поцеловал.
Продолжая целовать ее, Итан работал рукой над своим стволом.
– Мне особенно нравится то, – пробормотал он в ее губы, – что тебе нравится, как я это делаю. – Опустив свободную ладонь на ее ягодицы, он ускорил работу занятой членом руки. – Хочешь посмотреть, как я это делаю?
Распахнув глаза, Мэдлин кивнула, и он убрал руку с ее ягодиц, чтобы она могла посмотреть на яростную работу его кулака.
Ее наблюдение за ним еще больше возбудило его. Он кончил мощнейшей струей. С криком Итан прогнулся назад, направив струю на свой торс. Она с открытым ртом наблюдала за ним.
Когда он, наконец, кончил, они легли, тяжело дыша. Чувствуя невероятное удовлетворение, он долгие минуты держал ее в объятиях, поглаживая ее волосы. Итан был уверен, что ей понравилось, делать ему минет, и это еще раз доказывало, что они прекрасно подходят друг другу.
Наконец он заставил себя встать и пойти помыться, но, когда вернулся, Мэдлин встретила его встревоженным возгласом:
– Ой, Итан! У тебя рана кровоточит.
Он взглянул на грудь и передернул плечами.
– Подойди сюда, пожалуйста. – Она встала на колени и поманила его к себе. – Давай я посмотрю, что с ней. – Итан вернулся на кровать, и она осмотрела рану. – Слава Богу, швы не разошлись. Но рана кровоточит сильнее, чём я ожидала.
Когда Мэдлин встала и направилась за мокрым полотенцем, Итан повернул голову, чтобы посмотреть на ее упругую задницу.
– Не думал, что ты способна ухаживать за кем-то, – рассеянно промолвил он.
– За таким мужчиной, как ты, можно и поухаживать, – ответила она, возвращаясь с полотенцем.
– Как я?
Она забралась к нему на кровать.
– Да, Шотландец, ты та темная лошадка, на которую я собираюсь поставить. – Она с нежностью убрала прядь с его лба и перехватила взгляд. – И тебя ждет самый лучший уход и ласки.
– А как насчет того, чтобы обслужить кобылку? Есть одна такая, которую мне хочется.
– Я уверена, что она хочет быть покрытой сильным жеребцом, но сначала ей нужно получить более надежные гарантии на будущее.
– Сумасшедшая, нахальная девчонка, – восхищенно пробормотал Итан.
Она усмехнулась в ответ, и он вдруг понял, как женщины могут сводить с ума мужчин.
Глава 30
Поздней ночью налетел шквал и началась качка.
– Расскажи, как ты оказалась в Марэ, – попросил Итан, вероятно, для того, чтобы отвлечь мысли Мэдди от шторма. Он сидел, прислонившись к спинке кровати, а она прильнула к его груди.
– А что тебе рассказывал Куин? – спросила, в свою очередь, Мэдди, откинувшись назад, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Что твой отец погиб на дуэли и кредиторы захватили ваш дом. Будучи француженкой, мать увезла тебя в Париж.
Она пожала плечами:
– Примерно так и было.
– Нет уж. Я хочу знать все подробности.
– Чтобы лучше знать, чем потом меня доставать? – спросила она.
– Нет, мне просто интересно все знать о тебе.
– Я расскажу, но сначала ты должен рассказать что-нибудь из того, о чем мне неизвестно.
Итан нахмурился:
– И что же это?
– Что-нибудь из твоего прошлого, любую непостижимую тайну.
Он, казалось, надолго задумался и не спешил с ответом.
– Я считал, что на меня наслано проклятие. Мэдди округлила глаза.
– Правда?
– Да. Моей семье несколько веков назад была передана книга с предсказаниями на поколения вперед, и все они сбылись. Было также сказано обо мне и моих братьях.
Она недоверчиво посмотрела на него:
– Ты что, издеваешься надо мной? Никогда не подумала бы, что ты настолько суеверен.
– Конечно, суеверен. Ведь я настоящий шотландец.
– В любом случае это не выглядит такой уж большой тайной. Я даже нахожу очаровательным то, что такому сильному человеку, как ты, во многом осуществляющему контроль над своей судьбой, присущи такие иррациональные взгляды.
– Очаровательным? – процедил Итан. – У тебя же, надо полагать, никаких иррациональных взглядов нет?
– Есть, и много. Но ведь я не контролирую свою судьбу. Оба замолчали.
Вскинув руку, Мэдди коснулась его плеча.
– Итан, я не имела в виду, что поехала с тобой поневоле. Это был мой собственный выбор. И я рада, что поступила так.
Итан немного расслабился.
– Теперь тебе рассказывать.
– Такой рассказ не предназначен для званых вечеров, – сказала она. – И я не хочу, чтобы у тебя изменилось мнение обо мне.
– Что ты хочешь этим сказать?
– «Невесты из счастливых семей создают счастливые семьи». Так сказано у Гоуди, а это неоспоримый источник.
– Это не повлияет на мое отношение к тебе. Давай рассказывай.
– Тебе как, подробно все рассказывать, или удовольствуешься беглым пересказом? – спросили Мэдди.
– Расскажи мне все.
Сделав глубокий вдох, она приступила к рассказу:
– Что ж, вопреки всеобщему мнению моя жизнь развалилась не в день смерти моего отца. Это произошло в одну из ночей за шесть месяцев до дуэли. – В ночь, полную тайн и ярости, происхождение которых Мэдди так и не смогла понять. – Знаешь, Итан, все было как во сне. – Снаружи, рядом с судном, полыхнула молния, за которой последовал раскат грома. Мэдди вздрогнула. – Я легла спать с ощущением покоя и безопасности, а проснулась в другой жизни, в чужом мире, полном незнакомцев. Это трудно объяснить.
Он погладил ее руку своей большой шершавой ладонью.
– Попробуй.
– На протяжении нескольких лет я пыталась свести воедино то, что произошло той ночью. Первое, что мне бросилось в глаза после пробуждения, было нервное поведение слуг. Они бросали на меня оценивающие взгляды, будто пытались выяснить, что мне известно о ночном происшествии. Впоследствии я узнала, что двое самых доверенных слуг нашей семьи были уволены: мужчина – правая рука моего отца, а также служанка и наперсница матери. – Мэдди умолкла, изучая выражение его лица. – Ты что, будешь насмехаться над всем, что я собираюсь рассказать тебе?
– Нет, не собираюсь ни над чем насмехаться. Она с шумом выдохнула и призналась:
– Думаю, отец… застал мать в постели с другим мужчиной.
– Почему ты пришла к такому выводу? – сдержанно спросил Итан.
– Потому что я обнаружила, что той ночью мой обычно мягкий отец бил мать. – Мэдди хорошо помнила синяк под глазом матери и презрение, сквозившее в глазах отца, если его взгляд случайно попадал на мать, хотя он старался вообще не смотреть в сторону прежде любимой жены.
– Это не означает…
– В этот вечер он неожиданно рано вернулся из деловой поездки. И честно говоря, зная мать, я была бы очень удивлена, если бы у нее не было регулярных адюльтеров в процессе их брака. Слабая, эгоистичная женщина, она была намного моложе отца.
– Понятно. – Итан был, натянут как струна. Вглядываясь в его лицо, она гадала, вызвано ли это отвращением к тому, что она еще собиралась сказать, или страхом.
– В любом случае в тот день, рассеянно гладя меня по голове, отец сказал: «Мэдди, девочка моя, твой папа совершил кое-какие ошибки». Потом он бесцельно побрел куда-то. Таким он никогда прежде не был. Мне казалось, что я совсем не знала своих родителей.
– Что же произошло после той ночи?
Она отметила плотно стиснутые челюсти Итана и сказала:
– Даже не знаю, стоит ли говорить.
– Мэдлин, я хочу услышать.
– Но это не… – Она запнулась, наткнувшись на его тяжелый взгляд, и прошептала: – Отлично.
Итан знал, что последовало за этим. Он был дирижером тех событий, а сейчас тихим, потухшим голосом она поведала о последствиях:
– Через полгода после той ночи отец погиб, и к нам нагрянули кредиторы. Мы с матерью вернулись с похорон отца, а нас, несмотря на жуткую непогоду, не пустили в Айвли-Холл – так назывался дом моего детства. Я была так напугана. Особенно по той причине, что моя мать была совершенно не способной заботиться обо мне. Помню, как однажды спросила ее насчет того, собираемся ли мы предпринять что-то по скорейшему поиску жилья. Вместо того чтобы ответить: мол, конечно, в ближайшие же дни мы обретем счастливое гнездышко, – мать процедила: «Я знаю столько же, сколько и ты, Мэдлин. Так что скажи, что ты думаешь обо всем этом?»
Место проживания…
Пока Мэдлин рассказывала о тяжких испытаниях, выпавших надолго одиннадцатилетней Девочки, лишившейся в одночасье всего привычного, Итан ощущал влагу ее слез на своей груди. Он понял, как мучительно было для девочки-подростка расстаться с вещами, без которых, как ей казалось, она не могла жить, – с куклами, платьями, любимыми домашними животными… Насколько пугающим и омерзительным показался ей Марэ, когда она впервые увидела этот район.
И Итан выяснил, что знаний Мэдлин было почти достаточно, чтобы связать концы с концами. Она была очень смышленым и, судя по всему, наблюдательным ребенком. Уже тогда она заподозрила присутствие чужого мужчины в доме.
Сколько времени ей понадобится на то, чтобы догадаться, что этим мужчиной был Итан?
Когда Мэдлин, наконец, заснула, свернувшись калачиком и сжимая подвешенное на ленте кольцо, он взглянул на нее и не смог удержаться от поглаживания шелковистых волос.
Сегодня он узнал еще больше о ее мужестве и неукротимой силе духа. Эти черты ее характера только сильнее акцентировали присущие Итану недостатки.
Сознавать это было больно и неприятно.
По мнению большинства, злодеи никогда не пытались стать лучше и даже не желали прилагать к этому никаких усилий, поскольку не знали, что для этого следовало бы предпринять. Меньшая часть обывателей полагала, что все зависит от прошлого и будущее не имеет к этому никакого отношения.
Десять лет назад, будучи старше, чем Мэдлин сейчас, из жалости к себе Итан пьянствовал, проявлял жестокость и был за это наказан. Мэдлин же не делала ничего подобного, лишь проявляла силу характера и волю, но также была наказана за ошибки своих родителей.
Причем наказана Итаном. Он часто представлял себе, с чего начал бы свое объяснение с ней: «В один из вечеров я напился и решил… ну… переспать с Сильвией – твоей матерью. Она заявила твоему отцу, что подверглась насилию, тот же, будучи слабовольным и доверчивым рогоносцем, натравил на меня своих прихвостней для выполнения грязного замысла. Браймер исполосовал половину моего лица, за что позже я прирезал его. Затем я обанкротил твоего отца, чем, несомненно, подтолкнул к самоубийственной дуэли. Я завладел вашим домом и капиталом, вышвырнув вас с матерью на улицу».
Если Мэдлин к этому моменту не убежит с визгом, он мог бы продолжить следующим образом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39