– Боже, храни меня от милости дураков!Тогда Бринн тоже подумала так, но как давно это было.– Значит, ты не рассказала ему о кладе?– Нет. Прошло время, и он отчаялся терзать меня. Я оказалась полезной в доме лорда Келлза, и Делмас стал надеяться, что получит свободу в обмен на мое лекарское искусство.– Он пытался узнать правду насильно? – медленно выговаривая каждое слово, спросил Гейдж. Говорил он тихо, но от его голоса сгустилось пространство.– А как еще мужчинам добиться своего? – Почувствовав исходившую от него угрозу, Бринн быстро добавила:– Теперь я от него не завишу, и он не сможет причинить мне зла.Неожиданно вскочив с кровати, Гейдж большими шагами подошел к. окну. Слабый свет обрисовал его мускулистое обнаженное тело, и отблески алого зарева заплясали в его растрепанных волосах.«Его волосы освещает пламя… Он придет».Слова Эдвины неожиданно всплыли в ее памяти.Но полночь еще не наступила, а Гейдж не собирался стирать Редферн с лица земли. Еще прежде она обратила внимание на слишком явные совпадения с таинственными видениями Эдвины. Они сбывались, но Гейдж, хотя и человек необузданных страстей, никогда не стал бы разорять земли просто из прихоти.– Почему ты на меня так смотришь?Гейдж повернулся к ней лицом.– Ты не свободна от него. Пока не свободна.От его зловещих слов ей стало не по себе, и она поспешила заговорить о другом:– Леди Эдвине нужен хороший уход, хотя она и выглядит лучше, чем я ожидала. Малик, похоже, очень рад новому знакомству…– Чем он обидел тебя?«Гейдж никак не может прекратить расспросы», – сердито подумала Бринн. У нее и без того достаточно в жизни проблем, она устала с тревогой ожидать его реакцию на самые обычные слова.– Хватит об этом. Все в прошлом. Какая тебе разница?Гейдж помолчал, глядя на закат.– Видит Бог, не знаю.– Мне кажется, ты не похож на тех, кто находит удовольствие в страданиях других.Он не спеша направился к кровати.– Воин создан, чтобы разрушать.– Но ты… Малик говорит, ты не просто воин.– Малик всегда думает о людях лучше, чем они есть на самом деле. – Гейдж стоял спиной к свету, и Бринн не могла разглядеть выражение его лица, но голос выдавал его задумчивость. – Предупреждаю тебя, я весь в своего отца, а на свете не было более кровожадного человека, чем Хардраада.Холодок пробежал у нее по спине.– Тогда надо бороться с дурной наследственностью.– Стараюсь. К жажде крови меня взывает разум, а не страсть. Я не убивал никого в порыве ярости, пока мальчишкой ходил с отцом в боевые походы. – Он вытянул руку и погладил ее волосы. – Меня тревожит, что я вспылил и хотел было перерезать твоему мужу горло. Значит, я не так хорошо умею владеть собой, как мне хотелось бы.Бринн облизала пересохшие губы.– Если это и правда беспокоит тебя, то ты должен понимать греховность и тяжесть такой жестокости.– Вот и священники говорят то же. Я соглашался с ними. – Его рука скользнула к ее шее. – Я всегда думал, что иудейский царь, по преданию, человек храбрый, воинственный, разумный в речах и видный собою, совершил глупость.– Давид?– Ну да. Он увидел купающуюся Батшебе, жену его верного воина Урин Хеггянина, и отослал его на войну с аммонитянами заведомо на смерть, а ее взял себе.– Ты прав. Разве можно продать душу дьяволу ради женщины?– Тогда почему я хочу поступить так же? Да, Батшебе родила ему сына Соломона, угодного Богу.Неприкрытая горечь, прозвучавшая в его словах, наполнила ее сердце страхом. Он, видимо, опять решил, что другого выхода у него нет.– Ты ошибаешься. Я не Батшебе, ты не любишь меня так, как ее любил царь Давид. Ты сам сказал, что Делмас не имеет значения, значит, я по-прежнему буду с тобой, и ты станешь пользоваться моим телом.– Я соврал. Пока он живет на этом свете, я не могу… – Не договорив, Гейдж покачал головой. – Давая не будем вспоминать его. Пускай твой муж не попадается мне на глаза, и он останется жив.Непримиримость Гейджа напугала Бринн. Она села на постели и, сделав над собой усилие, заговорила ровным голосом:– Я же обещала тебе не встречаться с ним, но он принадлежит лорду Ричарду. Вот и скажи ему, что не желаешь видеть Делмаса в доме. – Она с пола подняла платье и натянула его на голое тело. – Уверена, он исполнит любое твое желание.– Куда ты? – нахмурился Гейдж.– Проведать Эдвину и Малика, а потом подыскать себе место для ночлега.– Ты будешь спать здесь. – Скривив губы, он показал на кровать. – Тебе не придется привыкать к постели лорда Ричарда, ты ее хорошо знаешь.– Мне не приходилось бывать в этой комнате прежде. – Она нагнулась надеть башмаки. – Я никогда не спала с этим змеиным отродьем.Бринн говорила, не поднимая головы, но кожей почувствовала внезапно охватившее ее беспокойство.– Не спала? Он говорил, ты…– Мало того, что негодяй, так еще и наглый лгун. – Она надела второй башмак. – А ты глупец, если веришь ему.– Ты знала об этом? – разозлился он. – Знала и не разубедила меня? Почему?Она пошла к двери.– Мне непременно надо было попасть в Редферн, а я не была уверена, что ты поверил моему рассказу о сокровищах. Но ты воин и мог бы просто завоевать то, что тебе потребовалось.– Так ты использовала меня.– Как и ты меня.– Но почему ты так отчаянно рвалась сюда?– Из-за Эдвины, – обернулась Бринн. – Только из-за моей леди. Я нужна ей.– Могла бы мне сказать, – жестко продолжал Гейдж. – Я не такой уж бесчувственный, чтобы бросить женщину умирать без всякого присмотра.– Я не могла упустить случай.Тень смущения пробежала по его лицу.– Я ведь грубо обошелся с тобой. Наверное, ты правильно не поверила в мою доброту.Ей почему-то захотелось успокоить его:– Ты вполне сносно обращался со мной. Некоторым мужчинам нелегко быть любезными.Гейдж хитро улыбнулся.– Особенно если приходится сражаться и внутри, и снаружи. – Помолчав, он спросил:– Надо понимать, клада нет?– Разумеется, есть. Я не лгу.– Ты говорила, доказательство в Редферне?– У Делмаса. Он отобрал его у меня в первую же ночь перед женитьбой. – Она открыла дверь. – Но если ты не желаешь видеть моего мужа, то не представляю, как ты сумеешь взять это у него.– Подождем, – язвительно ухмыльнулся Гейдж, – пока я остыну.Бринн видела наступившую в нем перемену. Его настроение явно улучшилось.– Зачем тебе Делмас? Если ты дашь мне свободу, я приведу тебя к сокровищам, – воспользовалась она его добрым расположением. – Но придется подождать, пока Эдвина будет в состоянии отправиться с нами в путь. Я не брошу ее здесь одну.– Если я вообще решусь на это путешествие, то уж позабочусь, чтобы леди Эдвина не осталась без защиты. – Его лицо омрачилось. – Проведай их, но возвращайся сюда, я хочу, чтобы сегодня вечером ты сидела рядом со мной в главном зале.Бринн испуганно посмотрела на него.– Мне не положено. Рабыня не смеет сидеть за одним столом со знатью.– Смеет, если ее хозяину так угодно. – Гейдж пробежал взглядом по ее фигуре. – И возьми какое-нибудь платье у леди Эдвины. Меня тошнит от твоих лохмотьев.– Я не могу оставить…– Хочешь, чтобы леди Эдвина расстраивалась, видя, как я выволакиваю тебя из ее спальни?– Зачем все это? – с отчаянием спросила она. – К чему?– С тебя довольно того, что я просто так хочу, – отвернулся он. – А я не потерплю отказа. Увидимся в главном зале. 7 – Где Алиса? – спросила Бринн, войдя в комнату Эдвины. – Я велела ей ухаживать за вами обоими.– Я послал ее приготовить бульон для леди Эдвины, – ответил Малик. – Мне не хотелось, чтобы ты накормила ее одним из своих очередных супов.– Как она? – Бринн внимательно оглядела Эдвину. После мытья ее кожа и волосы блестели. – Она не просыпалась?– Два раза, – улыбнулся Малик. – В первый – после твоего ухода, во второй – когда Алиса мыла ее. – Он поморщился. – Она заставила Алису натянуть между нами занавес, чтобы я не смущал ее.– Но я ничего не вижу.Малик злорадно усмехнулся:– Я сорвал его, как только она снова заснула. Я не желаю, чтобы меня лишали возможности видеть такое чудо. Как ужасно все время оставаться в постели! Неужели я не заслуживаю хоть маленькой награды?– Если ждешь ее от Эдвины, то нет. У несчастной женщины уже почти все отняли.Улыбка сошла с лица Малика.– Бедняжка. Только в замке Редферна могут обидеть столь беззащитное существо.Бринн вспомнила о недавнем, на удивление, мощном всплеске воли Эдвины в жалкой пристройке к конюшне.– Может, она не так уж и беззащитна, как тебе кажется. – Обойдя кровать, она проверила повязку на ране Малика: ее сменили. Похоже, Алиса не покривила душой, пообещав хорошей работой заслужить прощение. – В мире редко встретишь добро, но в том, что произошло с Эдвиной, виноват ее муж.– Тогда этот муж должен гореть в аду, – шутливо заметил Малик. – А я помогу ему туда попасть при первой же возможности. – Он перевел взгляд на Бринн. – Если Гейдж не лишит меня такого удовольствия прежде, чем я смогу ходить. Но не исключено, что он его скорее препроводит туда, если заметит твою привязанность к Ричарду.– Кроме презрения и ненависти за Эдвину, у меня никаких чувств нет к этому чудовищу. – Она снова посмотрела на спящую женщину. – Разве я могла позволить себе такое?Малик согласно кивнул.– Мне это тоже казалось невероятным. Ты ведь рвалась сюда из-за Эдвины, а не из-за хозяина.– Я считала, что нужна ей, – подтвердила Бринн.– Конечно. – Малик не сомневался.– Может быть. – Поговорив с Эдвиной, Бринн уже не была так уверена в собственной незаменимости. Она подошла к резному дубовому сундуку, стоявшему под окном, и открыла крышку. – Сегодня мне приказано явиться к ужину в главный зал. Я вернусь, как только смогу.Он покачал головой:– Гейдж захочет видеть тебя в своей постели.– Придется ему поумерить свой пыл. У меня есть другие обязанности.Малик вздохнул:– Нет, Бринн. Я видел лицо Гейджа, когда ты торопливо пошла за Делмасом. Ты ходишь по лезвию ножа, если тебе дорога жизнь твоего мужа.Страх охватил ее.– Ты и вправду думаешь, что он мог бы убить человека из-за подобного пустяка?– Я видел его лицо, – повторил Малик.– Не могу понять, как мужчины могут отнять жизнь у другого и спокойно жить? Разве им не ясно, что чернота губит их души? – взволнованно говорила Бринн, роясь в сундуке в поисках платья. – Меня он пугает.– Думаю, сейчас он сам не вполне сознает, что с ним, – спокойно ответил Малик. – И от этого твое положение становится еще опаснее. С детства Хардраада воспитывал его на крови и насилии, учил брать все, что нравится, и сметать преграды на своем пути. Позже Гейдж приобщился к музыке, поэзии, красоте, но ему недолго вспомнить и уроки своего отца. Разбой, кровь и мрачная тень Хардраады замаячили у Гейджа на горизонте.– Не возвращайся к нам сегодня ночью, Бринн. Успокой его. Дай ему, что он просит, – улыбнулся Малик. – Не думаю, что тебе так уж это неприятно.Малик даже и представить себе не может, как Бринн сердцем прикипает к Гейджу. Незримые узы между ними становились прочнее, и даже часы разлуки – ощутимее.Она уже ловила себя на мысли, что тоскует по нему. Выбрав платье густого винно-красного цвета, Бринн закрыла сундук и поспешила прочь. В дверях она задержалась.– Пришли Алису за мной в главный зал, если Эдвине станет хуже.– Не волнуйся. Я присмотрю за ней.В его словах звучало столько нежной ласки, что она невольно внимательно взглянула на него. Малик смотрел на Эдвину с нескрываемой заботой и любовью. У Бринн сладко заныло сердце. Как хотелось бы, отбросив все заботы, укрыться под чьим-нибудь сильным крылом! Впрочем, о чем она? Она не птенчик и не допустит, чтобы кто-нибудь опекал ее.Может, немножко теплоты не так уж и плохо…– За собой смотри! – сурово сказала она Малику и закрыла дверь.
***
Огонь ярко пылал в камине, где на вертеле медленно жарился дикий кабан. Неподалеку молодой музыкант наигрывал на струнном инструменте. За высоким столом слышался громкий смех.Бринн в нерешительности остановилась у сводчатого входа в главный зал. Что ей делать? Для нее нет места. Лорд Ричард, похоже, пригласил на праздник всех своих вассалов с их женами.Она узнала только немногих – Э дм он да Дэнвортского с супругой Джоан, белокурого Сирила Монтбора и его сына, Герберта Кенмала.– Входи. – Ричард, увидев ее, встал из-за длинного стола на помост и протянул ей руку. – Я никогда еще не видел тебя такой привлекательной. – Ослепительная улыбка озарила его лицо. – Садись рядом со мной, Бринн.За столом мгновенно наступила тишина. Все смотрели на нее. Мужчины с нескрываемым интересом, их спутницы – с явным презрением.– Она сядет со мной, – раздался голос Гейджа у нее за спиной. Взяв Бринн за локоть, он быстро повел ее по застланному тростником полу к скамье. От его нежного и мягкого прикосновения она немного успокоилась и почувствовала себя несколько увереннее.– Я, пожалуй, пойду, – шепнула она. – Мое место не здесь.– Здесь! – так же тихо, но резко ответил он. – Ты умнее любого мужчины в этом зале и уж гораздо красивее всех женщин. – Он оглядел ее. – Особенно в этом платье. Спасибо… что надела его.Она с недоверием посмотрела на него. Удивительно, но Бринн не могла припомнить, чтобы он прежде замечал ее одежду.– Плохо сидит. – Она посмотрела на обтягивавший ее лиф платья. – Эдвина меньше меня, она худенькая.Он пробежал глазами по ее фигуре.– Мне нравится, как оно сидит на тебе. Но если хочешь, я пошлю гонца на мой корабль в заливе Певенс за материей для новых твоих платьев.– Материей?– Византийский шелк, дамасское кружево. Как всякий считающий деньги купец я никогда не иду на сделку с пустыми руками, – поддразнил он ее.– Мне не нужны шелка. Я вполне довольна своим шерстяным платьем. Я и платье Эдвины не надела бы, не захоти ты этого.– Знаю. – Он помог ей взобраться по ступенькам за высокий стол. – Ты самая упрямая и настырная женщина в этой проклятой стране. Не слишком ли…– Я устроил пир в вашу честь. Думаю, он покажется вам лучше всего того, что вы видели в Нормандии. – Ричард широким жестом обвел стулья с высокими спинками возле себя. – Посмотрите, как искренне я стараюсь сделать вам приятное.Гейдж оглядел зал.– Вы явно решили доставить мне удовольствие. Куда вы спровадили Делмаса?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40