– У Сесилии определенно есть организаторский талант, – заметила Корнелия, кивнув кучеру, открывшему дверцу, и забираясь в экипаж.
– Она одна из тех немногих известных мне женщин, кто умеет ввести беседу в нужные ей рамки, – согласилась Аурелия, испытывая искреннюю благодарность к подруге за эту безобидную тему. – Даже Летиция не может сбить ее с толку, если Сесилия что-нибудь вобьет себе в голову.
Корнелия рассмеялась, расправляя на коленях у себя и у Элли меховую полость.
– Мне понравилась графиня Лессингем. А тебе?
– Во всяком случае, она искренне привязана к своим соотечественникам-эмигрантам, – отозвалась Аурелия, пряча под мех руки. – Ее можно уважать заодно это. Эта проклятая война несет столько страданий по всему континенту! Столько людей погибло, столько раненых… столько семей лишились всего, в том числе крова. – Она беспомощно посмотрела на подругу. – Иногда я просто не знаю, достаточно ли того, что мы делаем, Нелл.
– Мы отдали войне своих мужей, – негромко произнесла Корнелия. Аурелия что-то согласно пробормотала и потом надолго замолчала. Как бы там ни было, но Фредерик погиб, и погиб за свою страну.
– Тебя что-то тревожит, дорогая моя?
– Нет, с чего ты так решила? – ответила Аурелия со смешком, надеясь, что это прозвучало достаточно убедительно.
Корнелия пожала плечами.
– За ленчем ты показалась мне очень рассеянной, а сейчас и вовсе выглядишь так, словно вот-вот сорвешься.
– Я немного устала.
– А-а. – Корнелия кивнула. Ее это ничуть не убедило, но она не стала настаивать, видя, что подруга не хочет ничего говорить. Она просто сменила тему: – Я должна показать тебе цветовую гамму, которую продумала для бала.
– Ты говорила – черное и серебристое.
– Да, но еще с оттенками белого и алого. Будут цветы – лилии и лунник. Это серебристые. И еще… – Корнелия выжидательно посмотрела на подругу. – Догадайся.
Аурелия покачала головой, развеселившись, несмотря на свою озабоченность.
– Черные тюльпаны!
– Да где же?..
– Алекс! – воскликнула Корнелия. – На прошлой неделе я упомянула свою идею в письме к Лив, и Алекс сам предложил черные тюльпаны.
– Господи! – пробормотала Аурелия. – Неужели нет предела чудесам, которые может совершать князь Проков?
– Похоже, что нет. Он знаком с человеком в Амстердаме, который выращивает тюльпаны, и тот готов продать мне десять дюжин. Я знаю, что это не так уж и много, но только представь, какой будет эффект, Элли!
– О да, – выдохнула Аурелия. – А что там насчет алого?
– Опять тюльпаны. Они как раз будут в полном расцвете в мае. – Корнелия сияла от удовольствия. – Все будет просто идеально, а Лив твердо уверена, что к концу мая достаточно восстановит силы, чтобы приехать.
– Ты собираешься придерживаться цветовой гаммы и за обеденным столом? – Аурелию по-настоящему захватила эта интересная тема.
– Гарри считает, что черно-белая еда будет несколько обескураживать, – сказала Корнелия. – Он предложил белым цветом подать рубец и лук, красным – не прожаренный бифштекс, а черным – черный кровяной пудинг.
Аурелия расхохоталась.
Экипаж завернул на Маунт-стрит, и смех замер у нее на устах. В их сторону шел Гарри Бонем, а рядом с ним шагал Гревилл Фолконер.
Аурелии показалось, что она задыхается, попав в паутину, сплетенную этим человеком, что так бесцеремонно вторгся в ее жизнь, причем, похоже, с единственной целью – разрушить то равновесие, которого она сумела достичь.
Мужчины приблизились, и Гарри приветственно поднял руку.
– Добрый день, Аурелия… – Он подошел к ландо и положил руку на дверцу, устремив взгляд на жену. – Жена моя, – пробормотал он.
– Муж мой, – отозвалась она таким же низким негромким голосом и оперлась о его руку, чтобы выйти. Аурелия уже привыкла к чувственности, словно окутывавшей эту пару, но невольно обратила внимание на легкое удивление, промелькнувшее в прищуренных глазах полковника. С некоторым удовлетворением она подумала, что Гревилл должен испытывать замешательство – вероятно, в первый раз за все время их короткого знакомства.
Аурелия тоже вышла из экипажа, опираясь на другую руку Гарри.
– Прости за вторжение, – легким тоном произнесла она. – Я приехала только для того, чтобы забрать Фрэнни.
– Ты нам помешать не можешь, – ответил Гарри. Аурелия знала, что он говорит это не из вежливости. – Позволь представить тебе полковника, сэра Гревилла Фолконера. – И жестом показал на своего спутника. – Фолконер… леди Фарнем… и моя жена, виконтесса Бонем. Аурелия посмотрела в темно-серые глаза с хладнокровием, удивившим ее саму, и протянула руку:
– Рада познакомиться, полковник.
Он взял ее руку и изящным жестом поднес к губам.
– Леди Фарнем, это большая честь для меня. – И улыбнулся, задержав на ее лице взгляд несколько дольше, чем требовал этикет, а потом повернулся, чтобы поздороваться с Корнелией.
– Полковник, вы новичок в столице? – спросила Корнелия.
– Полковник Фолконер только что вернулся из Коруньи, – ответил Гарри. – Он не был в Англии уже несколько лет.
Корнелия мгновенно поняла, что полковник тоже каким-то образом связан с делом, которое так прочно удерживает ее мужа в темных коридорах военного министерства, – с делом, которым лучше не интересоваться слишком пристально. Она просто кивнула и произнесла:
– Полагаю, вы не откажетесь от чашки чаю, полковник. Вы надолго в Лондон?
– Надеюсь пробыть здесь несколько месяцев, мэм, – ответил он, поднимаясь вслед за ней к парадному входу. – Я ищу себе подходящее жилье.
– О, я уверена, что агент Гарри сможет вам в этом помочь, – сказала Корнелия. – Как ты думаешь, Гарри?
– Безусловно, – ответил ее муж, отходя в сторону, чтобы Аурелия могла войти в дом. – Я попрошу Лестера все устроить.
– Проходите в гостиную, сэр Гревилл. – Корнелия пошла впереди. – Будете пить чай или же предпочтете что-нибудь из погребов Гарри?
– Разумеется, последнее, – провозгласил Гарри. – Аурелия, бокал мадеры?
– Нет, спасибо, я выпью чаю, – сказала Аурелия. – Полковник Фолконер, и что привело вас в Лондон? Должно быть, после ужасов на поле боя он кажется вам очень скучным.
– Иногда скука только радует, леди Фарнем, – отозвался тот, усаживаясь рядом с ней на небольшом диванчике.
Аурелии вдруг ужасно захотелось встревожить его, немного поиграть с огнем.
– Знаешь, Нелл, сегодня утром я перечитывала кое-какие письма Фредерика из Оксфорда, – сказала она. – Ты же помнишь, как они со Стивеном регулярно писали нам во время семестра? Он описывал тот вечер, когда они со Стивеном обманули университетского надзирателя и на заре перелезли через стену… помнишь?
Корнелия сумела не показать своего удивления при таком неожиданном повороте разговора.
– Эти двое были настоящими повесами, правда? В юности, – добавила она, улыбаясь, и жестом велела лакею поставить поднос перед ней на стол.
Аурелия повернулась к полковнику:
– Извините меня за эти воспоминания, сэр. Мой муж был братом леди Бонем. Он и ее первый муж были друзьями детства и все делали вместе: Хэрроу, колледж Магдалены, а потом флот. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – И вместе погибли при Трафальгаре. – Вкрадчиво улыбнувшись, Аурелия взяла у Корнелии чашку с чаем.
Гарри удивленно взглянул на нее, но Аурелии было наплевать. Она не марионетка, чтобы плясать, когда Гревилл Фолконер дернет за ниточки. Взгляд полковника напрягся, в нем мелькнуло изумление, и Аурелия почувствовала настоящее удовлетворение. Он слегка наклонил голову так, что это могла заметить только она, однако Аурелия поняла, что удар попал в цель, и этот раунд она выиграла.
– Это была великая победа военно-морского флота, – серьезно произнес Гревилл. – Несмотря на множество погибших.
На какое-то мгновение в комнате повисло тяжелое молчание.
– А где бы вы хотели поселиться, Фолконер? – спросил Гарри, наливая два бокала мадеры.
– Там, где найду жилье. Благодарю. – Гревилл взял бокал. – Конечно, хотелось бы разместиться так, чтобы можно было спокойно дойти пешком до Пиккадилли.
– Разумеется, вы и конюшню заведете? – Гарри сел и жестом предложил Гревиллу сделать то же самое.
– Совсем скромную. Приличного жеребца для верховой езды… хорошую пару для коляски, и не более того. – Гревилл сделал глоток мадеры. – Вы ездите верхом, леди Фарнем?
– Я очень люблю верховую езду, полковник.
– Тогда, возможно, вы не откажетесь как-нибудь днем выехать в моем сопровождении? Я в городе совсем новичок, и если бы вы сочли возможным посвятить меня в ритуалы верховых прогулок в Гайд-парке, я был бы вашим вечным должником. – Гревилл говорил все это с улыбкой, не отрывая взгляда от ее лица. Складывалось впечатление, что в комнате нет никого, кроме Аурелии.
В какую игру он играет сейчас? Аурелия понятия не имела, но чувствовала, что должна немедленно положить этому конец. Корнелия и Гарри очень сообразительны и, наблюдая за этой сценой, наверняка пытаются понять, что происходит. Она произнесла самым любезным тоном:
– Это было бы чудесно, полковник, но у меня очень мало времени для подобных занятий. Большую часть дня я занята с дочерью.
– Я очень сожалею, мэм, – пробормотал Гревилл. – Но понимаю, что потребности вашего ребенка важнее всего.
Аурелия поставила чашку и резко встала.
– Прошу прощения, но я должна подняться в классную комнату. Хочу поинтересоваться у мисс Элисон успехами Фрэнни.
– Я пойду с тобой, – предложила Корнелия. – Думаю, вы с полковником в состоянии побыть несколько минут без нас, правда, Гарри?
– Тебя будет не хватать, – спокойно улыбнувшись, ответил Гарри. Оба поднялись на ноги и поклонились выходившим из комнаты дамам.
– Ты встречалась с полковником раньше, Элли? – спросила Корнелия, поднимаясь вверх по лестнице.
– Конечно, нет. Откуда такая странная мысль? – Аурелия даже сумела легко рассмеяться, напомнив себе, что дальше будет легче.
– Точно не знаю, – призналась подруга, искоса глянув на нее. – Есть что-то странное в том, как он себя с тобой ведет. Точнее, это «что-то» было между вами обоими, вот у меня и возникло такое впечатление.
– Должна признать, что в нем есть нечто такое, что выводит меня из себя… самоуверенность, что ли… или высокомерие, если хочешь.
Корнелия обдумывала ее слова, пока они поднимались вверх по лестнице к детской комнате.
– Не могу сказать, что я это заметила, – сказала она, в конце концов. – Но ведь он солдат, у них у всех есть привычка командовать. Полагаю, после долгих лет службы трудно обуздать ее в гражданской жизни.
– Наверняка ты права, – согласилась Аурелия, открывая дверь в классную комнату.
Корнелия ничего не ответила, потому что дети восторженно завизжали, увидев их.
Через полчаса дамы спустились вниз вместе с детьми. Когда они добрались до холла, Гарри с полковником вышли из гостиной.
– Мне показалось, что я услышал сладкие детские голоса, – заметил Гарри и наклонился, чтобы взять на руки вцепившуюся ему в колени Сюзанну. Он поцеловал девочку, посадил ее себе на бедро и взъерошил волосы Стиви.
– Фрэнни, милая, скажи всем «до свидания». Нам пора домой, пока на улице не стало совсем холодно. – Аурелия поцеловала Корнелию и подставила щеку Гарри.
– Возьми ландо, Элли, – посоветовала Корнелия. – Это не займет много времени.
– Нет-нет, спасибо. Фрэнни прогулка только на пользу – она хоть немного устанет, – поспешно произнесла Аурелия, многозначительно вскинув бровь.
– Ну конечно, – ответила Корнелия и с трудом подавила улыбку, взглянув на малышку – та выплясывала что-то замысловатое и одновременно болтала со Стиви.
– Надеюсь, вы позволите мне проводить вас до дома, леди Фарнем?
Аурелия бросила на него короткий взгляд и холодно произнесла:
– Это очень мило, сэр, но в этом нет никакой необходимости, уверяю вас.
– Я почту это за великую честь, – сказал он, склонившись над ее рукой.
Понимая, что Гарри и Корнелия с интересом наблюдают за ними и что они не поймут ее отказа на столь любезное предложение, Аурелия заколебалась:
– Я уверена, что Кавендиш-сквер вам не по пути.
– Совсем наоборот, – возразил он. – Это всего в двух шагах от Брук-стрит, и мне будет очень приятно вас проводить. – Он повернулся к Гарри. – Благодарю за гостеприимство, Бонем.
– Надеюсь, вы придете на мою вечеринку в клубе Даффи в четверг, – сказал Гарри, пожав ему руку.
– Непременно. Благодарю, – пробормотал Гревилл, прекрасно понимая, что Гарри попросили облегчить возвращение полковника в светское общество и подобающим образом представить его там.
Гревилл снова повернулся к Аурелии, поправлявшей шляпку дочери. Она очень грациозная женщина, отметил он уже не в первый раз, и есть что-то крайне привлекательное в ее лице (персик со сливками!), обрамленном золотистыми шелковистыми кудряшками. Словно почувствовав его взгляд, она остро посмотрела на него, и Гревилл уловил в глубине этих сияющих карих глаз неуверенность. Она выбита из колеи, и это здорово облегчит ему задачу.
В конечном итоге это задание может обернуться непредвиденным удовольствием. Впрочем, Гревилл тотчас же прогнал непрошеную мысль. Он жил по законам своей профессии, а главное правило гласило, что любые личные отношения ведут к опасным последствиям.
– Леди Фарнем. – Лакей отпер Дверь, и Гревилл предложил Аурелии руку.
Она легко положила ладонь на его рукав, крепко взяла Фрэнни за руку, и они пошли вдоль по улице.
– Мама, что это за дядя? – Пронзительный шепот Фрэнни невольно заставил ее мать улыбнуться.
Гревилл, не дав ей произнести ни слова, серьезно ответил сам:
– Меня зовут полковник Фолконер, Фрэнни. – Он остановился и добавил, обращаясь прямо к девочке: – Я солдат в армии.
Фрэнни нахмурилась.
– Мой папа был моряком во флоте. Но я его не помню, он умер.
– Да, я так и понял, – отозвался Гревилл. – Мне очень жаль, Фрэнни.
– Это маме грустно. – Девочка присела и подняла камешек. – Какой красивый… правда, красивый, мама?
– Очень, – согласилась Аурелия. – Спрячь его в муфту. Нам нужно поторопиться, мисс Эйда уже приготовила тебе чай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41