— Вики, будь благоразумна. В прошлом твоего мужа и Хилари нет никакой ужасной тайны.
— Откуда ты знаешь? — Виктория не сводила глаз с лица Филы.
— Я бы почувствовала это. Я всегда чувствую такие вещи. Дэррен слегка осторожничает с ней, и у него есть для этого все основания. Она хитра, и он прекрасно это знает. В некоторой степени он восхищается ее умениями. Он хочет иметь с ней дело, потому что она в состоянии дать ему то, к чему он стремится, и, кроме того, Хилари все-таки член семьи. Но это единственное, что его в ней интересует. Поверь мне.
— Тебя не было здесь три года назад. Ты не знаешь, что тогда случилось. Проблемы поставили нас с Дэрреном на грань развода. Полагаю, что тогда было бы естественно, если бы он повернулся к Хилари,
— Если ты это внушаешь себе последние три года, то забудь. Этого не произошло. Я бы почувствовала, если бы между этими двумя имели место какие-то отношения. Это было бы заметно в те моменты, когда они вместе. Хилари ненавидит мужчину, от которого она забеременела, независимо от того, кем он был. Она не могла бы вести себя с ним так безмятежно, как ведет себя с Дэрреном. Не могу даже представить, с чего ты взяла, будто Хилари была беременна от твоего мужа.
Руки Виктории сжались в кулаки.
— Я никогда не была уверена. Но иногда задавала себе этот вопрос. Отец Дэррена был… ну, я уверена, что ты о нем слышала.
— Мужчина, который всю жизнь волочился за юбками. Да, это я уже поняла.
— Я часто лежала ночами без сна и думала, может ли такая вещь быть наследственной. — Виктория мрачно улыбнулась. — Но большей частью я пыталась выбросить все это из головы. А затем год назад появилась Крисси. Она сразу же смекнула, в чем дело. Она все время приговаривала: «Яблоко от яблони недалеко падает».
— И тем самым пробуждала твои тайные страхи?
— Да. — Лицо Вики стало белым как мел. — Видимо, да.
— Должно быть, Бэрк был настоящим мерзавцем.
— Пожалуйста, никогда не говори так при Элеанор.
— Слишком поздно. Вчера я уже сказала это.
Виктория скривила губы.
— Вот что ее так сильно расстроило. Это было жестоко с твоей стороны, Фила.
— Я знаю. Мне очень жаль, что я это сделала. Просто, как обычно, пыталась защитить Крисси.
— Как это все неприятно.
— Да, — согласилась Филадельфия. — Неприятно. И я собираюсь после августовского собрания убраться отсюда. В отличие от Крисси и вопреки общему мнению я не вижу особых преимуществ в том, что ты член семьи Каслтон или Лайтфут. Я не намерена здесь задерживаться.
Виктория оценивающе смотрела на нее.
— А что произойдет на августовском собрании?
— Я буду поддерживать Ника, что бы он ни предпринял. Затем я передам акции Дэррену.
— Но это будет слишком поздно, — сказала Виктория. — Нам нужно, чтобы на собрании Хилари была снова выбрана исполнительным директором.
— Мне очень жаль, — произнесла Фила, — но я доверяю Нику больше, чем Хилари. Говоря о доверии…
— Что о доверии?
— Наверное, тебе стоит сказать мужу, что ты доверяешь ему.
— С какой это стати? Он же мне не доверяет.
Филадельфия широко раскрыла глаза.
— Он считает, что ты имеешь отношения на стороне?
Виктория нетерпеливо отмахнулась.
— Нет. Он считает, что три года назад я приняла взятку от Бэрка и только поэтому не подала на развод.
— А ты это сделала?
— Нет. Я осталась с ним, потому что хотела, чтобы наш брак состоялся. Я люблю его.
— Ну и ситуация, да? Каждый из вас подозревает, что другой совершил непростительный поступок, и ни один не может доказать другому свою невиновность. Интересная проблема.
— У которой нет решения? — вопрошала Вики с затуманенными глазами.
— Этого я не говорила.
— Что ты собираешься сделать, мисс Фокс? Махнуть волшебной палочкой и изменить все к лучшему?
— Нет, это придется сделать вам с Дэрреном. Но в следующий раз, когда будете обсуждать свои проблемы, примите во внимание источник информации. Вы можете также принять во внимание, что ни один из вас все-таки не разрушил ваш брак, несмотря на то что оба вы гордые люди. В ваших отношениях еще, должно быть, есть любовь и доверие.
— Дэррен считает, что я его не бросила, потому что хочу быть женой политического деятеля. А он меня не бросил, потому что ему нужен его сын.
— Может быть.
— Это правда, черт возьми.
— Только если тебе так угодно.
Глава 15
— Нет, — наотрез заявила Фила. — Определенно нет. Ты меня на этот сбор средств в Сиэтле не затащишь.
Ник терпеливо слушал.
— Там будет не так уж плохо. Тебе даже может понравиться.
— Нет.
— Я должен пойти и хочу, чтобы ты пошла со мной. Ты же не заставишь меня идти одного, правда?
— Ты будешь не один. С тобой будут все твои друзья и родственники. Ведь они все хотят, чтобы политическая карьера Дэррена получила головокружительный старт.
— За исключением тебя.
— Мне нет никакого дела до карьеры Дэррена. Я желаю ему всего наилучшего, даже несмотря на то что ему так не повезло, что он оказался республиканцем. Но я ему определенно на этом шикарном сборе средств не нужна, а его мать тем более предпочла бы, чтобы меня там не было, поверь мне. Мое присутствие, вероятно, принизит уровень мероприятия.
— Ерунда.
— Я тебе точно говорю.
Она всунула ключ в замок домика Джилмартена. После всех разговоров с Вики и Хилари день оказался для нее тяжелым.
Фила с Ником только что вернулись, выпив в гостях у Вики кофе с бренди. Их совершенно неожиданно пригласили во второй половине дня, и Фила до сих пор находилась в неведении, почему вообще это произошло.
Мероприятие прошло достаточно гладко, хотя Филадельфия сильно подозревала, что Элеанор хочет воспользоваться этим поводом, чтобы в очередной раз продемонстрировать, как неуместно присутствие мисс Фокс в доме. Большей частью Фила ее игнорировала, так же как и все остальные.
Рид, естественно, не мог удержаться, чтобы не поддразнивать Филу, и Нику явно это очень нравилось. Но она чувствовала, что защитила свою точку зрения, и в некоторых случаях ей удалось получить удовольствие от спора.
Даже Виктория вступила в разговор по поводу увеличения финансовой помощи и содействия в профессиональной подготовке одиноким женщинам, которые живут только на средства, выделяемые государством. Она поразила всех, поддержав Филу, что на эти нужды должно идти больше средств из налогов.
— Я же мать, — спокойно объяснила Вики, когда все они в полном изумлении уставились на нее. — А это, собственно говоря, вопрос, который касается детей. Какой же точки зрения вы от меня ожидали?
Но спор по поводу присутствия Филы на сборе средств в поддержку кампании Дэррена начался только после этого небольшого мероприятия. Он развился между Ником и Филой по дороге к домику Джилмартена. Никодемус, без сомнения, предполагал, что она будет сопровождать его на первое и такое важное политическое событие в жизни Дэррена. «Последнее время Ник очень много предполагает», — с негодованием сказала себе Фила.
— Ну почему ты так раздуваешь эту проблему? Тебя что, нервирует толпа?
— Мне нет никакого смысла туда идти. — Она стянула с себя легкий пиджак и повесила его в шкаф. — Я не принадлежу ни к одной из ваших семей.
Нахмурившись, Ник присел, чтобы расшнуровать ботинки.
— Ты являешься членом компании.
— Я не долго еще им останусь. Всего лишь до августовского собрания.
Он выпрямился и откинулся на спинку дивана, задумчиво глядя на нее.
— А что, если я попрошу тебя пойти туда ради меня?
— Какое тебе дело, там я или нет?
— Я хочу, чтобы ты была там.
— Не будем об этом.
— Ты не забыла, что предполагается оказание мне поддержки? Таковы условия нашей сделки. Единый фронт и все такое.
— Пойду я на этот сбор средств или нет, не будет иметь абсолютно никакого значения для нашего единого фронта. Я не хочу туда идти, Ник, и довольно об этом.
Он поднял ладонь, уступая ей.
— Хорошо. Раз ты так сильно против этого настроена.
— Сильно.
«Почему он так на меня давит?»— спросила Фила себя. Насколько она понимала, этот сбор средств не мог повлиять на его планы по спасению «Каслтон и Аайтфут».
— Тогда я принимаю твое решение.
— Ты так любезен, черт побери. — Она ни на минуту ему не поверила. — Как прошла твоя игра в гольф с Ридом? — спросила она, садясь на стул.
— Ты же слышала, как он хвастался, что побил меня.
— Ты специально ему поддался?
— Да нет же. Он всегда был сильным игроком, а последнее время, после того как забросил управление «Каслтон и Лайтфут», особенно много практиковался. Он самым честным образом выиграл. Это стоило мне десяти долларов и пива.
— Ты с ним разговаривал?
— Да, я с ним разговаривал. Знаешь, трудно пройти с кем-нибудь восемнадцать лунок и не поговорить на каком-либо этапе.
— Ты прекрасно понимаешь, что я не это имела в виду.
Ник криво улыбнулся.
— Я понимаю, что ты имела в виду. Ну так вот, я только коснулся вопроса о ребенке и не развивал эту тему.
— О! — Фила была разочарована.
— Об этом несколько трудно говорить, Фила.
— Да, наверное. Но все-таки, если я права, вам обоим придется признать, что вы допустили серьезные ошибки в отношении друг друга, не так ли?
— Но если ты не права, обсуждение этой темы приведет только еще к большим неприятностям и враждебности, а мне это в настоящий момент совсем не нужно. У меня есть более серьезные проблемы.
— Спасение «Каслтон и Лайтфут»?
Он взглянул на нее странным взглядом,
— Это одна из них. Я действительно пошел сегодня на большой риск в разговоре с отцом. Я рассказал ему, что мне известны планы Хилари продать большую часть акций «Каслтон и Лайтфут».
— Ты рассказал ему? — изумилась Фила. — Ты действительно рисковал. А почему ты это сделал?
— Из-за тебя.
Женщина с интересом наклонилась вперед.
— Ну и что? Что ответил твой отец?
— Сказал, что подумает об этом.
— И все? Он об этом подумает?
— Да.
— А вдруг он расскажет Хилари?
— Она будет все отрицать, а я, черт возьми, абсолютно ничего не могу доказать. Но он не сказал, что собирается говорить с Хилари. Он только сказал, что подумает о полученной информации.
Фила сосредоточенно задумалась.
— В твою пользу есть один момент: он вообще не особенно много разговаривает с Хилари. Насколько я могу судить, они живут в этом большом доме как два посторонних человека.
— Да, — сказал Ник. — У меня тоже создалось такое впечатление.
— Таким образом, ты решил пойти на риск и рассказать обо всем Риду. Интересно.
— Я рад, что тебя это так впечатляло, ведь это ты меня изводила, чтобы я сложил карты на стол перед своим отцом.
— Я тебя не изводила. Я вообще никогда никого не извожу.
— Ну, как на это посмотреть. Ты уже готова потащить меня в постель?
— Ну правда, Ник, иногда у тебя мозги работают только в одном направлении.
— Знаю. Отвратительно, да? Но, — произнес он с прояснившимся лицом, — ты ведь любишь меня не за мои мозги, не так ли?
Она затаила дыхание и приняла рассерженный вид, чтобы спрятать эмоции, которые, как она боялась, могут проявиться в ее глазах,
— Не будь грубым.
— Тебе же это нравится, в глубине души ты очень земной человек.
Филе хотелось, чтобы он перестал использовать слова «любить»и «нравиться». В последнее время ей определенно не хотелось шутить на эту тему. Это ее нервировало. Она поднялась на ноги.
— Я устала. Не знаю, как ты, но для меня это был тяжелый день.
Ник мягко поднялся с дивана, улыбаясь в чувственном предвкушении.
— Я и сам безумно устал. Не могу дождаться, когда уже лягу в постель.
— Ты пребываешь в слишком хорошем настроении для человека, который, возможно, совершил сегодня серьезную тактическую ошибку.
— Это все из-за тебя. — Он поймал ее руку и стал покачивать ее, заходя вместе с ней в спальню.
— Ну уж, конечно.
Ник остановился притянул ее к себе.
— Поцелуй меня, детка, — хрипло попросил Никодемус. — Я весь горю, а только ты умеешь умерить мой пыл.
Она прижалась к нему, обнимая руками за шею.
— Ты просто невозможен.
— Нет, я же сказал, что просто горю. — Он поцеловал ее в шею. — Пожалуйста, займись со мной любовью, пока я не сошел с ума, ладно?
— По-моему, ты сказал, что ужасно устал.
Ник отодвинулся от нее, сел на кровать и откинулся на подушки, широко разведя руки в стороны.
— Я устал, но выполню свой долг. Я — твой.
— Перестань разыгрывать благородство. Ты просто-напросто возбужден.
— И это тоже.
Фила попыталась противиться своим желаниям, но, как обычно, не смогла. Она скинула одежду, каждую секунду ощущая на себе его взгляд. Выражение глаз мужчины более чем красноречиво говорило о его возбуждении.
— Детка, ты такая красивая, такая сексуальная, — бормотал Ник все более хрипло, наблюдая, как последний предмет ее одежды падает на пол.
С негромким восклицанием, в котором были одновременно восторг и желание, Фила рухнула на него. Ник уже был готов и ждал. Глаза его тихо смеялись.
Некоторое время спустя, когда голова Филы лежала у Ника на плече, нога на его тяжелом бедре, а сама она чувствовала себя сонной от удовольствия, он заговорил.
— Скажи, — спросил он, лаская пальцем ее сосок, — на самом деле, почему ты не хочешь идти на сбор средств в поддержку кампании Дэррена?
— Ты будешь смеяться.
— Не буду.
— Обещаешь?
— Клянусь, что даже не улыбнусь.
Фила сделала глубокий вдох.
— Мне нечего надеть.
Ник разразился громовым хохотом. Фила ткнула его под ребра, но это его не остановило.
— Заткнись, — приказала она. — Я говорю серьезно.
— Знаю. Поэтому-то мне так чертовски смешно. Филадельфия Фокс, самый ярый из известных мне представителей левого крыла, слишком горда, чтобы идти на политическое мероприятие, где она может встретить людей, которые финансируют ярых представителей правого крыла, потому что у нее нет нарядного платья. Не могу поверить. Я бы подумал, что ты готова пойти в джинсах, только чтобы сделать заявление.
— Я не делаю заявлений. Предпочитаю практические шаги. И не собираюсь намеренно себя унижать, появившись недостаточно нарядно одетой на таком важном мероприятии, вот и все.
— Прекрасно понимаю, — согласился Ник, поглаживая ее своей большой рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44