А остальное — призрачный туман.
И Шарлотта заключена в этот круг света, отбрасываемого каретным фонарем, как в ловушку, вместе со своим любовником, сила желания которого соперничает с одержимостью древних алхимиков. В этот момент ей вдруг подумалось: если Бакстер так и не поймет, что имя его философского камня — любовь их обоих поглотит пламя страсти, из которого им не выйти живыми.
— Что с тобой, Шарлотта? У тебя такой странный вид.
Резкий вопрос разрушил чары. Она заморгала и отвела взгляд.
— Ничего, — ответила она. — Я задумалась над строчкой из той песни. Что означает фраза скрыто от времени в огненном пламени?
— Это древний термин алхимиков. Он возник потому, что все опыты проводились в тигле, раскаленном на огне.
— А почему они упоминали Гермеса?
— Это Гермес Трисмегист. Считается первооткрывателем законов алхимии, которые были выгравированы на изумрудной плите.
— «Зеленый стол»! — прошептала она. Бакстер мрачно усмехнулся:
— Вот именно. Так называется этот притон. И в деятельности клуба Гамильтон и его друзья на первое место поставили гипноз и алхимию. Они добавили кое-какие ритуалы и травы, вызывающие наркотический транс, а также подыскали себе артистичного шарлатана, чтобы тот их забавлял,
— Возможно, это он их нашел, — предположила Шарлотта.
— Возможно. Такие, как этот мнимый маг, здорово разбогатели, поступив на службу к господам из высшего общества. Светские денди страдают от скуки. Нескончаемая праздность вынуждает их искать экзотические развлечения, чтобы хоть как-то развеять хандру.
— Мне кажется, Гамильтон выбрал себе довольно безобидное развлечение, — осторожно заметила Шарлотта. — Его тайный клуб в отличие от других не требует от него безрассудных поступков. Согласись, он не рискует жизнью, участвуя в полночных гонках на фаэтонах, и не посещает публичных домов в поисках острых ощущений. «Зеленый стол» — заведение, конечно, не для благородных джентльменов, но есть и хуже.
— Верно. — Бакстер замолчал и снова уставился в окно, за которым проплывали туманные картины ночного города.
— Тогда что тревожит тебя, Бакстер?
— Я кое-что вспомнил.
— Что ты имеешь в виду?
Когда он повернулся и встретился с ней взглядом, У Шарлотты снова поползли по спине мурашки.
— Рисунок Друсиллы Гескетт.
— И что же?
— Теперь я понял, почему он показался мне таким знакомым. Я почти уверен, что видел его много лет назад в одном из древних манускриптов алхимиков из моей библиотеки.
Шарлотта вскинула на него глаза:
— Думаешь, он имеет отношение к алхимии?
— Не могу этого утверждать — я еще не нашел ту книгу. Мне нужно время. Прошли годы с того момента, как я заметил рисунок, и мне теперь трудно вспомнить, в какой именно книге я его видел.
— Боже правый! — Разные мысли и догадки вихрем проносились у нее в голове. — Значит, между клубом в «Зеленом столе» и убийством миссис Гескетт существует прямая связь?
— Это только предположение, — спокойно заметил Бакстер. — И самое маловероятное из всех. Но я бы хотел проверить эту версию.
— Почему ты думаешь — маловероятное? — Шарлотту лихорадило от возбуждения — наконец-то тайна раскрыта. — Все сходится. Не забывай: миссис Гескетт имела связь с лордом Ленноксом, чей сын Норрис является членом клуба. И сегодня он подвергся гипнозу.
— Да, но любовником Друсиллы Гескетт был лорд Леннокс, а не его сын. — На губах Бакстера промелькнула улыбка. — Абсолютно убежден, что Леннокс не имеет никакого отношения к клубу в «Зеленом столе». Это не в его вкусе. В любом случае посетители клуба — молодые люди, ровесники Гамильтона.
— Вполне вероятно и то, что к Друсилле каким-то образом попала информация об одном из завсегдатаев клуба, пока она встречалась с отцом Норриса. — Шарлотта сдвинула брови. — Ума не приложу, что это за тайна и почему она оказалась для нее смертельной.
— В этом-то все и дело. Что именно ей удалось узнать, за что пришлось поплатиться жизнью? Джентльмены из клуба балуются гипнозом, но ведь не они одни.
— Не нравится мне все это, Бакстер.
— Мне тоже.
— Если убийца находится среди посетителей клуба, тогда твоему брату грозит опасность.
Он снова встретился с ней взглядом.
— Мы проверим все по порядку, шаг за шагом, как в хорошо разработанном эксперименте. Сперва я проверю свои догадки относительно рисунка. А потом мы попытаемся выяснить, кто владелец «Зеленого стола». Кто бы это ни был, но он должен кое-что знать.
Шарлотта смотрела на него с нескрываемым восхищением.
— По-моему, сэр, вы и впрямь обещаете стать образцовым поверенным в делах.
Глава 13

Маленький томик был одним из самых старых изданий в библиотеке Бакстера. Он давно к нему не обращался. Книга содержала труды алхимиков, которые он изучал в течение многих лет. Зачем? Этого он не мог сказать.
Алхимия — наука прошлого, современные исследователи никогда к ней не обращались. Это темная сторона химии, дьявольская смесь из оккультных ритуалов, метафизических теорий и чего-то сверхъестественного. В общем, всякий вздор.
Но тайна, окутывавшая предмет алхимии, всегда притягивала его, особенно в юности. Бесконечные поиски философского камня, призванного открыть загадочные законы природы, притягивали его помимо воли.
Потому-то он и начал собирать книги, подобные этой.
Кожаный переплет потрескался, но плотные страницы все еще были в прекрасном состоянии. Если бы он не валился с ног от усталости после бессонной ночи, его бы немало позабавила титульная страница. В соответствии с древними традициями алхимиков, писавших научные трактаты, автор выбрал себе потрясающий псевдоним — Аристотель Август.
Почти так же броско, как и Бэзил Валентайн, — псевдоним, который выбрал Бакстер для своей книги «Беседы о химии». Но ему тогда было двадцать лет, и он только что окончил Оксфордский университет. Юноше хотелось подобрать себе солидный псевдоним.
Бэзил Валентайн — легендарный алхимик, изучавший природу огня. Его имя было окутано тайной. Говорили, что он открыл множество секретов природы и постиг сущность власти и могущества.
Словом, его имя звучало гораздо более романтично и захватывающе, чем Бакстер Сент-Ивс.
Бакстеру приятно было сознавать, что со времени учебы он заметно повзрослел и остепенился.
Он оперся ладонями о полированный стол черного дерева и принялся изучать тоненький томик, лежавший перед ним. Латинское заглавие переводилось как «Истинная история секретов огня».
Рисунок, изображавший треугольник внутри круга, находился где-то в середине книги. В отличие от наброска Друсиллы Гескетт он был нарисован гораздо отчетливее: фигурки по сторонам треугольника оказались вовсе не червями, а мифическими животными, точки — символами, в которых Бакстер признал древние знаки алхимиков.
В картинке сочетались метафора и загадочные символы, которые так любили использовать алхимики. Древние обожали тайны и умели скрывать их от непосвященных. Бакстер догадывался: эта диаграмма не что иное, как ключ, графическое описание опыта, который, если поставить его правильно, может привести к открытию философского камня.
Без сомнения, рисунок имеет прямое отношение к «Зеленому столу». И все же кое-что до сих пор неясно. Почему Друсилла Гескетт скопировала диаграмму в свой альбом? Зачем кому-то понадобилось выкрасть альбом у Шарлотты и почему погибла Друсилла?
Бакстер закрыл «Истинную историю секретов огня» и бросил взгляд на часы. Полшестого утра. Он так до сих пор и не прилег. Мучимый вопросами, провел остаток ночи в библиотеке. Сюртук и галстук валялись на спинке стула.
Бакстер устало снял очки и потер переносицу. Его одолевали дурные предчувствия. Требовалось разработать план действий, и как можно быстрее. Главное — защитить Шарлотту, если события примут опасный оборот. Но сперва надо поспать хоть немного.
Из холла донесся глухой звук удара, затем громкий возглас нарушил его размышления:
— Дай мне пройти, неуклюжий остолоп! Ты меня не остановишь. Убирайся, будь ты проклят!
Бакстер вздохнул. У новой экономки язык что у портового грузчика. Но, по крайней мере, она хоть вставала рано. Та, что была до нее, как правило, спала все утро.
В холле снова послышался стук.
— Я здесь ни секунды не останусь! Я бы и вчера ушла, если бы у сестры было где расположиться.
— Если собираетесь увольняться, подождите хотя бы еще пару недель, миссис Пирсон, — умоляющим тоном просил Ламберт. — Сейчас так трудно найти прислугу. И мистер Сент-Ивс хорошо платит, вы же знаете.
— Плевать, сколько мне заплатит этот сумасшедший! Посмотри, что у него творится в лаборатории, — одному Богу известно. Даже днем нет покоя — какая-то дама визжит так, будто ее зверски пытают. Все, с меня хватит! Уйди с дороги, старый дурак!
Снова послышались приглушенные возражения Ламберта, возмущенные возгласы экономки. Затем входная дверь с грохотом захлопнулась, так что стены задрожали.
Наступила тишина.
Минуту спустя в дверь библиотеки осторожно постучали, и Бакстер зажмурился, предчувствуя неприятный разговор.
— В чем дело, Ламберт? — Он медленно обернулся к двери.
Ламберт озабоченно топтался в дверях. Его, по-видимому, подняли с постели. Он даже не успел как следует одеться: редкие седые космы торчали на голове дыбом, камзол не застегнут, туфля только на одной ноге. Тем не менее, дворецкий с достоинством откашлялся и произнес:
— Прошу прощения, сэр, новая экономка только что уволилась.
— Черт возьми! За последнее время у меня ни разу не было ни взрывов, ни вспышек, ни опытов с электричеством. Что же ей не понравилось на сей раз?
— Кроме всего прочего, миссис Пирсон особенно недовольна вчерашним э-э-э происшествием у вас в лаборатории.
— Каким еще происшествием? Я вчера не ставил никаких опытов. — Тут Бакстер умолк, вспомнив, чем он вчера занимался в лаборатории. Зверски пытал даму. Он почувствовал, как кровь приливает к его щекам. Боже правый, да он краснеет, как мальчишка.
— А, женские крики, — пробормотал он.
— Именно так, сэр. — Ламберт смущенно переступил с ноги на ногу. — Женские крики.
Бакстер насупился.
— Я всего лишь демонстрировал, как работает паяльная трубка. Моя невеста интересуется наукой. Она пришла в восторг, когда увидела, как из трубки вырывается огонь.
— В самом деле, сэр? — уныло обронил Ламберт. — Должно быть, действительно приятно, когда паяльная трубка работает безотказно. Вот моя причиняет мне одни только беспокойства.
— Ну, чего вы ждете, Ламберт? Приготовьте себе завтрак, а потом отправляйтесь в агентства по найму, как только они откроются для посетителей. Надо найти новую экономку.
— Слушаю, сэр. — Ламберт покорно склонил голову. — Прикажете приготовить вам тосты и яичницу, мистер Сент-Ивс?
— Не стоит. — Бакстер устало потер шею. — я посплю несколько часов. У меня была беспокойная ночь.
— Как скажете, сэр.
— Ах да, вот еще что. — Бакстер подошел к столу, отпер ящик, вытащил оттуда лист бумаги и нацарапал записку. — Будьте любезны, отправьте это письмо Эшертонам как можно скорее.
— Конечно, сэр. — Ламберт наморщил лоб, словно припоминая что-то. — Да, касательно посланий. Сэр, вы видели то, что я оставил на подносе на столе в холле? Оно пришло вчера вечером, пока вы отсутствовали.
— Нет, не видел.
— Оно от вашей тетушки, я полагаю. — Ламберт, прихрамывая, поковылял в холл, взял с серебряного подноса записку и возвратился с ней в библиотеку.
Бакстер пробежал глазами письмо Розалинды, пока на его собственном сохли чернила.
«Дорогой Бакстер!
Есть какие-либо новости? Я жду с нетерпением. Уверена, ты уже что-нибудь обнаружил.
Твоя леди Т.
P.S. Леди Г. уже спрашивала меня, на какое число назначена свадьба. На этот раз мне удалось от нее отделаться, но так не может продолжаться бесконечно. Ты же знаешь, какая она сплетница. Может, назначим день свадьбы — где-нибудь в отдаленном будущем? К примеру, на следующее Рождество?»
«Как будто у меня нет других проблем!» — подумал Бакстер. В довершение всего Розалинда намеревается назначить фиктивную дату его свадьбы, которая завершит их фиктивную помолвку с Шарлоттой!
— Прошу прощения, сэр. — Ламберт робко замялся. — Я, без сомнения, найду новую экономку и прослежу, чтобы ваша записка была отправлена, но на сегодня у меня назначен визит к доктору Флатту. Если не возражаете, сэр, я бы не стал его пропускать. У меня все тело ломит.
— Конечно, конечно. Не пропускайте назначенную встречу. — Бакстеру пришла в голову неожиданная мысль. — А что, ваш доктор Флатт использует какие-либо травы или курения в медицинских целях?
— Нет, сэр. Он применяет силу взгляда и делает особые движения руками, чтобы привести больного в состояние гипноза. Он творит настоящие чудеса.
— Понятно. — Бакстер зевнул и протянул Ламберту записку для Эшертона. — Не знаю, что бы я делал без вас, Ламберт.
— Всегда рад вам угодить, сэр. — Ламберт взял письмо, повернулся и пошел через холл в кухню.
Бакстер бросил взгляд на лестницу. Спальня так далеко — диван гораздо ближе и удобнее.
Он прикрыл дверь библиотеки, положил очки на столик с бренди и улегся на диван, растянувшись на подушках.
Он устремил глаза в потолок. Шарлотту необходимо уберечь от опасности.
В следующее мгновение он уже спал.
…Полы плаща, словно тяжелые черные крылья, развевались вокруг таинственного незнакомца. Хорошо, что она не видит его лица в темноте. Ей не хотелось знать о нем ничего, кроме того, что она уже знала. Что-то внутри нее отчаянно сопротивлялось этому — она боялась увидеть зло в человеческом облике.
Но разум предупреждал ее, что зло, которое нельзя опознать и которому нет имени, наиболее опасное из всех зол; Она крепче стиснула рукой незаряженный пистолет.
— Убирайся из моего дома, — прошептала она.
Неизвестный расхохотался, и звуки этого чарующего смеха наполнили её ужасом. Она поняла: он знает, что пистолет не заряжен.
— Веришь ли ты в судьбу, мой прелестный карающий ангел? — насмешливо спросил страшный незнакомец…
— Шарлотта!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40