Только внимательно уставился на нее.
— Ну? — нахмурилась она. — Опять что-то не так?
— Не могу не отметить, что ты не спешишь защищать Хадсона от обвинения в воровстве.
Лавиния вздохнула и поудобнее устроилась на стуле.
— Насчет украденных в Бате драгоценностей. Это точно?
— Доказательств у меня нет, но информация Крекенберна всегда надежна.
Лавиния принялась рассеянно играть с пером, вынуждая себя беспристрастно рассмотреть факты.
— Должна признать, что, если Селеста поставила дело на такую широкую ногу, вряд ли Говард ничего не подозревал.
— Скорее, сам был активным участником.
— Если так, зачем рисковать, нанимая нас?
— Он не собирался нанимать нас. Он хотел нанять тебя. И сделал это только потому, что жаждет заполучить браслет. — Тобиас нахмурился. — В любом случае он вряд ли считает, что идет на такой уж риск.
— Это почему?
— Подумай, Лавиния. Он ведь не отправился на Боу-стрит, чтобы найти детектива, так? Пришел к тебе, старой знакомой, сохранившей о нем добрые воспоминания, драгоценному другу, которому в голову не пришло бы, что Хадсон виновен в убийстве или воровстве.
Лавиния поморщилась и осторожно положила перо на подставку.
— Я все еще не убеждена. Вполне возможно, существуют другие объяснения убийства и похищения. Бедный Говард.
— И не говори. Бедный Говард! — иронически хмыкнул Тобиас. — До чего же ему не повезло! Получить в придачу к тебе такую злобную тварь, как я!
Глава 19
Мрачное настроение Тобиаса отнюдь не улучшилось с приходом домой, когда, зайдя в кабинет, он обнаружил там развалившегося на стуле Энтони. На письменном столе рядом с ним стоял уже съеденный на четверть холодный пирог с лососиной и картофелем. Остаткам грозило такое же быстрое исчезновение во рту обжоры.
— Раз ты здесь, значит, получил для меня полезную информацию, не так ли?
Тобиас уселся и с наслаждением вытянул ноги.
— Нашел камердинера?
— Нет еще, — промямлил Энтони, пытаясь говорить с набитым ртом. Наспех проглотив очередной кусок, он отложил вилку и принялся упорно рассматривать носки начищенных сапог. — Соседи говорят, что Фитч много времени проводит за игорными столами, с тех пор как лишился места. Завтра снова к нему пойду.
— Время не ждет — на тот случай, если еще не заметил, — проворчал Тобиас, барабаня пальцами по столешнице. — Он мне нужен как можно скорее.
— Но это нелегко. Фитч никогда не бывает дома, и я даже не знаю, как он выглядит!
— Прояви инициативу! Расспроси знакомых, пусть его опишут. Поговори с уличными мальчишками. Узнай, какие игорные заведения он посещает. Проклятие, Тони, ведь ты сам напросился мне в помощники! Пора бы действовать самостоятельно, не ожидая подсказок!
— Ты же знаешь, что я беседовал с проститутками, работающими вблизи от гостиницы, где остановился Оскар Пеллинг!
— И что? — прищурился Тобиас. — Что-то выяснил?
— Нет.
— Иными словами, ты ничего не добился, ни на одном фронте. Предлагаю взяться за работу. Куда полезнее, чем опустошать кладовую Уитби!
— Я всего лишь забежал перекусить, — обиделся Энтони. — Какого дьявола ты разоряешься? Очередная стычка с миссис Лейк так на тебя подействовала?
— Мои отношения с Лавинией тебя не касаются!
— Разумеется. Сам не знаю, что на меня нашло.
Тобиас впечатал кулак в столешницу.
— Я зашел к ней в кабинет и застал наедине с Хадсоном.
— Вот как?
— И что это означает?
— Ничего особенного. Просто теперь понятна причина твоего омерзительного настроения, — усмехнулся Энтони, вскинув брови. — Похоже, клиент тебе не слишком по душе, верно?
— Я ему не доверяю. Он практикующий гипнотизер, который, вполне возможно, убил свою жену. Уверен, что он строит какие-то темные планы, касающиеся Лавинии. А она отказывается видеть надвигающуюся опасность.
— Хочешь совет?
— Нет, спасибо. Твой совет насчет того, как очаровать леди комплиментами, обернулся сокрушительной неудачей.
Энтони неловко откашлялся.
— Ладно, а как насчет того, чтобы дать совет мне?
— Какой именно?
— Я заехал домой, потому что хотел поговорить с человеком постарше, умудренным опытом, который сумел бы помочь мне решить крайне сложную и неожиданно возникшую проблему.
— Проклятие, ты дал слово, что не станешь играть! Если влез в долги, выпутывайся сам, как знаешь!
— Успокойтесь, сэр. Я не потерял ни единого пенни. Может, вы не заметили, но я был слишком занят выполнением поручений моего нанимателя, чтобы улучить время для карт или костей.
И тут до Тобиаса дошло, что он никогда еще не видел Энтони таким раздраженным.
— В чем дело? — тихо спросил он.
— Эмелин.
— Черт, этого-то я и боялся.
Тобиас развалился на стуле, положил ноги на край стола и сложил пальцы домиком.
— Вчера, после вашего ухода от Бэнкса, что-то стряслось, верно?
— Вернее некуда, дьявол бы все это побрал! Я же говорил! Энтони вскочил и стал метаться по комнате.
— Эмелин едва не раздавило вчера. Ее могло ранить, и, возможно, серьезно.
— А у меня создалось впечатление, что это тебе и мальчику грозила беда.
— Она тоже рисковала, не понимая, что может погибнуть.
Тобиас продолжал рассматривать кончики пальцев.
— По-моему, мы согласились, что кучер хотел всего лишь доставить записку, а не убивать кого-то.
— Как можно быть в чем-то уверенным? А тем более в намерениях кучера? — взорвался Энтони. — О, Тобиас, я отдал бы все, что у меня есть, лишь бы добраться до этого подонка.
— Прекрасно тебя понимаю.
— А вот я осознал все в полной мере, только когда лег в постель. И от волнения не мог уснуть всю ночь. Таращился в потолок и думал о том, что могло бы случиться. — Энтони взволнованно махнул рукой. — Что, если бы кучер не справился с лошадьми? Если бы Эмелин, подобно мальчишке, поддалась панике и оказалась на пути экипажа? Ее просто растоптали бы!
— К счастью, мисс Эмелин унаследовала привычку тетки не паниковать в решительные моменты.
— Когда я под утро все же задремал, мне снились кошмары, — признался Энтони. — Я никак не поспевал вытащить Эмелин из-под колес мчащегося экипажа.
Тобиас вспомнил о всех кошмарах, которые преследовали его со дня знакомства с Лавинией.
— Не поверишь, но и мне не раз снились весьма неприятные сны, с тех пор как я имел счастье узнать миссис Лейк.
— Этим утром, пока вы с миссис Лейк и миссис Дав навещали лорда Вейла, я побеседовал с Эмелин. Потребовал от нее забыть о карьере частного сыщика.
— В самом деле?!
Тобиас снял ноги со стола, поднялся и, подойдя к столику, изучающе осмотрел остатки пирога.
— Позволю себе предположить, что заранее знаю, как было встречено подобное предложение.
— Эмелин очень рассердилась на меня. Отказалась даже думать о чем-то подобном. Едва меня не выгнала. Мало того, заявила, что у меня нет прав принимать за нее решения или вмешиваться в ее жизнь.
— Да ну? — Тобиас взял нож и отрезал себе солидный кусок пирога. — Вот это сюрприз! Не ожидал!
Энтони перестал метаться и с мрачным упреком уставился на Тобиаса.
— Издеваешься?!
— Заверяю тебя в своем искреннем сочувствии, — промычал Тобиас с набитым ртом.
— Черта с два! — прошипел Энтони, нервно ероша волосы. — Находишь меня смешным? Воображаешь, будто я получил по заслугам за все мои советы оставить свои диктаторские замашки с миссис Лейк?!
Тобиас, ничего не ответив, снова принялся уничтожать пирог. Уитби был превосходным поваром. Впрочем, он обладал множеством талантов и выполнял одновременно обязанности дворецкого, повара, камердинера, а иногда и доктора. Мало того, ухитрялся при этом выглядеть более элегантным, чем большинство джентльменов из общества, включая самого Тобиаса.
— Если это послужит утешением, — пробормотал Энтони, — готов признаться, что отныне совершенно по-другому оцениваю степень твоей чувствительности к стремлению миссис Лейк постоянно подвергаться опасности.
— Всегда приятно слышать, что твоя чувствительность оценена по достоинству.
— Думаю, тебе нечего мне посоветовать?
— Ошибаешься. Наоборот. — Тобиас вручил ему тарелку. — Поешь еще немногое. Превосходный пирог. Лук-порей придает ему особенный привкус. Ну, а когда закончишь, вернись к поискам камердинера Бэнкса и беседам с потаскушками.
Энтони нерешительно взял тарелку, глядя на пирог с таким видом, словно ему предлагали горькое лекарство.
— Я обречен кончить свои дни в Бедламе. И все из-за мисс Эмелин.
— Вполне вероятно. Но может, тебя утешит сознание того, что ты не единственный кандидат в безумцы. Благодаря миссис Лейк мне грозит та же участь.
— Что-то случилось, Эмелин? — встревожилась Лавиния, откладывая перо и озабоченно глядя на племянницу. — Ты со вчерашнего дня не в своей тарелке. Из-за истории с экипажем?
Эмелин отложила бумагу, на которой излагала свои впечатления от допроса слуг в особняке Бэнкса, и хмуро кивнула.
— В какой-то степени.
— Я так и знала. Ты плохо спала, и за завтраком я заметила, как ты бледна.
Эмелин капризно скривила губы.
— Хочешь сказать, я настолько плохо выгляжу?
— Это я во всем виновата. Нужно было заставить тебя выпить капельку бренди перед сном.
— Вчера, когда вы были в гостях у лорда Вейла, меня навестил Энтони.
— Энтони был здесь? — нахмурилась Лавиния. — С тобой наедине? Надеюсь, миссис Чилтон была дома?
— Была. Но Энтони не заходил в комнаты. Наоборот, пригласил меня погулять в парке.
Лавиния задохнулась от ужаса. Видения сцен, происходивших во время их прогулок с Тобиасом, заставили ее побелеть.
— Как смеет молодой человек предлагать нечто подобное? Да что ему в голову взбрело?! Именно поэтому ты так расстроена? Я потребую, чтобы Тобиас сделал ему суровое внушение!
— О, ты зря так заботишься о приличиях, — с гримаской заверила Эмелин. — Мы просто немного побродили по самой людной части парка. И уж конечно, не исчезали на час-другой, как это делаете вы с мистером Марчем в подобных случаях!
Щеки Лавинии загорелись.
— Мы… с мистером Марчем, — запинаясь, пробормотала она, — обнаружили, что долгие прогулки чрезвычайно бодрят, особенно в нашем возрасте.
— И в самом деле.
Лавиния подозрительно прищурилась.
— Что же при разговоре с Энтони так тебя расстроило?
— Если хочешь знать, он приобрел замашки мистера Марча.
— Неужели? И каким же образом?
— Заявил, что, по его мнению, я должна держаться подальше от частных расследований и ни в коем случае не следовать твоему примеру.
— Вот как… — протянула Лавиния. — Что же, спрашивается, заставило его это сказать? Такой разумный, современно мыслящий молодой человек!
— Думаю, что он был потрясен историей с экипажем.
— Как странно! В жизни не подумала бы, что он обладает столь деликатными нервами. Судя по его поведению, когда вы вернулись, я сказала бы, что он так же хладнокровен в критические минуты, как и Тобиас.
— Его вывела из себя не история с наемным экипажем, хотя я ужасно перепугалась, — сообщила Эмелин. — Просто он позволил воображению взять верх над здравым смыслом. — Умудрился убедить себя, что я подвергалась смертельной опасности и только по счастливому случаю не была ранена.
— Ясно.
— Все это настолько на него подействовало, что он решил приказать мне избрать другую карьеру.
— Ясно, — повторила Лавиния, стараясь говорить без всякого выражения.
— Мне пришлось вынести чрезвычайно утомительную лекцию на предмет того, что я не должна подвергать себя опасности. Он едва не уморил меня, проповедуя умеренность и скромность, подобающие молодым дамам. Боюсь, что я наконец потеряла терпение и высказала все, что думаю, о его напыщенной манере командовать и лезть не в свои дела. Пожелала доброго дня и ушла, оставив его стоять посреди дорожки.
— Ясно, — в третий раз обронила Лавиния и, опершись на столешницу, поднялась. — Что скажешь насчет глоточка ликера?
Эмелин разочарованно вздохнула.
— Я ожидала большего вдохновения от столь предусмотрительной и изобретательной женщины. В конце концов, ты человек опытный. Знаешь мужчин. И это все, что ты можешь сделать для меня? Глоточек ликера?
— Если ищешь вдохновения, предлагаю обратиться к Шекспиру или религиозному трактату. Боюсь, в том, что касается таких джентльменов, как мистер Марч и мистер Синклер, все, что могу предложить, — это глоточек ликера.
— О!
Лавиния открыла шкафчик, вынула графин с ликером, налила две рюмочки и вручила одну Эмелин.
— Видишь ли, они хотят нам добра.
— Да. — Эмелин сделала крохотный глоточек и немедленно настроилась на философский лад. — Да, ты, наверное, права.
Лавиния отведала спиртного и попыталась вернуться к мыслям о мужчинах.
— По моему опыту, — медленно начала она, — джентльмены склонны нервничать, а иногда и сильно расстраиваться в тех случаях, когда не полностью владеют ситуацией, особенно если тут замешана дама, по отношению к которой они чувствуют определенную ответственность.
— Понимаю.
— Эту свою слабость они пытаются выместить на окружающих, отдавая приказы, читая строгие нотации и обычно выставляя себя в смешном свете.
Эмелин снова пригубила ликер и с мудрым видом кивнула:
— Крайне раздражающая привычка.
— Да, но боюсь, природу не изменить. Возможно, теперь ты понимаешь, почему я временами нахожу мистера Марча невыносимым.
— Боже, у меня наконец открылись глаза! — покачала головой Эмелин. — Неудивительно, что ты так часто с ним ссоришься. Я уже предвижу постоянные стычки с Энтони.
Лавиния подняла рюмку:
— Я хочу произнести тост.
— За что пьем?
— За невыносимых джентльменов. Ты должна признать, что они по крайней мере горячат кровь.
Глава 20
Неяркие лучи солнца быстро растворились в тумане, окутавшем город на следующий день. К тому времени, когда Лавиния оказалась у входа в лавку мистера Тредлоу, на улице почти стемнело и в трех шагах ничего не было видно. Она заглянула в окно, удивленная тем, что внутри не горит ни одна лампа.
Отступив на несколько шагов, она посмотрела на окна второго этажа. Занавеси были задернуты. Ни одного отблеска света не пробивалось в щели.
Лавиния подергала дверь, оказавшуюся незапертой, и переступила порог неестественно тихой лавочки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38