У Вейла был мечтательный взгляд романтика. Непризнанного артиста.
— Джоан! — воскликнул он, изящно склоняясь над ее рукой. — Рад видеть, что вы снова украшаете светское общество. Вы слишком долго жили затворницей.
— Добрый вечер, Вейл, — приветствовала она, потихоньку отнимая руку. — Вы знакомы с моими друзьями? Миссис Лейк и мистер Марч.
— Марч!
Вейл кивнул Тобиасу и обратился к Лавинии:
— Счастлив познакомиться, миссис Лейк.
Он поднес к губам ее пальцы, и Лавиния заметила у него на мизинце странное железное кольцо в форме ключа. Она попыталась вымучить очаровательную улыбку и для пущего эффекта добавила реверанс.
— Лорд Вейл.
Судя по виду, особенного впечатления ее попытка не произвела. Он ответил коротким поклоном и повернулся к Джоан.
— Надеюсь, вы окажете мне честь, приняв приглашение на танец?
Джоан на мгновение словно оцепенела. Легкое колебание было почти незаметным, но не ускользнуло от наблюдающей Лавинии.
— Да, разумеется, — выговорила Джоан, придя в себя, и когда Вейл увлек ее в центр зала, бросила на Лавинию недоумевающий взгляд.
— Вот тебе и допрос, — вздохнула она. — Похоже, что Вейл всего лишь добивался согласия Джоан.
— Не разделяю твоей уверенности. Как сказала Джоан, Вейл человек осмотрительный, — напомнил Тобиас, беря ее под руку. — Пойдем. Сейчас мы все равно не сможем ничего сделать, а я положительно задыхаюсь в этом зале. Неплохо бы глотнуть свежего воздуха.
— Ты прав, здесь немного душно.
Она позволила ему увести себя на террасу. Оба вышли в прохладу весенней ночи. Тобиас не остановился у низкой каменной ограды и продолжал идти, увлекая Лавинию вниз по ступенькам, в залитый светом фонарей сад.
Они направились по дорожке, ведущей к темной оранжерее, пристроенной к заднему фасаду особняка. В лунном сиянии таинственно поблескивали оконные стекла.
Лавиния вспоминала удивление и неуверенность, сверкнувшие в глазах Джоан, когда Вейл повел ее в центр зала. Очень немногое на этом свете могло смутить Джоан, а вот приглашение Вейла отчего-то привело ее в это редкостное состояние.
— Но может, вы с Джоан ошибаетесь относительно причин появления здесь Вейла? — настаивала она.
— С чего это вдруг ты так посчитала?
— Просто у меня сложилось отчетливое впечатление, что целью Вейла было потанцевать с Джоан, а не выведать, как идет расследование.
— Вейл — мастак скрывать свои намерения. Впрочем, как и Джоан, — бросил Тобиас с таким раздражением, что Лавиния недоуменно моргнула.
— Ты злишься.
— Вовсе нет.
— Злишься, я чувствую. Ты не в настроении. Что с тобой стряслось? Расстроен, что Вейл не сделал попытки вытянуть что-то из нас?
— Ничуть.
— Тобиас, с тобой невозможно разговаривать!
Он остановился перед оранжереей и открыл стеклянную дверь. Лавиния нерешительно остановилась на пороге.
— Думаешь, нам стоит зайти?
— Если бы хозяева хотели запретить гостям прогуляться по оранжерее, наверняка заперли бы дверь.
— Ну… в таком случае…
Он потянул ее за собой, во влажную сырость оранжереи, и захлопнул дверь. Тяжелые запахи плодородной земли и цветущих растений кружили голову. В лунном свете, струившемся в бесчисленные окна, можно было разглядеть ряды пальм, папоротников и экзотических цветов. Приятное тепло окутало Лавинию. Чуть поежившись, она улыбнулась.
— Ну разве не великолепное зрелище? — восхитилась она, двинувшись по проходу, то и дело останавливаясь, чтобы вдохнуть аромат цветка. — Словно пробираешься по джунглям. Надеюсь, мы не встретим змей или хищников?
Тобиас догнал ее и пошел рядом.
— На твоем месте я бы на это не рассчитывал.
— Смотрю, твое настроение не улучшилось, — заметила она, поглаживая длинный блестящий лист.
— Не подходи слишком близко, — остерег Тобиас, оттаскивая ее от растения. — Я не знаю, что это такое, а рисковать не имеет смысла.
Выведенная из себя Лавиния топнула ногой.
— С меня довольно твоего ворчания! Скажи, Тобиас, чем ты так недоволен?
Он мрачно глянул на нее потемневшими от неких внутренних эмоций глазами.
— Если хочешь знать, наблюдая за тем, как Вейл уводит Джоан, я испытал непреодолимое желание пригласить тебя на танец.
Объяви Тобиас, что может летать, она, наверное, не так удивилась бы.
— Ты хотел танцевать со мной?!
— Не знаю, что это на меня нашло.
— Понятно.
— Я никогда не любил танцевать, — продолжал он. — А с этой проклятой ногой… подобные упражнения вряд ли возможны. Я бы показался окружающим полным идиотом.
Издалека доносились приглушенные звуки вальса. Восхитительное, пьянящее возбуждение охватило Лавинию. Она таинственно улыбнулась.
— Зато здесь никто не увидит, какого дурака ты из себя строишь, — тихо вымолвила она.
— Если не считать тебя.
— Да, но мне уже известно, что ты отнюдь не дурак, и никакие твои слова и поступки не могут очернить тебя в моих глазах.
Он долго смотрел на Лавинию, прежде чем протянуть руки и привлечь ее к себе.
И впервые за все время их бурных отношений они закружились в танце. Он двигался скованно и неловко, словно боялся случайно наступить ей на ногу или уронить на пол. Но Лавинию это не смущало. Слишком велико было очарование музыки и лунного света, блестевшего в его темных волосах, пьянящего благоухания экзотических цветов. Все остальное не имело значения. Главное — она была в его объятиях и время остановилось. На целую счастливую вечность.
Они словно очутились в волшебной сказке, сошедшей с драгоценных страниц стихов и поэм, которые так любила Лавиния.
Тобиас вел ее в медленном ритме по дорожке, окруженной причудливыми созданиями природы. Она положила голову на его широкое плечо. Вальс был созданием фей. Лунный свет — расплавленным серебром. Буйная растительность — зачарованным садом.
Когда они добрались до маленькой беседки на дальнем конце, Тобиас остановился и, притянув ее к себе, поцеловал в шею.
— Тобиас… — прошептала она, подстегиваемая восхитительным нетерпением, и, обняв его, подняла лицо для поцелуя.
Этот поцелуй лишил ее рассудка.
Он спустил с ее плеч крошечные рукавчики, и платье упало до талии. Его ладони скользнули по ее ногам, под широкими складками платья. Когда он нежно сжал пухлый венерин холмик, ее голова откинулась назад.
Свободной рукой Тобиас расстегнул брюки. Она, словно в беспамятстве, ласкала его плоть. Ее большой палец скользнул по набухшей головке.
Тобиас застонал от безумного наслаждения.
— В такие минуты, — пробормотал он, почти не отнимая губ от ее шеи, — я никогда не сомневаюсь в твоих гипнотических силах. Тебе неизменно удается очаровать меня.
— Может, я и опытный гипнотизер, но вы, сэр, не кто иной, как настоящий волшебник.
Лунный свет и магия сомкнулись вокруг них.
Глава 13
Она танцевала впервые после смерти Филдинга.
Джоан словно охмелела. Голова слегка кружилась.
Она никогда не думала, что будет снова вальсировать с другим мужчиной, не мечтала, что когда-нибудь станет наслаждаться музыкой и грациозными узорами танцевальных па с кем-то, кроме своего любимого Филдинга. И вот теперь оказалась в объятиях одного из самых опасных его друзей, словно ничего не изменилось и она по-прежнему млеет от счастья.
— Ваш наряд изумителен, мадам, — заметил Вейл, — но трудно не заметить, что вы по-прежнему носите платья траурных тонов, хотя прошел целый год, с тех пор как Филдинг покинул этот мир.
— Мне его не хватает, — тихо призналась она.
— Понимаю, мадам. Мне тоже. Филдинг был моим другом. Но должен сказать, что не верю, будто он хотел, чтобы вы до конца дней своих не носили ничего, кроме черного и серого.
Она не знала, что ответить. Правда заключалась в том, что она до самого недавнего времени даже не думала о том, чтобы снять траур. У нее не было такого желания. Мало того, в душе Джоан с этим смирилась. Но уверенность, что ей до смерти придется жить в скорби и печали, постепенно начала улетучиваться. Лавиния и Тобиас сумели прорвать темный саван, которым была окутана ее жизнь. Нашли ответы на вопросы, сопутствующие внезапной кончине Филдинга и преследовавшие ее много дней, помогли рассеять тоску, которая казалась нескончаемой.
— Посмотрим, — кивнула она.
Вейл улыбнулся, на время удовлетворившись ее ответом, и снова увлек ее в танце.
— Вижу, вы приобрели весьма интересных компаньонов, — обронил он немного погодя.
Это замечание грубо вернуло ее к реальности. Она, похоже, забылась. И это не сладостный сон. Вейл ничего не делает без причины. С ним следует быть настороже.
— Вы, я так полагаю, имеете в виду миссис Лейк и мистера Марча, — учтиво ответила Джоан. — Они и в самом деле люди необычные. Но мне их общество нравится.
— Вне всякого сомнения, это потому, что вас, мадам, тоже нельзя назвать человеком обыкновенным, — хмыкнул он. — Я ничего не знаю о миссис Лейк, но о мистере Марче ходит множество слухов.
— Вы меня удивляете, сэр. Никогда бы не подумала, что вы из тех, кто верит сплетням.
— Вы прекрасно знаете, что я, подобно Филдингу, уделяю самое пристальное внимание определенного типа сплетням.
— Так что же болтают о мистере Марче? — осведомилась она.
— Среди всего прочего утверждают, будто он был шпионом во время войны и сейчас зарабатывает на жизнь весьма нешаблонными методами. Насколько я понял, он принимает заказы на частные расследования от особ, предпочитающих не иметь дело с Боу-стрит.
— Вы правы. Достаточно оригинальное занятие.
— Да уж, ничего не скажешь.
— Зато очень интересное.
Вейл удивленно вскинул брови.
— Кстати, говорят, что он и, предположительно, его добрая приятельница миссис Лейк в настоящее время разыскивают некую антикварную вещицу.
— А-а…
— И что это означает, мадам? — весело спросил Вейл.
— Всего лишь констатация того факта, что если вы о ней упомянули, значит, сами хотите получить, — без обиняков заявила Джоан.
Вейл шутливо вздохнул.
— До чего же вы неделикатны, мадам. Видимо, слишком хорошо меня знаете.
— Напротив, сэр. Я совсем вас не знаю. Но когда речь идет о редкостях, ваши вкусы мне знакомы.
— Да, разумеется. Мы с вами и Филдингом немало времени проводили за обсуждением тонкостей коллекционирования, — кивнул он, делая очередной поворот. — Думаю, вы и сами неплохо в этом разбираетесь.
— О, я не претендую на великие знания, но признаюсь, что многому научилась, слушая, как вы с Филдингом спорите и сравниваете ваши приобретения.
— И кроме того, унаследовали замечательные собрания Дава, не так ли? Скажите, мадам, вы намереваетесь делать к ним свои добавления?
Пусть гадает, подумала Джоан. Не нужно ничего выдавать.
— Если это попытка узнать, хочу ли я приобрести Голубую Медузу, — сказала она вслух, — то пока не могу точно сказать. Еще не решила.
— Ясно.
Музыка смолкла. Вейл подвел ее к стене, и Джоан сама не поняла, как оказалась вместе с ним в уютной нише. Он так и не выпустил ее руки.
— Я не имею ни малейшего желания состязаться с вами в этом деле, — объявил он.
— Что не помешает вам это сделать, как только возникнет необходимость, — парировала Джоан.
Вейл улыбнулся, но не ответил.
— Меня тревожит совершенно другой аспект этой ситуации, — пояснил он.
— Я поражена, сэр. В жизни не думала, что вас что-то может встревожить.
— Ошибаетесь, леди Дав. Вы — вдова одного из немногих людей, которых я считал своими друзьями. Считаю, что предал бы память Филдинга, если бы не попытался помешать вам подвергнуть себя ненужному и никчемному риску.
— Заверяю вас, что я ничем не рискую.
— Но меня волнует ваша роль в этом деле, Джоан.
— Не стоит беспокоиться, милорд, — улыбнулась она. — Заверяю вас, что вполне способна сама о себе позаботиться. Мой муж был превосходным наставником по многим предметам, не только по антиквариату.
— Да, разумеется, — процедил Вейл и, хотя вовсе не казался довольным ее ответами, все же очень вежливо наклонил голову. — Простите, если грубо вмешался в ваши личные дела.
— О, не стоит извиняться, сэр. Я счастлива сказать вам, что помогаю миссис Лейк и мистеру Марчу в их расследованиях.
Эти слова произвели на Вейла действие необычайное. Она в жизни не поверила бы, что он способен на такие сильные эмоции, если бы не видела его потрясенного лица. Дикая, торжествующая радость обуяла ее.
— Помогаете? — тупо повторил он. — Черт возьми, Джоан, о чем вы толкуете?
— Успокойтесь, милорд, — хмыкнула она. — Это всего лишь мое увлечение. — Она, непонятно почему, была рада, что до такой степени его расстроила. — И притом очень, забавное.
— Не понимаю.
— Все очень просто. У меня есть связи в таких местах, куда им нет доступа. И если эти связи могут оказаться нужными, я не задумываюсь ими воспользоваться.
Его губы дернулись в безрадостной усмешке.
— И я — одна из таких связей? Именно поэтому вы согласились со мной танцевать? Чтобы вытянуть из меня сведения для Марча и миссис Лейк?
— Вовсе нет, сэр. Я танцевала с вами, потому что вы меня пригласили и потому что мне так захотелось.
В его глазах блеснуло раздражение, но он все же учтиво наклонился над ее рукой.
— Надеюсь, вам не было скучно, мадам.
— О, ни в коем случае, хотя я прекрасно понимаю, что вы здесь только потому, что охотитесь за браслетом и пожелали узнать роли, мою и моих друзей, во всем этом деле. И как? Вы удовлетворены результатами собственного следствия?
Вейл выпрямился, по-прежнему сжимая ее руку.
— Позвольте все же предупредить вас: эта история с Медузой может быть опасна.
— Буду иметь в виду, сэр.
Он снова поморщился, но оба знали, что никакие убеждения не поколеблют ее решимости.
— Доброй вам ночи, мадам, — пожелал он.
— Доброй ночи, милорд, — кивнула она, приседая. — Счастлива, что вы решили возобновить наше знакомство, даже если при этом руководствовались скрытыми мотивами.
Он уже хотел отойти, но, помедлив, ответил:
— Для меня великая честь числиться вашим другом. Однако позвольте сказать, что в одном вы не правы. Я пригласил вас на танец не только потому, что хотел побольше разузнать о браслете.
— Неужели?
— Я пригласил вас, — терпеливо повторил он, — потому что очень хотел танцевать с вами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38