Энтони резко повернул голову.
— Ты не должен так думать! Я сам сделал выбор.
— Довольно болтовни, — бросил Тобиас. — Пора и за дело.
Он переступил порог людной комнаты, преувеличенно сильно хромая. Энтони последовал за ним.
Ревущий огонь в огромном очаге наполнял зал адским светом, удивительно подходившим обстановке. На деревянных скамьях теснились мужчины, пришедшие сюда пить, играть в карты и лапать дюжих подавальщиц.
Тобиас протиснулся сквозь толпу, оглянулся, желая убедиться, что Энтони не отстал, и увидел, что глаза шурина прикованы к одной из пышнотелых девиц, чьи огромные пухлые груди, казалось, вот-вот вывалятся из лифа. Но она, не обращая внимания на такие мелочи, к тому же низко нагнулась над столом, чтобы обслужить клиентов.
— Они все настоящие амазонки, — пробормотал Тобиас. — Такие нравятся Улыбчивому Джеку.
Энтони расплылся в улыбке.
Они прошли по узкому коридору и остановились перед конторой Улыбчивого Джека. Дверь была чуть приоткрыта. Тобиас постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.
— Добрый вечер, Джек.
Тобиас не дал себе труда подделываться под акцент кокни. Здесь он мог не притворяться. Они с Джеком были знакомы с тех времен, когда вместе занимались шпионажем в пользу Короны. Тогдашняя профессия контрабандиста не раз позволяла Джеку получать весьма полезные для Британии сведения.
В последние годы он нашел себе новое занятие, став владельцем кабачка, но страсть собирать обрывки сведений, слухов и сплетен осталась прежней. Для этого мира он был примерно тем же, что и Крекенберн в своем клубе.
Джек, разливавший бренди в кувшины, поднял глаза и широко улыбнулся. При этом длинный шрам, сбегающий от уха до кончика губ, уродливо изогнулся, превратив его лицо в маску улыбающейся смерти.
— Вовремя ты, Марч. Как всегда, — заметил он, заинтересованно поглядывая на Энтони. — Кого это ты с собой привел?
— Шурина. Энтони Синклера. — Тобиас прикрыл дверь. — Я тебе о нем рассказывал. Вот, обучаю его своему делу.
— Рад тебя видеть, юный Синклер, — хмыкнул Джек. — Значит, идешь по стопам зятя?
— Да, сэр! — гордо выпалил Энтони.
Джек кивнул.
— Приятно, когда бизнес становится семейным. И ты не найдешь более надежного, чем Марч, наставника в искусстве расследования. Никто проворнее его не может докопаться до чужих тайн. То обстоятельство, что твоего родственника еще не нашли с перерезанным горлом, лучше всего подтверждает его таланты.
— Спасибо за превосходные рекомендации, — пробормотал Тобиас. — А теперь, если не возражаете, перейду к более неотложной теме. Сегодня утром я получил твою записку. Итак, что ты знаешь о Найтингейле?
— Погоди, все расскажу. Но сначала позвольте налить вам бренди.
Тобиас подвинул ближе грубо сколоченный стул с жесткой спинкой, стоявший у очага, повернул и по привычке уселся верхом. Энтони, все это время внимательно наблюдавший за манипуляциями зятя, последовал его примеру и взял протянутый Улыбчивым Джеком стакан бренди.
— Видишь ли, нужно сказать, что я не часто встречаюсь с мистером Найтингейлом, — признался Улыбчивый Джек, огибая широкий письменный стол и втискивая свои массивные телеса в широкое кресло. — Он покупает и продает украденные древности, драгоценности и предметы искусства. Только лучшие и самые дорогие вещи. Хвастается, что обзавелся неплохой клиентурой, в число которой входят люди не только знатные, но и баснословно богатые. Словом, мне, с моим скромным бизнесом, до него далеко.
— Чушь! — отмахнулся Тобиас, пригубив бренди. — По моему мнению, нет особой разницы между контрабандой, содержанием трактира и торговлей краденым. И когда дело дойдет до сравнения, готов поклясться, что твоя клиентура не менее эксклюзивна, чем у Найтингейла.
— Я ценю твои доброту и снисхождение, друг мой. Так вот, Найтингейл заключает сделки между теми клиентами, которые по разным причинам предпочитают не встречаться лицом к лицу. Для таких особ он устраивает и проводит аукционы.
— И каким же образом это происходит? — нахмурился Энтони.
Улыбчивый Джек поерзал в кресле и чуть свысока объяснил:
— Найтингейл выступает в роли посредника. Уведомляет заинтересованные стороны о предмете торга и принимает ставки. При этом он гарантирует всем участникам полную анонимность. Берет солидные комиссионные и неплохо на этом наживается.
Тобиас задумчиво побарабанил пальцами по спинке стула.
— Может, он сам устраивает грабежи?
Джек сложил руки на выпирающем брюхе и пожал плечами:
— Трудно сказать. Но думаю, он не упустит возможности поживиться, если таковая представится.
— Ты упомянул избранную клиентуру, — заметил Тобиас. — А можешь назвать какие-нибудь имена?
— Нет. Я ведь уже сказал, что они платят так много отчасти еще и за полную секретность. Найтингейл ни разу их в этом не обманул. В конце концов, на карту поставлена его репутация, и он старается любой ценой ее сохранить.
Тобиас вспомнил о том, что напечатано на карточке Лавинии: «ТАЙНА ГАРАНТИРУЕТСЯ».
— Похоже, мой партнер, миссис Лейк, — не единственная, кто пытается заманить выгодных заказчиков обещанием сохранить тайну.
— Что же, — согласился Джек, — всякий деловой человек должен делать все возможное, чтобы обеспечить достойную прибыль. Так вот, я по твоей просьбе сообщил Найтингейлу, что ты хочешь с ним встретиться. Он ответил почти сразу, из чего можно заключить, что он так же рьяно стремится обсудить пропажу браслета, как ты сам.
— Где и когда?
— Боюсь, это зависит от Найтингейла. Можешь не трудиться его отыскивать. Он сам тебя найдет.
— У меня не слишком много времени.
Джек чуть поморщился.
— У меня создалось впечатление, что ты скоро его увидишь. Очень скоро.
Тобиас глотнул бренди и опустил стакан.
— Что еще ты можешь сказать о Найтингейле? Описать его сумеешь?
— Мы пару раз встречались, но, по правде говоря, я не узнал бы его на улице, подойди он ко мне и поздоровайся. Найтингейл делает все, чтобы его клиенты и деловые партнеры не видели его при свете дня.
Энтони заинтересованно встрепенулся.
— Как же в таком случае он… договаривается о сделках?
— Работает только по ночам и старается оставаться в тени. Нанимает уличных мальчишек относить записки, — объяснял Джек, перекатывая стакан в широких ладонях. — Из того, что я видел, можно с уверенностью заключить только, что он невысок ростом. Судя по голосу, я сказал бы, что он немолод. Но и не дряхлый старик. Однажды я случайно наблюдал, как он идет по улице. Стоял сильный туман, почти ничего нельзя было разглядеть, но походка его показалась мне донельзя странной.
— Как это? — удивился Тобиас.
— Он как-то нелепо раскачивался из стороны в сторону и с трудом ковылял по тротуару. Готов побиться об заклад, что когда-то он попал в беду, сломал ноги, а потом кости не правильно срослись.
— Неудивительно, учитывая, чем он занимается. Возможно, не поладил с недовольным клиентом.
— Это точно.
Энтони взглянул на Тобиаса, словно прося разрешения высказать свое мнение.
— Ну что тебе? — рявкнул Тобиас.
— Мне вдруг пришло в голову, что мистер Найтингейл может нарочно хромать. Для маскировки.
— Неплохая, догадка! — усмехнулся Тобиас. — Что же, вполне возможно.
Джек понимающе подмигнул приятелю.
— Я знал, что у твоего нового помощника большие способности к этому делу.
— Этого я и боялся, — вздохнул Тобиас.
Энтони улыбнулся, явно довольный собой.
Джек снова обратился к Тобиасу:
— Значит, ты взялся за очередное дело вместе со своим временным партнером?
— Наш клиент считает, что его жена убита тем, кто убедил ее украсть браслет, — спокойно ответил Тобиас.
— Ах да, супруга гипнотизера.
Энтони резко выпрямился:
— Вы слышали об этом преступлении?
— Да, — кивнул Джек, отхлебнув бренди. — Раньше или позже, но такие вести обязательно доходят до «Грифона». Так ты, друг мой Тобиас, снова ищешь убийцу там, где его нет?
— Похоже, что так.
Энтони удивленно поднял брови.
— Что вы хотите этим сказать? Нет ни малейшего сомнения, что миссис Хадсон задушена.
— Леди в самом деле мертва, — подтвердил Тобиас. — Но я совсем не уверен, что убийца остался неизвестным.
— Не понимаю, — выдохнул Энтони.
— В ночь своей гибели леди назначила своему любовнику свидание, — терпеливо пояснил Тобиас. — Муж знал и об измене, и о тайном рандеву. В тот вечер он отправился на демонстрацию опытов по животному магнетизму. Наутро даму нашли мертвой. Пока что это все факты, которыми мы располагаем.
Энтони все еще недоуменно хмурился, но изуродованное лицо Джека озарилось понимающей усмешкой.
— Значит, думаешь, что Хадсон последовал за ней и убил в припадке ревности, — кивнул он.
— Думаю, что это единственное вполне разумное объяснение, — ответил Тобиас.
— А потом он слишком поздно обнаружил, что она разжилась бесценной вещицей, и эта самая вещица неизвестно где затерялась, — фыркнул Джек. — Вот и говори после этого о справедливости.
— Постойте, — вмешался Энтони, — я окончательно запутался. Тобиас, по-твоему, Хадсон нанял тебя и миссис Лейк, чтобы найти любовника миссис Хадсон, не потому что желает обличить убийцу, а лишь с целью вернуть браслет?
— Ну, в каком-то смысле да.
— Но если ты считаешь, что клиент лжет, почему взялся за дело? — выпалил Энтони.
— А что мне было делать? — проворчал Тобиас, приканчивая бренди. — Мой партнер ясно дал понять, что полон решимости взяться за расследование в одиночку.
— И ты не мог позволить ей подвергать себя такой опасности, — заключил Энтони.
— В самую точку, — согласился Тобиас. — Ну а ты, Джек? У тебя есть что сказать?
— Только один совет: будьте поосторожнее. Уже одно то, что в этом замешан Найтингейл, вызывает некоторые опасения. Ходят слухи, что некоторые из его клиентов не только очень богаты, но и готовы на все, если речь идет о новом приобретении для их коллекции.
— Как ни странно, я и сам пришел к тому же выводу. — Тобиас встал и поставил на стол пустой стакан. — Пойдем, Тони. Пора идти, если мы хотим приехать на бал у Стиллуортов до полуночи. Остается надеяться, что Найтингейл не заставит нас долго ждать.
— На это счет не волнуйся, — заверил Джек. — Но можно с уверенностью сказать одно: встреча состоится ночью.
Глава 12
Незадолго до полуночи Лавиния вместе с Тобиасом стояли в углу роскошного бального зала леди Стиллуотер и наблюдали, как Энтони кружит Эмелин в вальсе. Ощущение неизбежности постепенно снисходило на нее.
— Прекрасная пара, не так ли? — спросила она.
— Совершенно верно, — без особого энтузиазма подтвердил Тобиас. — Я знаю, что ты намереваешься выдать Эмелин за богатого жениха, но иногда любовь становится на пути самых продуманных планов.
— А если это всего лишь мимолетное увлечение? — возразила Лавиния.
— Я бы на твоем месте на это не надеялся, потому что боюсь худшего, Лавиния зябко повела плечами.
— Худшее — это если они влюбятся друг в друга?
— Но это же твоя точка зрения, не так ли? — продолжал он тем же самым, чересчур ровным тоном.
По какой-то непонятной причине небрежность, с которой он согласился, что истинная любовь между молодыми людьми была бы худшим исходом, испортила ей настроение. Из этого напрашивался вполне логический вывод, что Тобиас, возможно, сам как огня боится подобных чувств.
— К несчастью, должен уведомить тебя, что Энтони и в самом деле обладает талантом сыщика, — добавил Тобиас. — Теперь, когда он отведал вкус настоящего дела, весьма сомневаюсь, что смогу убедить его найти себе более спокойное занятие.
Мрачная обреченность в его голосе яснее любых слов говорила об отчаянии. Тобиас так старался заменить отца молодому человеку! И сейчас был вне себя от тревоги, совсем как она, когда речь шла об Эмелин.
— По-твоему, мы потерпели неудачу с ними? — тихо спросила она.
— Не знаю, — вздохнул Тобиас. — Но, видя, как они счастливы вместе, трудно посчитать, что мы позволяем им окончательно погубить себе жизнь.
Лицо Лавинии немного просветлело.
— Нужно же что-то сказать и в защиту любви, верно?
— Иногда. Только вот не совсем понимаю, что именно.
Не зная, что ответить на эту загадочную фразу, она решила сменить тему.
— Должна сказать, что Энтони не единственный, кто показал себя с наилучшей стороны! Методы допроса Эмелин поистине поразительны!
— Вы двое необычайно ловко добыли информацию о хозяине браслета, ничего не скажешь!
— Спасибо, — рассеянно кивнула Лавиния, упорно возвращаясь к предмету своей похвалы:
— Дело в том, что Тредлоу растаял, как лед на солнышке, стоило Эмелин улыбнуться ему и уверить, что лучшего антиквара не сыскать во всем Лондоне. Клянусь, она вытянула бы из него все, даже если бы я не обещала заплатить за услугу.
— Обаяние — всегда действенное средство, а у мисс Эмелин его хоть отбавляй.
Лавиния кивнула.
— Я всегда знала: она при желании кого хочешь покорит, но до сегодняшнего дня мне в голову не приходило, что способность чаровать мужчин может оказаться полезной для дела.
— Угу.
— Говоря по правде, сегодняшнее блестящее представление Эмелин дало мне блестящую идею.
Ответом Лавинии было короткое напряженное молчание.
— Какую именно? — осторожно осведомился наконец Тобиас.
— Я подумываю попросить ее наставить меня в способах получать информацию от джентльменов не силой, не допросами, а улыбками и нежными словами.
Тобиас поперхнулся шампанским и, судорожно глотнув воздух, закашлялся.
— Боже мой, сэр, с вами все в порядке? — встревожилась Лавиния, сунув руку в крохотный, расшитый бисером ридикюль, который, по настоянию мадам Франчески, приобрела вместе с платьем. Пришлось долго рыться, прежде чем она нашла платок и сунула в руку Тобиасу:
— Возьмите.
— Спасибо, — промямлил он в квадратик изящно вышитого батиста. — Но думаю, что лучше всего мне поможет большой бокал кларета.
За неимением такового он схватил другой бокал шампанского с подноса проходившего мимо официанта.
— К сожалению, придется довольствоваться этим.
Лавиния мрачно наблюдала, как жадно он глотает пенящийся напиток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38