Сейчас довольно тепло, и мы, пожалуй, прогуляемся по саду.С этими словами маркиз направился к стеклянной двери, ведущей на террасу. Однако он успел заметить, что отец Протеус нахмурился и уже приготовился отказать.Но маркиз не стал дожидаться разрешения, а быстро открыл дверь в сад.В ту же секунду, хотя маркиз вряд ли смог бы это доказать, отец Протеус схватил Цию за руку и одними губами прошептал:— Следи за тем, что говоришь.Открытая терраса вела на ухоженную лужайку, в центре которой располагалась клумба с великолепными цветами.— Прекрасный сад! — сказал маркиз довольно громко, чтобы его можно было услышать из дома. — Уверен, вам нравится жить здесь.— Да, милорд.Маркиз намеренно уходил от дома, делая вид, что любуется цветами в отдалении.Он был уверен, что отец Протеус наблюдает за ними.Ция шла рядом с маркизом, низко опустив голову.Когда он убедился, что они отошли достаточно далеко и что отец Протеус не сможет при всем желании подслушать их разговор, маркиз сказал:— Не бойтесь. Обещаю, что не причиню вам никаких неприятностей.Девушка взглянула на него расширившимися от страха глазами.— Мне нужна ваша помощь, — тихо сказал маркиз. — Очень нужна! Я уверен, вы порядочная девушка, и потому прощу рассказать мне правду.— Я не понимаю…— Думаю, понимаете, — перебил маркиз. — Где Ция? Почему мне не позволяют видеть ее?Девушка глубоко вздохнула и была готова повернуться в сторону дома, но маркиз удержал ее, обняв за плечи так, что со стороны это выглядело, как отеческий жест.— Поверьте мне! — настаивал он. — И пожалуйста, помогите!— Как вы узнали, что я не Ция? — шепотом спросила девушка.— Потому что вы совсем не похожи на ее родителей.— Они.., решили выбрать меня потому, что я безобразна.Они надеялись, вы сочтете, что при моей внешности желание принять монашество вполне объяснимо.— Я понимаю, — сказал маркиз. — Но где сама Ция?— Заперта у себя в комнате, до тех пор пока вы не уедете.Маркиз увидел под сенью деревьев деревянную скамью и поспешил усадить на нее девушку. Затем он сжал ее руки в своих и произнес;— Постарайтесь притвориться, что мы мило болтали о вашем детстве.— Если они узнают, что я предала их, они могут убить меня, — прошептала несчастная девушка.— Как вас зовут? — спросил маркиз.— Сестра Марта.— Чем вы заняты в монастыре?— Я просто монахиня. Уже два года. Иногда я занимаюсь с учениками, которые поступают к нам в школу.— А вы знаете, почему они так стремятся оставить у себя Цию?Сестра Марта кивнула:— Она очень богата, а им всегда не хватает денег.— Кому это — им?— — Отцу Протеусу и с ним еще четверым, которые управляют общиной.— Они действительно священнослужители?— Я не знаю. Отец Антоний, который жил в монастыре еще до меня, очень болен. Раньше за ним ухаживала его сестра, тоже монахиня — мать-настоятельница.— Что с ней случилось?— Она умерла. И отец Антоний не знает причины.— Да что же здесь происходит? — воскликнул маркиз.— Я не знаю.., точно, — ответила сестра Марта. — Но раньше здесь была другая девушка, такая же богатая, как Ция.Ее принудили стать монахиней — они хотели заполучить ее деньги.— И что с ней случилось? — спросил маркиз.Сестра отвернулась.— Говорите же!— Я боюсь!— Здесь никто не сможет подслушать нас, — успокоил ее маркиз.Она помолчала недолго, а затем еле слышно сказала:— Она.., пыталась сбежать. Я думаю, они.., убили ее.Маркиз с трудом перевел дыхание и сказал:— Вы должны помочь мне, сестра. Обещаю, что, как только я увезу отсюда Цию, я постараюсь разворошить это осиное гнездо.— Они убьют меня, — прошептала сестра Марта, — если заподозрят, что я вам хоть слово сказала.— Они ни о чем не догадаются, если вы сделаете так, как я вам скажу.— Я.., боюсь, — пробормотала она. — Я знаю, то, что происходит здесь, — ужасно. Но мне некуда больше идти.Никто не желает иметь дело со мной, ведь я уродина.— Послушайте, Марта, — тихо сказал маркиз.Она подняла голову и взглянула на него.— Обещаю, что, если вы поможете мне увезти отсюда Цию, я обеспечу вас до конца вашей жизни. Если вы пожелаете уйти в другой монастырь, я позабочусь и об этом. Если вы захотите стать свободной, я подыщу вам подходящее место и семью, в которой вы сможете жить и где вы будете счастливы.Сестра взглянула на него, не веря услышанному.Маркиз улыбнулся ободряюще и добавил:— Доверьтесь мне и помогите.— Я попробую, но не знаю как. Отец Протеус все время наблюдает за нами.— Тогда нам нужно убедить его в том, что я поверил, будто вы — Ция, — сказал маркиз. — Я сделаю вид, что согласен подписать необходимые документы, так как якобы убедился, что вы здесь счастливы.Сестра Марта слушала внимательно.— Как только они освободят Цию, вы объясните ей, кто я такой и что я приехал помочь ей.— Но как вы собираетесь это сделать?Маркиз задумался на секунду, рассматривая стены монастыря, скрытые за деревьями, а затем сказал:— Не поворачивайте головы. Скажите, где-нибудь можно перебраться через монастырскую стену?— Есть одно место, — ответила Марта. — В конце сада есть дуб, по которому Ция сможет перебраться.Она помедлила, прежде чем продолжить:— Однажды она взобралась на этот дуб, чтобы посмотреть через стену. Отец Протеус увидел и очень разгневался! В наказание Цию продержали три дня на хлебе и воде!Маркиз нахмурился, но ничего не сказал.— После того как я уйду, ей позволят выйти в сад? — снова спросил он.— Дважды в день нам разрешено гулять на лужайке, не отходя далеко, чтобы нас можно было видеть через окно.— А в котором часу вы выходите в сад второй раз?— В четыре. Перед вечерним чаем. Затем нас запирают на ночь в монастыре.— Очень хорошо, — сказал маркиз. — Скажите Цие, что в четыре часа я буду ждать ее за оградой. Пусть она держится как можно ближе к дубу, а затем выберет время, чтобы перебраться по нему.— Это будет непросто, — грустно сказала Марта.— Если ей помешают сбежать, скажите, что я приду за ней вечером и заберу отсюда, чего бы мне это ни стоило.Марта не смогла сдержать испуганного возгласа:— Будьте осторожны, — предупредила она. — Слуги отца Протеуса очень сильны. С тех пор как появилась возможность сделать Цию монахиней, они не спускают с нее глаз.Маркиз стал мрачнее тучи. Если бы в этот момент его видел кто-нибудь из его близких друзей, Гарри например, он бы сразу сказал, что маркиз страшно разгневан.— Я восхищаюсь вашей храбростью, сестра Марта, — сказал маркиз. — Сейчас нам нужно возвращаться. Сделайте вид, что вы счастливы, так как я якобы дал согласие на ваш постриг.— А кто тот Джокер, о котором вы спросили меня? — спросила Марта.— Это прекрасный породистый жеребец, который принадлежал полковнику Лэнгли. На его счету не одна победа в скачках.— Они ничего мне не говорили об этом.— Даже если бы вы и ответили на этот вопрос, у меня наготове было еще несколько, — улыбнулся маркиз.Он встал со скамьи, держа сестру Марту под руку.— Нам пора возвращаться, — сказал он. — Не хочу давать отцу Протеусу лишний шанс заподозрить нас. Когда я уеду отсюда, все будут считать, что я вернулся на яхту. Но вы должны сказать Ции, что я жду ее за оградой.— Уверена, что, как только вы уедете, ее выпустят.Они пошли по направлению к замку. Маркиз успел заметить дуб, по которому придется взбираться Ции.Как только они подошли достаточно близко, чтобы отец Протеус мог их слышать, маркиз сказал:— Как-то раз ваш отец взял барьер в шесть футов высотой и заставил нас повторить его прыжок. Мы бы выглядели смешно, если бы не смогли сделать то, что легко далось человеку старше нас…Сестра Марта смотрела на маркиза так, словно ее пугал даже звук его голоса.— Ваша матушка также была прекрасной наездницей, — продолжал маркиз, пока они не подошли к входным ступенькам. — Правда, сам я никогда не видел ее верхом…Они поднимались по ступенькам, ведущим в гостиную, когда на пороге появился отец Протеус.— Я рассказывал Ции о прошлом. Как я понял, святой отец, вашим ученикам не позволяется кататься верхом?— Я бы с радостью включил этот предмет в расписание занятий, если бы только мои ученики сами захотели этого, — ответил священник.— Мне кажется, верховая езда самое полезное упражнение, какое только можно придумать, — улыбнулся маркиз. — Хотя я вряд ли объективен.— Вы абсолютно правы, — отозвался отец Протеус. — Кому судить, как не вам, ваши лошади из самых лучших.Они прошли в гостиную, и маркиз сказал, обращаясь к девушке:— До свидания, дитя мое. Я был рад повидаться с вами. Теперь я понимаю, почему вы пожелали провести остаток своих дней в этом прекрасном месте.Он взял ее за руку, и сестра Марта прошептала в ответ:— Спасибо, милорд! Спасибо вам за все!Она поклонилась и, смутившись, вышла из комнаты, оставив маркиза наедине с отцом Протеусом.— Милая девушка, — сказал маркиз. — Жаль, что она не унаследовала наружность своего отца.— Я думаю теперь, милорд, вы понимаете, почему здесь она будет счастлива. Ей пришлось бы трудно в мирской жизни.— Да. Конечно, — согласился маркиз. — Это верное решение. В то же время мне жаль ее. Несправедливо, что некоторым женщинам дается ослепительная красота, другим, напротив, отталкивающая внешность.— Мы можем только верить, что Бог никогда не ошибается, — ответил священник. — Одно восполняет другое. Например, Ции посчастливилось обрести покой и счастье в этом благословенном месте.Маркиз вздохнул и сказал:— Мне пора возвращаться на яхту. В Лондоне меня ждут неотложные дела.— О, конечно, милорд. Очень щедро с вашей стороны потратить столько времени на бедную маленькую Цию.Маркиз направился к двери.— Минутку, милорд, — поспешно остановил его святой отец. — Вы забыли поставить свою подпись на просьбе Ции стать монахиней.— Как же я мог! — воскликнул маркиз. — Как глупо с моей стороны! Я оставил бумаги у себя на яхте.— Я сделаю для вас копию, — предложил отец Протеус.— Не беспокойтесь, — ответил маркиз. Я подпишу их до отплытия из Фелмута и оставлю у начальника причала. Вы сможете забрать их завтра утром.— Да, милорд, — замялся отец Протеус. — Но сделать копии займет всего несколько минут.Маркиз взглянул на свои золотые часы.— Вы должны простить меня, — сказал он. — Но меня уже ждут. Боюсь, я опаздываю.Святой отец не успел ничего сообразить, как маркиз уже стоял в дверях, пожимая ему руку.— До свидания, святой отец! — попрощался маркиз, в два прыжка оказавшись у своего экипажа.— Храни вас Бог, сын мой! — ответил священник, но его слова потонули в вихре пыли, оставляемом удаляющимся экипажем.Отец Протеус не успел подать знак сторожу, открывавшему ворота для маркиза, и тот в мгновение ока выехал за пределы территории монастыря.Он был удовлетворен. * * * Они отъехали на приличное расстояние от монастыря, прежде чем маркиз спросил:— Винтон, вы заметили что-нибудь странное, пока я был внутри?— Ничего особенного, милорд, — ответил моряк. — Если не считать того, что из окон постоянно выглядывали какие-то мужчины. Согласитесь, довольно странно для женского монастыря.— Очень хорошо, — ответил маркиз. — А теперь, Винтон, нам предстоит похитить одну молодую особу, которую держат в монастыре, как в тюрьме. Мы отвезем ее к нам на яхту, а затем как можно быстрее отчалим, чтобы эти странные мужчины не успели нам помешать.— Как нам сделать это, милорд?— Это будет непросто, — ответил маркиз. — Они захотят убедиться, что мы уехали. Обратите внимание, не следует ли кто-нибудь за нами.Винтон попытался вглядеться вдаль, но ему мешала дорожная пыль, взбиваемая их фаэтоном.— Никого не видно, милорд.— Тогда давайте отыщем подходящий постоялый двор, где можно перекусить. Потом мы вернемся обратно к монастырю.Маркиз видел, что Винтон несколько взволнован, но тот лишь вглядывался в дорогу и хранил молчание.Вдруг он сказал:— Вот здесь, ваша светлость! Я заметил на этой дороге вполне приличный постоялый двор. Здесь останавливаются почтовые дилижансы.— Отлично, Винтон, — отозвался маркиз. — Это нам вполне подойдет.Примерно через четверть часа они подъехали к небольшой симпатичной таверне «Петух и курочка».Хозяин заведения был явно растерян, увидев здесь маркиза.Он никак не мог предложить знатному гостю что-либо достойное его.Но маркиз был непривередлив и остался вполне доволен простой пищей да бутылкой самодельного сидра.Наскоро утолив голод, он обратился к хозяину таверны:— Расскажите мне о монастыре, что находится недалеко от вас.— Довольно странное место, сэр, — ответил тот. — Они вроде обучают детей местных дворян. Но хочу вам сказать, их отец-настоятель довольно странный.— Он из местных?— Не думаю. К тому же остальные, с позволения сказать, монахи не внушают абсолютно никакого доверия.Было очевидно, что хозяину таверны не очень-то хотелось говорить об этом. Маркиз не стал его больше расспрашивать, заплатив по счету и оставив щедрые чаевые.Тот поклонился почтительно и сказал:— Благодарю! Надеюсь, маркиз еще не один раз почтит мое заведение своим присутствием.Маркиз подумал, что следующего раза не будет, но вслух ничего не сказал.В сопровождении Винтона он вышел из харчевни, намереваясь Осмотреть окрестности.Они попросили у хозяина карту местности, но тот ответил:— Никогда не держал у себя карты, сэр. Но могу рассказать вам обо всем, о чем хотите.— Хорошо, — начал маркиз. — Давайте возьмем за ориентир монастырь Страстей Господних, который мы оба знаем. Мне нужно объехать его по дороге, ведущей на север, затем развернуться и приблизиться к монастырю уже с другой стороны.Понадобилось некоторое время, чтобы владелец ясно понял, чего от него хотят.Наконец он объяснил маркизу, что ему может подойти узкая проселочная дорога, примерно в полумиле от монастыря.Это было то, что нужно, и маркиз со своим спутником приготовились к отъезду.Было около трех часов дня, до монастыря было рукой подать. Вскоре они подъехали к самым стенам.Маркиз обнаружил, что единственным входом служили ворота, через которые они въезжали в первый раз.Ровно в четыре они подъехали к узкой тропинке, ведущей к тому месту, где рос дуб, по которому сможет, как утверждала сестра Марта, взобраться Ция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15