Слуга передаст секретарю, что хозяин в кабинете и письма следует отнести именно туда.Мистер Баррет, пожилой человек, работавший еще у отца Рейберна, был настоящим чудом. Маркиз считал, что именно благодаря мистеру Баррету дела в поместье идут так хорошо.Штат прислуги был подобран идеально, а деловые встречи самого маркиза были расписаны по минутам, так что никогда ничего не забывалось.Маркиз сидел за своим широким рабочим столом, выполненном в григорианском стиле, когда вошел мистер Баррет.— Доброе утро, ваша светлость, — почтительно поздоровался секретарь. — Боюсь, сегодня я принес вам намного больше писем, чем обычно.Он положил на стол две увесистые пачки. В одной были сложены запечатанные письма личного характера, которые мистер Баррет никогда не вскрывал без разрешения хозяина.В другой пачке, побольше, были приглашения и просьбы о пожертвованиях, суммы которых в последнее время выросли до астрономических размеров.— Есть что-нибудь важное, Баррет? — спросил маркиз.— Не более чем обычно, ваша светлость, если не считать того, что вас хочет видеть священник.— Священник? — переспросил маркиз. — Хочет просить о пожертвовании, я полагаю. Поговорите с ним сами, Баррет.— Думаю, он просит о встрече, чтобы поговорить о мисс Ции Лэнгли.Несколько мгновений маркиз не мог вспомнить этого имени.— Речь идет о дочери полковника Лэнгли?— Да, ваша светлость. Полагаю, вы помните, что она находится под вашей опекой.— О Господи! А я-то совсем забыл о ней! — воскликнул маркиз. — Насколько я помню, воспитанием девочки занимался кто-то из ее родственников?— Именно так, ваша светлость. Я всегда знал, что у вас великолепная память, — почтительно произнес секретарь. — Когда полковник Лэнгли погиб, его родственница, леди Лэнгли, взяла девочку на воспитание и дала ей образование.— И что же случилось? Почему меня хотят видеть? — спросил маркиз.— Боюсь, ваша светлость забыли, хотя я говорил вам об этом шесть месяцев назад, что леди Лэнгли скончалась.Маркиз не помнил этого, но не стал прерывать Баррета.— В свое время об этом писали в газетах, поскольку леди Лэнгли оставила девушке все свое немалое состояние.Маркиз подумал, что теперь-то ему не придется брать на себя заботы о сироте, которую он никогда и в глаза не видел.В прошлом маркиз служил в гвардейском королевском полку под началом полковника Терренса Лэнгли. Это был очаровательный человек и прекрасный офицер, их дружба началась немедленно с поступлением Рейберна на службу.Лошади были страстью обоих, и свободное от службы время они нередко проводили вместе.Они часто ездили друг к другу в гости: полковник Лэнгли любил Дубовый замок, а маркиз останавливался в загородном доме полковника, когда приезжал посмотреть бега или скачки с препятствиями.Маркизу вспомнился один случай и" прошлого.Однажды перед началом скачек полковник сказал:— Напоминаю вам, молодые люди, что, если у вас есть хоть какое-то имущество, вам следует составить завещание до того, как вы вступите в это опасное соревнование.Подобные советы вошли уже в традицию, и молодые люди рассмеялись. Некоторые действительно последовали совету полковника и составили шуточные завещания, чтобы потом прочесть их вслух для всех.Когда они заканчивали писать, кто-то задал полковнику довольно бестактный вопрос;— А как же вы, сэр? Вы не оставите завещания?— Это не приходило мне в голову, — согласился полковник.— Тогда берите перо, — загалдели все. — Вы не можете не подчиняться собственным приказам!Будучи человеком с юмором, да к тому же, как теперь понимал маркиз, порядком навеселе, полковник составил завещание, распределив всю свою собственность.Он завещал дом своей жене, лошадей — своим братьям, пони для игры в поло — одному из офицеров гвардейского полка, а свиней и коров распределил между своими друзьями. Когда он закончил составление этого завещания, маркиз спросил:— А как насчет вашей дочери? Мы никогда ее не видели, но знаем, что она существует.— Я считал, что такие сорвиголовы, как вы, не достойны ее, — ответил полковник, — но теперь, когда вы упомянули о ней, Рейберн, я оставляю ее вам! Вы самый богатый из присутствующих, так что, если меня не станет, вы дадите бал в честь ее светского дебюта.Все присутствующие громко рассмеялись.Но маркиз, который тогда еще не носил этого титула и не входил в обладание своим состоянием, в ответ лишь отшутился.Продолжая отпускать шуточки, все направились к месту проведения скачек.К счастью, в тот день никто не пострадал.Несчастный случай произошел с полковником Лэнгли три года спустя: экипаж, в котором ехали он сам и его жена, перевернулся.После его кончины выяснилось, что единственным завещанием, которое он оставил, было то самое шуточное завещание, составленное перед скачками.Поскольку супруга полковника тоже погибла, маркиз стал опекуном их дочери.В то время когда все это произошло, маркиз находился за границей и не мог присутствовать на похоронах. Мистер Баррет от его имени послал венок с подобающей случаю надписью.Секретарь сообщил маркизу о случившемся, только когда тот вернулся домой.— О Господи! — воскликнул маркиз. — Что же мне делать с ребенком? Сколько ей сейчас лет?— Ей пятнадцать, ваша светлость, но вам нет нужды брать на себя заботу о ее воспитании. В ваше отсутствие я связался с ее тетей, леди Лэнгли, старшей сестрой полковника. Мисс Ция будет жить со своей тетей, и та позаботится о ее образовании и содержании.— Маркиз облегченно вздохнул:— Спасибо, Баррет. Я знал, что на вас можно положиться!— Леди Лэнгли обладает большим состоянием, ваша светлость. Так что несмотря на то что полковник не оставил дочери денег, девочка не будет ни в чем нуждаться.До сегодняшнего дня маркиз не вспоминал о ней…— А по какому поводу священник хочет видеть меня? — спросил он теперь.— Он привез письмо от мисс Ции, — ответил Баррет. — Вот оно.Он положил письмо перед маркизом. Однако в его голосе маркизу почудились странные нотки, и он спросил:— Вероятно, вы читали его. Что там написано?— Мисс Лэнгли просит вашего разрешения стать монахиней.— Монахиней? — переспросил удивленный маркиз.Он взял письмо и прочитал следующие строки:
Дорогой опекун, Хочу сообщить Вам, что я решила посвятить свою жизнь служению Господу. Но для того чтобы принять постриг, мне необходимо Ваше разрешение. Я была бы чрезвычайно признательна Вам за помощь. Искренне Ваша, Ция Лэнгли Монастырь Страстей Господних.
— Это просто невероятно! — воскликнул маркиз, прочитав письмо. — Сколько ей сейчас лет?— Едва исполнилось восемнадцать.— И вы говорите, она унаследовала огромное состояние своей умершей тетки?— Именно так, ваша светлость.Маркиз взглянул на письмо и произнес:— Думаю, мне надо увидеться со священником.— Я был уверен, что вы этого захотите, — сказал Баррет.— Какое впечатление на вас произвел святой отец? — спросил маркиз.— Я могу ошибаться, — поколебавшись, ответил Баррет, — но у меня сложилось мнение, что оп не совсем тверд в своей вере.— У вас есть какие-либо основания так думать?— Сегодня утром он заезжал к нам, — объяснил Баррет. — Когда слуга предложил ему чашку кофе, он спросил немного бренди. Он объяснил это тем, что только что проделал утомительное путешествие из Корнуэлла. Однако, согласитесь, для священника это достаточно странно.— Полностью с тобой согласен, — коротко сказал маркиз. — Пригласите его.Маркиз знал, что Баррет прекрасно разбирался в людях и никогда еще внутренний голос не подводил его.Не прошло и десяти секунд, как дворецкий возвестил:— Отец Протеус к вашей светлости?Мужчина в рясе вошел в комнату. Ему било за сорок, виски лишь слегка припорошила седина. Этот высокий, хорошо сложенный человек имел благополучный, цветущий вид. Маркиз отметил про себя, что он вряд ли ведет жизнь аскета.Грудь священника украшал большой богато украшенный крест. Двигался он медленно, с горделивым достоинством.Маркиз протянул руку и сказал: , — Доброе утро, святой отец. Мне передали, вы хотите видеть меня.— Да благословит вас Господь, сын мой, — проговорил священник, садясь в указанное маркизом кресло. — Для меня большая честь встретиться с вашей светлостью. Я наслышан о ваших успехах на бегах. Должно быть, приятно собрать столько призов.— Да, конечно, — отозвался маркиз. — А вы увлекаетесь скачками?— По мере своих скромных сил я стараюсь следить за всем, что происходит в мирской жизни. И к тому же Ция рассказывала о том, каким прекрасным наездником был ее отец.— Да, это так, — согласился маркиз. — К сожалению, он умер довольно молодым человеком.— Это очень печально, — ответил священник. — Но я уверен, что его душа упокоилась в раю. И единственная его забота на этом свете — его дочь, которую необходимо защитить.— Защитить от чего? — немного резко спросил маркиз.— От лжи и черствости этого суетного мира, — ответил священник. — Сказать правду, ваша светлость, Ция желает принять монашество. И могу обещать вам, что мы позаботимся о ней. Она будет жить счастливо до той минуты, когда душа ее обретет покой в раю.— И для этого вам требуется мое разрешение? — спросил маркиз.— Если ваша светлость соблаговолит подписать эти бумаги, обещаю, что никогда вас больше не побеспокою, — ответил священник.Маркизу показалось, что при этом его голос слегка изменился.Священник положил на стол два документа. Один из них должен был стать подтверждением того, что опекун не возражает против пострига своей подопечной.Другой документ предписывал банку перечислить деньги со счета Ции Лэнгли на имя монастыря Страстей Господних.Маркиз прочитал второй документ и спросил:— Обязательно ли переводить деньги?— Те, кто посвящает себя Богу, отказываются от личной собственности, — ответил священник.— Да, и в данном случае речь идет о большой сумме денег, не так ли? — заметил маркиз.— Для нас это не имеет никакого значения, — высокопарно произнес священник. — Девушка желает принять монашество, а средства, как должно быть известно вашей светлости, пойдут на благие дела: в помощь бедным и нуждающимся в поддержке. Таких в наше время много.— Бедные и нуждающиеся живут в Корнуэлле? — спросил маркиз.— Под нашей опекой действительно находится много местных жителей, — ответил святой отец, несколько удивленный вопросом. — Но мы помогаем также нашим братьям и сестрам в Лондоне и других больших городах, где люди в буквальном смысле слова голодают.— Думаю, я должен был спросить об этом ранее, — сказал маркиз. — Я знаю, что вы — католический монастырь, но ведь полковник Лэнгли был протестантом, не так ли?— Нет, милорд, вы ошибаетесь, — ответил священник— Наш монастырь является одновременно и учебным заведением.К нам поступают, чтобы изучать не только Святое Писание, но и другие науки. Я убедил леди Лэнгли послать Цию именно к нам, потому что у нас самые лучшие преподаватели музыки и живописи. А Ция проявила необыкновенный интерес к этим предметам и стала первой ученицей в классе.Мелодраматически понизив голос, он продолжал:— Незадолго до смерти ее светлость леди Лэнгли, желая обратиться к Господу, поселилась в монастыре. Должен сказать, она была так счастлива, что не хотела покидать нас.— Все это очень интересно, — сказал маркиз, пристально наблюдая за священником. — Я своими глазами желал бы убедиться" как обстоят дела, и, конечно, мае, необходимо увидеться со своей подопечной.Он заметил, что святой отец несколько насторожился при этих словах.— Это совершенно ни к чему, милорд. Я не позволив себе пользоваться вашей добротой, чтобы заставить вас совершить такое утомительное путешествие.Он помедлил, прежде чем продолжить:— Как говорится в письме, Ция намерена принять монашество как можно быстрее. Скорее всего это случится на ближайшей неделе.Он наклонился вперед, чтобы его слова прозвучали как можно более убедительно:— Все, что требуется от вашей светлости, — подписать эти два документа, и я никогда более вас не побеспокою.— В этом нет никакого беспокойства, — нарочито беззаботно сказал маркиз. — В любом случае я собирался уехать ненадолго из Лондона. Я намеревался провести несколько дней у себя в замке, но, думаю, поездка в Корнуэлл мне больше по душе. Судя по обратному адресу, ваш монастырь находится недалеко от Фелмута?Не давая священнику возможности собраться с мыслями, маркиз продолжал:— Я поплыву на яхте. Послезавтра я буду у вас. Вам удобно встретиться со мной в полдень?— Право, все это ни к чему, — попытался протестовать священник. — Вашей светлости не стоит предпринимать столь утомительное путешествие только для того, чтобы увидеться с девочкой, которая к тому же будет полностью погружена в молитвы.— Я подожду, пока она кончит молиться, — сказал маркиз, поднимаясь. Священник тоже был вынужден встать, — Мне кажется, святой отец, — гостеприимно начал маркиз, — что в поездах плохо кормят. Может быть, ленч?При этом он протянул гостю руку. Явно раздосадованный, священник был вынужден пожать ее.— Я все же надеюсь убедить вашу светлость, что приезжать вовсе нет нужды. Вы просто зря потратите время.— Я так не думаю, — ответил маркиз. — Надеюсь, вы понижаете — для меня важно все, что связано с дочерью полковника.Священник направился к двери. По звонку маркиза ее открыл дворецкий.— До свидания, святой отец! Увидимся в четверг, — попрощался маркиз.Священник пробормотал что-то в ответ, но слов было не разобрать.Несколько минут спустя появился Баррет, словно чувствуя, что хозяин захочет его видеть.— Вы были абсолютно правы, Баррет. Здесь явно что-то не так, — сказал маркиз, протягивая секретарю бумаги.Баррет внимательно ознакомился с документами и сказал:— Думаю, будет лучше, если я свяжусь с директором этого банка и выясню, сколько денег на счету у мисс Лэнгли.— Я был уверен, что вы это предложите, — ответил маркиз. — У меня есть большие подозрения насчет этого монастыря. Постарайтесь узнать, как и кем он был создан и кому подчиняется.Он сделал паузу:— И подозреваю, что ни архиепископ Кентерберийский, ни кардинал Вестминстерского аббатства не имеют представления, что это за монастырь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15