Даже транспортер вздрогнул. Запарусившие парашюты сдуло с гондолы раньше, чем она погрузилась в розовую слякоть; огромный шелковый балдахин надулся, отполз в сторону и наконец распластался, словно прилег отдохнуть на склоне.
- Гондола ждет, - сообщил голос из-за облаков. - Давайте!
- Уже в пути! - крикнул я в ответ и распахнул люк.
- А, черт!..
Локи показывал на экран. Черви тоже почувствовали удар. Оторвавшись от еды, они скосили глаза в сторону, потом вверх. На наших глазах они бросили свое застолье и заскользили вверх по туннелю.
- Дерьмо! - выругался я. - Уиллиг, Рейли! К нам набиваются попутчики. Пошли - все вперед! Живее! Живее! Живее!
Я выталкивал их из люка одного за другим. Уиллиг и Рейли были первыми, Уиллиг сразу же пошатнулась под тяжестью гранатомета, и на какую-то секунду я испугался, что допустил страшную ошибку, но она быстро выправилась и без звука заняла позицию. Она подала знак, подняв большой палец. Я не видел ее лица, но наверняка сейчас каждое мгновение доставляло Уиллиг удовольствие. По крайней мере, я надеялся на это.
Другие последовали за ними, растянувшись цепочкой. Каждый нес не менее двух тяжелых коробок - образцы, пробы, память и все остальное. Я тащил на себе черный ящик с бортовым журналом. В накидках и кислородных масках мы напоминали големов, но, ступив в розовую пыль, сразу превращались в снеговиков или плюшевых медвежат. Жижа местами доходила до пояса и была вязкой. Все с натугой брели по склону, как исполненные решимости альпинисты.
Я покидал машину последним. Перевел ее в режим самоуничтожения и включил взрыватель, потом с трудом потащился следом за остальными.
Гондола лежала метрах в сорока, а может, пятидесяти - короткий рывок в нормальных условиях, но здешние условия нельзя назвать нормальными. Слой грязи был толстым, густым, как сироп, и уже начал покрываться твердой ломкой корочкой. Каждый шаг давался с трудом. Под ногами ничего не было видно, непонятно, куда ступаешь - на камень, на корень или на скользкую землю. Это напоминало прогулку по призрачной красной трясине.
Дальше идти стало еще опасней. Под розовым одеялом таились стелющиеся побеги кудзу. Ее листья, покрытые восковым налетом, скользили, как куски мыла. Неосторожно поставив ногу, можно было расшибить лицо - или задницу. Не один из нас добавил к следам подошв еще и отпечаток седалища. Позади осталось двадцать метров, а я уже чувствовал, как стучит от перегрузки сердце - приходилось напрягаться, чтобы миновать эту кашу как можно аккуратнее, Пот заливал глаза, стекал по шее и по телу.
Что это была за каша! Экипаж в беспорядке растянулся почти по всему пути от транспортера до спасательного модуля. Хуже всех приходилось Уиллиг и Рейли. Они остались позади.
- Давайте сюда, - позвал я. - Пока можно…
- Не останавливайтесь! - крикнула в ответ Уиллиг. Я видел, что она с трудом удерживает равновесие.
Дерьмо! Черви пока оставались в туннеле, но я уже знал, чем все закончится.
Не успел я додумать эту мысль, как первый червь вырвался из рощи. На какой- то момент он притормозил, чтобы сориентироваться - момент тянулся целую вечность, - а потом с ревом рванулся прямо наперерез нашей цепочке. Следом за ним появились два других. Рейли уже приготовился к стрельбе. Уиллиг выглядела немного неуверенной, но…
Мне захотелось бросить груз, ящики с бортовым журналом, памятью, со всем остальным и кинуться к ней на помощь, но я знал, что это невозможно. Не хватит времени. Нельзя. Записи ценнее. Кроме того, их двое против трех червей. Если каждый выстрелит по два раза…
Черви скатывались вниз по склону, разбрызгивая грязь, кричали: «Хторр! Хторр!», размахивая похожими на лапы богомола клешнями, как боевыми знаменами.
Их глаза злобно мигали, щурясь от пыли, которая клубами поднималась вокруг.
Рейли выстрелил первым - ракета прошла над склоном, оставив за собой светлую струю холода, которая тут же расплылась шлейфом бурно клубящейся пыли. Она вошла в червя с чмоканьем, отдавшимся громким эхом даже среди приглушающей все звуки розовой тишины. Червь на мгновение застыл, когда граната взорвалась внутри него, потом, казалось, почувствовал боль и растерянность, словно спрашивая: «Что это? Как вам это удалось?» Свободно висящая кожа вокруг его глаз вздулась пузырями, тело распухло, как дирижабль, руки конвульсивно задергались, а весь мех встал дыбом - затем он просто замерз в этом положении. Затрещав, хторр затвердел и замер неподвижной статуей, чуть приподнявшейся и склонившейся набок. Внезапно он оделся морозной шубой, сначала белой, а потом, когда начала оседать пыль, розовой.
Второй червь промчался мимо, равнодушный к судьбе товарища. Ракета Уиллиг встретила его на полпути - но она лишь задела его; червь запнулся и кувырком заскользил в сторону, оторопевший и взбешенный, яростно размахивая руками. Он не был убит! У него оторвало полбока, ему размозжило один глаз, но ревел он по- прежнему. Перевернувшись на ноги, он неудержимо заскользил вниз по склону. Рейли достал его своим вторым выстрелом, но… третий червь обрушился на него как снежная лавина. Прицелиться мешало тело первого червя. Уиллиг развернулась для выстрела, но было уже поздно, червь ухватил Рейли зубами и стал трепать его, как терьер крысу. Его крик был ужасен. Уиллиг следовало выстрелить, но она колебалась, надеясь, что еще остался шанс на спасение. Я не мог винить ее, я тоже надеялся, хотя наперед знал все…
- Стреляйте! Проклятье! Убейте его! Убейте!
А потом червь повернулся и оказался почти на ней, но каким-то образом Уиллиг удалось выстрелить.
Была ли она слишком близко, или промахнулась, или граната оказалась бракованная - разобрать было нельзя, так быстро все произошло. Ракета вырвалась и взорвалась прямо перед червем, земля вспучилась и разошлась в стороны, ударив гейзером холодного взрыва. Червя подняло в воздух, он извивался и корчился. Уиллиг отбросило взрывом назад. Она оставила после себя шлейф клубящейся пыли. Червь с трудом проскользнул вниз. Он казался оглушенным, во всяком случае, не атаковал.
- Вставайте, Уиллиг! Поднимайтесь! Стреляйте в него! Стреляйте еще раз!
Рейли лежал в стороне, ноги его дергались. Он был еще жив!
Уиллиг, похоже, получила травму. Она пыталась встать, но не могла, и постоянно падала навзничь в розовую слякоть, бешено молотя по воздуху руками. Она что-то пыталась сказать, но до меня доносились только приглушенные и невнятные звуки. Она была не в себе либо от паники, либо от боли. Я колебался. Может, стоит вернуться? Но в этот момент мимо меня с трудом прошел Локи, спотыкаясь и поскальзываясь.
Возможно, он имел шанс, может быть, все они имели - червь моргал в растерянности, неуверенно размахивая руками. Но, вероятно, он был испуган не меньше нашего, может быть, ему было больно, он горбился и качался из стороны в сторону, но не нападал.
- Забери ее, Локи! - крикнул я и подумал, не пойти ли мне самому за Рейли.
И в этот момент я увидел, как волочащиеся деревья взорвались яростью. Впечатление было такое, будто все они сразу распались на части. Огромное облако искрящихся красных точек поднялось над покрытыми розовым инеем кронами.
- О боже! Квартиранты! Все бегом! - Я даже не посмотрел, подчинились они или нет. - Локи! Оставь их!
Он пытался помочь Уиллиг, но она не могла даже стоять, не то что идти - не было сил или нарушилась координация. Локи неожиданно подхватил ее и неуклюже взвалил на плечо. Он с трудом двинулся к нам, проламывая твердую корку сугробов. С таким же успехом он мог просто приклеиться к месту - так медленно он продвигался. Им явно не успеть.
Рой опустился на них обоих и на Рейли тоже. Вероятно, в воздухе стоял запах крови и растерянности. Вокруг червя тоже жужжало облако голодных квартирантов.
В защитных костюмах люди, возможно, имели шанс, но именно эти квартиранты оказались маленькими красными хищниками, которых мы называли терками. Это были воздушные пираньи, самые кровожадные из всех. В какой-то момент показалось, что Локи и Уиллиг все-таки удастся уйти. Они продолжали упорно продвигаться сквозь рой свирепых кровососов, но слой хищников на их телах продолжал расти. Терки облепили накидки, комбинезоны, садились на спины, на руки, на головы - пока фигуры людей окончательно не превратились в дьявольские кипящие сгустки. Один лишь вес бесчисленного множества терок повалил их обоих в розовую грязь. Возможно, они яростно отмахивались от мириад крошечных хищников, а может быть, просто копошащийся рой создавал иллюзию, что его жертвы отчаянно сопротивляются, но, как бы то ни было, стало ясно, что костюмы не устоят перед натиском. Большое черное пятно расплылось по бледной пыли. Червь приходил в себя. Пошатываясь, он двинулся вперед: посмотреть, в чем там дело.
В запасе оставалась, может быть, минута, прежде чем квартиранты настигнут остальных. Я уже кричал: - Вперед! Вперед! Черт вас возьми! Черт! Черт! Черт! Бегом!
Я бешено размахивал руками, подгоняя оставшихся к гондоле, и, ослепленный паникой, бросился следом за ними, тщетно стараясь выбраться из неподатливой грязи, проламываясь сквозь корку, спотыкаясь, поскальзываясь, буксуя, падая, протягивая руки к светящемуся желтым дверному проему в отдалении. Ослепленный, видящий только плывущую пелену перед глазами, хрипящий, вскрикивающий, не знающий даже, преследуют ли меня эти твари, я каждую секунду ожидал, что меня собьет ревущий червь или накроет облако алых кровососов, которое запеленает всех нас в агонию режущих мелких укусов, отвратительного царапанья и щипков, повалит в сугробы, растащит на части нас, забившихся в крике; в голове мелькали страшные картины - пасть, зубы, уходящие концентрическими рядами прямо в ад, летящие от Рейли капли крови, Уиллиг, молотящая по воздуху руками, тщетная борьба Локи, взорвавшийся рой, неистовые насекомые, водоворот крошечных жующих ртов - и крики! Боже мой, крики! Дикая ругань и другие звуки тоже, влажные всхлипы. Кровь стучала в висках.
Сейчас червь уже добрался до них и…
Лопец первая оказалась у гондолы. Аппарат был размером с небольшой микроавтобус, только с посадочными лыжами вместо колес. Она нажала на красную панель рядом с люком - панель откинулась, Лопец ударила по кнопке, и люк гондолы открылся, выпав наружу и образовав трап. Хрустнула корка, поднялось облако пыли. Лопец забросила внутрь свои коробки, потом повернулась и помогла Валаде залезть в модуль. Следующим подошел Зигель, спотыкаясь и скользя по раскисшей розовой каше - она пенилась, как сироп, - и, подтолкнув Лопец вверх по трапу, повернулся, поджидая меня. Я пропихнул его внутрь, пользуясь черным ящиком как тараном, и повалился на Зигеля сверху, не оглядываясь назад. Дверь с лязгом захлопнулась за мной. Я запутался в куче конечностей и металлических коробок. Кто-то матерился, кто-то кричал. Слышались всхлипывания. Я пытался высвободить свои ноги и старался, чтобы мои приказы услышали: - Чтоб вас всех! Кто-нибудь, нажмите на кнопку запуска!
Кто-то нажал. Я почувствовал, как модуль резко вздрогнул. Надувался первый из подъемных шаров. С глухим ударом освободились еще два и тоже начали наполняться гелием. Когда все три серебристых шара раздуются, как спелые дыни, гондола пойдет вверх и поднимется высоко над розовой мутью. Если понадобится, она унесет нас до стратосферы.
- Закрепите все ящики и пристегнитесь сами. Кто-нибудь ранен? - Я сел, подтянувшись за поручень. - Лопец, присмотри за Валадой. Сделай ей анестезию, если потребуется. Маски не снимать! - Я соскользнул по стенке и повалился на бок, но все-таки сумел заслонить собой дверь. - Забудь об этом, Зигель. Ты не вернешься…
- Только один выстрел, капитан.
- Пусть живет! Если ты промахнешься или только ранишь червя, он атакует модуль.
- Тогда разрешите мне застрелить его с воздуха!
- Я сказал: пусть живет!
Глаза Зигеля наполнились такой ненавистью и злобой, что на секунду мне показалось, будто он собирается броситься на меня. Он уже отворачивался, когда я поймал его за плечо, развернул и, сжав его лицо обеими руками, притянул к себе.
- Слушай! Она была и моим другом тоже - я сам едва не бросился к ней. Она знала, на что идет! И Рейли знал. И Локи тоже знал. Они оплатили твой билет на этот автобус. Не потеряй его, совершив какую-нибудь глупость.
Я был прав, но Зигелю по-прежнему не хотелось это слышать. Модуль задрожал и дернулся. Мы оба взглянули вверх…
- Первый баллон наполнился, - доложила Лопец. - Второй и третий… - Гондола снова задрожала, поехала в сторону и опасно накренилась. Жижа под нами хлюпала, пытаясь удержать рвущуюся на свободу машину. - Второй и третий баллоны сейчас тоже наполнятся.
- Принайтуйте это, - Я указал на черный ящик. Зигель грубо схватил его и прихватил парой зажимов, прикрепленных к полу. Я огляделся вокруг; все остальные уже привязались ремнями; по периметру кабины шли сиденья. Толкнув Зигеля в одно из них, я упал в другое - напротив. Валада протянула мне один конец привязного ремня, а за вторым пришлось нагнуться. Я еще шарил под сиденьем, когда гондола наконец с чмоканьем вырвалась из проклятой трясины и поднялась в воздух.
Какое-то время стояла полная тишина. Мы смотрели друг на друга, грязные и еще не пришедшие в себя от быстрой смены событий. Еще не веря себе, мы поднимались в небо.
- Высота? - спросил я.
Лопец посмотрела на экран перед ней.
- Семьдесят пять метров и продолжает расти.
- Еще недостаточно высоко, - сказал я и расстегнул ремни, чтобы можно было повернуться и выглянуть из окна. Нет - не тот борт. Я перебрался на противополож-ную сторону и, наклонившись над Зигелем, выглянул наружу. - Повернись и посмотри, - приказал я ему.
Внизу можно было разглядеть неясный серый бугор транспортера, вмерзшего в кондитерский пейзаж. Неподалеку покрытый инеем червь занимался чем-то ужасным. В центре утрамбованного пятна в меренге, окруженный сердито роящимся облаком, кормился червь. Даже будучи не в себе, каким-то обособленным участком мозга я понял, что это объясняет странную форму ран, которую мы наблюдали у мертвого дикого хторра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84