А сапожки симпатичные. С распродажи?
Линда окинула взглядом жуткое белое кружевное одеяние своей копии и решила воздержаться от комментариев, сказала только:
— Не лучше ли тебе отправиться туда, откуда ты явилась?
Анти-Линда сделала шаг вперед, ее странные глаза внезапно запылали гневом.
— Послушай, детка. Я плохо реагирую и приказы, даже если они исходят от Кармина, не говоря уже о какой-то придворной шлюхе, играющей роль Доброй Феи. Так что не разевай на меня свою паршивую пасть, ясно? — Резко, в неуловимую долю секунды изменив выражение лица и манеру поведения, она с улыбкой повернулась к сэру Джину. — Джин, дорогой, можешь убрать свой меч. Я на тебя зла не держу.
Сэр Джин хмыкнул и опустил меч, не убирая его, однако, в ножны.
— Что-то новенькое.
— Джин, Джин, сколько раз мы стояли друг у друга на пути? Сколько раз мы плели каждый свою сеть. Не начать ли нам теперь плести одному уток, а другому — основу?
— Очаровательная метафора.
— Нет, правда. Я могла бы поспособствовать тебе в твоем последнем покушении на власть, но ты предпочел исключить меня из своей дворцовой интрижки.
— Лучше бы спасибо сказала! Мой заговор благополучно провалился.
— А все потому, что ты отказался от моей помощи. Лучшими друзьями мы никогда не были, но что мешает нам стать деловыми партнерами?
— Предпочитаю работать в одиночку.
— Для интриги требуются двое, дорогой мой. — Она слащаво похлопала ресницами. — Но неважно, тебе предоставляли шанс. А теперь Кармин назначил меня регентом этого нового замка. Да-да! Это почти то же самое, что править самим Опасным. Хотя нет, как я сразу не сообразила, это в точности то же самое, что править Опасным. Это ведь, в конце концов, и есть замок Опасный.
— Повезло тебе, — усмехнулся сэр Джин. — Значит, надо полагать, здесь меня тоже будут преследовать?
Анти-Линда тряхнула головой:
— Не записывай меня в свои враги, дорогой. Я не причиню тебе вреда. Разумеется, если Кармин обнаружит, что ты здесь...
— Мы с ним уже столкнулись.
— А, не повезло тебе. Да не волнуйся ты, не натравлю я на тебя моих мальчиков. Можешь убрать свой меч.
Сэр Джин беззвучно выругался и спрятал оружие в ножны.
— Разумно будет держать тебя под рукой, — решила анти-Линда. — Подозреваю, что ты затаишься и будешь шнырять тут по закоулкам, но держи со мной связь, ладно? Потенциальных союзников не следует терять из виду.
Сэр Джин махнул рукой в сторону Линды.
— А что с ней?
— Да, это проблема. — Анти-Линда подняла руку. В ней возник какой-то странный вытянутый пистолет.
— Пистолет? — недоуменно спросил сэр Джин.
Анти-Линда поглядела на свою копию.
— Прости, дорогуша, но лучший способ с тобой разобраться — это сразу прикончить. Ты, говорят, очень мила, но теперь ты будешь только мешаться. Уж извини.
Сэр Джин начал:
— Но пистолет не выстрелит...
Тут оружие издало резкий шипящий звук. Сэр Джин обернулся к Линде, с удивлением разглядывая оперенную стрелу, расцветшую у нее на груди, словно цветок смерти. Линда рухнула на колени.
— Заряжен ядом, — пояснила анти-Линда. — Быстродействующий, атакует нервную систему почти мгновенно.
Сэр Джин инстинктивно бросился по направлению к Линде, чтобы подхватить ее.
— Оставь ее, Джин. Она мертва. Никакая магия не сможет поставить защиту.
Сэр Джин выпрямился. Глаза Линды закатились, она упала и затихла.
Анти-Линда лучезарно улыбнулась.
— Сэр Джин, как насчет обеда?
Таинственный мир
— Вот она, — объявил Далтон, указывая прямо перед собой.
— Считаешь, это и есть грин? Тут же чистый гравий.
— Да вон же лунка, с той стороны!
Такстон приставил ладонь козырьком ко лбу.
— Где?
— Вон за тем стадом.
— Ты хочешь сказать, что мы должны играть посреди стада бизонов?
— На бизонов они не похожи.
— Да, какие-то не такие.
— Да у них по шесть ног на каждого.
— Что ж, — заметил Такстон, — уже прогресс по сравнению с грифонами и василисками. Ударишь сам или мне уступишь?
— Тебе.
— Погляди на этот чертов фервей. Полно утесов.
— Зато не скучно.
— Это точно.
Такстон выбрал драйвер и выбил мяч с «ти».
Они сыграли тринадцатую лунку. Стадо сдвинулось с фервея к более сочной траве на рафе, и игроки произвели броски с разбега. За три удара они достигли грина и двойным паттом получили пар.
— Легкая была лунка, — заметил Далтон, когда они брели по тропинке вверх по холму.
— Да. Надеюсь, что нам больше не подставят какую-нибудь гадость.
— Пока что мы держимся.
— Пока что все хорошо, сказал человек, пролетев тридцать девять этажей сорокаэтажного дома.
— Интересно, кто спроектировал это поле, — задумчиво произнес Далтон.
— Ты вправду думаешь, что кто-то сидел и выдумывал это сумасшествие?
— Тут чувствуется вдохновение, и метода присутствует, хоть и диковатая. И темы повторяются.
— Да, я уже этими звериными мотивами сыт по горло.
Они взобрались на вершину холма. Внизу простиралась ложбина, окутанная непроглядным туманом.
— Так, ну не будем же мы играть в самой мгле.
— Похоже, без этого не обойдется, — возразил Далтон. — Следующая «ти», судя по всему, находится где-то внизу.
— А вдруг там еще что-нибудь скрывается?
— Да разве может быть страшна двум матерым гольфистам какая-то легкая дымка?
Такстон перекинул сумку через плечо.
— И верно, что может быть хуже, чем... продолжать не буду. Никто не знает, что может быть хуже.
Они спустились в туман. Их укутало белым ватным одеялом тишины. Некоторое время они продолжали идти вниз по пологому склону. Когда поверхность выровнялась, оба остановились.
— Что-нибудь видно? — спросил Далтон.
— Ни зги. Мы не сошли с поля?
— Боюсь, что прошли мимо «ти».
— Значит, мы сейчас на фервее. Давай пойдем в обратную сторону.
— Погоди-ка, — удержал его Далтон. — Я потерял ориентацию. Откуда мы пришли?
— Не знаю.
— Ну и дела! Придется ждать, пока туман рассеется.
Такстон опустился на землю и устроился полулежа, опершись локтями на мешок с клюшками.
Далтон присел на корточки рядом.
— Как нога?
— На мне все как на собаке заживает. Из тумана раздался звук, напоминающий предсмертный стон.
— Боже милосердный, что это?
— Должно быть, кто-то неудачно положил мяч.
До них снова донеслись вопли, похожие на стенания мучеников в аду. Затем захлопали огромные крылья.
— Опять этот проклятый грифон, — вздохнул Такстон.
— Или что-то другое.
— Может, гарпия. Да мне, собственно, все равно. Какая-нибудь жареная гарпия меня уже не испугает. Я снова проголодался.
— А саламандербургером ты не наелся?
— Это вроде как китайская кухня, — ответил Такстон. — Знаешь, уже через час...
— А мне китайская кухня по вкусу. Например, му-шу под сливовым соусом.
— Нет, это не для меня.
Далтон огляделся.
— Туман рассеивается.
За несколько минут дымка окончательно расчистилась. Вдали появились очертания изорванных вершин на фоне черного неба. В утесах справа от фервея, где притаились остатки тумана, кто-то подвывал. Слева восходила гигантская желтая луна, испускавшая жутковатый свет. В небе мерцали бледные звезды и переливались всеми цветами радуги облака.
Как выяснилось, они все это время сидели прямо перед площадкой «ти». Трава и на «ти», и на фервее напоминала зеленую гофрированную бумагу.
— Странно, — проронил Такстон.
— Ага. Хотя света от этой луны хватает, играть можно. Так что...
Далтон сделал прямой и длинный удар драйвером. Такстон примерился и ответил ему свингом и слайсом, закинув мяч в утесы. Ругался он после этого мастерски и продолжительно.
Они выбрались на узкий фервей. Такстон затрусил по направлению к каменистому рафу.
— Возьми другой мяч, — крикнул Далтон. — Тебе ни в жизнь не достать его из-за валунов.
— Я попробую.
За утесами было темно, и жутковатая луна отбрасывала зловещие тени. Такстон искал долго и упорно и уже готов был списать мяч в потерянные, но тут до него донесся леденящий душу вой.
— Господи!
Внезапно почувствовав себя одиноким и беззащитным, Такстон поспешил назад по тропинке между валунами, ступая в свои собственные следы и фальшиво насвистывая.
За поворотом он застыл на месте как вкопанный. Из сумрака на него глядела пара глаз.
— Я знаю, где мяч, — проговорил мягкий, бесполый голос.
Такстон сглотнул и прокашлялся.
— Слушай, ты зачем пристаешь к людям в темных закоулках?
— Простите, не хотел вас пугать. — От темного валуна отделилась фигура. Она имела в целом человеческие очертания, но была покрыта волосами. У существа были желтые глаза, заостренные уши, мордочка и собачьи клыки. Похожие на лапы конечности увенчивались длинными когтями. — Мне показалось, что вам интересно знать, где ваш мяч.
— Что ж... собственно, да, мне это интересно. Если вы будете так любезны мне сообщить.
— Разумеется, — промурлыкало существо. — Вы тоже смогли бы оказать мне услугу.
— Да? Какую же?
— Не найдется ли у вас немного кровушки? Я много не возьму, мне бы только перебиться.
— Что, простите? — переспросил Такстон.
— Мне вечно не хватает. Сюда мало кто из гольфистов добирается. Вы даже не почувствуете, крошечный укол в кожу. И шеи я не коснусь. Нет, нет, я удовольствуюсь кистью, лишь бы подходящая вена нашлась.
Такстон смерил его взглядом:
— Послушай. Ты и в самом деле думаешь, что я разрешу тебе напиться моей крови?
— Я же сказал, что не буду жадничать. Вы не пожалеете. У большинства людей запасы крови значительно превышают их потребности, и ваш организм моментально восполнит затраты. Так что вы выиграете удар, почти ничего не потеряв.
— О Боже, парень... или кто ты там. Ты вправду считаешь, что я могу опуститься до такой мерзости?
— Всякое бывает. И вообще, кто ты такой, чтобы осуждать нас? Мы рождены такими, какие мы есть, и должны делать то, для чего предназначены. Вот и всего-то. Не судите, да не судимы будете.
— Наоборот, — возмутился Такстон, — очень даже буду судить. Кто-то должен стоять на страже порядочности и определенных норм поведения. А то мы так дойдем до того, что все табу исчезнут.
— Шире надо глядеть на вещи, дружок.
Такстон не выдержал:
— Да наклал я на эту широту взглядов.
— Желаю приятно провести время.
— Похоже, это будет чертовски приятно, и я был бы тебе премного благодарен, если бы ты убрался с моей дороги. Будь так любезен.
Существо отвесило шутливый поклон и отошло в сторону.
Такстон решительно прошел мимо, затем остановился. Обернувшись, он снова заговорил:
— Подожди-ка. Ты ведь оборотень, так? А оборотни не разгуливают в поисках человеческой крови, так ведь?
— Кто тебе сказал? — возразило существо.
— Но это всем известно.
— Может, и так, просто у меня двойная ориентация.
Такстон открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и, повернувшись, зашагал прочь.
— Всего доброго, — произнес голос ему в спину.
Пробираясь по фервею, Такстон всю дорогу бормотал себе под нос:
— Всего доброго, черт тебя побери.
Подойдя к Далтону, который примеривался к подготовительному удару седьмым айроном, он побросал клюшки на землю.
— С меня хватит, сыт по горло.
— В чем дело?
Такстон изо всех сил пнул по мешку ногой.
— Ну ладно, стерпел я все эти прибамбасы, на вулканы и на землетрясения и глазом не моргнул, ни кислотные преграды, ни это жуткое зверье — ничего меня не проняло. — От следующего пинка мешок покатился по земле, а клюшки разлетелись в разные стороны. — Но когда к тебе в темных углах пристают всякие страхолюдные извращенцы с оскорбительными предложениями, это уже слишком.
— Что это с тобой, из-за чего весь сыр-бор?
— Да пошли они все. Нет у них на это права.
— Не бери в голову, старик.
Такстон пригладил взъерошенные волосы. Два раза глубоко вдохнув, он устало перевел дыхание.
— Извини. Не буду больше скандалить.
— У нас на грине проблемы, если ты еще не заметил.
Такстон повернулся на каблуках.
— Не смотри!
— Что?
Далтон потянулся к нему и крутанул его в обратную сторону:
— Не смотри ему в лицо. Это василиск.
— Но как ты...
Далтон обернулся через плечо.
— Он поворачивается. Глянь-ка быстренько.
Такстон бросил взгляд. Распластавшаяся по грину краснокожая громадина напоминала тридцатифутовую ящерицу с наростом или плавником на спине.
— Треклятая розовая игуана, вот что это такое, — заявил Такстон.
— Это василиск. Встретишься с ним взглядом, и тебе конец.
Такстон подтянул к себе мешок и достал новый мяч. Рассчитав удар, он выбрал айрон и запустил мяч свингом. Проследив взглядом траекторию его полета, он поднял мешок и направился к грину.
Василиск бродил в траве рядом с бункером, куда попал мяч. Когда Такстон с веджем в руке с трудом пробирался к нему по песку, монстр, наблюдая за ним, поднял голову.
— Неплохой удар, — прокомментировал василиск. — Но песок здесь плотно утрамбован, так что поаккуратнее.
Такстон оставил замечание без ответа.
— На вашем месте я бы воспользовался питчинг-веджем, а не сэнд-веджем. Если вы попытаетесь просто подкинуть его, то далеко не продвинетесь.
Такстон стиснул зубы и, нацелившись, изо всех сил ударил по мячу свингом. Вырвавшись из песка, мяч рикошетом отскочил от края грина и, описав дугу, угодил обратно в бункер.
— Проклятье!
— Я ж вам говорил, — заметил василиск.
— Да пошел к черту!
Василиск захихикал:
— Держите себя в руках!
Такстон пару раз размахнулся, примеряясь, затем поднес клюшку к мячу, теперь находившемуся уже ближе к грину. Передумав, он взял другую клюшку, питчинг-ведж.
— Правильно, — одобрило существо. Такстон что-то пробормотал и опять ударил свингом. Мяч, проскакав через грин, завершил свой путь на порядочном расстоянии от лунки.
— На лучшее трудно было надеяться, — утешил его василиск. — Неплохо сыграно.
— Спасибо, — усмехнулся Такстон.
— Невежливо, знаете ли, отводить взгляд, когда вы с кем-то разговариваете.
— Простите, тяжелый день. А для болтовни нет времени.
— Ничего страшного. Времени нет ни у кого. Вы ничем не лучше. И все равно это неприлично.
— Послушайте, — в сердцах бросил Такстон через плечо, — меня уже просто достали своими разговорами всякие чудики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28