Из-под горы анкет слабый голос с отчаянием взывал о помощи. И, возможно, молил о пощаде. Бумага глушила звуки, так что Джон-Тому не удавалось разобрать слова.
Возглавляемые старым мандрилом остатки шайки подались вперед, на выручку главарю. Но бланки нагромождались быстрее, чем разбойники успевали их отгребать. Могучий поток деклараций, заявок и контрактов ширился, пока вся компания не оказалась заваленной ими. Бумагопад пошел высокими барашковыми волнами, погасил костер и сбросил наземь ужин путешественников.
Неизменно любопытный Мадж ринулся вперед и выхватил из груды одну бумажонку.
– Здеся говорится, че мы подозреваемся в попытке открыть ресторан без лицензии. – Он метнул на Джон-Тома предостерегающий взгляд:
– Можа, пора намекнуть этому клепаному чинуше, чтоб унялся, а, кореш?
– Я уже не играю.
Чаропевец поймал себя на том, что отступает к озерцу – бланки подкрадывались к его ногам. Филина уже не было видно, однако голос его слышался. Бюрократический бубнеж раскатывался зловещим эхом по склонам каньона. Мадж схватил снаряжение, бросил Джон-Тому его котомку и затем потянул товарища за рукав.
– Айда, кореш.
– Что? – пробормотал Джон-Том, у которого уже стекленели глаза. И тогда Мадж укусил его.
– Ай! – рассердился человек. – Ты что, спятил?
– Оно за тебя взялось. Чертовски тонко действует, зараза.
Выдр не столько вел, сколько тащил друга за собой. Озадаченное, но довольное тем, что провожатые снова тронулись в путь, облачко-сиротка летело впереди.
– К счастью, я слишком туп для такой магии, она меня не пронимает.
Выдр семенил, выбирая дорогу полегче. Вскоре они выбрались из ущелья. Джон-Том помогал своему коротконогому приятелю одолевать крутые участки, а Мадж поднимался по узким трещинам, недоступным для человека, и сбрасывал сверху веревку, чтобы тот мог взобраться на очередной выступ. Понукаемые страхом за жизнь, они вскоре оказались над каньоном. Ущелье продолжало заполняться анкетами и бюллетенями; там уже колыхалось настоящее море бумаги. Листки подбирались к верхнему краю оврага, цеплялись за корни перепуганных деревьев.
Откуда-то снизу погребенный филин знай себе выкрикивал все новые требования и предупреждения. Бандитов было не видать и не слыхать, они сгинули в зыбучих песках меморандумов и циркуляров. Мгновение спустя Джон-Том услышал – или ему показалось? – как филин заключил с ужасающим занудством:
– …К сожалению, сим исчерпывается перечень требований на сегодняшнее число. Но только на сегодняшнее, ведь завтра оно будет уже другим. – Филин многозначительно хихикнул. – Новый день – новые бланки.
Мадж вытягивал шею, пытаясь заглянуть в ущелье.
– Е-мое! Кореш, а ведь ты не всегда даешь маху.
– Я не думал, что это может так далеко зайти. Просто хотел их… припугнуть.
Выдр задумчиво качал головой.
– Бедные педики! Какая страшная казнь! Это ж надо – забюрокрачены заживо! Нетушки, че до меня, то я б куда охотнее предпочел петлю или плаху.
Взвалив на плечи котомку, он двинулся за летучей мелодией, настойчиво манящей странников на юг.
Джон-Том бросил последний взгляд на ущелье, до краев набитое бумажками, и зашагал следом за выдром. Хотя он давно прекратил петь, в мозгу застрял образ исторгающего бланки портфельчика, и не было уверенности, что бумажный поток иссяк и не пустится в погоню за друзьями.
Глава 5
Безмятежно проходили дни, правда, любое белое пятнышко вынуждало странников нервно оглядываться. Они постоянно были начеку. Понимали: где встретилась одна разбойничья шайка, там могут орудовать и другие.
В долгой дороге окрепли мышцы, пошла она на пользу и застоявшимся эмоциям. Конечно, прожитые годы не сбросишь никакими оздоровительными прогулками, но факт оставался фактом: поступь Маджа обрела былую упругость, а у Джон-Тома потихоньку рассасывалось брюшко. С каждым днем человеку и выдру шагалось все легче, все бодрее.
Через несколько суток начали сглаживаться холмы – ни дать ни взять, из надутой кем-то земли выходил воздух. На смену лиственному лесу явились плотные купы кипарисов и туи, тика и красного дерева. Деревья, запеленутые в ветхие знамена меланхоличных лоз, молча следившие за путниками, казались блуждающими мумиями в индиговых покровах.
Сплетенные меньшими братьями Броненосного народа тенета пронизывали их кроны.
Ко всему липла великая сырость. Даже земля казалась мокрой губкой.
Все чаще встречались непроходимые трясины и вынуждали путников осторожно выбирать дорогу в ширящейся мари. А беспокойные ноты знай манили их вперед.
К счастью, показалась одинокая лента сравнительно сухой и твердой земли. Она сильно петляла, но в целом шла примерно на юг. Если бы не эта случайная тропа, они бы продвигались со скоростью черепахи. Вполне возможно, им бы даже пришлось повернуть назад.
Обнаружив в дикой глуши настоящие ворота, они были изумлены.
Впрочем, ворота эти не являлись шедевром архитектуры. Простая жердина на двух стойках перегораживала тропу. Левый столбик был снабжен шкворнем, а жердь – противовесом, что позволяло привратнику с легкостью поднимать ее, когда возникала нужда пропустить путешественников.
За воротами огражденная дорожка вела к двум хижинам с деревянными стенами и соломенными крышами.
Пока человек и выдр рассматривали ворота, из большей хижины появился чересчур упитанный медоед в легких кожаных доспехах, вооруженный двузубцем. Вслед за ним семенил трехфутового роста землерой в мешковатой одежде. Морда его носила выражение самое что ни на есть решительное. Джон-Том снисходительно отнес это на счет природного косоглазия, над которым его обладатель, понятно, не был властен. На чуть заостренной голове подпрыгивала коричневая шапчонка.
– Стоять! Ни шагу дальше!
Медоед остановился возле столба со шкворнем, уперев древко двузубца в землю, и поднял тяжелую лапу. Джон-Том и Мадж подчинились приказу.
– Ну, и че у нас тут?
Выдр преспокойно уставился на привратников.
– Тут у нас платная дорога, путешественник! И всяк желающий пройти ею отдает золотой. – Медоед повел вокруг лапой, указывая на негостеприимное болото. – Как вы сами видите и наверняка уже поняли, другой тропы в окрестностях нет.
Мадж подбоченился.
– Целый золотой?! Ну, ни хрена себе, заломили! И че, неужто находятся идиоты, которые платят?
Пока выдр говорил, его острые глаза исследовали хижины-близняшки, лес и болото в просветах между деревьями. Насколько он мог судить, в непосредственной близости не затаилась армия, готовая по первому требованию медоеда подтвердить обоснованность его притязаний. Кроны тоже вроде бы не маскировали группу прикрытия.
Неужели путники имеют дело только с медоедом, землероем и примитивными воротцами?
– Чьей властью вы требуете такую оплату?
Джон-Том, по примеру друга, изучал округу. Медоед озадаченно заморгал – видно, считал, что ответ самоочевиден.
– Что значит – чьей властью? Разумеется, своей. Это мы соорудили ворота, и мы содержим их в исправности. Как и этот участок дороги.
– Но ведь они никуда не ведут. – Джон-Том указал на столбики с перекладиной. – В сущности, это даже не ворота, а так, одно название.
Над его плечом зависло плотное музыкальное облачко и привлекло внимание землероя, навострившего чуткие уши.
– За что же мы должны платить хотя бы ломаный грош?
– За то, что мы тратим время и силы, а то за что же? – откликнулся медоед. – По золотому с носа, иначе не пропустим.
Джон-Том задумался. Медоед, как и все его соплеменники, выглядел довольно опасным, но проигрывал в сравнении с высоким и сильным человеком.
Землерой и вовсе был страшен только мордой. Путникам доводилось встречать громил в тысячу раз круче.
– На вашем месте я бы не сделал дальше ни шагу.
Землерой сопроводил свои слова взмахом меча с клинком даже покороче, чем у выдра.
– Это почему же, шеф? – насмешливо спросил Мадж.
– Ну-у… – растерянно протянул землерой. – Потому, что мы вложили в эти ворота много труда.
Джон-Том еще раз оглядел препятствие.
– А мне кажется, не так уж и много. Два столбика, перекладина, кусочек толстой проволоки.
– Да ведь вы главного не видите! – Медоед снисходительно улыбнулся.
– Например, хитроумно замаскированной траншеи с рядами отравленных кольев на дне.
Джон-Том инстинктивно огляделся. Вроде бы и правда кое-где земля потревожена.
– Дальше подстерегает шеренга глубоких ям, они заполнены хищным мохом, что растет в дуплах некоторых болотных деревьев. Он с удовольствием накинется на вас и высосет кровь до последней капельки.
За ямами вас ждет второй потайной ров. Он помельче, но очень широк, и пересечь его совсем не просто. И, наконец, мы вырыли и замаскировали пруд, где кишат рыбы цапцапы, пойманные нами с великим риском для жизни. Если свалитесь туда, они сдерут все мясо с костей еще до того, как вы успеете повернуть к ближайшему берегу, – присовокупил медоед и удовлетворенно крякнул. – Ну а если ухитритесь-таки, что очень и очень сомнительно, пройти через все препятствия, тогда вам придется иметь дело с нами. – И он грозно взмахнул двузубцем. – Пусть мы не обладаем внешностью могучих воинов, но и вы, пока дойдет до рукопашной, так ослабнете, что и писклявого детеныша не одолеете.
Джон-Том, изучив территорию, наклонился и шепнул спутнику:
– У тебя глаза поострей моих. Что-нибудь заметил?
– Заметил, кореш, заметил. Между нами и клепаным шлагбаумом земля обработана будьте-нате! Кажись, я вижу первую траншею и ямки с мохом.
С учетом этого нет причин сомневаться в наличии закамуфлированного аквариума.
Джон-Том повел хмурым взглядом по невинной с виду тропе.
– Что ж… Надо заплатить, иначе они не покажут проход.
– Ага. Рэкет, старый как сам мир. Када-то я и сам им при случае баловался. Тока я тебе, шеф, вот че скажу: в данном конкретном случае не надо быть офигенным экспертом, чтоб слабину узреть.
И с этими словами выдр решительно направился вперед.
Джон-Тома это застигло врасплох, и он не сразу догнал товарища.
Мадж легко увернулся от протянутой руки человека.
– Берегитесь рва с ядовитыми кольями! – предостерег вдогонку им медоед. – Опасайтесь ям, откуда нет выхода!
Мадж резко свернул вправо и как ни в чем не бывало зашагал дальше.
Так и шел, шаря взором по земле, пока не очутился на краю первой моховой ямы. Там он снова повернул, но дальше продвигался уже по мокрой полузатонувшей колодине, пока не очутился за воротами. Затем проделал весь путь обратно и остановился в нескольких ярдах от медоеда и землероя, со сложенными на груди лапами прислонясь к столбику врат.
– Моей вежливой натуре претит совать нос не в свое клепаное дело, – сообщил он вытаращившим глаза вымогателям, – но как тут удержишься от мудрого совета: не пора б вам, кореша, подумать о смене профессии?
Медоед без предупреждения развернулся и саданул землероя по узкому длинному рылу.
– Болван! Я ж тебе говорил, ничего не выйдет!
Землерой устоял и наклонил голову, зло глядя на взбешенного сообщника.
– Не ори! Моя идея тут ни при чем, все из-за твоего убогого исполнения!
Ярость медоеда сразу поостыла.
– Что ж, признаю: некоторые нюансы я не учел.
– Я любопытный, вот так, – сообщил Мадж, когда Джон-Том, шагая следом за ним, осторожно перебрался через моховую яму. – Скажите, други, как вы еще с голоду не околели?
Землерой возмущенно засопел, медоед же устало повернулся к выдру.
– Некоторые платят золотой, если не уверены в себе или боятся. Чаще мы торгуемся и сбавляем цену. Но еще чаще попадаются бывалые путники вроде вас, они быстро замечают несообразность.
– Да тут большого опыта и не нужно, – заметил Мадж. – Достаточно иметь хотя б горсточку мозгов.
Медоед оглянулся на своего товарища:
– Может, ты наконец перестанешь сопеть?
Землерой послушался, но всем своим видом излучал непокорство.
– Фемблоч, чего ты от меня ждал? Я землерой как-никак.
Медоед кивнул и, приосанясь, обратился к Джон-Тому.
– Пошлину с вас взять не удалось, но как посмотрите на то, чтобы приобрести у нас некоторые сведения? Или вам уже знаком этот маршрут?
Можно было только диву даваться, с какой быстротой наглый разбойник превратился в обходительного коммерсанта.
– Пожалуй, не будет особой беды, ежели мы признаем, че в тутошних местах нам еще не доводилось ошиваться. – Перед носом выдра нетерпеливо, как, впрочем, и всегда, приплясывал и гудел рой музыкальных крапинок. Мадж раздраженно отмахнулся. – Мы за мелодией чапаем, вот так. Она вполне уверена в себе, да тока не больно-то щедра на объяснения.
– Вот как? – улыбнулся медоед. – В таком случае мы могли бы предложить кое-что ценное.
– Можа быть, начальник, можа быть. Да вот тока, знаешь, у меня сомнения, че твой товар на два золотых тянет.
Медоед успокаивающе всплеснул лапами.
– Ну, что вы! Мы не собираемся жульничать.
– Мадж, ты как? – спросил подошедший Джон-Том.
– Я-то? Отлично, мы классно ладим с этими чуваками.
Землерой посмотрел на человека, возвышавшегося над ним, как могучий дуб, и произнес, будто оправдываясь:
– Вы же нас не осуждаете, а?
Перестав заниматься вымогательством и грозить всевозможными экзотическими казнями, Фемблоч и землерой по имени Тэк оказались вполне свойскими парнями. Тэк исчез в хижинке и через секунду появился снова с кружками и пузатым кувшином ароматного туземного чая со щедрой примесью сладкого тростникового сока. К сему прилагался ручной работы поднос из прозрачного дерева мульвара, а на нем – гора желтого и белого печенья. Землерой смущенно предложил гостям отведать угощение.
– Сказать по правде, мне убийства и грабежи не очень-то по нутру, – взял он вдруг задумчивый тон. – Открыть бы большую красивую пекарню, вот о чем мечтаю.
– Да, шеф, ты явно не за свой гуж взялся.
Мадж без колебаний приступил к уничтожению липкой сладкой выпечки.
За чайком путники позволили втянуть себя в незлобивый торг и согласились уступить скромную сумму в обмен на информацию о лежащей впереди стране. Не то чтобы эти сведения нужны были до зарезу – просто Джон-Том сжалился над горе-рэкетирами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44