– Нашему терпению предстоит испытать предельные нагрузки.
– Твоему терпению. Твоему, кореш. А мне завсегда нечего было испытывать.
– Мадж, я уверена, ты справишься.
Пиввера шагнула вперед и успокаивающе положила лапу на плечо своего соплеменника.
У Маджа выражение морды вмиг сменилось на прямо противоположное, и Джон-Том подумал, что это вовсе не обязательно к добру. Но, по крайней мере, выдр прекратил брюзжать. Джон-Том повернулся к остальным принцессам:
– Все улажено. Мы проводим вас до Машупро, а там будет видно. – Он махнул рукой в сторону роящихся блесток. – Все зависит от того, захочет ли остаться с нами музыка.
– Прекрасно! – воскликнула Алеукауна.
– Никто никуда не поплывет, пока мы не спустим судно на воду, – заявил Найк. – Сейчас отлив, поэтому толкать его придется далеко.
Когда выяснилось, что совокупных мускульных усилий четверки отважных мангуст недостаточно, Мадж с Джон-Томом разделись и пришли на помощь. Вскоре к ним присоединилась Пиввера, грациозно сложившая одежду и украшения на банку.
Посвятив борьбе с кормой несколько минут, она повернулась к Маджу, который без видимых усилий разрезал грудью мелководье.
– Знаешь, все мы только выиграем, если ты возьмешься обеими лапами за корму и будешь толкать не меня, а лодку.
– Виноват, ваше августейшество. Я просто ищу рычаг получше.
– Я в этом не сомневаюсь. – У нее поднялись брови. – И все же лучше приложить твои усилия к лодке, а не к моей персоне.
– Ну, извиняйте.
Явно обиженный, Мадж отстранился от принцессы.
Еще некоторое время Пиввера напирала грудью на мокрую древесину.
Между тем ее сердце чуть-чуть смягчилось.
– Нам предстоит какое-то время быть спутниками. Учитывая обстоятельства, я не полагаю необходимым, чтобы ты титуловал меня «августейшеством», «высочеством» или как-нибудь иначе. Формальности сейчас явно неуместны. Можешь звать меня Линтанией лер Кулоуин алейи Пиввера эс Тренку-Ханская.
– По мне, так уж лучше формальности. – Он выплюнул попавшие в рот водоросли. – А че, ежели мы обойдемся одной Пивверой? Мое имя ты уже знаешь.
– Да, я знаю твое имя. А еще имена твоей супруги Виджи и детишек, близнецов Ниины и Сквилла.
У Маджа чуть сощурились глаза. Пытаясь найти в грязи опору, он спросил:
– Кто тебе про них доложил?
– Твой лучший друг, высокий человек. А кто же еще?
– С него станется… Вот ведь улыбчивый обезьяний сын! – И выдр закричал:
– Эй, чувак! А ну-ка, приналяг своей дряблой тушей!
– Заткнись и толкай, – откликнулся со своего места Джон-Том. – Мы и так стараемся.
Вскоре благодаря их объединенным усилиям суденышко оказалось на открытой воде. Принцессы с помощью спутников одна за другой поднялись на борт. С каждым новым пассажиром днище опускалось все ниже. Но по стекловидной поверхности сонной воды не бежали волны. Найк был убежден в том, что никто не намокнет, если только судьба не пошлет очень уж сильной бури.
Наконец Хек и Караукул подняли парус. Увы, ветер заснул беспробудно, поэтому ткань безвольно обвисла. После краткой дискуссии Мадж и Джон-Том взяли на себя заботу о румпеле, а четверка мангуст решительно уселась за весла.
– Как только пройдем камыши и выберемся в основной канал, нас подхватит течение.
И неисправимый оптимист Найк изо всех сил налег на весло.
– В любом случае, – добавил, трудясь по правому борту, Караукул, – Так проще, чем идти против течения.
– Но вы не учитываете тот факт, что мы идем с очень низкой осадкой.
Хек крякал при каждом гребке.
Пауко, чтобы отвлечься от нудной работы, наблюдал за блуждающими нотами. Тихонько пульсирующий музыкальный туман плавал в воздухе у борта, временами уносился к юго-западу, но возвращался, убедившись, что суденышко не отклоняется от своего курса.
– Невесело звучит ваша музыка, – сказал мангуст чаропевцу.
– С ней такое бывает, – согласился Джон-Том.
– Это вс-сего лишь горс-стка мелодичных звуков. – К облачку приблизилась заинтригованная Сешенше, в порядке эксперимента потыкала в него пальцем. – Да разве она может звучать невес-село? Или как-нибудь иначе?
– Это музыка, – напомнил Джон-Том. – И хотя у нее ограниченное число нот, зато внушительный эмоциональный диапазон.
– Ну, тогда как насчет того, чтоб ее маленько взбодрить, а, кореш?
– Мадж не сводил с Пивверы голодных глаз. – Да и всем нам не мешало б приподнять настроение. Тока без магии, – торопливо добавил он.
– Да, чаропевец, спойте нам. – Джон-Тому ободряюще улыбнулась Умаджи.
Правда, почему бы и нет? Джон-Том переместил дуару на живот и окинул взором дельту, чьи мрачные просторы им предстояло пересечь.
– Что заказываете?
– Мне кажется, дружная матросская песня будет в самый раз.
Алеукауна поглаживала выбритую кожу.
– Дружная матросская. Хэви-металл. А что, неплохая идея.
И пальцы Джон-Тома заметались по струнам.
Облачко заискрилось, запело в контрапункте; на некоторые аккорды оно отзывалось особенно громко. Польщенный Джон-Том импровизировал все азартнее, все ускорял темп, – и вот уже дуэт шпарит полноценным свингом. Над камышами и водорослями разносилась не слишком мудреная, но вполне живенькая музыка. И хотя никакой мистики, способной ускорить продвижение лодки, в ней не было, гребцам все же чуточку полегчало.
Мадж всегда был настороже, а в спокойных ситуациях – особенно. Вот и сейчас он не позволил себе полностью расслабиться, хотя никто крупнее тритона не пытался состязаться с лодкой в скорости.
Один раз они увидели вдали птиц, косяком летящих на северо-восток.
Все замахали руками и лапами, надеясь привлечь внимание небесных путешественников, – пассажирам лодки отнюдь не помешали бы компания и свежие новости. Но летуны то ли не заметили их, то ли предпочли не обращать внимания. Белые крылья вскоре исчезли за стеной деревьев.
Маджу пришла в голову обескураживающая мысль. Верный своему эгоизму, он поспешил поделиться ею с попутчиками.
– От весел толку мало, лоханка охотнее слушается течения. Че, ежели мы войдем в основной канал, и нас понесет прямиком к устью, а свернуть будет некуда? Этак мы враз проскочим мимо Машупро и очутимся в открытом море. – Он зашаркал по неструганым доскам палубы. – На большой воде корыто и десяти минут не продержится. Достаточно одной приличной волны, и пойдем ко дну.
– Выдр, вы совершенно напрасно пророчите беду. – Найк работал веслом легко, его тело вошло в энергоэкономный музыкальный ритм. – У моего племени превосходное чувство направления. – Он бросил взгляд через плечо по курсу. – Нужно только найти главный канал, по которому мы сюда приплыли. Дельта Карракаса – это лабиринт маленьких протоков, большинство из них течет не на север и юг, а на восток и запад. Когда мы войдем в чистые воды, нас выручит парус – понесет наше судно на восток, к Машупро. По пути сюда мы тщательнейшим образом запомнили маршрут, иначе бы не удалось отыскать обратную дорогу.
Хек размозжил на палубе муху-кровососа.
– Не волнуйтесь, выдр. Мы не намерены задерживаться в этой стране сверх необходимого. – И тяжело вздохнул. – Как я соскучился по прохладным ветрам Харакуна!
– Мы все по ним соскучились, – с чувством добавил лейтенант.
Порой к суденышку приближались разнообразные крупные и потенциально опасные обитатели дельты, в основном – под покровом ночи. Каждый раз они проплывали мимо, не доставляя хлопот. Вероятно, лодка казалась им неприступной. Еще вероятнее, их отпугивал шум – принцессы болтали без умолку.
Какова бы ни была причина, кораблик продвигался на юг беспрепятственно и никем не преследовался.
Джон-Том держал румпель, позволяя Маджу сидеть в носу рядом с принцессой Пивверой. Выдры свесили лапы за борт – они были так коротки, что не доставали до воды.
– Я бы с удовольствием послушала и другие рассказы о твоих чудесных приключениях.
– Приключения, говоришь? – Мадж тайком втягивал ее пряный запах, постоянно ощущаемый даже в богатой ароматами дельте. – Ну, чего-чего, а таковского добра на нашу с этим чокнутым человеком долю с лихвой досталось. Даже сказать не возьмусь, скока раз я был вынужден спасать его лысые окорока, из скольких переделок он выкарабкался, буквально держась за кончики моих усов. Да ежели б не я…
– Но разве он не чаропевец? – с любопытством перебила она.
– Ну, конечно, шеф изучил пару-тройку простеньких трюков, пользуется ими время от времени, но када дело принимало серьезный оборот, выручали нас тока добрые старые проворство и наглость. – Мадж понизил голос до интимного шепотка. – Вишь ли, Джонни-Том – малый смышленый, но все ж не семи пядей во лбу. Не извилинами работает, а скорее инстинктом. Но ему я про это не говорю – смысла особого не вижу комплексовать парня. Он ведь слегка чувствительный, ты небось и сама заметила.
– Заметила, – призналась она.
– Ты пойми меня правильно, – перешел на скороговорку Мадж. – Я к этому наивному чмырьку самые теплые чувства питаю. С ним не соскучишься, и костерок он вполне прилично разводит. Маленько нескладный тока. Да ты небось знаешь этих людишек.
– Бедняге повезло, что у него такой друг.
– Да, че есть, то есть. Ты б тока поглядела, как он плавать пытается! Тыщу раз мне приходилось его вылавливать из спокойных речушек или даже ручейков и давить на широкую безволосую грудь, пока вода не выжмется из легких, как воздух из клепаных мехов. Но чего можно ждать от существа, которое трепыхается, как рыба на песке, и называет это плаваньем.
Принцесса наклонилась, зажала один из его усов между большим и указательным пальцами и подергала.
– Это не его вина. Просто наше племя гораздо ловчее от природы.
– Верно! Мы…
Выдр оборвал фразу, сообразив наконец, чем она занимается.
– Я хочу все о тебе знать, – прошептала Пиввера ему в ухо. – Хочу узнать тебя от и до. А сейчас… – Взгляд живых карих глаз буравил его зрачки. – Расскажи о местах, где ты побывал, о чудесах, которые повидал, и о твоих захватывающих приключениях.
Маджу оставалось только мысленно выругаться – нос суденышка давал не больше уединения, чем центральная площадь Линчбени. У него дрожали усы. Он наклонился к принцессе.
– И о семье, – хрипло добавила она, блеснув острыми зубками. – О семье своей расскажи.
Мадж чуть напрягся.
– Семья как семья. Как и у любого другого.
– Да брось, зачем так скромничать? У меня есть братья и сестры – они, несомненно, свои в доску. Ну а кроме них никого. Мужа еще не было. Конечно, когда я выйду замуж, моим избранником будет подходящий выдр благородной крови.
– Ну, понятное дело. – Мадж озирал посеребренные луной водные и камышовые просторы. – Эх, встретил бы я тебя лет двадцать назад, все равно б у нас ниче не получилось. Всяким я бывал и всяким бываю, да вот тока благородная кровь, язви ее, в число моих качеств не входит.
Ее ресницы потревожили влажный воздух.
– Благородная кровь нужна для замужества, отважный Мадж. Бродяги – для практики. И все-таки расскажи о своей семье.
– Знаешь, че такое лотерейный барабан?
Она порылась в памяти.
– Вращающийся пустотелый шар, заполненный маленькими пронумерованными шариками. Каждый раз, когда такой шарик выпадает через отверстие в большом шаре, произносится его номер. Владельцы номеров или серий номеров выигрывают деньги. Во всяком случае, так это выглядит в моей стране.
Выдр кивнул:
– Вот в точности так я и чувствую себя, дорогая принцесса.
– Как игрок?
Она очаровательно нахмурилась.
– Ну, вот еще! Как один из этих паршивых шариков. Жду, када выпадет мой номер.
– Прости. Я не хотела тебя расстраивать.
– А, черт! Ты меня расстраиваешь всякий раз, када оказываешься перед моими клепаными глазами!
– Ну ладно. – Пиввера сильными пальцами помассировала его шею. – Изо всех сил постараюсь тебя не нервировать, пока мы беседуем.
– Эх, детка, ежели такое у тебя намерение, то ни фига не выйдет.
Нет, не останавливайся. Пусть уж мое тело будет в таком же расстройстве, как и мозги.
И он вдосталь попотчевал ее воспоминаниями о своих путешествиях с чаропевцем Джон-Томом…
Глава 12
Вскоре они оказались в главном канале и поплыли к югу с нарастающей скоростью, да еще и в приятной обстановке. Лишь изредка солдатам приходилось налегать на весла или рубить плавучие водоросли и тростники, что скапливались перед носом или цеплялись за руль. О похитителе Манзае никто уже давно не вспоминал. Для принцесс основной причиной жалоб оставалась их радикально измененная (если не сказать – испорченная) внешность; вопреки надеждам Джон-Тома, она не проявляла ни малейшего желания вернуться на круги своя.
Ранним утром (даже слишком ранним, решил Джон-Том, оторвав голову от сооруженной им из плаща подушки) Пауко исторг нечленораздельный вопль, за которым в тот же миг последовал предостерегающий крик:
– Подъем! К оружию! Сюда что-то движется!
– Чтой-то движется? – заспанный Мадж неохотно зашевелился на банке.
– Е-мое, кто ж так тревогу-то подымает, а? Чтой-то движется!
– Пауко, что ты имеешь в виду? – Найк уже стоял, держа рукоять меча. – Что сюда движется?
– Я… Командир, я не знаю. Что-то чудовищно яркое. Она направляется прямиком к нам, либо нас несет прямиком на него.
К этому времени завозились и принцессы. Вероятно, отдохнули они хорошо – ведь ни одной не пришлось нести вахту. Эту плебейскую обязанность оставили Джон-Тому, Маджу и мангустам.
Заспанный выдр снова и снова пытался наложить стрелу на тетиву и промахивался. Но, судя по адресованному луку шквалу ругательств, органы речи у него действовали безукоризненно.
– Джон-Томми, че за фигня происходит?
– Пытаюсь выяснить!
Чаропевец двинулся вперед, спотыкаясь и протирая на ходу глаза.
Впереди лежало нечто огромное, бледное, фосфоресцирующее, пульсирующее в сумраке раннего утра. На первый взгляд оно представляло собой двуглавый пузырь, но при ближайшем рассмотрении оказалось парой четвероногих существ. Развернуть лодку не было ни малейшей надежды, об этом даже не помышляли. Плоскодонка – не гоночная яхта, отзывающаяся на малейшее дуновение ветерка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44