– Тут тоже мох. Надеюсь, у него нет нравственных проблем?
Бурундук нахмурился.
– Какие такие нравственные проблемы могут быть у ничтожного мха?
Мадж успокоился. Из его памяти еще не стерлось путешествие по торфяникам Мудльтупа, едва не завершившееся катастрофой.
– Пустяки, не бери в голову.
Бурундук поглядел на него, как на придурка, и повернулся к Джон-Тому.
– Вот в таких местечках ты сможешь встретить волшебный народец. Конечно, если захочешь.
– Похоже, у нас нет выбора. – Джон-Том поднялся и стал рассматривать окаймленный бахромой деревьев склон холма.
Пожилой бурундук пошел своей дорогой.
– Прощай, и удачи тебе. Удачи. Она пригодится в поисках эльфов, и еще больше – если поиски увенчаются успехом.
За гребнем простирался густо заросший лесом склон – чем ближе к подножию, тем отвеснее. Вскоре идти стало трудно, путники то и дело оступались и соскальзывали с опасной крутизны. Хуже всего приходилось Джон-Тому и Розарык; хорьку и выдру, которых природа наградила потрясающей ловкостью и низким центром тяжести, спуск не доставлял хлопот, а девушка обладала гибкостью молодого гиббона.
По дну ущелья протекал ручей – шире предыдущего, но не настолько, чтобы можно было назвать его рекой. За его валуны и коряги цеплялись мох и различные папоротники. В сыром, прохладном воздухе жужжали насекомые, а темные граниты и сланцы насыщались теплом солнца.
Почти весь день они обыскивали ручей и наконец решили идти дальше. Непреодолимый водопад вынудил их перебраться на другой берег и подняться на обрыв. Они перевалили через гребень, спустились в долину и остановились на ночлег.
В середине следующего дня, когда они осматривали уже четвертый каньон, в душе у Джон-Тома зашевелилось подозрение, что волшебный народец – не более чем миф, сочиненный старым, болтливым и зловредным грызуном специально для легковерных путешественников.
В конце запоздалого завтрака Мадж вдруг сорвался со своего сиденья – кочки, усеянной масляно-желтыми цветами, – и тявкнул от боли и неожиданности. Эхо возгласа раскатилось вдоль ручья.
Все вскочили на ноги. Розарык машинально ухватилась за мечи, Глупость съежилась, изготовясь к бегству, а у Яльвара на затылке вздыбилась шерсть. Джон-Том, хорошо знакомый с импульсивностью выдра, оставил посох на земле.
– Черт возьми, какая муха тебя укусила?
Мадж изогнулся штопором, пытаясь рассмотреть свой зад.
– Это точно, кореш, укусила, так ее растак. Эй, Глупость, не в службу, а в дружбу, погляди, крови нет? – Он поворотился к девушке спиной и легонько нагнулся. Она осмотрела поясницу, косматый хвост и участок тела, защищенный кожаными штанами.
– Ничего не видать.
– Да ты слишком далеко сидишь.
– Ах ты, извращенец мохнатый! – Девушка отодвинулась, бросив на выдра полный отвращения взгляд.
– Нет, правда, крошка. Я, конечно, не стану отвергать это обвинение, но ктой-то в самом деле покусился на мое филе.
– Лжец! На черта мне сдалось твое филе?
Писклявый, но твердый голос исходил из кочки с цветами. Джон-Том подобрался к ней на четвереньках и стал высматривать источник опровержения.
Крошечные ручки раздвинули стебли, такие же желтые, как и лепестки, и перед Джон-Томом появился некто крошечный, крылатый, женственный и ужасно перекормленный.
– Будь я проклят! – прошептал он. – Эльфиня-толстуха!
– Следи за языком, чудище! – Оскорбленная эльфиня тяжело, но не без грации перебралась на коричневую с красными продольными полосами колоду. – Да, знаю, у меня есть небольшая личная проблема, но я не терплю, когда мне о ней напоминают всякие большеротые люди.
– Виноват, – с притворным раскаянием произнес Джон-Том. – Ты эльфиня, правда? Из волшебного народца?
– Нет, – огрызнулась она. – Я портовый грузчик из Снаркена.
Джон-Том присмотрелся. Одеяние незнакомки напоминало вьющиеся жгутики осенней лавандовой паутины. На голове поблескивала миниатюрная тиара – сдвинутая набекрень, она закрывала глаз. Длинные локоны ниспадали до бедер. В левой руке эльфиня держала тонюсенький золотой жезл. Крылышки казались целлофановыми пластинками, испещренными красной финифтью.
– Нам сказали, – затаив дыхание, произнесла Глупость, – что вы способны нам помочь.
– Да ну? А какой мне в этом интерес? У нас своих забот хватает. – Эльфиня посмотрела на Джон-Тома. – Какая миленькая дуара. Красавчик, да ты никак музыкант?
– Он чаропевец, и очень могущественный, – сообщил ей Мадж. – Добрался сюда с того берега Глиттергейста за лекарством для старого волшебника.
– Болван он могущественный, а не чаропевец. – Эльфиня тяжело уселась на бревно, небрежно и совсем не аристократически раскинув ноги. По прикидкам Джон-Тома, она была дюйма четыре в высоту и почти столько же – в ширину.
– Меня зовут Джон-Том. – Он представил спутников.
Наступила неуютная пауза. Наконец юноша нарушил ее вопросом:
– А вас как зовут?
– Тебя не касается.
– Конечно, конечно, – произнес он уступчиво. – Не хотите помочь – не надо, только я не пойму, почему мы должны грубить друг другу.
– Что? Вежливый человек? Чушь собачья. – Эльфиня пожала плечами. – Ладно, лысотелый, черт с тобой. Я – Грельджен. Что, не звучит?
– Нет, отчего же. – Джон-Том дал себе зарок как можно бережнее обращаться с этой волшебной пинтой агрессивности.
– Толковый ответ. Найдется что-нибудь перекусить?
Яльвар запустил лапу в котомку.
– Кажется, немножко вяленой змеи осталось да несколько черствых булочек.
– Тьфу! – Плевок улетел вправо. – Я про настоящую еду. Фруктовый пирог, корзиночки со взбитыми сливками, крем-нектар, медовый бисквит…
– Кажется, я начинаю понимать, в чем ваша проблема, – сказал Джон-Том, осторожно выбирая слова.
– Да неужто, чучело грибоногое? У тебя, стало быть, все схвачено? Приколото и засушено? – Теперь Грельджен расхаживала взад-вперед по бревну, подчеркивая слова взмахами крошечных крыльев.
– Ведь ты летать не умеешь, верно?
Она повернулась к нему лицом.
– Конечно, умею, дубина. – Прозрачные крылышки затрепетали. – На что они мне, по-твоему? Вместо кондиционера?
– Хорошо, тогда покажи, как ты летаешь. Давай-ка, вспорхни.
– Фи! Делать мне больше нечего, кроме как потешать банду бескрылых уродов.
– Не умеешь ты летать! – торжествующе заявил Джон-Том. – Вот в чем твоя основная проблема. Ты такая…
– Человек, не зарывайся! – предостерегла фея.
– …цветущая, что не способна преодолеть собственный вес. Хоть я и не понимаю почему. Шмель тоже тяжелый, а летает запросто, причем безо всякого колдовства.
– Я – эльфиня из волшебного народца, – ответила Грельджен таким тоном, будто общалась с малолетним идиотом, – а не шмель. Между нами и шмелями уйма анатомических, аэродинамических и метаболических различий, которых тебе, олуху, вовек не понять. А что касается проблемы, то ваша куда посерьезнее, ибо вы, остолопы, нарвались на очень важную шишку. – Она ткнула жезлом в сторону Маджа. – Этот индюк покушался на мою жизнь!
От изумления Мадж разинул пасть.
– Кто? Я? Да я вас пальцем не тронул, ваше коротышество.
– Врешь, крысиный дух! Ты на меня уселся!
– Черта с два! Ты сама под меня заползла! И ваще, как я мог заметить тебя или еще кого-то среди этих цветочков?
Грельджен сложила руки на груди.
– Я сидела, ни в чьи дела не лезла, подкреплялась нектаром и пыльцой, а ты намеренно уронил на меня свою крысиную задницу.
– А по-твоему, прежде чем куда-то присесть, я обязан с лупой осмотреть каждый дюйм?
– На нашей земле – да.
– Но ведь мы не знали, что это твоя земля. – В пикировке с крошечной ведьмой Мадж быстро терял терпение.
– Ага! Покушение на жизнь плюс преступная халатность. Хуже не бывает. – Сунув в рот два пальца, она исторгла пронзительный свист. Джон-Том восхитился: в Манхэттене эта крошка могла бы остановить такси, проезжающее в двух кварталах от нее.
Но сейчас на ее зов из-под грибов, цветов, мха и корней деревьев явились не такси, а огромный, в несколько сотен, рой соплеменников. Некоторые из них держали в ручонках такие же, как у Грельджен, жезлы, но большинство сжимало миниатюрные луки, арбалеты, стрелы и копья. Джон-Том жестом предостерег Розарык, чуть было не обнажившую мечи. Тигрица, конечно, тяжелее всей этой армии, но…
– Магия, – прошептал он.
Розарык смирилась, но не из-за его увещеваний.
– Магия или не магия, а наконечники у них влажные. Яд, надо думать. Не очень галантно.
– Будь ты в четыре дюйма ростом, тоже не выбирала бы средства.
К нему приблизился Яльвар и прошептал:
– Чаропевец, будьте предельно осторожны, иначе мы исчезнем без следа. Эти существа заслужили репутацию великих волшебников.
– За меня не волнуйся, – ответил Джон-Том. – Будем надеяться, что не все они такие вредные и воинственные, как наша подружка.
– Что? Что ты сказал?
– Я сказал, – повернулся он к Грельджен, – что ты очень гостеприимна. Как это любезно – познакомить нас со всеми твоими родственниками и друзьями.
– Дылда, когда один из нас в беде, на помощь бросаются все.
Джон-Том заметил, что ни один из окруживших их эльфов не в состоянии летать. Ходили они вперевалку, с явным трудом, а самый стройный из них был кандидатом в эльфийское отделение Клуба толстяков.
– Вы – наши пленники, – заключила фея.
– Понятно, – кивнул Мадж. – А если нам не захочется быть вашими пленниками?
– Тогда вы умрете, – заверила его противная эльфиня.
Мадж полюбовался выставкой крошечного блестящего оружия.
– Приветливая публика, язви твою…
– Глаз с них не спускать, – велела Грельджен своим сородичам, после чего повернулась, спустилась на кончик сука, спрыгнула в шелестящую траву и вступила в слышную пленникам беседу с другими владельцами жезлов. В большинстве своем они носили лохмотья.
Мадж ни за что не сел бы на мелкую сошку, зло подумал Джон-Том.
Через несколько минут совещание вельможных эльфов закончилось.
– Сюда. – Крошечный копейщик указал вверх по течению ручья. Окруженные микроскопической стражей, злополучные путешественники беспрекословно покинули бивуак.
– Мадж, ты правда ее не заметил? – спросил Джон-Том.
– Приятель, да неужто я такой идиот, чтобы нарочно садиться на жирных эльфинь? Пошевели мозгами. Мне цветочки приглянулись, только и всего.
– Значит, ты не посмотрел, – с укором произнес Джон-Том.
– Значит, я не посмотрел. А куда я должен был посмотреть?
– Да ладно, забыли. Никто не виноват.
– Жалко, что я ее не расплющил, – пробормотал выдр, старательно понизив голос.
– Вряд ли это подействовало бы, – вмешался в разговор Яльвар. – Эльфы славятся своей эластичностью.
– Это я вижу. – Мадж разглядывал тучных конвоиров. – Вон та малютка с изящным ротиком, похоже, без труда заменит собою мячик.
– Помолчи, – попросил его Джон-Том. – У нас и так неприятности. Она может услышать.
– Наплевать, шеф, пускай слушает. – Держа передние лапы в карманах, раздраженный выдр отшвыривал пинками гальку. – Если ей не хватает ума понять…
Внезапно ему на пасть легла лапа величиной с его голову.
– Пхикуси язык, выдха! Слышал, что сказал Джон-Том? Не зли волшебных, они и так уже хаспсиховались.
– А мне нравится их злить, – огрызнулся Мадж, отталкивая лапу тигрицы. Но произнес он эти слова шепотом.
Ручей сужался, стены каньона сдвигались все ближе друг к другу. Деревья и кусты переплетались между собой, и пленникам приходилось ломиться сквозь все уплотняющуюся растительную завесу.
Сумерки застигли их на окраине деревни волшебного народца. Но в облике ее не было ничего колдовского. Вокруг естественного амфитеатра – жиденькая россыпь крошечных лачужек, отовсюду веет запустением и небрежением. Некоторые хатки обрушились, и даже дупла, вырубленные в массивных древесных корнях, выглядели убого из-за куч мусора перед их дверями. Все яснее ясного говорило о том, что волшебный народец совершенно опустился.
Во множестве миниатюрных окошек горел свет, из узеньких дымоходов сочился дымок.
В стороне от деревеньки шестидюймовая каменная стена, украшенная арками высотою в фут, примыкала обоими концами к крутому утесу из серого гранита; вместе они окаймляли круглую площадку.
Четверо пленников заполнили собой эту арену. Как только они перешагнули через игрушечную на вид стену, Грельджен зашла с двумя эльфами под арку и деловито забубнила, царственно помахивая жезлом. Дочитав заклинание до конца, она вышла из проема и удалилась в деревню вместе со своей свитой.
Глупость попыталась было перешагнуть через смехотворный барьер, но тотчас с криком отскочила как ужаленная и испуганно подняла к глазам правую руку.
– Что такое? – встревожился Джон-Том.
– Жжется. Воздух раскален.
В порядке эксперимента Джон-Том махнул рукой над крошечной каменной оградой. В тот же миг над ней поднялась сплошная стена пламени. Он отдернул руку и подул на пальцы, надеясь, что не останется волдырей.
Да, подумал юноша, сбежать отсюда будет нелегко.
Розарык со вздохом уселась на твердую землю.
– Печальное и смешное завехшение твоей экспедиции, Джон-Том. Подумать только – я в плену у шайки невоспитанных и хаздхажительных насекомых.
– Не спеши вешать нос. Может, они еще согласятся нас отпустить. Кроме того, – он передвинул дуару на грудь, – мы тоже не лыком шиты. Кой-какое волшебство и у нас найдется.
– Е-мое! – воззвал Мадж к небесам. – За что мне такая непруха?!
– Господин, я не уверен, что чаропение поможет против магии народа эльфов, – промолвил Яльвар. – Странствуя по свету, я нередко слышал об их неуязвимости для любого колдовства, кроме их собственного. Вполне возможно, здесь ваше искусство не поможет и даже обернется против вас.
– Ты об этом не говорил, – пальцы Джон-Тома упали со струн вместе с остатками самообладания, – а я не знал.
– Может быть, я заблуждаюсь, но слышал об этом своими ушами, и очень часто.
– Что ж, отложим магию напоследок.
– А какой смысл, чувак? Ведь она и без того через раз лупит тебя по башке. И ежели она взаправду против тебя ополчится, то мне бы не хотелось при этом торчать здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36