Они отбрасывали огромную тень, чернившую землю подписью под смертным приговором, а их крылья били, словно барабаны в день страшного суда. Расспросив его, Кикаха рассудил, что армада обрушилась на Таланак предыдущим днем.
Он пошел к Бракии и сообщил ему эту новость. К тому времени весь лагерь пьяно орал и смеялся.
Бракия отдал приказ. Затрубили большие рога, забили боевые барабаны, воины должны были пойти первыми вместе с Кикахой и Ананой, несшими большой проектор с аэролета. Следующей шла группа великих воинов, двое из которых несли второй проектор. После них – чисто выбритые юноши, которые не могли отращивать бороды и красить их в красный цвет, пока не убьют человека в бою. За ними шла вся остальная армия.
Кикаха, Анана, Бракия и шестеро вождей быстро шагнули в круг серого металла. Вождь отряда, шедшего за ними, начал считать, проверяя правильность времени активации. Внезапно группа очутилась в помещении, не являющемся ожидаемой Кикахой огромной палатой храма. Это было помещение поменьше, хотя все-таки по большинству стандартов и немалое… Он мгновенно узнал в нем камеру врат неподалеку от середины города, ту, куда он не мог добраться, когда его преследовали Колокольники. Он вытолкнул тиудов из круга.
Те застыли от этого казавшегося магическим перехода.
Потом события происходили быстро, хотя они поглотили много часов, много энергии и много жизней.
Старый город казался объятым пламенем, повсюду бушевали пожары.
Происходили они от факелов, брошенных орлицами. В нефритовом городе было мало горючего материала, но шипели и дымились тысячи орлиц, попавших под лучи проекторов Колокольников. На улицах и крышах домов валялись тела больших птиц, тишкетмоакских воинов и дракландцев. Большая часть боев шла теперь поблизости от вершины города, вокруг храма и дворца.
Защитники и орлицы были так заняты, что не заметили краснобородых, пока три тысяяи воинов не прошли через врата в город. К тому времени было уже слишком поздно препятствовать проходу оставшихся двух тысяч. Сотни орлиц повернули с вершины города, чтобы атаковать тиудов, и в дальнейшем Кикаха помнил только, что стрелял из проектора и поднимался на каждый кровавый, дымящийся, горящий уровень. Пришло время, когда заряды проектора иссякли и стали использоваться ручные лучеметы. Прежде чем добрались до вершины, и они иссякли, и тогда в ход пошли мечи.
В храме Кикаха наткнулся на груду обугленных тел, в которых только из-за пристегнутых к спинам серебряных шкатулок можно было узнать Колокольников. Их было шестеро, и они попали под перекрестный огонь орлиц с ручными лучеметами.
Это, должно быть, произошло в самом начале, в первые мгновения внезапной атаки. Орлиц с лучеметами убили из проекторов, но они нанесли ощутимые потери Колокольникам.
Он насчитал еще четырех Колокольников, прежде чем они с Ананой, Бракией и другими ворвались в огромное помещение, где Колокольники устроили большие постоянные врата. Подарга и её оставшиеся боеспособные орлицы загнали в угол множество дракландцев, тишкетмоаков и двух, нет, трех Колокольников. Это были фок Турбат, фон Свиндебарн и император Коцхамл. Их окружали воины, численность которых стремительно таяла под яростными атаками гарпии и её больших птиц.
Кикаха с Ананой позади него и краснобородыми сбоку атаковал. Он врубился в гущу орлиц с тыла, полилась кровь, полетели перья и мясо. Он заорал в упоении – конец врагов был близок.
Затем, в последовавшей свалке, он увидел, что трое Колокольников бросили своих товарищей на произвол судьбы и побежали к большому кругу металла с вратами в углу. За ними помчались Подарга и несколько орлиц. Кикаха бросился следом за ними. Колокольники исчезли, за ними последовали Подарга и не отстававшие от нее орлицы. Все молниеносно пропали, словно их и не было.
Кикаха был настолько разочарован, что хотел заплакать, но не собирался кидаться за ними следом. Колокольники, несомненно, подготовили ловушку для любых преследователей, и гарпия с орлицами обязательно угодят в нее. Он не собирался попадаться, как бы сильно не желал заполучить в свои руки этих Колокольников.
Он начал было отворачиваться от врат, но ему пришлось защищаться от двух огромных птиц. Он сумел достаточно поранить их, чтобы охладить их пыл сблизиться с ним, но они не отставали и постепенно теснили его к большим вратам в углу помещения. Одна из птиц выдвинулась и ударила в него клювом. Он рубанул, заставив клюв быстро убраться. Затем выступила немного вперед другая орлица и сделала в его сторону финт, и ему пришлось рубануть для гарантии, что это будет только финт. Он не мог позвать на помощь, поскольку остальные были заняты своим делом.
Внезапно он понял, что его вынудят-таки воспользоваться вратами.
Если он не воспользуется ими, то будет поражен одним из этих острых огромных кривых клювов.
Две птицы теперь разделились, причем одна заходила окружным путем ему в тыл. Или они обе атакуют его с флангов, так что даже если он прикончит одну, то его убьет другая птица.
Он отчаянно оглядел помещение, увидел, что Анана и краснобородые по-прежнему заняты, и поэтому сделал то, что должен был сделать.
Он резко повернулся, прыгнул на диск, опять обернулся, чтобы защищаться нужные ему несколько секунд, прежде чем активируются врата, а затем что-то, наверное крыло, ударило его по голове и ввергло в полубессознательное состояние.

Глава 16

Он открыл глаза и смотрел на странный, фантастический ландшафт.
Он находился в широкой и неглубокой долине. Землю, на которой он сидел, и окружающие холмы покрывала желтая, похожая на мох растительность.
Небо отливало зеленью только что покинутого им мира. Оно было настолько темно-синим, что колебалось на грани черноты. Он бы подумал, что сейчас поздние сумерки, если бы солнце только что не миновало зенит. Налево от него в небе висела колоссальная фигура, похожая на башню. Она была цвета зеленого с синим и голубыми пятнами здесь и там и нечетко белыми массами на больших пространствах. Он очутился на Луне, круглом спутнике ступенчатой планеты этой Вселенной.
Забыв испытанное им раньше, он вскочил на ноги и, воспарив в воздухе, растянулся, приземлился на нос, а потом на локти и колени. Удар смягчила растительность, но его все же здорово трахнуло.
Он осторожно встал на четвереньки и помотал головой. Вот тогда-то он и увидел бежавших фон Турбата, фон Свиндебарна и Коцхамла с гнавшимися за ними Подаргой и четырьмя орлицами. Но слово «бежавших», однако, определяло намерение, а не исполнение.
Трое людей мчались невероятно длинными прыжками, часто кончавшимися тем, что они поскальзывались, когда их ноги приземлялись на растительность, или теряли равновесие при прохождении пика дуги.
Отчаяние усиливалось их неуклюжестью, и при других обстоятельствах ситуация показалась бы комичной.
Она и показалась комичной Кикахе, не подвергшемуся никакой непосредственной опасности. Несколько секунд он смеялся, а потом отрезвел, так как сообразил, что его собственное положение окажется ничуть не менеё опасным, наверное, даже более, потому что троица стремилась к цели, которая могла перенести их подальше от преследователей.
Он еле-еле мог разглядеть край установленного на мхе тонкого круглого камня. Он понял, что это должны быть какие-то врата.
Троица знала, что пройдет из врат в помещении храма в эти врата на Луне. Они, вероятно, преднамеренно установили их для этой цели, чтобы заставить остановиться любых преследователей застрявшими на Луне, в то время как они вернутся через врата в Таланак или, что скорее вероятно, во дворец Господа.
Врата, в которые они мчались, несомненно, были одноразовыми. Они примут и передадут первых шагнувших в них. После этого они закроются до тех пор, пока их не активируют вновь, а средства для активирования находились, конечно же, не здесь.
Ловушка относилась к типу, высоко ценимому Кикахой, поскольку он и сам любил устанавливать такие капканы и довольно часто делал это.
Но ловца могли словить самого. Подарга и её орлицы были преследователи не из того типа, на который рассчитывали Колокольники. Хотя им тоже мешали незнание низкой гравитации и шок, вызванный попаданием сюда. Они помогали себе крыльями, чтобы удержать равновесие и приземлиться. Болеё того, они проходили дистанцию намного быстрее, чем люди, потому что могли планировать.
Фон Турбат и фон Свиндебарн, прыгнув одновременно и держась за руки, приземлились точно на камень и исчезли. Коцхамл отстал от них на пять секунд, и когда он опустился на камень, то остался на месте. В спокойном и безжизненном воздухе прозвучал его отчаянный крик.
Подарга, развернув крылья, упала ему на спину, и он свалился под её тяжестью. Подарга испустила долгий и громкий пронзительный крик, вырывая клочья мяса из спины павшего. Затем приземлившиеся орлицы подошли и окружили Подаргу и извивавшуюся жертву и, нагнувшись, драли тело клювами, как только получали шанс.
Шкатулка, которую носил на спине Коцхамл, была оторвана и лежала теперь в стороне, неподалеку от камня.
Двадцать три Колокольника долой.
Кикаха медленно поднялся на ноги. Как только Подарга и её пташки закончат свою работу, они поглядят вокруг и увидят его, если он быстренько не скроется из виду. Перспективы на это были не блестящие. Развалины города Корада находились в миле отсюда. Огромные белые здания сверкали на солнце, словно отдаленная надежда. Но даже если он вовремя доберется туда, то найдет там не надежду, а тюрьму. Единственные ближайшие врата, какими он мог воспользоваться, находились не в городе, а были спрятаны в пещере среди холмов, а между ним и пещерой находились Подарга и орлицы.
Кикаха воспользовался их сосредоточенностью на своей забаве для того, чтобы вновь научиться бегать. Он оказывался здесь много раз на довольно продолжительные периоды, поэтому адаптация шла, как плавание после многих лет жизни в пустыне.
Однажды усвоенная, эта способность уже не пропадет. Однако аналогия эта была только аналогией. Кикахе же потребовалось несколько минут, чтобы вновь научиться надлежащей координации.
За это время он покрыл расстояние в четверть мили. Затем он услышал пронзительные вопли, содержащие иные чувства, чем чувство кровопускания и удовлетворенной мести. Он оглянулся. Подарга и её птицы увидели его и мчались за ним. Они высоко подпрыгивали и покрывали большие отрезки, планируя, словно летучие рыбы. Они еще боялись попробовать взлететь.
Словно прочтя его мысли, они перестали прыгать и поднялись в воздух. Они взлетели намного быстрее, чем взмыли бы на планете, и издали пронзительный крик, на этот раз крик разочарования. Полет в действительности принес им резкую потерю скорости.
Кикаха узнал это только потому, что рисковал часто оглядываться, когда воспарял в воздух. Затем он потерял скорость, когда поскользнулся при приземлении и пулей полетел вперед и снова вверх и дважды перекувыркнулся. Он попытался приземлиться на ноги или на четвереньки, но с силой врезался в землю. Из него вышибло дух. Он со свистом втянул воздух в легкие и заставил себя подняться, прежде чем полностью оправился.
Во время следующего прыжка он вытащил из ножен меч. Теперь дело выглядело так, что он может ему понадобиться раньше, чем он доберется до города.
Подарга и еще одна орлица оказались впереди него, хотя все еще высоко.
Они сделали вираж, а затем стали заходить на него длинным ровным строем. Другие орлицы находились над ним и теперь пикировали на него, почти полностью сложив крылья.
Падавшие птицы и гарпия, несомненно, рассчитывали конец своего спуска так, чтобы он совпал с его прыжками вперед.
Кикаха продолжал продвижение. Один взгляд вверх показал ему набухавшие тела орлиц, когда те обрушились на него. Они растопырили желтые когти, напрягли ноги, словно огромные амортизаторы, рассчитанные на столкновение с его телом. Подарга и её орлица заходили теперь почти параллельно земле. Они несколько раз похлопали крыльями, чтобы выпрямить пике.
Они находились примерно в шести футах от земли и ожидали, что вцепятся в Кикаху, когда он поднимется в первой дуге прыжка.
В предвкушении этого Подарга оскалила зубы, с её когтей стекала кровь.
– Кикаха! – завизжала она. – Наконец-то!
Кикаха гадал, увидела ли она меч в его руке или обезумела настолько, что ей стало все равно.
Это не имело значения. Он приземлился и снова взвился в прыжке, который продолжал возносить его и таким образом должен был привести в пределы досягаемости когтей Подарги. Но на этот раз он изо всех сил прыгнул прямо вверх и пронесся мимо удивленной Подарги и орлицы. А они завыли от ярости.
Затем послышались вопли паники и страха, глухие удары и гром хлопающих крыльев, когда орлицы пытались остановить свое падение.
Кикаха приземлился и продолжал свое продвижение вперед.
На втором скачке он рискнул оглянуться через плечо. Подарга и орлицы валялись на земле. То тут, то там летали зеленые перья, вырванные при столкновении гарпии и четырех орлиц с землей.
Подарга лежала на земле с торчащими вверх ногами. Одна орлица валялась без сознания, две поднялись и в ошеломлении брели, шатаясь, неведомо куда. Четвертая пыталась стать на когтистые лапы, но вновь и вновь падала, била крыльями и пронзительно кричала.
Несмотря на это происшествие и полученную им новую фору, он все-таки поспел к безопасному входу всего на несколько футов раньше Подарги.
Затем он обернулся и ударил её мечом, но она отскочила назад, хлопая крыльями и визжа на него.
Рот её был окровавлен, а глаза расширены безумным гневом. Кровь текла из большого пореза на боку, как раз под правой грудью. Во время столкновения или последней свалки её ранило когтем.
Кикаха, видя, что за ней следуют только три орлицы, да и то еще на значительном расстоянии, выбежал из дверей и поднял меч. Подарга была настолько поражена этим, что к ней в какой-то мере вернулся рассудок. Она резко повернулась, подпрыгнула и забила крыльями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30