— Так значит, вы привели с собой не только офицеров, но и солдат тоже.
— Да, — в выражении лица Фалькенберга по-прежнему ничего не изменилось, хотя Хамнер вглядывался в лицо собеседника.
Джордж испытывал и страх, и облегчение. Если это были солдаты Фалькенберга…
— В чем ваша игра, полковник? Вы хотите большего, чем просто плата для ваших солдат. Хотел бы я знать, не следует ли бояться вас больше, чем Брэдфорда?
Фалькенберг пожал плечами.
— Решение должны принимать вы, мистер Хамнер. Я мог бы дать вам слово, что мы не собираемся причинять вам никакого вреда, но что бы это стоило? Я клянусь позаботиться о вашей семье, если вы захотите этого.
Со стадиона донесся еще один крик, на этот раз громче. Брэдфорд и полковник Кордова покинули свое место, все еще говоря на пониженных тонах. Разговор был оживленный, с сильной жестикуляцией, словно Кордова пытался уговорить брэдфорда на чтото. Когда они выходили из столовой, Брэдфорд согласился.
Джордж проследил,как они покинули помещение. Толпа закричала, принимая решение за него.
— Я пришлю Лауру и ребят к вам в штаб в полдень.
— Лучше сделайте это немедленно, — спокойно посоветовал Фалькенберг.
Джордж нахмурился.
— Вы имеете в виду, что осталось мало времени? Что бы вы ни планировали, оно должно быть скоро, но в этот полдень? — Джордж покачал головой.
— Вам кажется, что у меня есть какой-то гениальный план, мистер вице-президент? Я предлагаю вам отправить вашу жену в наши казармы, пока мне не приказали не брать ее под защиту, вот и все. В остальном же я только солдат в острой политической ситуации.
— С подающим вам советы доктором Уитлоком, — сказал Хамнер, пристально посмотрев на Фалькенберга. — Удивил я вас этим, не правда ли? — спросил Хамнер. — Я видел, как Уитлок ходит кругами, и задумался, почему он не зашел к президенту. У него, должно быть, прямо сейчас человек пятьдесят политических агентов на съезде.
— А вы кажетесь наблюдательным, — заметил Фалькенберг.
— Разумеется, — разозлился Хамнер, — только что хорошего мне это приносит, черт возьми!? Я не понимаю ничего, что происходит, и никому не доверяю. Я вижу куски головоломки, но не могу сложить их в целое. Иногда я думаю, что мне следует употребить все оставшееся у меня влияние, чтобы как угодно убрать из картинки ВАС.
— Как вам угодно, — улыбка Фалькенберга была холодно-вежливая. — Кому вы предложите охранять вашу семью после этого? Шефу полиции? Послушайте.
Стадион снова взревел гневным гулом, набравшим громкость.
— Вы выиграли, — Хамнер покинул столик и медленно пошел обратно в комнату совещаний. Голова у него шла кругом. Четко выделялось только одно: Джон Кристиан Фалькенберг контролировал единственную военную силу на Хэдли, которая могла противостоять компании Брэдфорда… — и гангстерам из партии Свободы, которые и были в первую очередь главными врагами. Нельзя забывать о них просто потому, что мне становится страшен Эрни, подумал Джордж.
Он повернул от совещательной комнаты и спустился по лестнице в назначенные ему аппартаменты. Чем раньше Лаура окажется в казармах Десантников, тем безопаснее он будет себя чувствовать.
"Но не посылаю ли я ее к своим врагам? О, боже, могу ли я вообще кому-нибудь доверять? Борис говорит, что он человек чести. Всегда помни это. Честь. У Фалькенберга есть честь, а у Эрни Брэдфорда ее нет. А я? Что я получил за то, что я покинул партию Свободы и привел своих техников к прогрессистам? Ничего не значащий титул второго вице — президента? А…
Толпа снова заорала:
— ВЛАСТЬ НАРОДУ!
Джордж пошел быстрее.
Улыбка Брэдфорда вернулась. Это было первым, что заметил Джордж, когда он вошел в палату совещаний. Маленький человечек стоял за столом с веселой улыбкой. Она казалась совершенно искренней и больше, чем малость пугающей.
— А вот и наш благородный министр Технологии и второй вицепрезидент, — осклабился Брэдфорд. — Как раз вовремя. Мистер президент, эта банда там угрожает городу. Я уверен, что вам будет приятно узнать, что я предпринял шаги для окончания этой ситуации.
— Что вы сделали? — потребовал ответа Джордж.
Улыбка Брэдфорда расширилась еще больше.
— В данный момент полковник Кордова арестовывает лидеров оппозиции. Включая, мистер президент, лидеров Ассоциации Инженеров и Техников, которые присоединились к ним. С этим бунтом будет покончено в течение часа.
Хамнер уставился на него.
— Вы дурак! Вы заставите всех техников в городе присоединиться к партии Свободы! А техники контролируют электростанции, наше последнее средство воздействия на толпу. Вы проклятый поганый дурак!
— Я думал, Джордж, вы будете рады, — проговорил Брэдфорд с преувеличенной вежливостью, — видеть, что с бунтом так легко покончено. Естественно, что я послал людей обезопасить электростанции. А! Послушайте-ка!
Толпа за стенами больше не скандировала. Возникло путаное бурление, затем глухой шум. Никаких разборчивых слов до них не доходило, только страшный, гневный рев. Потом раздалась частая стрельба.
— Боже мой! — президент Будро уставился в замешательстве в пространство диким взглядом. — Что происходит? В кого они стреляют? Вы начали открытую войну?
— Требуются строгие меры, мистер президент. Хэдли не могут управлять слабовольные люди. Наше будущее принадлежит тем, у кого есть сила воли ухватить его!
Джордж Хамнер повернулся к двери. Прежде, чем он дошел до нее, Брэдфорд его окликнул.
— Пожалуйста, Джордж, — его голос был полон заботы. — Боюсь, что вам пока еще нельзя уйти. Это было бы небезопасно и для вас. Я взял на себя смелость приказать людям полковника Кордовы э… охранять эту комнату, пока мои войска восстанавливают порядок.
На стадионе воцарилась беспокойная тишина, и они ждали долго. Затем раздались вопли и новые выстрелы.
Шум приблизился, словно он был за пределами стадиона так же, как и на нем. Брэдфорд нахмурился, но никто ничего не сказал. Они ждали, казалось, целую жизнь, когда стрельба продолжалась. Ружья, крики, выстрелы, сирена и тревога — все вперемежку.
Дверь резко распахнулась. Вошел Кордова. Теперь на нем были знаки отличия полного полковника. Он огляделся по комнате в поисках Брэдфорда.
— Сэр, не могли бы вы выйти на минутку?
— Вы сделаете доклад Кабинету, — приказал президент Будро.
Кордова взглянул на Брэдфорда.
— Сейчас же, сэр.
Кордова все еще глядел на Брэдфорда. Первый вице-президент слегка кивнул.
— Отлично, сэр, — согласился молодой офицер. — По указанию вице-президента подразделения четвертого батальона прошли на стадион и арестовали около пятидесяти лидеров так называемого конституционного съезда. Наш план был быстро войти и отвести арестованных через президентскую ложу во дворец. Однако, когда мы попытались провести аресты, нам оказали сопротивление вооруженные люди, многие в форме частных охранников. Нам сказали, что на стадионе не будет никакого оружия, но это случилось по ошибке.
Толпа одолела моих офицеров и освободила пленников. Когда мы вновь попытались захватить их, мы были атакованы толпой и были вынуждены пробиваться со стадиона.
— Господи помилуй, — вздохнул Будро. — Сколько ранено?
— Электростанции?! Вы обезопасили их? — крикнул Джордж.
У Кордовы был несчастный вид.
— Нет, сэр. Моих людей не впустили. Электростанции держит совет техников и инженеров. Они угрожают уничтожить их, если мы попытаемся войти силой. Мы попробовали отгородить их от внешней поддержки, но я не думаю, что мы сможем поддержать порядок с одним только моим батальоном. Нам понадобится вся полицейская армия, чтобы…
— Идиот! — Хамнер стиснул левый кулак в правом и до боли сжал его. — Совет техников. Большинство из них я знаю. Мои друзья или были ими. Станет ли мне теперь кто-нибудь из них доверять? По крайней мере, Брэдфорд не контролирует плавильные заводы.
— Каково текущее положение дел снаружи? — спросил президент Будро. Они все еще слышали стрельбу на улице.
— Э… одна толпа забаррикадировалась на рынке, другая — в театре напротив дворца, сэр. Мои солдаты пытаются выбить их, — голос Кордовы был оправдывающимся.
— Пытаются. Как я полагаю, они вряд ли преуспеют, — Будро поднялся и подошел к двери в приемную. — Полковник Фалькенберг?
— Да, сэр, — Фалькенберг по знаку президента вошел в комнату.
— Полковник, вы знакомы с ситуацией на улицах?
— Да, мистер президент.
— Черт вас подери, можете ли вы что-нибудь сделать?
— А что мне предлагает сделать президент? — Фалькенберг посмотрел на членов Кабинета. — Три месяца мы пытались сохранить порядок в этом городе. Мы были не в состоянии это сделать даже при сотрудничестве с техниками.
— Это была не моя вина, — начал было и полковник Кордова.
— Я не разрешал вам говорить, — губы Фалькенберга были сжаты в мрачную строчку. — Господа, вы теперь имеете открытый бунт и одновременно отчуждение одного из самых мощных блоков вашей партии. Мы больше не контролируем ни электростанции, ни центры производства пищи. Я повторяю: что предлагает мне сделать президент?
Будро кивнул.
— Достаточно честная критика.
Его перебил Брэдфорд.
— Выгоните толпу с улиц! Используйте своих драгоценных солдат для боя, именно для этого вы здесь и находитесь.
— Разумеется, — сразу же согласился Фалькенберг. — Не подпишет ли президент объявление чрезвычайного положения?
Будро неохотно кивнул.
— Я полагаю, что должен.
— Отлично, — сказал Фалькенберг.
Хамнер вдруг встрепенулся. Что он заметил в голосе и манере Фалькенберга? Что-то важное?
— Для политиков стандартно впутываться в ситуацию, из которой их могут вытащить только солдаты. Для них также стандартно винить после во всем военных, — заявил Фалькенберг. — Я готов принять на себя ответственность за проведение чрезвычайного положения. Но я должен командовать всеми правительственными силами. Я не стану пытаться восстанавливать порядок, когда некоторые войска не ответственны за линию.
— Нет! — Брэдфорд вскочил на ноги, кресло упало на по позади него. — Я понимаю, что вы делаете! Вы тоже против меня! Вот почему:"еще не время действовать", «еще не время для меня быть президентом». Вы сами хотите получить контроль над этой планетой! Ну, так это у вас не пройдет, дешевый диктатор! Кордова, арестуйте этого человека!
Кордова облизнул губы и посмотрел на Фалькенберга. Оба солдата были вооружены. Кордова решил не рисковать.
— Лейтенант Харгрив! — позвал он. Дверь в приемную открылась шире. Никто не вошел. — Харгрив! — снова крикнул Кордова. Он положил руку на пистолет в кобуре. — Вы под арестом, полковник Фалькенберг.
— В самом деле?
— Это абсурд! — закричал будро. — Полковник Кордова, снимите руки с этого оружия! Я не позволю, чтобы заседание моего Кабинета превращалось в фарс.
Какой-то миг ничего не происходило. В комнате было очень тихо, и Кордова переводил взгляд с Будро на Брэдфорда, гадая, что делать.
Затем Брэдфорд повернулся к президенту.
— И ты тоже, старик? Арестуйте и мистера Будро, полковник Кордова. Что же касается вас, мистер предатель Джордж Хамнер, то вы получите то, на что напрашивались. У меня солдаты по всему этому дворцу. Я знал, что мне, возможно, придется это сделать.
— Вы знали — что это, Эрнест? — президент Будро казался сбитым с толку, и его голос был заунывен. — Что вы делаете?
— А, заткнись, старик, — зарычал Брэдфорд. — Я полагаю, что тебя мне тоже придется расстрелять.
— Я думаю, мы слышали достаточно, — отчетливо произнес Фалькенберг. Его голос прозвенел по помещению, хотя он не кричал. — И я отказываюсь быть арестованным.
— Убей его! — крикнул Брэдфорд и сунул руку под френч. Кордова выхватил пистолет. Тот еще не покинул кобуры, когда от двери раздались выстрелы. Их резкий лай заполнил комнату, и у Хамнера зазвенело в ушах.
Брэдфорд с удивленным выражением крутанулся к двери. Затем его глаза остекленели, и он соскользнул на пол, все еще с полуулыбкой на губах. Раздался треск автоматического оружия, и Кордову отшвырнуло к стене палаты совещаний. Там его и держало разрывными пулями. На его форме выступили красные кляксы.
В комнату вошел главстаршина Кальвин с тремя Десантниками в боевом обмундировании: коже над выпуклыми доспехами. Их шлемы были тусклыми в голубоватом солнечном свете, струившемся из окна. Фалькенберг кивнул и сунул пистолет в кобуру.
— Все обеспечено, главстаршина?
— Сэр!
Фалькенберг снова кивнул.
— Цитируя мистера Брэдфорда, я взял на себя смелость обезопасить коридоры, мистер президент. Теперь, сэр, если вы издадите это объявление, я взгляну на ситуацию на улицах снаружи. Главстаршина!
— Сэр!
— У вас при себе объявление чрезвычайного положения, набросанное капитаном Фастом?
— Сэр, — Кальвин достал скатанный в трубку документ из кармана своего кожаного френча. Фалькенберг взял его и положил на стол перед президентом Будро.
— Но… — тон Будро был безнадежным. — Ладно. Не то, чтобы было много шансов, — он взглянул на тело Брэдфорда и содрогнулся. — Он готов был убить меня, — еле слышно пробормотал Будро. — Слишком много всего произошло, и слишком много надо было сделать.
Звуки боя снаружи стали громче, а комната наполнилась резким медным запахом свежей крови. Будро притянул к себе документ и, бросив на него лишь быстрый взгляд, достал из кармана ручку. Он нацарапал поперек него свою подпись и передал засвидетельствовать Хамнеру.
— Вам лучше поговорить с президентской гвардией, — посоветовал Фалькенберг. — Она не будет знать, что делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33