Фалькенберг кивнул, отпуская их.
Кабинет вице-президента был абсолютно рационален. Столы и стулья были изготовлены из местного дерева с безразличной отделкой и украшением служила лишь одинокая роза в хрустальной вазе. Одет Брэдфорд был на тот же манер, в бесформенную одежду, купленную в дешевом магазине.
— Слава богу, наконец-то вы здесь! — сказал Брэдфорд, когда дверь закрылась. — Но мне сообщили, что вы привезли с собой только десять солдат. Мы ничего не сможем сделать всего лишь с десятком людей! Предполагалось, что вы привезете свыше ста верных нам солдат! — Он взволнованно вскочил со стула, затем снова сел. — Можете вы что-нибудь сделать?
— Во флотском корабле со мной было десять солдат, — сказал Фалькенберг. — Когда вы покажете мне где я буду тренировать полк, я найду остальных наемников.
Брэдфорд заговорщицки подмигнул ему и просиял.
— Значит, вы привезли больше! Мы им покажем — всем им. Мы еще победим. Что вы думаете о Будро?
— Он, кажется, достаточно искренен. Обеспокоен, конечно. Я думаю, что на его месте и я бы был обеспокоен.
Брэдфорд покачал головой.
— Он не может принимать решений. Ни в чем! Раньше он был не так уж плох, но в последнее время его приходилось заставлять принимать каждое решение. Почему Министерство Колоний выбрало его? Я думал, вы собираетесь устроить так, что Президентом стану я. Мы дали вам достаточно денег.
— Не все сразу, — ответил Фалькенберг. — Зам.министра не смог оправдать ваше назначение перед министром. Нельзя, знаете ли, подкупить всех. Профессору Уитлоку было достаточно трудно добиться от них одобрения Будро, не говоря уж о вас. Мы покрылись кровавым потом, стараясь добиться хотя бы того, чтобы они забыли о Президенте из Партии Свободы.
Голова Брэдфорда вскидывалась и падала как у марионетки. — Я знал, что могу доверять вам, — сказал он. Улыбка его была теплой, но несмотря на все его усилия быть искренним, этого никак не выходило. — Так или иначе, вы выполнили свою часть сделки. А когда уберется КД…
— У нас будет свобода рук.
Брэдфорд снова улыбнулся.
— Вы очень странный человек, полковник Фалькенберг. Был разговор, что вы предельно верны Кодоминиуму. Когда доктор Уитлок высказал предположение о том, что вы доступны для найма, я был поражен.
— У меня не было выбора, — напомнил ему Фалькенберг.
— Да, — Брэдфорд не сказал, что у Фалькенберга и сейчас не многим больше, но явно это подумал. Его улыбка конфиденциально разъехалась. — Ну, теперь мы должны позволить мистеру Хаммнеру встретиться с вами. Он — второй вице-президент. Затем мы можем ехать в поместье «Вагнер». Я устроил так, что ваших солдат расквартировали там. Это именно то, что вам надо для тренировочной базы. Вас там никто не потревожит. Вы можете сказать, что другие ваши солдаты — местные добровольцы.
— Можно, — кивнул Фалькенберг. — В последнее время я становлюсь довольно-таки хорош в сочинении легенд для прикрытия.
— Разумеется, — снова просиял Брэдфорд. — Клянусь богом, мы еще выиграем. — Он коснулся кнопки на столе. — Попросите, пожалуйста, зайти мистера Хамнера. — Он подмигнул Фалькенбергу. — Нельзя слишком долго оставаться наедине. Это может вызвать мысль, что мы строим заговор.
— Как Хамнер ладит с остальными членами правительства? — спросил Фалькенберг.
— Погодите, пока не увидите его. Будро ему доверяет, но он опасен. Он представляет в Прогрессивной партии технологов. Мы не можем действовать без него, но его политические взгляды нелепы. Он хочет все выпустить на свободу. Если бы он мог добиться своего, не было бы вообще никакого правительства. А его люди ставят себе в заслугу все, словно только технологией и нужно управлять. Он не знает асов правления. Всех людей, которых мы должны ублажать, митинги, он считает глупым, думая, что можно создать партию, работая инженером.
— Иными словами, он не понимает политических реальностей, — заключил Фалькенберг. — Именно так. Тогда, я полагаю, ему придется уйти.
Брэдфорд кивнул, снова улыбнувшись.
— В конечном итоге. Но в данный момент мы нуждаемся в его влиянии на технологов. И конечно, он ничего не знает о наших с вами приготовлениях.
— Конечно, — Фалькенберг спокойно сел и изучал карты, пока интерком не объявил, что Хамнер ждет за дверью. Он праздно прикидывал безопасно-ли говорить в этом кабинете. Брэдфорд был, вероятно, тем самым человеком, который всаживает подслушивающие устройства в кабинеты других, но он мог быть не единственным, выгадывающим на этом, а посему никакое место не могло быть абсолютно безопасным.
«Если это так, то я мало что могу поделать, — решил Фалькенберг. — А кабинет, по всей вероятности, чист».
Джордж Хамнер был рослым человеком, выше, чем Фалькенберг и даже тяжелее, чем главстаршина Кальвин. У него были расслабленные движения великана и многое от легкой уверенности, завоевываемой, обычно, массивными размерами. Люди не затевали драк с Джорджем Хамнером. Его рукопожатие было мягким, но когда они протянули друг другу руки, он безжалостно сомкнув кулак осторожно испытывал Фалькенберг. Когда он почувствовал ответное давление, он похоже удивился и они долгий миг стояли молча, прежде чем Хаммнер ослабил хватку и махнул рукой Брэдфорду.
— Так значит вы наш новый полковник полиции? — сказал Хамнер. — Надеюсь, вы знаете, во что ввязались. Мне следовало бы сказать, надеюсь, не знаете. Если вы знаете о наших проблемах и все равно беретесь за это дело, нам придется усомниться в вашей нормальности.
— Я все слышу как тяжелы проблемы Хэдли, — проговорил Фалькенберг. — Если многие из вас только и будут говорить об этом, может я и поверю, что дело обстоит безнадежно, но прямо сейчас я этого не вижу. Итак, молодчики партии Свободы нас численно превосходят. Каким оружием они располагают, чтобы причинить нам неприятности?
— Прямой парень, не так ли? — рассмеялся Хамнер. — Мне это нравится. В их оружии нет ничего особенного, просто его много. Ничего крупного, никаких танков, или бронемашин, черт, не хватает вообще всяких машин, чтобы была какая-то разница. Горючего нет, а энергораспределительную сеть иные так создали, что машины все равно бесполезны. У нас есть метро, пара монорельсовых дорог для передвижения в городе и то, что осталось от железной дороги. Но ведь вы не просили прочесть лекцию о состоянии транспорта.
— Да.
— В данный момент это моя любимая мозоль, — снова рассмеялся Хамнер. — У нас его не хватает. Давайте посмотрим оружие… — Великан развалился в кресле. Он перекинул одну ногу через подлокотник кресла и взъерошил свои только-только начавшие редеть с широкого лба густые волосы. — Никаких военных самолетов, вообще, едва ли есть какойнибудь воздушный транспорт, кроме нескольких вертолетов. Никакой артиллерии, пулеметов, вообще тяжелого вооружения. По большей части мелко калиберные охотничьи винтовки и ружья. Кой-какое полицейское оружие. Военные винтовки со штыками, немного, и почти все у нас. А на улицах можно найти почти все, что угодно, полковник, я имею в виду буквально все. Луки и стрелы, ножи и сабли, топоры, молоты. Называйте что хотите.
— Ему незачем знать о таком устаревшем добре, — бросил Брэдфорд. Голос его был насыщен презрением, но он по-прежнему носил свою улыбку.
— Никакое оружие не бывает никогда по настоящему устаревшим, — возразил Фалькенберг. — Во всяком случае в руках человека, который им воспользуется. Что насчет доспехов? Насколько приличные у вас запасы немурлона?
На секунду, казалось, Хамнер раздумывал.
— На улицах есть немного доспехов и у полиции кое-что. Президентская Гвардия этим добром не пользуется. Я могу снабдить вас немурлоном, но вам придется самим делать из него доспехи. Вы это сможете?
— Да, — кивнул Фалькенберг. — Я привез превосходного техника и кое-какие инструменты. Итак, господа, ситуация примерно такая, как я и ожидал. Я не могу понять, почему все так обеспокоены? У нас есть батальон Десантников КД, правда не самых лучших, но все же они обученные солдаты. С оружием легкого пехотного батальона и тренировкой, которую я могу дать рекрутам, добавленных к нашему батальону, я берусь встретиться лицом к лицу с вашими сорока тысячами молодчиков из партии Свободы. Проблема партизан будет несколько более трудной, но мы, ведь контролируем все распределение продуктов в городе. С продуктовыми карточками и удостоверениями личности будет не так уж трудно установить контроль.
Хаммнер рассмеялся. Смех был горький.
— Хотите сказать ему, Эрни?
Брэдфорд был смущен.
— Сказать ему что?
Хаммнер снова рассмеялся.
— Не выполняете домашних заданий. Это было в утреннем рапорте пару дней тому назад. Министерство Колоний решило по совету Бюрпера, что Хэдли не нуждается ни в каком военном оружии. Десантникам КД повезет, если они сохранят свои винтовки и штыки. Все остальное снаряжение уйдет с кораблями КД.
— Но это безумие, — запротестовал Брэдфорд. Он повернулся к Фалькенбергу. — Почему они это сделали?
Фалькенберг пожал плечами.
— Наверное какой-то деятель из партии Свободы добрался до чиновника Министерства Колоний. — Я полагаю, они не выше подкупа?
— Конечно, нет, — подтвердил Брэдфорд. — Мы должны что-то сделать.
— Если сможем. Я подозреваю, что это будет нелегко, — Фалькенберг сжал губы в линию. — На это я не рассчитывал. Это значит, что если мы попытаемся завинтить гайки через нормирование продуктов и удостоверения личности, то столкнемся с вооруженным мятежом. В любом случае, насколько хорошо организованы эти активисты ПС?
— Хорошо организованы и хорошо финансированы, — заверил его Хамнер. — В любом случае я не так уж уверен, что продуктовые карточки были бы ответом на проблему партизанской войны. Кодоминиум был способен примириться со множеством диверсий потому, что они не интересовались ничем, кроме рудников. Но мы не можем жить при таком уровне террора, который существует в городе прямо сейчас. Тем или иным способом, мы должны восстановить порядок и справедливость, если уж на то пошло.
— Справедливость это не то, с чем обычно имеют дело солдаты, — сказал Фалькенберг. — Порядок — другое дело. Этим, я думаю, мы сможем обеспечить.
— С сотней-другой солдат? — недоверчиво спросил Хамнер. — Но мне нравится ваш подход. Вы, по крайней мере не сидите и не хнычете, чтобы кто-то помог вам. Не сидя думая, а так и не принимая решения.
— Мы посмотрим, что можем сделать, — сказал Фалькенберг.
— Да, — Хамнер встал и направился к двери. — Ну, я желал с вами встретиться, полковник. Теперь я встретился. У меня еще много дел, у Эрни, я думаю, тоже, но я не замечал, чтобы он ими много занимался. — Он больше не оглядывался на них, а вышел, оставив дверь открытой.
— Видите, — улыбнулся Брэдфорд. — Он тихо прикрыл дверь. Улыбка его была знающей. — Он бесполезен. Мы найдем кого-нибудь для работы с техниками, как только вы возьмете под контроль все остальное.
— В некоторых пунктах он, кажется, прав, — заметил Фалькенберг. — К примеру, он знает, что нелегко будет установить надлежащую полицейскую защиту. По пути сюда я видел пример того, что происходит в Рефьюдже. И если всюду так плохо…
— Вы найдете способ, — перебил его Брэдфорд. Он, казалось, был уверен. — Вы можете рекрутировать, знаете ли, довольно крупные силы. И многое в беспорядках это не более, как уличные банды подростков. Они ничему не верны, ни партии Свободы, ни нам, ни кому-либо иному. Они всего лишь хотят контролировать район, где живут.
— Разумеется, но они едва ли вся проблема.
— Да. Но вы найдете способ. И забудьте о Хамнере. Вся его группа — гнилье. Они не настоящие прогрессисты, вот и все. — Голос его был полон эмоций, а глаза, казалось, сверкали. Нагнувшись вперед, Брэдфорд понизил голос. — Хамнер, знаете, раньше был в партии Свободы. Он утверждает, что порвал с ними из-за политики в области технологии. Но подобному человеку никогда нельзя доверять.
— Понимаю. К счастью, я и не должен этого делать.
— Именно, — просиял Брэдфорд. — А теперь, давайте приниматься за дело. У вас много работы и не забывайте, что вы уже согласились обучать для меня некоторые партийные войска.

Глава СЕДЬМАЯ

Поместье было большим, почти двадцать пять квадратных километров, расположенное на невысоких холмах в дневном переходе от Рефьюджа. Там имелась центральная усадьба и амбары, все сделанное из напоминающего дуб местного дерева. Здания располагались в лесистой впадине в центре поместья.
— Вы уверены, что вам больше ничего не нужно? — спросил лейтенант Баннерс.
— Нет, спасибо, — поблагодарил Фалькенберг. — Те немногие, что с нами, сами принесут свое снаряжение. Нам придется организовать доставку продовольствия и горючего, когда придут другие, но пока мы сами справимся.
— Ладно, сэр, — согласился Баннерс. — Я вернусь с Маурером и оставлю вам машину. И у вас есть животные…
— Да, благодарю вас, лейтенант.
Баннерс отдал честь и сел в машину. Он начал было еще что-то говорить, но Фалькенберг уже отвернулся и Баннерс уехал из поместья. Кальвин следил за его отъездом.
— Этот — любопытный, — заметил он. — Я считаю, он хотел бы побольше знать о том, что мы делаем.
Губы Фалькенберга дернулись в тонкой улыбке. — Я и ждал, ему этого захочется. Ты позаботишься о том, чтобы он не узнал больше того, что мы хотим.
— Есть, сэр. Полковник, что это мистер Брэдфорд говорил о партийных солдатах? Много их у нас будет?
— Думаю, что да. — Фалькенберг пошел по широкой лужайке к большому ранчо. Капитан Фаст и несколько других ждали на веранде, а на столе ждала бутылка виски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33