Но его поведение подействовало на Аустру так, будто бы грозный директор отругал ее.
— Господин Саусайс, прошу извинить, что осмелился помешать, но у меня к вам серьезный разговор, Мадемуазель Зиле, у вас очень усталый вид. Отправляйтесь-ка лучше домой отдыхать, тогда мы с господином Саусайсом сможем чувствовать себя свободнее Предназначенное для двоих не должны слышать трое. Кроме того, наш разговор будет вовсе неинтересен для дамы. — Цеплис говорил, приветливо, улыбаясь, но
слова прозвучали настолько издевательски, что у Ау-стры слезы выступили на глазах. Значит, и на этот раз не будет брильянтового колье? Аустра не смела даже взглянуть на Саусайса. Она понимала, что ее выгоняют. Надо сопротивляться, но нет сил. Она действительно чувствовала себя ужасно усталой и хотела отдохнуть.
— Хорошо, я пойду и не стану мешать вашим секретным переговорам. — Ее голос звучал беспомощно и покорно. Цеплис помог ей надеть пальто и, улыбаясь, заметил:
— Обязательно поезжайте на такси. Деньги у вас есть?
— Благодарю вас, найдутся. Уплатите только по счету, у господина Саусайса денег нет. — Аустра уже в дверях вдруг проявила строптивость, решив уколоть своего приятеля: пусть не думает, что брильянты ускользнули у нее из рук!
— Прошу вас, без замечаний! Поезжайте домой и спите спокойно. — В голосе директора слышалась сталь. Он знал нахальство Аустры и не хотел дать ему волю. Силы оставили Аустру, она вышла окончательно подавленная.
Аустра была уже за дверью. Цеплис нервно потер руки, как обычно в минуты волнения. Началось все хорошо и гладко; как-то пойдет дальше?
Офицер все время сидел на своем месте неподвижно. Он был рад, что Цеплис так ловко разделался с Аустрой. На сей раз не понадобилось ни шампанского, ни брильянтов. У этого человека можно кое-чему поучиться! Если бы Аустра в самый последний момент не заикнулась о деньгах да о неоплаченном счете, было бы совсем хорошо. Но даже это Цеплис ликвидировал быстро и решительно. Нет, этот человек знает, чего он хочет! У Саусайса появилось к нему уважение.
— Теперь нас только двое. Женщинам не подобает слушать мужские разговоры. Что же мы будем пить и кушать? Разрешите мне распорядиться. Вы ведь любите французский коньяк? Ну, конечно. Он нравится всем. Шампанского выпьем попозже. — Цеплис дал указания кельнеру, что и в каком порядке подавать.
Все шло как по маслу, Саусайс и глазом моргнуть не успел. Когда кельнер вышел, Цеплис продолжал:
— Говорят, левые хотят урезать в сейме бюджет обороны. Уменьшить число офицеров почти вполовину. Они это Держат в тайне, но вы ведь, наверно, слыхали?
— Нет, не слыхал. От них можно ожидать! Хотят совсем уничтожить армию.
— Вероятно, к этому они и стремятся. А скрывают для того, чтобы благомыслящая часть населения не могла подготовиться к отпору.
— А откуда вы знаете? — недоверчиво спросил Саусайс. Он не понимал, зачем Цеплис это рассказывает. Лейтенант никогда не интересовался политикой, и ему было совершенно безразлично, кто и в который раз назначается военным министром.
— Я узнал об этом из самых достоверных источников. Некая высокопоставленная особа доверила мне эту тайну. — Цеплис говорил почти шепотом, чтобы сказанное звучало таинственнее.
— Ну, тогда половина офицеров останется без работы и хлеба, — простодушно выказал свою тревогу Саусайс.
— Почему, без работы? Наиболее способных и сообразительных мы, промышленники, заберем к себе. Мы просто обязаны помочь офицерству. В промышленности хватит работы для многих. Но благоразумнее поторопиться, пока еще свободны места.
— Я думаю, надо еще посмотреть, что из этого выйдет. Как бы не промахнуться.
— Ну, если долго смотреть, можно и опоздать. Кто смел, тот и съел.
— Я думаю, это только слухи, лишенные основания, — Саусайс пытался унять свои тревожные сомнения.
— Почему только слухи? Левые в предстоящей предвыборной борьбе выступят именно за сокращение армии. Они намерены доставить большие неприятности офицерству. — Цеплис в душе уже радовался волнению Саусайса. Этого парня можно взять голыми руками! Он и верит и боится верить, потому что гораздо приятнее, если бы все рассказанное Цеплисом оказа-
лось только слухом. Цеплис правильно оценил состояние Саусайса, почувствовав, что тут не нужно долго бороться.
— Если все это так серьезно, то и мне надо заблаговременно подумать о месте, — встревоженно проговорил Саусайс. Именно это Цеплис и хотел от него услышать, не рассчитывая поначалу на столь быстрое и откровенное признание. Но он не упивался своею победой и не спешил раскрыть объятия Саусайсу, а продолжал коварно:
— Вам-то чего беспокоиться! Солидное приданое жены обеспечивает вам беззаботное будущее. Да и у вашего тестя дела идут блестяще, не знает, куда деньги девать. Он возьмет вас директором на свою фабрику. Не каждому же такое счастье!
— Странно! Все думают, что мне достались миллионы, а на самом деле я остался с носом. Нагайнис сидит на своих деньгах, как кащей, и не подпускает к ним никого. Приданое моей жены состояло из одних только заманчивых обещаний. По правде говоря, я ужасно зол на этого старикашку! — Саусайс разоткровенничался, как ребенок.
— Чего там злиться. Рано или поздно Нагайнис передаст вам свои фабрики со всеми доходами.
— Он меня к ним и близко не подпускает! К тому же у меня нет желания работать вместе с таким мошенником: все равно я никогда не увидел бы денег! Он бы командовал, а мне пришлось бы довольствоваться теми крохами, что он мне кинет. Нет уж, лучше пробиваться самостоятельно.
— Без сомнения, самостоятельно гораздо лучше. В компании работать труднее.. Разве вы не можете открыть сами какое-нибудь дело?
— А где взять денег?
— Ну, уж. для такой цели тесть не отказал бы вам в помощи. Он сам промышленник и понимает, что у нашей промышленности большое будущее.
— Нет, Нагайнис не даст мне даже на дела.
— А зачем вам нужны его деньги? Сейчас мне пришла в голову замечательная идея. Что, если б вы пошли ко мне в. помощники? — Цеплис прикинулся
восхищенным своей замечательной идеей. В глазах офицера мелькнула радость. Однако, не смея поверить предложению Цеплиса, он в сомнении промолвил:
— Разве это возможно?
— Почему бы и нет? Конечно, это не так уж просто. Вам надо заручиться поддержкой одного из влиятельных акционеров общества «Цеплис», и тогда дело может выгореть. . .
— Где ж я его возьму? Меня там никто не знает.
— А почему бы таким акционером не мог быть ваш тесть Нагайнис?
— Но у него же нет акций «Цеплис».
— Нет, так в дальнейшем могут оказаться! Таким способом вы быстрее получили бы и обещанное приданое.
— Я припоминаю, он как-то рассказывал, что хотел купить акции «Цеплис», но вы ему не продали. Так у него ничего и не получилось.
— Да, ему я не продал, потому что у нас старая вражда. Но ради вас я это охотно сделаю. К тому же сейчас можно получить акции обанкротившегося- Зу-тиса. Потом станет труднее. Ведь у «Цеплиса» блестящее будущее, и никто своих акций добровольно не продаст. Их даже всюду принимают наравне с деньгами.
— Если это возможно, было бы замечательно! — с надеждой в голосе проговорил Саусайс.
— При большом желании все возможно. Положитесь только на мой опыт. Конечно, Нагайнис не должен знать, что акции вы покупаете с моего ведома. Он может заупрямиться и расстроить все наши планы.
— Да, он очень упрям. Мы должны действовать осторожно. Скажите, а сколько я смогу на таком месте зарабатывать?
— Уже с самого начала минимум тысячу лат в месяц.
Эти слова привели офицера в полное смятение. Ведь при таких доходах можно вполне прилично жить и довольно часто водить Валентину в кинематограф! «Нет, у Цеплиса есть голова на плечах. На такого человека можно положиться. Если он что-нибудь сказал, так уж доведет дело до конца! Чем я только заслужил
такое ею расположение?» Саусайс чувствовал, что перед ним открывается блестящее будущее. Не придется больше страдать от вечного безденежья, иногда-доходящего до того, что не на что купить даже папирос. Лишь бы подбить Нагайниса на покупку акций — тут уж началась бы совсем другая жизнь. Но Цеплис говорит: при большом желании все возможно. А на Цеплиса можно положиться.
Коммерсант долго и пространно поучал Саусайса, как повести дело и уговорить тестя. Офицер слушал с таким вниманием, что временами Цеплису даже становилось неловко. Взять и облапошить такого наивною парня! Но этого требуют деловые интересы и, значит, все прочие соображения отпадают.
Расплачиваясь по счету, Цеплис и глазом не моргнул при виде солидной цифры: в любое дело, пока оно не начнет приносить плоды, надо вкладывать капитал!
После разговора с Цеплисом Саусайс совсем утратил душевное равновесие. С каждым днем он все больше пьянел от заманчивых обещаний и дружеских советов дельца. Правда, временами на него находили сомнения. Нет ли у Цеплиса каких-нибудь тайных целей? Иначе с какой радости он так заинтересовался бы им? Но Саусайс тут же старался отогнать эти сомнения. Неужели же Цеплис не мог просто проникнуться к нему дружескими чувствами? О банкротстве Зутиса было известно всем, и вполне вероятно, что акции Зутиса действительно поступили в продажу. «Что тут особенного, если Цеплис предлагает их мне? — думал Саусайс. — Мы с ним сойдемся! Надо только держать ухо востро, чтобы он меня не надул. Впрочем, теперь офицер был уверен в себе, считая, что обмануть его не так-то легко..
С Нагайнисом он уже начал переговоры. Но тот не очень верил в возможность приобретения акций общества «Цеплис». Он рассказал зятю о своей неудачной сделке с Удрисом, когда потерял деньги, так и не по-
лучив акций. И теперь может повториться та же история. Но Цеплис, подробно информируемый Саусайсом о ходе переговоров, посоветовал воспользоваться при покупке акций посредничеством банка. Тогда у Нагай-ниса уж не будет никаких сомнений. Цеплис слыхал, что Удрис брался купить акции для Нагайниса и С-ес-киса. Конечно, из этого ничего не вышло и не могло выйти, поскольку Цеплис тогда еще верил во всемогу щество своего кирпича и ни:за какие деньги не продал бы акции столь враждебно к нему настроенным людям, как Нагайнис и Сескис. Теперь все повернулось по-иному. Пускай покупают акции и, если угодно, принимают руководство обществом «Цеплис». В посредники Цеплис порекомендовал -один из немецких банков, чтобы среди латышских промышленников не так скоро разнеслась весть об этой сделке. Посредничество немецкого банка устраивало и Нагайниса. Во всех латышских банках он нахватал ссуд якобы для выполнения полученных им крупных заказов, и покупка акций на столь значительную сумму вызвала бы в этих банках известные подозрения. Притом директора латышских банков постоянно встречаются друг с другом и могут под пьяную руку разболтать любой секрет. На немецкий же банк можно положиться — он честно выполнит свои обязанности посредника и сумеет хранить тайну этой сделки сколько потребуется. Ведь Цеплис до поры до времени не должен знать, что покупателем акций является Нагайнис. По совету Цеплиса лейтенант рассказал Нагайнису, будто о продаваемых акциях он узнал от кассирши общества" «Цеплис», и тесть весьма одобрял находчивость Эдмунда. Нет, из парня еще может выйти толк! Тогда и Валентина заживет веселее. На одной офицерской чести в наше время далеко не уедешь.
От всех этих разговоров у Нагайниса до того разыгрался аппетит на акции, что он не давал Саусайсу покоя, торопя его совершить сделку. Если дело выгорит, то и зятю перепадет кое-что. На следующих выборах можно будет забаллотировать Цеплиса и поставить Саусайса на его место. Подумаешь, искусство — делать кирпичи! Взял глины, тяп-ляп — и готово. Са-
мому Саусайсу столь дерзкие мысли не приходили в голову. Но слушать их было приятно, а на тестя в таких делах можно положиться. Эти планы он решил ни в коем случае не раскрывать Цеплису, иначе все дело может расстроиться. Не захочет же Цеплис, чтобы у него отобрали директорскую должность в акционерном обществе, основанном им самим1 Таким образом, у Саусайса были тайны от обоих, и от продавца, и от покупателя. Конечно, он ни единым словом не обмолвился Нагайнису о своих встречах с Цеплисом. Дружа с обоими, он рассчитывал извлечь наибольшую выгоду с обеих сторон.
Полностью доверяя Цеплису и слушая его наставления, Саусайс в двухнедельный срок добился того, что все акции Цеплиса перешли к Нагайнису. Цеплис уже получил деньги и только потирал руки. Саусайса он называл своим конкурентом и будущим заместителем. Нагайнис ведь приложит все усилия, чтобы спихнуть Цеплиса с директорского кресла. У самого Нагай-ниса, видимо, не хватит времени на исполнение директорских обязанностей, и он доверит их зятю. Одного Саусайс не мог постичь: если Цеплис так хорошо во всем разбирается, зачем же он продал акции своему противнику? Притом офицер чувствовал себя слегка неловко оттого, что Цеплис все время величает его директором.
— Зачем же вы продали акции своему противнику? — простодушно спросил он однажды, когда Цеплис опять назвал его директором. Цеплис вздохнул и ответил с грустной улыбкой:
— В жизни нам часто приходится поступать против своего желания. Заняв мое место, вы, возможно, со временем поймете, что другого выхода у меня не было. Разумное руководство предприятием — это большое искусство. Если ты допустил какую-либо ошибку, ее нужно исправить, пока не поздно. Нельзя стыдиться ошибок и скрывать их. Стисни зубы и протяни руку своему врагу.
— Что же могло заставить вас протянуть руку Нагайнису?
— Деньги и деловые соображения. Коммерсанту безразлично, с чьими деньгами он имеет дело. Деньги друга не ценнее, чем деньги врага. Пока они не мои, все они одинаковы и, понятно, являются моими врагами. Они борются или же могут бороться против меня. Своими друзьями и союзниками я могу назвать лишь деньги, принадлежащие мне. Находясь у Нагайниса, они были опасны и враждебны мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54