– Было очень страшно? – тихо спросила Старлайт. – Он наверняка пришел в ужас, когда ты ему рассказала.
– Тише, – сердито произнесла Фиона. – Хватит об этом! – И она шепнула Далси: – Я сказала детям, чтобы утром они были готовы к отъезду. Где-нибудь да найдем себе приют.
Эмили и Белль заплакали. У Натаниэля задрожали губы, как он ни старался храбриться.
– В этом нет необходимости, – пробормотала Далси. – Мы остаемся.
Наступило изумленное молчание. Наконец Клара произнесла:
– Ты не сказала ему правду?
– Нет, не сказала. Я солгала, прости меня, Клара.
Услышав эти слова, все ахнули.
Клара нахмурилась, но потом сжала ее руку в своей – так, как это всегда делала сама Далси, чтобы приободрить их.
– Ничего, Далси. Видит Бог, ты хотела уберечь нас от опасности. Я знаю, Он простит тебя.
Подошел Роберт и, наклонившись к Далси, произнес:
– Все готово, мисс.
– Спасибо, Роберт. – Далси допила кофе и почувствовала, как уверенность возвращается к ней. Она повернулась к тете Бесси. – Мы приготовили для вас особый сюрприз.
Тетя Бесси, испытавшая огромное облегчение, когда племянник заверил ее, что гости остаются, захлопала в ладоши.
– Сюрприз? Как приятно! Какой же сюрприз?
– Пойдемте с нами, – ответила Далси. – Натаниэль, ты проводишь тетю Бесси?
Мальчик с серьезным видом подошел к хозяйке дома и предложил ей руку, подражая Кэлу. Заинтригованная тетя Бесси позволила вывести себя из гостиной. Остальные последовали за ними и вскоре остановились у закрытых дверей бального зала.
Роберт распахнул двери и посторонился, чтобы дать всем пройти. Тетя Бесси на мгновение застыла, словно боялась смотреть вперед, но все-таки вошла.
В настенных подсвечниках горели свечи, озаряя комнату золотым мерцанием. На рояле стоял серебряный канделябр. Мебель чинили наспех, и по большей части она все еще была поломанной и обветшалой, но мраморные полы, стены и потолок блестели в отблесках свечей.
На круглом столе, покрытом накрахмаленной скатертью, стояли хрустальные бокалы с виски, а для детей – лимонад и еще теплое печенье.
– Боже! Как вам это удалось?! – изумилась тетя Бесси. На ресницах пожилой женщины блеснули слезы, и она их смахнула.
– Не плачьте, тетя Бесси, – сказала Белль. – Мы это сделали, чтобы вы больше не грустили.
– Ах, дорогие, дорогие детки. – Тетя Бесси крепко обняла их. Слезы лились по ее щекам, и она вполголоса произнесла: – Я плачу не потому, что мне грустно. Я плачу, потому что вы сделали меня очень счастливой.
Прижав ребятишек к себе, она взглянула на улыбающихся девушек. Что же это за странная компания? Такие скрытные – и в то же время ласковые. Бездомные, нищие – и удивительно щедрые.
– Я никогда этого не забуду, – сказала она, поднявшись. – А теперь нам надо это отпраздновать.
– Как? – поинтересовалась Клара.
– Действительно, как? – Тетя Бесси убрала со лба девочки темные волосы и вдруг радостно улыбнулась. – Знаю! Мы будем танцевать. Ведь это же бальный зал.
– Я умею играть на пианино, – вызвалась Фиона.
– Вот молодец! – Барк взял ее за руку, подвел к роялю, и они стали перебирать ноты.
Фиона села за рояль и пробежала пальцами по клавишам. Далси не могла понять, отчего засмущалась ирландка – то ли от незнакомого инструмента, то ли от знаков внимания, оказываемых ей красавцем Барком. Как бы то ни было, щеки у Фионы порозовели, и она казалась очень радостной. Девушка начала играть, и комнату наполнили звуки вальса.
Тетя Бесси подошла к старшему племяннику. Кэл церемонно поклонился, и они начали вальсировать. Было видно, что раньше они танцевали часто. Пожилая женщина кружилась в танце грациозно, как бабочка. А Кэл, в своем черном сюртуке и накрахмаленной белой сорочке, выглядел в точности так, как должен выглядеть хозяин поместья.
Дети одобрительно захлопали в ладоши. Улыбающаяся тетя Бесси что-то шепнула Кэлу. Потом вдруг отошла от него, протянула руку Натаниэлю, и они стали вальсировать под общий смех.
Кэл приблизился к Кларе, церемонно поклонился и произнес:
– Позвольте пригласить вас на танец? Девочка засмеялась, и он увлек ее за собой.
Через несколько минут партнеры снова поменялись: тетя Бесси стала танцевать с Дарвином, Натаниэль поклонился Старлайт, Клара выбрала Эмили, а Кэл подошел к застенчивой Белль. Барк, который переворачивал для Фионы страницы нот и шептал ей что-то такое, от чего она краснела и смеялась, увидел, что Далси стоит одна. Он быстро подошел к ней, с серьезным видом поклонился и закружил ее в танце. Вскоре уже у всех были счастливые, раскрасневшиеся лица.
Фиона начала играть новую пьесу, и тетя Бесси объявила, что они снова должны поменяться партнерами. Далси стала танцевать с Натаниэлем. Мальчик был очень доволен, его глаза горели радостным волнением. Но через несколько кругов партнеры снова сменились, и Далси оказалась в объятиях Кэла.
– Вы таите в себе множество сюрпризов, – наклонившись к ней близко-близко, пробормотал он, как только они начали двигаться под музыку.
– Мне кажется, тетя Бесси довольна.
– Довольна? – Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. – Да моя тетя в восторге! Вы очень великодушны, мисс Трентон.
От его похвалы на душе у нее потеплело.
– Всего час назад я боялась, что это будет моей последней возможностью отплатить за вашу доброту, – тихо призналась она.
– Если эта работа – образец того, на что вы способны, мисс Трентон, то я вдвойне рад, что вы остаетесь.
– Вдвойне?
Он улыбнулся.
– Рад и за тетю, и за себя.
Он крепко прижал ее к себе, медленно двигаясь в танце, и она опасалась, что сердце ее сейчас разорвется от счастья. Далси закрыла глаза, наслаждаясь обрушившимися на нее головокружительными ощущениями. Ей казалось, что она может провести вот так, в объятиях Кэла, всю жизнь.
Когда пришлось снова меняться партнерами, Далси улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ, отпуская ее. Вскоре она, радостно смеясь, кружилась в танце с Барком.
Тетя Бесси подтолкнула застенчивую Старлайт к Дарву, и они начали танцевать, но так, будто боялись прикоснуться друг к другу, а когда музыка кончилась, столь резко отпрянули друг от друга, что чуть не упали.
Было уже за полночь, когда Роберт обошел их с серебряным подносом, в последний раз предлагая угощение. Дети были очень довольны празднеством, но все же с трудом скрывали зевоту.
– К сожалению, все хорошее когда-нибудь да кончается, – объявила тетя Бесси и обернулась к Фионе: – Надеюсь, скоро вы снова порадуете нас своей игрой.
– С большим удовольствием, – ответила девушка. – Мне уже давно не представлялось такой возможности.
– Вы скромница, мисс О'Нил, – сказал Барк, поднеся ее руки к губам. – У вас множество талантов.
Щеки Фионы вспыхнули и цветом могли поспорить с волосами.
– Вам понравился сюрприз, тетя Бесси? – спросил Натаниэль.
– Разумеется! Благодарю вас всех за этот чудесный вечер, такое не забывается. Я желаю всем спокойной ночи.
Она обернулась к Кэлу и величественно направилась к выходу, а остальные последовали за ней. В дверях тетя Бесси задержалась, чтобы бросить последний взгляд на зал. В глазах ее блестели слезы радости.
Кэл стоял на балконе, прислушиваясь к тихим голосам: детей укладывали спать.
Он выдохнул струю густого сигарного дыма и посмотрел в темноту. Присутствие детей сделало дом уютным. Эта плантация была холодной и безжизненной с тех пор, как он вернулся с войны. С появлением Далси и ее питомцев дом снова наполнился жизнью, любовью, смехом, слезами… Дом возродился.
И он сам тоже. И причиной тому была Далси Трентон.
Огонек свечи в ее окне привлек его внимание. Он видел, как девушка, уже надевшая ночную рубашку, аккуратно сняла с кровати покрывало. Потом села у туалетного столика и стала расчесывать волосы. С каждым движением ее руки Кэл чувствовал, как у него внутри что-то сжимается. Но вот она подошла к тумбочке и задула свечу.
Он выбросил сигару и еще долго стоял на балконе, борясь с демонами, давно, казалось, его покинувшими.
Глава тринадцатая
– Натаниэль, – произнес Кэл однажды утром, когда все они ехали в повозке по направлению к полю, – хочешь поработать с нами сегодня?
– Серьезно? – Глаза мальчика радостно загорелись.
– Конечно. – Кэл взглянул на Далси. – Если женщины смогут без тебя обойтись.
– Но он же еще маленький, – возразила Далси.
– Далси, ты говоришь так, будто я ребенок. – Мальчик сник, и она тут же пожалела о своих словах.
– Хорошо, Натаниэль. – Далси обняла его за плечи. Она посмотрела на Кэла, который держал поводья, ожидая ее решения. – Конечно, пусть едет с вами.
– Спасибо, Далси! – Мальчик бросился к ней на шею, и она постаралась не выдать своей тревоги.
Когда подошло время обеда, мужчины отложили в сторону инструменты и уселись на землю.
Натаниэль сел рядом с Кэлом, прислонившись к огромному дубу. Кэл передал мальчику кувшин с водой и спросил:
– Устал?
– Нет, сэр.
Кэл улыбнулся:
– Значит, ты сильней меня. Я очень рад, что наступил перерыв.
– Вообще-то я тоже немного устал. И очень хочу есть, – признался мальчик. – Но спать я не буду. Спят только дети. И девчонки, – презрительно добавил он.
– Никто и не говорил, что ты должен спать. А вот вздремнуть после обеда никому не мешает. Я и сам иногда так делаю.
Барк раздал всем толстые ломти индейки и намазанные маслом галеты. Покончив с едой, они стали лакомиться сладким печеньем, запивая простоквашей из другого кувшина.
– Никогда не ел ничего вкуснее, – сказал Барк.
– Моя мама пекла лучшее печенье в мире, – похвалился Натаниэль.
– Какое? – Кэл откинулся назад, положив ногу на ногу. Мальчик в первый раз упомянул о своей семье. Это обнадеживало – возможно, душевные раны уже начали затягиваться.
– Мама называла их «Сэмми-сластены». Они были очень сладкие, с пекановыми орешками. Просто во рту таяли.
– А ты давно потерял маму?
Мальчик пожал плечами:
– Наверное, прошло года два, потому что я живу с Далси уже больше года.
– Как ты у нее оказался? Она твоя родственница?
– Нет, я ее не знал. Но однажды она нашла меня, когда я спал в сарае, и забрала к себе и Фионе.
Братья переглянулись.
– А почему ты спал в сарае? – осторожно спросил Кэл.
– Когда мама умерла, я решил остаться в доме, – голос Натаниэля стал тише. – На случай, если папа вернется: он же не знал, где меня искать. Я пытался возделывать поле, но без лошади и плуга у меня мало что получалось. Но я старался, как мог, и у меня хоть было что поесть. Однажды ночью, когда я спал, какие-то люди разбили окна и стали тащить все из дома. Я вылез из окна и спрятался в лесу. А потом они подожгли дом. Я хотел остаться в лесу – поджидать папу. Но эти люди пошли ко мне навстречу с фонарями. Я бежал, сколько мог. – Мальчик отвернулся, боясь встретиться взглядом с кем-нибудь из взрослых. Они наверняка считают его трусом – ведь он убежал. – И я спрятался в сарае Далси.
– Значит, ты остался один, когда умерла твоя мама. – Барк взглянул на братьев и понял, что те тоже удивляются, как такому маленькому мальчику удалось выжить.
Мужчины молчали, потрясенные и этой историей, и храбростью мальчика.
– Да, это удача, что ты нашел мисс Трентон, – сказал Барк, посмотрев на склоненную голову Натаниэля. – Они с Фионой всегда жили вместе?
– Нет. Плантация принадлежала Далси, а когда я стал там жить, Фиона была такой слабой, что не могла даже встать с постели. Далси нашла ее, а потом меня, Клару, Белль, Эмили и Старлайт.
И снова наступила тишина, пока мужчины размышляли над словами мальчика. Тут Кэл спросил:
– Ты говоришь, Далси жила на плантации? А почему вы оттуда ушли?
Мальчик быстро вскочил, и глаза у него наполнились слезами. Как же он мог быть таким неосторожным? Он же обещал, поклялся! И он затараторил, как попугай:
– Далси не сделала ничего плохого!
Кэл встал и протянул мальчику руку, но Натаниэль отскочил. Он явно был очень расстроен.
– Я этого и не говорил, сынок. Я просто удивился, почему она ушла из дома и забрала с собой всех вас.
– Просто она… ушла. И мы с ней. Может, продолжим работу? – спросил Натаниэль. У него дрожали губы.
– Хорошо, давайте работать. – Кэл отвернулся и взял в руки топор, обдумывая услышанное. Натаниэль чего-то очень боялся. И это что-то имело отношение к Далси. Как он не догадался, что ее история о краже еды – всего лишь выдумка? Кэл поднял топор и с такой силой обрушил на ствол дерева, что прорубил его насквозь. Здесь таилось что-то гораздо более опасное, а свидетелями – или участниками – были Натаниэль и все остальные.
– Натаниэль! – звонко воскликнула Эмили, мчась к повозке. – Ты срубил какое-нибудь дерево?
Мальчик сидел на бревне, лихо сдвинув шляпу на затылок и закатав рукава. Никогда еще он не был так доволен собой. Он, конечно, немного проговорился, но ничего ужасного не случилось. Джермейны больше не приставали с расспросами, и Натаниэль был уверен, что они уже обо всем забыли.
– Не называй меня Натаниэлем, – небрежно ответил он. – Я хочу, чтобы теперь меня звали Нат.
Прикрывая ладонью глаза от солнца, Далси перевела взгляд с Натаниэля на Кэла. Казалось, он тоже был удивлен заявлением мальчика.
– И почему же мы должны тебя так называть? – спросила она.
– Ну, раз Кэлхен – Кэл, Барклай – Барк, а Дарвин – Дарв, то я уже вполне взрослый, чтобы меня звали Натом.
Мальчик спрыгнул на землю вместе с Барком, чтобы помочь женщинам и детям забраться в повозку. Через несколько минут они уже ехали через зеленые поля. Сидевший сзади Натаниэль рассказывал девочкам о своих успехах. Далси, расположившаяся рядом с Кэлом, была странно молчалива.
– Что-то случилось? – спросил он.
– Еще вчера он был ребенком.
– Не печальтесь так, – сказал Кэл, ловко управляя упряжкой. – Взрослеть приходится всем.
– Но он так и не побыл беззаботным малышом, не успел поиграть, как остальные дети.
– Многие не успели. Он хотя бы остался жив и пока находится в безопасности. А это, должно быть, очень много значит. Разве вы не говорили этого Натаниэлю, когда взяли его к себе?
Далси повернула голову к сидящему рядом мужчине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21