Или ты надеешься получить от нее шарф, чтобы привязать на древко своего копья? Я способен сам позаботиться о своей невесте. – И он еще крепче сжал пальцы у нее на руке.– Вы все оказались удивительно храбрыми, – величаво промолвила Мадлен Ладур, с сияющей улыбкой встречая Кэтрин. – Вам уже получше, chйrie?– Слава Всевышнему, вы живы, дитя мое, – добавил отец Бювье, возложив ей на голову превосходно наманикюренные руки, словно наделяя благословением. – Нынче вечером я вознесу специальную благодарственную молитву.Словом, все были к ней чрезвычайно добры и участливы. Когда Седрик, Деламар и Пейр вернулись и им пересказали подробности происшествия, Седрик нахмурился:– Я не могу оставить вас даже на пять минут без того, чтобы вы не умудрились подвергнуть себя опасности, Кэтрин.– Мне уже лучше, дядя. Не обижайтесь. А что там с майором Уокером?– Мы пришли к полному согласию, и все, что нам требуется, – пригласить для консультации землемера. Уокер намерен разыскать одного из них, когда на будущей неделе поедет по делам в Натчез.– Ха! Значит, вы предоставили все на его усмотрение? – Адриен презрительно скривил губы и по-птичьи нацелился на Седрика своим высоко задранным носом. – Он обязательно подкупит какого-нибудь мошенника, чтобы завладеть землей.– Я так не думаю, – отвечал Седрик с не меньшим высокомерием, похлопывая хлыстом по сапогу для верховой езды. – Мы с ним ударили по рукам – то есть заключили джентльменское соглашение.– Стало быть, он вас обдурил, сэр. Разве можно заключать такое соглашение с тем, кто сроду не был джентльменом? – Адриен стоял, привалившись к стволу дерева, скрестив на груди руки, влажные волосы растрепаны, а одна прядь свисает на лоб. Костюм его был неполон, но даже в одной рубашке и брюках он был душещипательно красив.– Я уверена, что лорд Седрик знает, что делает, – вмешалась его мамаша со сладкой, снисходительной улыбкой. – Предоставим это ему. У тебя есть Кэтрин, о которой необходимо позаботиться. Становится чересчур жарко. Самое время возвращаться к дому. Мне совершенно необходима сиеста, да и Кэтрин должна отдохнуть после своих приключений.Предоставив остальным гостям самим позаботиться о себе, но при этом напомнив, что обед будет подан к восьми часам, она старательно проверила, удобно ли устроена в коляске Кэтрин. Адриен и Уоррен проводили их верхами до дому, а потом вернулись на ручей.К этому времени Кэтрин уже совершенно оправилась и пожалела о том, что поддалась настояниям мадам Ладур, уговорившей ее отправиться к себе и поспать.– Она права, дорогая, – заметила Элиза, швырнув на диван шляпку и сняв туфли. – В полдень солнце слишком печет. Я бы не хотела обгореть до волдырей и не желала бы этого тебе. И я очень надеюсь, что впредь ты станешь прислушиваться ко мне. Я не шутила, когда предупреждала тебя о душах мертвяков в воде. Ты могла заметить, что я сама не рисковала отплывать далеко от берега.Прохладная комната с легкими занавесками, колеблющимися от сквозняка, их тени, пляшущие на потолке, ветерок, приносящий аромат цветов из сада. После пережитого недавно страха у Кэтрин резко обострилось восприятие всех этих простых, обыденных вещей. Ведь она могла утонуть и стать бесплотной тенью, неспособной больше наслаждаться человеческими чувствами и страстно их желать, быть хозяйкой в «Крае Света», и Адриен бы никогда не услышал и не увидел ее. Она содрогнулась.– Вы не замерзли, мисс? – обеспокоилась Филлис, помогавшая Кэтрин расстегнуть на спине множество маленьких перламутровых пуговичек. Она поспешила к кровати и откинула край одеяла.– Наверное, она простудилась в этом вонючем болоте, – вмешалась Элиза. Она вставила сигарету в длинный мундштук и зажгла спичку. – Прыгай в кровать, Кэти, а я пока покурю и приготовлю тебе сонных капель. Ты уверена, что не хочешь курить? Я нахожу это средство незаменимым при расстройстве нервов.– Боже правый, это еще что такое? – вскричала Филлис, привлекая их внимание.Что-то темно-красное лежало под подушкой, на которой обычно спала Кэтрин. При ближайшем рассмотрении это оказался маленький мешочек, окруженный тонким слоем какого-то серого порошка.– Не трогай! – повелительно вскричала Элиза, первой подскочившая к кровати.– Почему? Что это такое? – Озноб, бивший Кэтрин, усилился. Водоворот закручивает ее, ледяные руки держат за щиколотки…На лице Элизы проступила странная смесь страха и отвращения.– Внешне очень похоже на сглаз.– Сглаз? – еле слышно прошептала Кэтрин.– Проклятие.– А вы твердо уверены в этом, мадам? – недоверчиво спросила Филлис, инстинктивно придвигаясь поближе к хозяйке.– Да, уверена. – Элиза склонилась над постелью. – Кто-то, кому ты не нравишься, Кэти, положил что-то в этот мешочек: малярийной травы, или корня зомби, или, может, ведьминого зелья, и посыпал кругом мертвым прахом.– Мертвым прахом? – От ужаса глаза у Филлис стали совершенно круглыми.– Ну, это земля, взятая с могилы.– Боже правый, спаси нас и сохрани! – Филлис смотрела на грис-грис с таким страхом, словно вот-вот из него должен был выскочить сам дьявол. – И что же нам надо делать?– Немедленно привести сюда Анри, – изо всей силы постаравшись овладеть собой, почти спокойно решила Кэтрин.– Повара?– Вот именно. Он знает, как обращаться с такими штуками, если ты, Элиза, права и кто-то положил ее сюда, чтобы причинить мне зло.– Я слышала, что слуги говорили о нем как о большом искуснике в колдовстве, – кивнула Элиза. – Ступай и приведи его, Филлис, да сделай это поосторожнее, чтобы не пронюхали остальные слуги – нам теперь только паники не хватало. Если все черномазые разбегутся кто куда, что будет с гостями?Кэтрин была не в силах отвести глаз от этого маленького, совершенно невинного с виду мешочка. Еще один талисман, только теперь с проклятьем. Смутные подозрения обуревали ее душу. Неужели здешние жители так и встречают всех чужаков? Прибегая к любовному зелью, сглазу и черной магии?– Не беспокойся так. – Элиза прикоснулась к ее руке. – Ведь это может оказаться всего лишь грубой шуткой. Джеффа или, возможно, Феликса. У них обоих извращенное чувство юмора. – Однако ее голос звучал слишком неуверенно.– Почему они стараются запугать меня? И кому это вообще надо? Я не причинила никому зла – по крайней мере намеренно.– И у тебя нет врагов?– Нет.– Может, ты просто про кого-то забыла? – Лицо Элизы было необычно серьезным.У Кэтрин перехватило дыхание.– Деклан Уокер! – воскликнула она.– Точно. Он понял, что своего ему будет добиться не так-то просто. И вполне мог решиться немного побеспокоить Вуду, чтобы навредить тебе, вот и все.– Но ведь он не креол. Он же с Севера. – И Кэтрин ясно представила себе его открытое, суровое лицо, мрачные складки по углам рта и глубокий, низкий голос.– Ну и что? Он достаточно долго прожил на Юге, чтобы успеть перенять кое-какие наши обычаи. Он путается со всяким отребьем. Пьет в кабаках и режется в карты с шулерами и бандитами. Вполне возможно, что он мог пристраститься и к негритянским поверьям.Кэтрин в раздумье прижала кулаки к вискам, в которых стучала кровь.– Погоди, но как он мог успеть подсунуть это ко мне в постель? Ведь он был на «Ручье Делано».– Деньги все могут, милочка. – Элиза обняла ее за плечи. – Он мог подкупить или запугать кого-то из слуг, чтобы добиться своего. Однако не все так уж страшно, если ты сама себя не перестанешь запугивать.– А эти штуки могут сработать? У Вуду хватит сил исполнить проклятье? Может, поэтому я чуть не утонула нынче утром… из-за сглаза?Элиза убрала руку и опустила глаза, внезапно задумавшись.– На этот вопрос у меня просто нет ответа, – через минуту сказала она. – Здешние уроженцы верят, что оно работает. Моя Мамми, к примеру, верила. И я знаю, что кое-кто из белых не гнушается прибегать к помощи Вуду. Та же Мари Лаво и ее дочь, которую тоже звали Мари, обладали огромным могуществом в Новом Орлеане. Старшую даже почитали как Королеву Вуду. И никто не осмеливался ей перечить.– Я не могу в это поверить. Я не хочу в это поверить, – отчаянно вскричала Кэтрин. – Ведьмовство давно исчезло.– Неужто? – Элизины глаза превратились в бездонные омуты. – Вспомни свою родную деревню – разве по ней не ходили истории про ведьм?И Кэтрин вспомнила специальные заклятья, которые повторяла миссис Даулинг в ночь накануне Хэллоуина, Дня Всех Святых, после осеннего равноденствия. Она вспомнила о тех жутких местах в окрестностях Риллингтона, куда ни под каким видом не совались здешние крестьяне, опасаясь тамошних духов и демонов, готовых схватить любого смертного. Логические аргументы были бесполезны против веры во всю эту нежить, которая вылезает в ночные часы, а временами разгуливает даже и при дневном свете. И ее собственный отец, этот разумный, образованный человек, относился без предубеждения к вере в колдовство.– Но ведь доказательств нет, – слабо протестовала Кэтрин.– Доказательств «за» или «против»? – ехидно улыбнулась Элиза.Филлис вернулась вместе с Анри, который был встревожен и недоволен тем, что ему пришлось войти в господский дом – он не любил здесь находиться. Его провели по черной лестнице и оставили ожидать за дверьми на галерею, пока Кэтрин не позвала повара в комнату.Продемонстрировать ему грис-грис было делом одной секунды. Его лицо стало непроницаемым, губы плотно сжались.– Плохое это дело, мисси Кэтрин, – вынес он свое решение. – Самый настоящий сглаз, вот что я вам скажу.– Но ты знаешь, что с ним надо делать? – при виде его массивной неуклюжей фигуры Кэтрин почувствовала себя спокойнее. Он так и пришел сюда в переднике и поварском колпаке. Лицо у него было припудрено мучной пылью, а от одежды шел приятный свежий аромат пряных трав.– Я-то знаю, мамзель, а вот вам придется теперь смотреть в оба, чтобы тот, кто это сделал, не попытался сделать то же опять – а то и кое-чего похуже.– Ну так убери же его, убери поскорее, – умоляла она, едва удерживаясь от истерики. – Ты слышал, что я сегодня едва не утонула в реке?– Да уж как не слышать, мамзель.Из одного из своих бесчисленных карманов он достал белоснежный носовой платок и разложил его на кровати. Затем он посыпал платок каким-то порошком, который прятал неизвестно где в маленьком кожаном мешочке. Затем он достал из камина щипцы для угля, подхватил ими грис-грис, стараясь держать его как можно дальше от себя, и поместил его на середину платка. Бормоча заклинания на каком-то неизвестном языке, поразившем Кэтрин своей музыкальностью, он потихоньку завернул внутрь края платка, так что сглаз был целиком помещен в белую ткань. Только теперь он рискнул взять этот предмет и сунуть его поглубже в карман.– Что ты станешь с ним делать? – Теперь, когда ужасного мешочка больше не было перед глазами, Кэтрин почувствовала себя намного лучше.– Вам не надо ни о чем беспокоиться, мисси. Я загляну в него, чтобы разобраться, что за дрянь туда намешана, и чтобы уничтожить его силу с помощью кое-каких чар, а потом сожгу его и закопаю поглубже в землю – подальше отсюда. – И он принялся обходить все углы комнаты, посыпая их все тем же порошком из кожаного мешочка и бормоча заклинания, а потом подошел к кровати и спрятал сам мешочек в ее изголовье.Филлис подозрительно следила за ним, вовсе не будучи уверенной, что хозяйка поступает правильно, приглашая его сюда и позволяя устраивать здесь свои языческие штучки. Она бы лучше позвала отца Бювье или даже дряхлого рассеянного отца Лири, хотя и им доверяла не вполне. В тех редких случаях, когда она обращалась к Богу, то вспоминала, что она – преданная вере отцов протестантка.– А ну, убери оттуда эту ужасную штуку! – прикрикнула она на Анри, но тот улыбнулся и пожал плечами:– Нужно усыпить бдительность разбуженных злых духов. Эта вещь должна оставаться здесь еще семь дней, чтобы не позволить им навредить мисси Кэтрин.Хотя талисман выглядел довольно отвратительно, Кэтрин почувствовала себя в некоторой безопасности, зная, что он оставлен специально на страже. Она верила Анри и с радостью услышала, что он приготовит снадобье, которое она сможет добавлять в воду для ванны.– Это поможет вам, мамзель. Не забывайте пользоваться его защитой по вторникам, четвергам да воскресеньям. Побудьте в ванне четырнадцать минут, а потом вытритесь насухо и натрите кожу сперва лавровым, а после вербеновым маслом. Это уничтожит сглаз, и еще семь недель вас никто не сможет сглазить заново.– Никогда не слышала о таких отвратительных вещах! – фыркнула Филлис, однако вид у нее был при этом сильно напуганный.Карие глаза Анри впились в служанку.– А ты получше присматривай за молоденькой мисси, – приказал он, и его низкий бас раскатился по комнате. – Тут полно других злых духов. Я их нутром чую.За все это время Элиза не проронила ни слова: покуривая, она наблюдала за происходящим из своего угла на диване. Когда же Анри ушел, а Филлис сменила простыни, она на минуту вышла и вернулась со стаканом горячего молока с маслом.– Выпей вот это. – И она протянула стакан Кэтрин, которая лежала на кровати, сжавшись в комок и стараясь держаться как можно дальше от того места, где обнаружила сглаз.Она уселась, отведала питья и сморщилась. От него несло какой-то тухлятиной.– Что это?– Всего лишь несколько капелек опия, чтобы ты успокоилась. Хочешь, я останусь с тобой?– Да, пожалуйста. – Кэтрин откинулась на подушки, у нее тут же начали слипаться глаза.Последнее, что она видела, была Элиза, устроившаяся подле нее, и Филлис, запахнувшая москитную сетку, окутавшую их уютным белоснежным коконом.
Кэтрин проспала не один час, пропустив возвращение с ручья остальных гостей, пропустив обед… пропустив появление в ее доме Деклана Уокера.Зато Элиза его пропускать не собиралась. Она вполне по-хозяйски спустилась в холл, когда ей доложили о его прибытии. Великолепное шелковое платье фиалкового цвета чудесно оттеняло цвет ее глаз.– Вы опоздали на обед! – упрекнула она, протягивая ему одну руку и играя веером, зажатым в другой. – Но я так рада вас видеть. Надеюсь, что вы не просидите весь вечер в библиотеке, затворившись с лордом Седриком и полковником Деламаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60