Овладеть марксистско-ленинской теорией вовсе не значит -- заучить все
ее формулы и выводы и цепляться за каждую букву этих формул и выводов. Чтобы
овладеть марксистско-ленинской теорией, нужно, прежде всего, научиться
различать между ее буквой и сущностью.
Овладеть марксистско-ленинской теорией -- значит усвоить существо этой
теории и научиться пользоваться этой теорией при решении практических
вопросов революционного движения в различных условиях классовой борьбы
пролетариата.
Овладеть марксистско-ленинской теорией -- значит уметь обогащать эту
теорию новым опытом революционного движения, уметь обогащать ее новыми
положениями и выводами, уметь развивать ее и двигать вперед, не
останавливаясь перед тем, чтобы, исходя из существа теории, заменить
некоторые ее положения и выводы, ставшие уже устаревшими, новыми положениями
и выводами, соответствующими новой исторической обстановке.
Марксистско-ленинская теория есть не догма, а руководство к действию.
До второй русской революции (февраль 1917 г.) марксисты всех стран
исходили из того, что парламентарная демократическая республика является
наиболее целесообразной формой политической организации общества в период
перехода от капитализма к социализму. Правда, Маркс указывал в 70-х годах,
что не парламентарная республика, а политическая организация типа Парижской
коммуны является наиболее целесообразной формой диктатуры пролетариата. Но,
к сожалению, это указание Маркса не получило дальнейшего развития в трудах
Маркса и было предано забвению. Кроме того, авторитетное заявление Энгельса
в его критике проекта Эрфуртской программы в 1891 году о том, что
"демократическая республика... является... специфической формой для
диктатуры пролетариата", не оставляло сомнения, что марксисты продолжают
считать демократическую республику политической формой для диктатуры
пролетариата. Это положение Энгельса стало потом руководящим началом для
всех марксистов, в том числе и для Ленина. Однако, русская революция 1905
года и, особенно, революция в феврале 1917 года выдвинула новую форму
политической организации общества -- Советы рабочих и крестьянских
депутатов. На основании изучения опыта двух революций в России Ленин, исходя
из теории марксизма, пришел к выводу, что наилучшей политической формой
диктатуры пролетариата является не парламентарная демократическая
республика, а республика Советов. На этом основании Ленин в апреле 1917
года, в период перехода от буржуазной революции к социалистической, выдвинул
лозунг организации республики Советов, как лучшей политической формы
диктатуры пролетариата. Оппортунисты всех стран стали цепляться за
парламентарную республику, обвиняя Ленина в отходе от марксизма, в
разрушении демократии. Но настоящим марксистом, овладевшим теорией
марксизма, был, конечно, Ленин, а не оппортунисты, ибо Ленин двигал вперед
марксистскую теорию, обогащая ее новым опытом, а оппортунисты тянули ее
назад, превращали одно из ее положений в догму.
Что было бы с партией, с нашей революцией, с марксизмом, если бы Ленин
спасовал перед буквой марксизма и не решился заменить одно из старых
положений марксизма, сформулированное Энгельсом, новым положением о
республике Советов, соответствующим новой исторической обстановке? Партия
блуждала бы в потемках, Советы были бы дезорганизованы, мы не имели бы
Советской власти, марксистская теория потерпела бы серьезный урон. Проиграл
бы пролетариат, выиграли бы враги пролетариата.
Изучая доимпериалистический капитализм, Энгельс и Маркс пришли к
выводу, что социалистическая революция не может победить в одной, отдельно
взятой, стране, что сна может победить лишь при одновременном ударе во всех
или в большинстве цивилизованных стран. Это было в середине XIX столетия.
Этот вывод стал потом руководящим положением для всех марксистов. Однако, к
началу XX столетия капитализм доимпериалистический перерос в капитализм
империалистический, капитализм восходящий превратился в капитализм
умирающий. На основании изучения империалистического капитализма Ленин,
исходя из марксистской теории, пришел к выводу, что старая формула Энгельса
и Маркса уже не соответствует новой исторической обстановке, что
социалистическая революция вполне может побелить в одной, отдельно взятой,
стране. Оппортунисты всех стран стали цепляться за старую формулу Энгельса и
Маркса, обвиняя Ленина в отходе от марксизма. Но настоящим марксистом,
овладевшим теорией марксизма, был, конечно, Ленин, а не оппортунисты, ибо
Ленин двигал вперед марксистскую теорию, обогащая ее новым опытом, а
оппортунисты тянули ее назад, превращали ее в мумию.
Что было бы с партией, с нашей революцией, с марксизмом, если бы Ленин
спасовал перед буквой марксизма, если бы у него не хватило теоретического
мужества откинуть один из старых выводов марксизма, заменив его новым
выводом о возможности победы социализма в одной, отдельно взятой, стране,
соответствующим новой исторической обстановке? Партия блуждала бы в
потемках, пролетарская революция лишилась бы руководства, марксистская
теория начала бы хиреть. Проиграл бы пролетариат, выиграли бы враги
пролетариата.
Оппортунизм не всегда означает прямое отрицание марксистской теории или
ее отдельных положений и выводов. Оппортунизм проявляется иногда в попытках
уцепиться за отдельные положения марксизма, ставшие уже устаревшими, и
превратить их в догмы, чтобы задержать тем самым дальнейшее развитие
марксизма, -- следовательно, -- задержать также развитие революционного
движения пролетариата.
Можно сказать без преувеличения, что после смерти Энгельса величайший
теоретик Ленин, а после Ленина -- Сталин и другие ученики Ленина -- были
единственными марксистами, которые двигали вперед марксистскую теорию и
обогатили ее новым опытом в новых условиях классовой борьбы пролетариата.
И именно потому, что Ленин и ленинцы двинули вперед марксистскую
теорию, ленинизм является дальнейшим развитием марксизма, марксизмом в новых
условиях классовой борьбы пролетариата, марксизмом эпохи империализма и
пролетарских революций, марксизмом эпохи победы социализма на одной шестой
части земли.
Партия большевиков не сумела бы победить в Октябре 1917 года, если бы
ее передовые кадры не овладели теорией марксизма, если бы они не научились
смотреть на эту теорию, как на руководство к действию, если бы они не
научились двигать вперед марксистскую теорию, обогащая ее новым опытом
классовой борьбы пролетариата.
Критикуя немецких марксистов в Америке, взявших на себя дело
руководства американским рабочим движением, Энгельс писал:
"Немцы не сумели сделать из своей теории рычаг, который привел бы в
движение американские массы. Они в большинстве случаев сами не понимают этой
теории и относятся к ней доктринерски и догматически, считая, что ее надо
выучить наизусть -- и этого уже достаточно на все случаи жизни. Для них это
догма, а не руководство к действию" (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. XXVII, стр.
606).
Критикуя Каменева и некоторых старых большевиков, цеплявшихся в апреле
1917 года за старую формулу революционной демократической диктатуры
пролетариата и крестьянства, в то время, как революционное движение ушло
вперед, требуя перехода к социалистической революции, -- Ленин писал:
"Наше учение не догма, а руководство для действия -- так говорили
всегда Маркс и Энгельс, справедливо издевавшиеся над заучиванием и простым
повторением "формул", способных в лучшем случае лишь намечать общие задачи,
необходимо видоизменяемые конкретной экономической и политической
обстановкой каждой особой полосы исторического процесса... Необходимо
усвоить себе ту бесспорную истину, что марксист должен учитывать живую
жизнь, точные факты действительности, а не продолжать цепляться за теорию
вчерашнего дня..." (Ленин, т. XX, стр. 100--101).
3) История партии учит, далее, что без разгрома мелкобуржуазных партий,
действующих в рядах рабочего класса, толкающих отсталые слои рабочего класса
в объятия буржуазии и разбивающих, таким образом, единство рабочего класса,
-- невозможна победа пролетарской революции.
История нашей партии есть история борьбы и разгрома мелкобуржуазных
партий; эсеров, меньшевиков, анархистов, националистов. Без преодоления
таких партий и изгнания их из рядов рабочего класса невозможно было бы
добиться единства рабочего класса, а без единства рабочего класса --
невозможно было бы осуществить победу пролетарской революции.
Без разгрома этих партий, стоявших сначала за сохранение капитализма, а
потом, после Октябрьской революции -- за восстановление капитализма,
невозможно было бы сохранить диктатуру пролетариата, победить иностранную
военную интервенцию, построить социализм.
Нельзя считать случайностью, что все мелкобуржуазные партии,
именовавшие себя для обмана народа "революционными" и "социалистическими"
партиями -- эсеры, меньшевики, анархисты, националисты -- стали
контрреволюционными партиями уже перед Октябрьской социалистической
революцией, а впоследствии превратились в агентов иностранных буржуазных
разведок, в банду шпионов, вредителей, диверсантов, убийц, изменников
родины.
"Единство пролетариата, говорит Ленин, в эпоху социальной революции
может быть осуществлено только крайней революционной партией марксизма,
только беспощадной борьбой против всех остальных партий" (Ленин, т. XXVI,
стр. 50).
4) История партии учит, далее, что без непримиримой борьбы с
оппортунистами в своих собственных рядах, без разгрома капитулянтов в своей
собственной среде партия рабочего класса не может сохранить единство и
дисциплину своих рядов, не может выполнить свою роль организатора и
руководителя пролетарской революции, не может выполнить свою роль строителя
нового, социалистического общества.
История развития внутренней жизни нашей партии есть история борьбы и
разгрома оппортунистических групп внутри партии -- "экономистов",
меньшевиков, троцкистов, бухаринцев, национал-уклонистов.
История партии учит, что все эти капитулянтские группы являлись по сути
дела агентами меньшевизма внутри нашей партии, его охвостьем, его
продолжением. Они, как и меньшевизм, выполняли роль проводников буржуазного
влияния в рабочем классе и в партии. Поэтому борьба за ликвидацию этих групп
в партии была продолжением борьбы за ликвидацию меньшевизма.
Не разбив "экономистов" и меньшевиков, мы не смогли бы построить партию
и повести рабочий класс на пролетарскую революцию.
Не разбив троцкистов и бухаринцев, мы не смогли бы подготовить условия,
необходимые для построения социализма.
Не разбив национал-уклонистов всех и всяких мастей, мы не смогли бы
воспитать народ в духе интернационализма, не смогли бы отстоять знамя
великой дружбы народов СССР, не смогли бы построить Союз Советских
Социалистических Республик.
Может показаться, что большевики слишком много времени уделяли делу
борьбы с оппортунистическими элементами в партии, что они переоценивали их
значение. Но это совершенно неверно. Нельзя терпеть в своей среде
оппортунизм, как нельзя терпеть язву в здоровом организме. Партия есть
руководящий отряд рабочего класса, его передовая крепость, его боевой штаб.
Нельзя допускать, чтобы в руководящем штабе рабочего класса сидели маловеры,
оппортунисты, капитулянты, предатели. Вести смертельную борьбу с буржуазией,
имея капитулянтов и предателей в своем собственном штабе, в своей
собственной крепости -- это значит попасть в положение людей, обстреливаемых
и с фронта и с тыла. Не трудно понять, что такая борьба может кончиться лишь
поражением. Крепости легче всего берутся изнутри. Чтобы добиться победы,
нужно, прежде всего, очистить партию рабочего класса, его руководящий штаб,
его передовую крепость -- от капитулянтов, от дезертиров, от штрейкбрехеров,
от предателей.
Нельзя считать случайностью, что троцкисты, бухаринцы,
национал-уклонисты, борясь с Лениным, борясь с партией, кончили тем же, чем
кончили партии меньшевиков и эсеров, -- стали агентами фашистских разведок,
стали шпионами, вредителями, убийцами, диверсантами, изменниками родины.
"Имея в своих рядах реформистов, меньшевиков, говорит Ленин, нельзя
победить в пролетарской революции, нельзя отстоять ее. Это очевидно
принципиально. Это подтверждено наглядно опытом и России и Венгрии... В
России много раз бывали трудные положения, когда наверняка был бы свергнут
советский режим, если бы меньшевики, реформисты, мелкобуржуазные демократы
оставались внутри нашей партии..." (Ленин, т. XXV, стр. 462--463).
"Если нашей партии, говорит тов. Сталин, удалось создать в себе
внутреннее единство и небывалую сплоченность своих рядов, -- то это, прежде
всего, потому, что она сумела во время очиститься от скверны оппортунизма,
она сумела изгнать вон из партии ликвидаторов, меньшевиков. Путь развития и
укрепления пролетарских партий проходит через их очищение от оппортунистов и
реформистов, социал-империалистов и социал-шовинистов, социал-патриотов и
социал-пацифистов. Партия укрепляется тем, что очищает себя от
оппортунистических элементов" (Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 72).
5) История партии учит, далее, что партия не может выполнить своей роли
руководителя рабочего класса, если она, увлекшись успехами, начинает
зазнаваться, если она перестает замечать недостатки своей работы, если она
боится признать свои ошибки, боится во время исправить их открыто и честно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64