https://wodolei.ru/catalog/accessories/komplekt/
„Вот я вам, по божию повелению, назначил Иакова, а вы по своей воле хотите сделать". Однако послушал их, дал им Стефана Б игумены. И благословил его, и сказал ему: „Сын мой, вот поручаю тебе монастырь, бережно храни его и, как я уставил службы, так и держи. Преданий монастырских и устава не изменяй, но делай все по закону и чину монастырскому". Л после этого братья, подняв его, отнесли в келью и положили на постели. И на шестой день, когда ему было уже очень плохо, пришел к нему князь Святослав с сыном своим Глебом, и когда они сели около него, сказал ему Феодосии: „Вот, отхожу света сего и поручаю монастырь твоему попечению, если случится какой непорядок в нем. И вручаю игуменство Стефану, не дай его в обиду". Князь же простился с ним и обещал заботиться о монастыре и отбыл. На седьмой день Феодосии призвал Стефана и братию, чувствуя приближение смерти, и стал говорить им так: „Если после моей кончины выяснится, что я богу угодил и что принял меня бог, и тогда без меня монастырь будет продолжать устраиваться и полниться, то знайте, что лринял меня бог; если же, по моей смерти, оскудевать начнет монастырь черноризцами и испытывать недостатки, то вы будете знать, что я не угодил богу". И, когда он произносил это, братия плакали, говоря: „Отец! Молись за нас богу, ибо мы
326
временных лет
знаем, что бог труда твоего не презрит". И просидела братия всю ту ночь возле него, и, когда наступил день восьмой, во вторую субботу после Пасхи, во втором часу дня, Феодосии отдал душу богу, месяца мая 3, индикта в 11-й год. Плакала по нем братия. Феодосии же завещал положить его в пещере, где явил труды многие, сказав так: „Ночью похороните тело мое", как они и сделали. Когда наступил вечер, братья взяли тело его и положили его в пещере, проводив с песнопениями, со свечами, чинно, во славу богу нашему Иисусу Христу.
Когда же Стефан правил монастырем и блаженным стадом, собранным Феодосием... такие чернецы как светила на всю Русь светят: одни были постники крепкие, другие — сильные бдением, третьи — на преклонение коленное, четвертые—на пощение, через день и через два дня, иные же ели хлеб с водой, иные — овощи вареные, другие — сырые. В любви пребывая, младшие слушались старших и не смели при них произнести и слова, но всегда с покорностью и с послушанием великим. Также и старшие с любовью относились к младшим, учили их, утешали, как детей возлюбленных. Если кто-нибудь из братьев в какой грех впадал, его утешали, а эпитемию, наложенную на одного, делили между собой трое или четверо, в знак великой любви. Вот какие царили любовь в братии и воздержание великое. Если брат какой-нибудь уходил из монастыря, вся братия бывала этим очень опечалена, посылали за ним, звали вернуться в монастырь, шли всей братией к игумену на поклон и молили его и принимали брата в монастырь с радостью. Вот какие это были друзья и воздержшжи и постники. Из них я назову нескольких мужей изумительных.
Первый — это Демьян пресвитер; он был такой постник и воздержник, что, кроме хлеба и воды, ничего не вкушал до смерти своей. Если кто когда, неся ребенка больного, каким недугом одержимого, приносил его в монастырь, или взрослый человек, каким-либо недугом одержимый, приходил в монастырь к блаженному Феодосию, тогда приказывал он этому Демьяну молитву творить над больным, и тотчас же творил молитву
Перевод (]fff-4 1J
и совершал помазание елеем, и получали исцеление приходящие х нему. Когда он разболелся и лежал при смерти, пришел ангел к нему в образе Феодосия, даруя ему царство небесное за труды его. Затем же пришел Феодосии с братнею и сели около него, а он, уже изнемогая, взглянув на игумена, сказал: „Не забывай, игумен, что мне обещал". И понял великий Феодосии, что тому было видение, и сказал ему: „Брат Демьян, что я обещал, то тебе будет". Тот же, смежив очи, отдал дух в руки божий. Игумен же и братия похоронили тело его.
Был тоже другой брат, по имени Еремия, который помнил крещение земли Русской. Ему был дан дар богом: предсказывал будущее, и, если кого видел в раздумье, обличал его с глазу на глаз и приказывал блюстись дьявола. Если кто-нибудь из братьев задумывал уйти из монастыря и Еремия замечал это, то, придя к нему, обличал замысел его и утешал брата. Если он кому что говорил, хорошее или дурное, сбывалось слово старца.
Был и еще старец, именем Матвей: был он прозорлив. Однажды, когда стоял он в церкви на месте своем, он поднял глаза, обвел ими братию, которая стояла и пела по обе стороны на клиросе, и увидел обходившего их беса, в образе поляка, в плаще с цветами лепка под полою. И, обходя братию, бес, вынимая из-за пазухи цветок, бросал его на кого-нибудь; если прилипал цветок к кому-нубудь из поющих братьев, тот, немного постояв с затуманенными мыслями, под каким-нибудь предлогом выходил из церкви, шел в келью и засыпал н не возвращался в церковь до конца службы. Если же бросал цветок на другого и к тому не прилипал цветок, тот оставался крепко стоять и пел, пока не отпоют утреню, и тогда уходил в келью свою. Видя это, старец рассказал об этом братии ^воей. Другой раз видел старец такое: как обычно, когда старец отстоял заутреню, братия перед рассветом расходилась по келиям своим, а этот старец последним уходил из церкви. Однажды шел он так, присел отдохнуть под билом, ибо была '-го келья поодаль от церкви, и вот видит, как толпа идет
Повесть временных лет
от ворот; он поднял глаза и увидел человека верхом на свинье*. а прочие идут рядом с ним. И сказал им старец: „Куда идете?". И сказал бес, сидевший на свинье: „За Михалем Тольбекови-чем". Старец осенил себя крестным знамением и вернулся в келию свою. Когда рассвело и он понял, в чем дело, он сказал келейнику: „Поди, спроси, в келье ли Михаль". И сказали ему, что „давеча, после заутрени, он прыгнул с ограды". И рассказал старец о видении этом игумену и братии. При этом старце Феодосии скончался, и Стефан стал игуменом, а после Стефана Никон, а старец все еще жил. Стоит он как-то на заутрени, подымает глаза, чтобы посмотреть на игумена Иикона, и видит осла, стоящего на игуменовом мест** и понял он, что не встал еще игумен. Много и других видений было у старца, и умер он в глубокой старости в этом монастыре.
А был и еще другой черноризец, именем Исакий. Был он, когда еще жил в миру, богат, ибо был купец, из Торопца родом. И задумал он стать монахом, и роздал имущество свое нуждающимся и монастырям и пошел к великому Антонию Б пещеру с просьбой постричь его в монахи. И принял его Антоний и облачил его в одеяние чернеческое и назвал его Исакием, а было ему имя Чернь. Этот Исакий повел жизнь суровую: надел власяницу, велел купить ему козла, ободрал его мех и надел на власяницу, и обсохла на нем кожа сырая. И затворился в пещере, в одном из проходов, в малой келье в 4 локтя, и там молился богу со слезами. Была же пищей его просфора одна, и та через день, и воды в меру пил он. Носил же ему пищу великий Антоний и подавал ее через оконце величиною только руку просунуть, так тот и принимал от него пищу. И жил он так семь лет, на свет не выходя, никогда не ложился, но, сидя, очень немного спал. И однажды по обычаю, с наступлением вечера, Исакий начал класть поклоны и петь псалмы до полуночи; когда же он трудился, сидел на своем сиденье. Однажды, когда он так сидел по обыкновению и погасил свечу, внезапно свет воссиял, точно от солнца,.
Перевод (1074 I.)
329
Е пещере, ослепляя глаз человеческий. И .подошли к нему двое юношей прекрасных с сияющими, как солнце, лицами, и сказали ему: „Исакий, мы — ангелы, а там идет к тебе Христос, став на колени, поклонись ему". Он же, не поняв, что это бесовское дело, и забыв перекреститься, встал и поклонился, точно Христу, бесовскому делу. Бесы же завопили: „Наш ты, Исакий, уже!". И, введя его в келью, посадили его и стали сами рассаживаться вокруг него и заполнили келью и весь проход пещерный. И сказал один из бесов, которого называли Христом: „Возьмите сопели, бубны и гусли и играйте, пусть нам Исакий спляшет". И грянули бесы в сопели и в гусли, и в бубны, и стали Исакием играть. И, утомив его, оставили его едва живого и ушли, надругавшись над ним. На другой день, когда рассвело и подошло время принятия пищи, подошел Антоний, как обычно, к оконцу и сказал: ,,Господи, благослови, отец Исакий". И не было ответа; и сказал Антоний: „Вот, он уже умер". И послал Антоний в монастырь за Феодосием и братией. И, откопав засыпанный вход, вошли они и взяли Исакия, считая его мертвым, вынесли и положили его перед пещерою. И увидели, что он жив. И сказал игумен Феодосии, что „это случилось от бесовского действа'1. И положили его на постель, и стал ходить за ним Антоний. В это же время случилось прийти князю Изяславу из Польши, и начал гневаться Изяслав на Антония из-за Всеслава. И, прислав, Святослав ночью взял Антония в Чернигов. Антоний же, прийдя в Чернигов, облюбовал себе Бол-дины горы; выкопав пещеру, там он и поселился. И существует там на Болдиных горах монастырь святой Богородицы, и до сего дня, Феодосии же, узнав, что Антоний ушел в Чернигов, отправился с братией и взял Исакия, и принес его к себе в келью, и ухаживал за ним, ибо он ослабел так, что не мог сам ни перевернуться на другую сторону, ни встать, ни сесть, ? лежал на одном боку, ходил под себя, так что от этого под бедрами у него завелись черви. Феодосии же своими руками умывал и переодевал его, к в течение двух лет делал это.
330
Повесть временных лет
То было удивительное чудо, что в течение двух лет тот ни хлеба не съел, ни воды, ни овощей, никакой иной пищи, ни слова не произнес, но нем и глух лежал два года. Феодосии же молил бога за него, и молитву творил над ним день и ночь, пока тот на третий год не заговорил и не начал слышать и на ноги вставать, как младенец, и начал ходить. И пренебрегал он в церковь ходить, силою приваживали его к церкви, и так мало-помалу приучили его ходить туда. И затем научился он в трапезную ходить, и сажали его отдельно от братии, и клали перед ним хлеб, и он брал его только тогда, когда клали его в руку ему. Феодосии же сказал: „Положите хлеб перед ним, но не вкладывайте его в руки ему, пусть сам ест"; и тот неделю не ел и так, понемногу оглядевшись, откусывал хлеб; так он научился есть и так избавил его Феодосии от козней дьявольских. Исакий же опять принялся за воздержание жестокое. Когда же скончался Феодосии и на его месте был уже Стефан, Исакий как-то сказал: „Ты уже было обманул меня, дьявол, когда я сидел на одном месте; а теперь я уже не затворюсь в пещере, но одержу над тобой победу, оставаясь в монастыре". И надел на себя власяницу, и на власяницу свиту из грубой ткани и начал юродствовать, и стал помогать поварам, варя на братию. И, приходя на заутреню раньше всех, стоял твердо, не шевелясь. Когда же приспевала зима и морозы лютые, стоял в башмаках с протоптанными подошвами, так что примерзали ноги к каменному полу, и не двигал ногами, пока не отпоют заутреню. И после заутрени шел в поварню и приготовлял огонь, воду, дрова, до прихода прочих поваров из братии. Один же повар, тоже Исакий по имени, сказал раз со смехом Исакию: „Вон там сидит ворон черный, ступай возьми его". Исакий же поклонился ему до земли, пошел, взял ворона и принес ему на глазах у всех поваров, и те пришли в ужас и поведали о том игумену и братии, и стала братия почитать его. Он же, не желая славы человеческой, начал юродствовать, начал вредить то игумену, то братии, то мирянам, чтобы принимать побои от других.
(1074
331
И начал по миру ходить, продолжая юродствовать. Поселился он в пещере, в которой раньше жил, — Антоний уже умер к тому времени, — и собрал к себе молодых^ и одевал их в одежды монашеские и принимал побои то от игумена Никона, то от родителей этих детей. Он же все это терпел, принимал побои и выносил наготу и холод днем и ночью. Однажды же ночью разжег он печку в избушке у пещеры, и запылала печь, ибо была она ветха, и заполыхал огонь через щели. Так как нечем было заложить их, он стал на огонь ногами босыми и простоял на огне, пока не прогорела печь, и тогда только слез. И многое другое рассказали о нем, а иному был я сам очевидец. И так он победил бесов, как мух, ставя ни во что их запугивания и навождения, говоря им: „Хоть вы меня и прельстили в пещере по началу, потому что я не знал козней ваших и лукавства, но теперь со мною господь Иисус Христос и бог мой и молитва отца моего Феодосия, надеюсь на Христа и одержу победу над вами". Много раз бесы пакостили ему, говоря: .,Ты наш, и поклонился нашему старейшине и нам". Он же говорил: „Ваш старейшина антихрист, а вы — бесы". И осенял лицо свое крестным знамением, и они оттого исчезали. Иногда же опять в ночное время приходили к нему, пугая его воображение видением, будто идет много народа с мотыками и кирками, со словами: „Раскопаем пещеру эту и засыплем этого человека здесь". Другие же говорили: „Беги, Исакий, они хотят тебя засыпать". Он же говори\ им: „Если бы вы были люди, то днем пришли бы вы, а вы — тьма и во тьме ходите, и тьма вас поглотит". И осенял их крестом, и они исчезали. Иной раз они стращали его, принимая образ то медведя, то лютого зверя, то вола, то змеи вползали к нему или жабы, или мыши н прочие гады. И не могли с ним ничего поделать, и сказали ему; „Исакий, ты победил нас". Он же сказал: „В первый раз вы победили кеня, приняв образ Иисуса Христа и ангелов, которого вы недостойны, а теперь, по достоинству, вы являетесь в образе зиерином и скотском и в виде змей и гада» какие вы и есть, скверные и злые на зид". И вот сгинули
332
Л
oettn временных лет
бесы от него, и с тех пор не было ему пакости от бесов, как он и сам рассказал об этом, что „вот была у меня с ними три года война эта'1. Потом он начал жить в твердой вере и соблюдать воздержание, пост и бдение. И в таком житии и кончил дни свои. И разболелся он в пещере, и перенесли его больного в монастырь, и через неделю он в благочестии скончался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
326
временных лет
знаем, что бог труда твоего не презрит". И просидела братия всю ту ночь возле него, и, когда наступил день восьмой, во вторую субботу после Пасхи, во втором часу дня, Феодосии отдал душу богу, месяца мая 3, индикта в 11-й год. Плакала по нем братия. Феодосии же завещал положить его в пещере, где явил труды многие, сказав так: „Ночью похороните тело мое", как они и сделали. Когда наступил вечер, братья взяли тело его и положили его в пещере, проводив с песнопениями, со свечами, чинно, во славу богу нашему Иисусу Христу.
Когда же Стефан правил монастырем и блаженным стадом, собранным Феодосием... такие чернецы как светила на всю Русь светят: одни были постники крепкие, другие — сильные бдением, третьи — на преклонение коленное, четвертые—на пощение, через день и через два дня, иные же ели хлеб с водой, иные — овощи вареные, другие — сырые. В любви пребывая, младшие слушались старших и не смели при них произнести и слова, но всегда с покорностью и с послушанием великим. Также и старшие с любовью относились к младшим, учили их, утешали, как детей возлюбленных. Если кто-нибудь из братьев в какой грех впадал, его утешали, а эпитемию, наложенную на одного, делили между собой трое или четверо, в знак великой любви. Вот какие царили любовь в братии и воздержание великое. Если брат какой-нибудь уходил из монастыря, вся братия бывала этим очень опечалена, посылали за ним, звали вернуться в монастырь, шли всей братией к игумену на поклон и молили его и принимали брата в монастырь с радостью. Вот какие это были друзья и воздержшжи и постники. Из них я назову нескольких мужей изумительных.
Первый — это Демьян пресвитер; он был такой постник и воздержник, что, кроме хлеба и воды, ничего не вкушал до смерти своей. Если кто когда, неся ребенка больного, каким недугом одержимого, приносил его в монастырь, или взрослый человек, каким-либо недугом одержимый, приходил в монастырь к блаженному Феодосию, тогда приказывал он этому Демьяну молитву творить над больным, и тотчас же творил молитву
Перевод (]fff-4 1J
и совершал помазание елеем, и получали исцеление приходящие х нему. Когда он разболелся и лежал при смерти, пришел ангел к нему в образе Феодосия, даруя ему царство небесное за труды его. Затем же пришел Феодосии с братнею и сели около него, а он, уже изнемогая, взглянув на игумена, сказал: „Не забывай, игумен, что мне обещал". И понял великий Феодосии, что тому было видение, и сказал ему: „Брат Демьян, что я обещал, то тебе будет". Тот же, смежив очи, отдал дух в руки божий. Игумен же и братия похоронили тело его.
Был тоже другой брат, по имени Еремия, который помнил крещение земли Русской. Ему был дан дар богом: предсказывал будущее, и, если кого видел в раздумье, обличал его с глазу на глаз и приказывал блюстись дьявола. Если кто-нибудь из братьев задумывал уйти из монастыря и Еремия замечал это, то, придя к нему, обличал замысел его и утешал брата. Если он кому что говорил, хорошее или дурное, сбывалось слово старца.
Был и еще старец, именем Матвей: был он прозорлив. Однажды, когда стоял он в церкви на месте своем, он поднял глаза, обвел ими братию, которая стояла и пела по обе стороны на клиросе, и увидел обходившего их беса, в образе поляка, в плаще с цветами лепка под полою. И, обходя братию, бес, вынимая из-за пазухи цветок, бросал его на кого-нибудь; если прилипал цветок к кому-нубудь из поющих братьев, тот, немного постояв с затуманенными мыслями, под каким-нибудь предлогом выходил из церкви, шел в келью и засыпал н не возвращался в церковь до конца службы. Если же бросал цветок на другого и к тому не прилипал цветок, тот оставался крепко стоять и пел, пока не отпоют утреню, и тогда уходил в келью свою. Видя это, старец рассказал об этом братии ^воей. Другой раз видел старец такое: как обычно, когда старец отстоял заутреню, братия перед рассветом расходилась по келиям своим, а этот старец последним уходил из церкви. Однажды шел он так, присел отдохнуть под билом, ибо была '-го келья поодаль от церкви, и вот видит, как толпа идет
Повесть временных лет
от ворот; он поднял глаза и увидел человека верхом на свинье*. а прочие идут рядом с ним. И сказал им старец: „Куда идете?". И сказал бес, сидевший на свинье: „За Михалем Тольбекови-чем". Старец осенил себя крестным знамением и вернулся в келию свою. Когда рассвело и он понял, в чем дело, он сказал келейнику: „Поди, спроси, в келье ли Михаль". И сказали ему, что „давеча, после заутрени, он прыгнул с ограды". И рассказал старец о видении этом игумену и братии. При этом старце Феодосии скончался, и Стефан стал игуменом, а после Стефана Никон, а старец все еще жил. Стоит он как-то на заутрени, подымает глаза, чтобы посмотреть на игумена Иикона, и видит осла, стоящего на игуменовом мест** и понял он, что не встал еще игумен. Много и других видений было у старца, и умер он в глубокой старости в этом монастыре.
А был и еще другой черноризец, именем Исакий. Был он, когда еще жил в миру, богат, ибо был купец, из Торопца родом. И задумал он стать монахом, и роздал имущество свое нуждающимся и монастырям и пошел к великому Антонию Б пещеру с просьбой постричь его в монахи. И принял его Антоний и облачил его в одеяние чернеческое и назвал его Исакием, а было ему имя Чернь. Этот Исакий повел жизнь суровую: надел власяницу, велел купить ему козла, ободрал его мех и надел на власяницу, и обсохла на нем кожа сырая. И затворился в пещере, в одном из проходов, в малой келье в 4 локтя, и там молился богу со слезами. Была же пищей его просфора одна, и та через день, и воды в меру пил он. Носил же ему пищу великий Антоний и подавал ее через оконце величиною только руку просунуть, так тот и принимал от него пищу. И жил он так семь лет, на свет не выходя, никогда не ложился, но, сидя, очень немного спал. И однажды по обычаю, с наступлением вечера, Исакий начал класть поклоны и петь псалмы до полуночи; когда же он трудился, сидел на своем сиденье. Однажды, когда он так сидел по обыкновению и погасил свечу, внезапно свет воссиял, точно от солнца,.
Перевод (1074 I.)
329
Е пещере, ослепляя глаз человеческий. И .подошли к нему двое юношей прекрасных с сияющими, как солнце, лицами, и сказали ему: „Исакий, мы — ангелы, а там идет к тебе Христос, став на колени, поклонись ему". Он же, не поняв, что это бесовское дело, и забыв перекреститься, встал и поклонился, точно Христу, бесовскому делу. Бесы же завопили: „Наш ты, Исакий, уже!". И, введя его в келью, посадили его и стали сами рассаживаться вокруг него и заполнили келью и весь проход пещерный. И сказал один из бесов, которого называли Христом: „Возьмите сопели, бубны и гусли и играйте, пусть нам Исакий спляшет". И грянули бесы в сопели и в гусли, и в бубны, и стали Исакием играть. И, утомив его, оставили его едва живого и ушли, надругавшись над ним. На другой день, когда рассвело и подошло время принятия пищи, подошел Антоний, как обычно, к оконцу и сказал: ,,Господи, благослови, отец Исакий". И не было ответа; и сказал Антоний: „Вот, он уже умер". И послал Антоний в монастырь за Феодосием и братией. И, откопав засыпанный вход, вошли они и взяли Исакия, считая его мертвым, вынесли и положили его перед пещерою. И увидели, что он жив. И сказал игумен Феодосии, что „это случилось от бесовского действа'1. И положили его на постель, и стал ходить за ним Антоний. В это же время случилось прийти князю Изяславу из Польши, и начал гневаться Изяслав на Антония из-за Всеслава. И, прислав, Святослав ночью взял Антония в Чернигов. Антоний же, прийдя в Чернигов, облюбовал себе Бол-дины горы; выкопав пещеру, там он и поселился. И существует там на Болдиных горах монастырь святой Богородицы, и до сего дня, Феодосии же, узнав, что Антоний ушел в Чернигов, отправился с братией и взял Исакия, и принес его к себе в келью, и ухаживал за ним, ибо он ослабел так, что не мог сам ни перевернуться на другую сторону, ни встать, ни сесть, ? лежал на одном боку, ходил под себя, так что от этого под бедрами у него завелись черви. Феодосии же своими руками умывал и переодевал его, к в течение двух лет делал это.
330
Повесть временных лет
То было удивительное чудо, что в течение двух лет тот ни хлеба не съел, ни воды, ни овощей, никакой иной пищи, ни слова не произнес, но нем и глух лежал два года. Феодосии же молил бога за него, и молитву творил над ним день и ночь, пока тот на третий год не заговорил и не начал слышать и на ноги вставать, как младенец, и начал ходить. И пренебрегал он в церковь ходить, силою приваживали его к церкви, и так мало-помалу приучили его ходить туда. И затем научился он в трапезную ходить, и сажали его отдельно от братии, и клали перед ним хлеб, и он брал его только тогда, когда клали его в руку ему. Феодосии же сказал: „Положите хлеб перед ним, но не вкладывайте его в руки ему, пусть сам ест"; и тот неделю не ел и так, понемногу оглядевшись, откусывал хлеб; так он научился есть и так избавил его Феодосии от козней дьявольских. Исакий же опять принялся за воздержание жестокое. Когда же скончался Феодосии и на его месте был уже Стефан, Исакий как-то сказал: „Ты уже было обманул меня, дьявол, когда я сидел на одном месте; а теперь я уже не затворюсь в пещере, но одержу над тобой победу, оставаясь в монастыре". И надел на себя власяницу, и на власяницу свиту из грубой ткани и начал юродствовать, и стал помогать поварам, варя на братию. И, приходя на заутреню раньше всех, стоял твердо, не шевелясь. Когда же приспевала зима и морозы лютые, стоял в башмаках с протоптанными подошвами, так что примерзали ноги к каменному полу, и не двигал ногами, пока не отпоют заутреню. И после заутрени шел в поварню и приготовлял огонь, воду, дрова, до прихода прочих поваров из братии. Один же повар, тоже Исакий по имени, сказал раз со смехом Исакию: „Вон там сидит ворон черный, ступай возьми его". Исакий же поклонился ему до земли, пошел, взял ворона и принес ему на глазах у всех поваров, и те пришли в ужас и поведали о том игумену и братии, и стала братия почитать его. Он же, не желая славы человеческой, начал юродствовать, начал вредить то игумену, то братии, то мирянам, чтобы принимать побои от других.
(1074
331
И начал по миру ходить, продолжая юродствовать. Поселился он в пещере, в которой раньше жил, — Антоний уже умер к тому времени, — и собрал к себе молодых^ и одевал их в одежды монашеские и принимал побои то от игумена Никона, то от родителей этих детей. Он же все это терпел, принимал побои и выносил наготу и холод днем и ночью. Однажды же ночью разжег он печку в избушке у пещеры, и запылала печь, ибо была она ветха, и заполыхал огонь через щели. Так как нечем было заложить их, он стал на огонь ногами босыми и простоял на огне, пока не прогорела печь, и тогда только слез. И многое другое рассказали о нем, а иному был я сам очевидец. И так он победил бесов, как мух, ставя ни во что их запугивания и навождения, говоря им: „Хоть вы меня и прельстили в пещере по началу, потому что я не знал козней ваших и лукавства, но теперь со мною господь Иисус Христос и бог мой и молитва отца моего Феодосия, надеюсь на Христа и одержу победу над вами". Много раз бесы пакостили ему, говоря: .,Ты наш, и поклонился нашему старейшине и нам". Он же говорил: „Ваш старейшина антихрист, а вы — бесы". И осенял лицо свое крестным знамением, и они оттого исчезали. Иногда же опять в ночное время приходили к нему, пугая его воображение видением, будто идет много народа с мотыками и кирками, со словами: „Раскопаем пещеру эту и засыплем этого человека здесь". Другие же говорили: „Беги, Исакий, они хотят тебя засыпать". Он же говори\ им: „Если бы вы были люди, то днем пришли бы вы, а вы — тьма и во тьме ходите, и тьма вас поглотит". И осенял их крестом, и они исчезали. Иной раз они стращали его, принимая образ то медведя, то лютого зверя, то вола, то змеи вползали к нему или жабы, или мыши н прочие гады. И не могли с ним ничего поделать, и сказали ему; „Исакий, ты победил нас". Он же сказал: „В первый раз вы победили кеня, приняв образ Иисуса Христа и ангелов, которого вы недостойны, а теперь, по достоинству, вы являетесь в образе зиерином и скотском и в виде змей и гада» какие вы и есть, скверные и злые на зид". И вот сгинули
332
Л
oettn временных лет
бесы от него, и с тех пор не было ему пакости от бесов, как он и сам рассказал об этом, что „вот была у меня с ними три года война эта'1. Потом он начал жить в твердой вере и соблюдать воздержание, пост и бдение. И в таком житии и кончил дни свои. И разболелся он в пещере, и перенесли его больного в монастырь, и через неделю он в благочестии скончался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30