Отзывчивый сайт Wodolei
» Обида горькой волной плеснула в сердце, и предчувствие опасности утонуло в ней почти без остатка.Лицо Олега вдруг изменилось. Теперь он смотрел на маленькую амазонку с радостным восхищением. В его глазах застыли нежность и любовь. Он почему-то оказался раздет, и на запястьях его вдруг проступили кровавые рубцы от ритуальных ремней. Такие же, как тогда.У Летты закружилась голова. Ноги внезапно подкосились, и земля в безжалостном прыжке ударила в бедро, спину и затылок. И хотя волосы и капюшон смягчили удар, боль хищным зверем вцепилась в позвоночник.«Тревога! Тревога!!!» — бился в висках сумасшедший вопль внутреннего часового.Медленно, с какой-то мрачной неотвратимостью, к лежащей амазонке приближалась серая, холодная тень.Неожиданно Летта почувствовала, что пальцы правой руки коснулись рукояти меча. И сразу же глаза девушки, затуманенные колдовским мороком, прояснились. Сквозь лицо Олега проступила бурая крючконосая харя с налитым пунцовой тьмой единственным глазом. Содрогнувшись от отвращения, Летта рванула из-под себя меч, но гипнотическая сила опять сжала виски, и ужаснувшееся сознание провалилось в гулкий колодец беспамятства…
Подмирье Спецсектор Промежутка — Ну наконец-то! Че я тебе говорил, Ушастый? Как она к нему сиганула? Держите меня шестеро, пятеро не удержат! Хочу туда! Ты в суггестика не верил, так и сиди тут один! А я наверх, хоть немножко, а полакомлюсь! Не подохни от зависти, Струмчик! Адью, как говаривал мой папахен, отправляясь в публичный дом после очередной драки с мамахеном! Слог 10НАЧАЛО БЕСКОНЕЧНОСТИ Лэйм Поляна неподалеку от охотничьего замка короля Диабемского Утро Олег и Bay беседовали, глядя на проплывающие по небу облака. Вернее, на небо смотрел Олег, a Bay, не имеющий привычки валяться на спине, следил за отражениями облаков в глазах друга.Bay вообще отрицательно относился к беспечности мелких хищников, вроде людей и волков. Он как-то выдал Олегу целую лекцию о своих взглядах на положения тела, приличествующие воину. Получалось, что все позы можно было разделить на «открытые» и «закрытые». Под «открытыми» Bay понимал такие, когда брюхо и грудь задирались к небу, лапы разводились в стороны, а голова откидывалась назад. Такое положение обычно принимала самка перед рассерженным самцом. Воину находиться в таком виде было не только неприлично, но и небезопасно.Олег посмеивался над «брюхолапой» философией друга, хотя в глубине души чувствовал его правоту. При более тщательном рассмотрении этой проблемы на ум приходили термины сатвийского боевого искусства, которому Олега обучали в монастыре Утренней Зари, у подножия зеленой горы Яо.Те пять лет круто изменили жизнь эльфа-полукровки, росшего без отца.Бабушка рассказывала, что Олендил, отец Олега, был мастером клинка и одержал немало славных побед. В роковую ночь своей последней битвы он был ранен еще до того, как обнажил меч. Даже истекая кровью, Олендил сразил пятерых из дюжины нападавших, а четверых из оставшихся серьезно ранил. А ведь Черные Рыцари носили стальные доспехи и шлемы с глухими забралами!Бабушка воспитала в Олеге гордость за отца и желание походить на него во всем. Мальчик рос быстрым и смелым, но, конечно, не знал ни техники, ни психологии боя.Многому смогла научить внука лесная колдунья.Олег легко уворачивался от веток, сбегая с заросшего подлеском холма, безошибочно определял направление в самом дремучем лесу, умел ходить неслышно, как рысь, и бегать быстро, как олень. Он знал наперечет травы и цветы, деревья и кустарники. В его обширной памяти хранилось почти все, что знала и понимала его сестра Виола, прирожденная колдунья и врачевательница.Но боевое искусство открылось перед ним лишь в аскетичном и суровом мире сатвийских будней, в тренировках, политых потом, и поединках, взбрызнутых кровью. Видимо, настоятель монастыря, вглядываясь в золотистые глаза подростка, пришедшего проситься в обитель, увидел нечто большее, нежели обыденное желание пищи и крова.«Ты меня не слушаешь», — возник на поверхности мозга обиженный голос Bay.«Вовсе нет, — сразу ответил Олег. — Ты только что сказал, что не видишь смысла направлять оленя в Северное Чернолесье. Видишь ли, смысл есть. Я хочу, чтобы королевская охота догоняла его как можно дольше. Желательно несколько лет».«Это еще один образчик вашего человеческого юмора? — Bay приподнял светлые точки бровей. — Мне не смешно. Если ты хочешь обладать этой девушкой, то должен сразиться с остальными претендентами. Не понимаю, почему ты так переживаешь. Ты умеешь хорошо драться. Когда победишь всех, она будет твоей».«А если я ей не понравлюсь?»«Почему бы это? — Bay со скучающим видом почесал задней лапой за ухом. — Ты наименее отвратителен из всех мужчин человеческого рода, которых я знаю».«А это уже образчик юмора серков?» — Олег мысленно отметил, что женщин рода человеческого Bay исключил из рассмотрения.«Да, — невозмутимо согласился Bay. — Ваши женщины мне симпатичны. У них на лапах нет когтей, поэтому они умеют меня гладить».«По-моему, тебя должно раздражать, что они не умеют тебя вылизывать». Олег перекатился на живот.«Ты действительно сильно волнуешься, — с некоторым удивлением отметил любитель ласковых рук. — Будь спокоен, я уберу десяток собак, а от остальных олень будет бегать до позднего вечера. Если хочешь, он может вообще убежать от них и прибежать к тебе».«Сомневаюсь, что принцесса любит охоту, — вздохнул Олег. — Я, пожалуй, предложу ей мед и ягоды».При упоминании о столь невкусных вещах Bay фыркнул и отвернулся.«Где начало бесконечности?» — вдруг спросил он, и его уши слегка повернулись в сторону друга.Это было обычной игрой, в парадоксы, принятой среди сатвийских послушников. Bay, как и все серки, относился к Учению с большим уважением и часто удивлял Олега головоломными вопросами и еще больше поразительными ответами. Подоплека вопроса была ясна. Бесконечность не имеет конца, а про начало ничего не известно. Ответ должен крыться в двойном понимании слова «начало». За тривиальным пространственным толкованием (точка отсчета) проглядывало более интересное — временное. Начало как рождение, как возникновение, как осознание. Олег привычно пробежался ментальным лучом вдоль позвоночника. Из темноты шуньяты вынырнуло нечто, беременное смыслами и чреватое словами.«За вечность до ее конца!»Bay дрогнул ушами и удовлетворенно улегся на лапы. Он мог критиковать амурные переживания или приверженность к «открытым» позициям, но в словесных поединках признавал первенство друга. Теперь надлежало задать вопрос.Легкий ветерок шевелил траву на лесной поляне, пчелы, негромко жужжа, сновали вокруг и собирали сладкую добычу.«Что лучше, сладкое или горькое?» — наконец спросил Олег.«А что лучше, вдох или выдох?» — немедленно откликнулся Bay.«Здорово он насобачился», — радуясь за друга, подумал Олег, чувствуя, как дыхание истины коснулось глубин подсознания.«Что такое освобождение?» — резко бросил Bay.«А кто заковал тебя в цепи?» — Олег все еще развлекался, но привычное состояние погружения к корням мира уже гудело в ушах и покалывало спину.«Когда начинается день?»«Как может начинаться то, что никогда не кончается?»«Почему смерть прерывает жизнь?»«Как можно порвать то, что прочнее всего?»«Что такое Бог?»«А кто ты сам, если не знаешь этого?»Олег расслабился, чувствуя, как радость совместного творчества сладко бурлит в глубине сердечной чакры. Bay торжествующе скалил зубы. В первый раз человек замолчал после его ответа.«Если тебе все еще интересно, что делается там, — серк коротко мотнул головой в сторону охотничьего замка, — то слуги уже седлают коней».Олег резко поднялся, напряженно вслушиваясь в лесную тишину.«Ты совершенно зря вскочил. — Bay зевнул с легким поскуливанием. — Они выедут не раньше чем через час». Было заметно, что он уже потерял счет своим сегодняшним победам.Слегка смущенный, Олег медленно опустился в глубокий «стелющийся шаг». И сразу же взметнулся из высокой травы стремительным порывом «вихревой» атаки. Обленившийся воздух удивленно захлопал, с трудом уворачиваясь от кулаков и ладоней, стоп и локтей. Соскучившееся по тренировке тело с наслаждением расходовало силу, вкладывая всего себя в каждый взмах, в каждый прыжок. Финальный «качающийся лотос» неожиданно сменился полной неподвижностью «журавля, стоящего на одной ноге». Окружающие поляну деревья, дивились своему сходству с застывшим человеком, и тишина почтительно придержала загомонившие было листья.И только привыкший ко всему Bay шумно чесался.Олег некоторое время с интересом следил за бабочкой, умостившейся на коленке, поднятой почти к самому подбородку.Легкая нежная улыбка осветила лицо юноши, когда шуршание за спиной стихло и ворчливый ментальный голос Bay проговорил:«А теперь изволь объяснить, что значит „насобачился“ в применении ко мне?»
Надмирье Внешнее Санитарное Кольцо Час Звездной Сюиты — Вы слышали, Учитель, как он сказал? «А кто ты сам, если не знаешь этого?!» Хорошо, правда? Для существа из нижнего мира — удивительно мудрая мысль!— А ты не думала, Ви, что как раз внизу и можно по-настоящему ощутить печальную неоднозначность Творения в мирах нашей Звезды? Гармония небесных сфер в Лэйме и Теллусе не выглядит очевидной. Слишком сильно там дыхание Пространств Адовых. Слишком внятен подземный шепот…— Но ведь раньше было не так, Учитель?— Да, Ал. После Первого Шага Вниз люди еще видели Эдем, слышали Музыку Света. Их вожди сохраняли способность волевым усилием доставать плоды с Благословенных Деревьев. Их поэты и музыканты внимали симфониям не только Эдема и Олирны, но и более высоких слоев.— Учитель! Я вспоминаю Ваш рассказ о ложном толковании Первого Шага в религии Теллуса.— Ты имеешь в виду притчу о грехопадении Евы?— Да. О Коварном Змее и Еве, поддавшейся искушению. О Дереве познания Добра и Зла и несчастном Адаме, согрешившем, не желая этого. Получилось, что женщина — средоточие греха, а мужчина — слабый, внушаемый, зависимый тип. Потомки не оценили величие подвига Первых.— Слишком уж невероятным, с их точки зрения, выглядит Добровольный Шаг Вниз. Для измученных противоречивыми желаниями и ложными стремлениями, вынужденных поминутно противостоять позывам алчности и гордыни, похоти и чревоугодия добровольный отказ от Благодати — несусветная глупость и вообще преступление против себя, любимых.— Открыть двери души, впустить сгустки Тьмы, обречь себя и потомков своих на тысячелетнюю борьбу с самим собой! Как это страшно! Я не знаю, смогла бы я на месте Евы…— Шаг Первых был полной неожиданностью для меня. Вы тогда еще не были созданы и не можете помнить Великую Тоску, охватившую всех нас незадолго до этого события.Это случилось, когда передовые нити Творения столкнулись вдруг с подобными нитями, идущими снизу. Противоречащий строил Пространства Адовы в безудержном темпе, пытаясь противопоставить громаде Миров Восходящего Ряда свою Иерархию. Пусть малый, но свой кусок Вселенной — плоскую, темную, пародийную, но свою, вожделенную территорию.К тому времени уже немного подзабылось потрясение от его Предательства, уменьшилась боль от вопиющей дикости произошедшего.И вот — новое Зло. Процесс Творения вышел из-под контроля.Столкновение двух потоков рождало варварские, больные формы. Падшие беззастенчиво использовали свой былой опыт, а мы никак не могли понять извращенную логику темной материи. Они побеждали. Светлые существа, создаваемые нами в Срединном Слое, не выдерживали массированного давления полчищ Тьмы. Их просто выдавливало наверх. Граница непрерывно сдвигалась, Тьма наступала медленно, но неотвратимо.Вот тогда и был сделан Первый Шаг.Сначала Адам и Ева сумели понять логику темного творения. Они смогли так изменить свои тела, чтобы в каждой клеточке была частичка Тьмы. Малая, ослабленная, но реальная. Это сейчас почти все Демиурги могут строить тела для нижних миров. А тогда это было открытием.Правда, быстро выяснилось, что тело почти ничего не решало. Нужны были еще более рискованные шаги — Расщепление Разума и Затемнение Души. Даже для вас это звучит дико. А для нас, избегавших даже думать о Противоречащем и Падших, подобные шаги были самоубийственными. И все же для решения проблемы поднялось все население ближайших слоев. Демиурги и даймоны, ангелы и лучары — все объединили свои потенциалы, и рецепт был найден.Теллусийское предание отчасти истинно — противоядие мы вырвали из пасти самого Противоречащего. Именно его способность отделять себя от Создателя стала рецептом Расщепления Разума. Адам развил в себе так называемый Абстрактный Разум — возможность вырывать часть реальности из ткани Мира, рассматривая ее отдельно от всего остального. Такой разум может функционировать сам по себе, вне Единого Поля Вселенной, вне Создателя, вне программы Творения, вне Любви.— Уродство…— Да, Ви. Но без этого извращения нам не удалось бы создать в Лэйме и Теллусе Буферную Зону.— Учитель! Почему все-таки эти два мира-близнеца столь непохожи? Я, конечно, знакомился с теорией Разделения Сфер, но программный мнемофильм не показался мне убедительным.— Видишь ли, Ал, Разделение Сфер — процесс во многом естественный. Вам хорошо известно, что по мере Творения Нижний Мир усложняется, растет, как бы набухает противоречивыми элементами. А потом расслаивается надвое. При этом дольняя его часть теряет часть горних свойств, оставляя их в верхнем брате (или в Материнской Сфере, как принято говорить в среде Мироустроителей). Вмешательство Противоречащего сбило отработанный механизм, и Срединный Мир разделился не на горний и дольний, а, образно говоря, на левый и правый. В левом — Лэйме — сохранилось значительно больше разумных рас. Духовная ткань этого мира более близка к Плану Творения. Но и там все идет кувырком. В правом же — Теллусе — духовная ткань претерпела сильные изменения. Это уже не просто искажение программы Творения — это активно осуществляемая программа Антитворения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Подмирье Спецсектор Промежутка — Ну наконец-то! Че я тебе говорил, Ушастый? Как она к нему сиганула? Держите меня шестеро, пятеро не удержат! Хочу туда! Ты в суггестика не верил, так и сиди тут один! А я наверх, хоть немножко, а полакомлюсь! Не подохни от зависти, Струмчик! Адью, как говаривал мой папахен, отправляясь в публичный дом после очередной драки с мамахеном! Слог 10НАЧАЛО БЕСКОНЕЧНОСТИ Лэйм Поляна неподалеку от охотничьего замка короля Диабемского Утро Олег и Bay беседовали, глядя на проплывающие по небу облака. Вернее, на небо смотрел Олег, a Bay, не имеющий привычки валяться на спине, следил за отражениями облаков в глазах друга.Bay вообще отрицательно относился к беспечности мелких хищников, вроде людей и волков. Он как-то выдал Олегу целую лекцию о своих взглядах на положения тела, приличествующие воину. Получалось, что все позы можно было разделить на «открытые» и «закрытые». Под «открытыми» Bay понимал такие, когда брюхо и грудь задирались к небу, лапы разводились в стороны, а голова откидывалась назад. Такое положение обычно принимала самка перед рассерженным самцом. Воину находиться в таком виде было не только неприлично, но и небезопасно.Олег посмеивался над «брюхолапой» философией друга, хотя в глубине души чувствовал его правоту. При более тщательном рассмотрении этой проблемы на ум приходили термины сатвийского боевого искусства, которому Олега обучали в монастыре Утренней Зари, у подножия зеленой горы Яо.Те пять лет круто изменили жизнь эльфа-полукровки, росшего без отца.Бабушка рассказывала, что Олендил, отец Олега, был мастером клинка и одержал немало славных побед. В роковую ночь своей последней битвы он был ранен еще до того, как обнажил меч. Даже истекая кровью, Олендил сразил пятерых из дюжины нападавших, а четверых из оставшихся серьезно ранил. А ведь Черные Рыцари носили стальные доспехи и шлемы с глухими забралами!Бабушка воспитала в Олеге гордость за отца и желание походить на него во всем. Мальчик рос быстрым и смелым, но, конечно, не знал ни техники, ни психологии боя.Многому смогла научить внука лесная колдунья.Олег легко уворачивался от веток, сбегая с заросшего подлеском холма, безошибочно определял направление в самом дремучем лесу, умел ходить неслышно, как рысь, и бегать быстро, как олень. Он знал наперечет травы и цветы, деревья и кустарники. В его обширной памяти хранилось почти все, что знала и понимала его сестра Виола, прирожденная колдунья и врачевательница.Но боевое искусство открылось перед ним лишь в аскетичном и суровом мире сатвийских будней, в тренировках, политых потом, и поединках, взбрызнутых кровью. Видимо, настоятель монастыря, вглядываясь в золотистые глаза подростка, пришедшего проситься в обитель, увидел нечто большее, нежели обыденное желание пищи и крова.«Ты меня не слушаешь», — возник на поверхности мозга обиженный голос Bay.«Вовсе нет, — сразу ответил Олег. — Ты только что сказал, что не видишь смысла направлять оленя в Северное Чернолесье. Видишь ли, смысл есть. Я хочу, чтобы королевская охота догоняла его как можно дольше. Желательно несколько лет».«Это еще один образчик вашего человеческого юмора? — Bay приподнял светлые точки бровей. — Мне не смешно. Если ты хочешь обладать этой девушкой, то должен сразиться с остальными претендентами. Не понимаю, почему ты так переживаешь. Ты умеешь хорошо драться. Когда победишь всех, она будет твоей».«А если я ей не понравлюсь?»«Почему бы это? — Bay со скучающим видом почесал задней лапой за ухом. — Ты наименее отвратителен из всех мужчин человеческого рода, которых я знаю».«А это уже образчик юмора серков?» — Олег мысленно отметил, что женщин рода человеческого Bay исключил из рассмотрения.«Да, — невозмутимо согласился Bay. — Ваши женщины мне симпатичны. У них на лапах нет когтей, поэтому они умеют меня гладить».«По-моему, тебя должно раздражать, что они не умеют тебя вылизывать». Олег перекатился на живот.«Ты действительно сильно волнуешься, — с некоторым удивлением отметил любитель ласковых рук. — Будь спокоен, я уберу десяток собак, а от остальных олень будет бегать до позднего вечера. Если хочешь, он может вообще убежать от них и прибежать к тебе».«Сомневаюсь, что принцесса любит охоту, — вздохнул Олег. — Я, пожалуй, предложу ей мед и ягоды».При упоминании о столь невкусных вещах Bay фыркнул и отвернулся.«Где начало бесконечности?» — вдруг спросил он, и его уши слегка повернулись в сторону друга.Это было обычной игрой, в парадоксы, принятой среди сатвийских послушников. Bay, как и все серки, относился к Учению с большим уважением и часто удивлял Олега головоломными вопросами и еще больше поразительными ответами. Подоплека вопроса была ясна. Бесконечность не имеет конца, а про начало ничего не известно. Ответ должен крыться в двойном понимании слова «начало». За тривиальным пространственным толкованием (точка отсчета) проглядывало более интересное — временное. Начало как рождение, как возникновение, как осознание. Олег привычно пробежался ментальным лучом вдоль позвоночника. Из темноты шуньяты вынырнуло нечто, беременное смыслами и чреватое словами.«За вечность до ее конца!»Bay дрогнул ушами и удовлетворенно улегся на лапы. Он мог критиковать амурные переживания или приверженность к «открытым» позициям, но в словесных поединках признавал первенство друга. Теперь надлежало задать вопрос.Легкий ветерок шевелил траву на лесной поляне, пчелы, негромко жужжа, сновали вокруг и собирали сладкую добычу.«Что лучше, сладкое или горькое?» — наконец спросил Олег.«А что лучше, вдох или выдох?» — немедленно откликнулся Bay.«Здорово он насобачился», — радуясь за друга, подумал Олег, чувствуя, как дыхание истины коснулось глубин подсознания.«Что такое освобождение?» — резко бросил Bay.«А кто заковал тебя в цепи?» — Олег все еще развлекался, но привычное состояние погружения к корням мира уже гудело в ушах и покалывало спину.«Когда начинается день?»«Как может начинаться то, что никогда не кончается?»«Почему смерть прерывает жизнь?»«Как можно порвать то, что прочнее всего?»«Что такое Бог?»«А кто ты сам, если не знаешь этого?»Олег расслабился, чувствуя, как радость совместного творчества сладко бурлит в глубине сердечной чакры. Bay торжествующе скалил зубы. В первый раз человек замолчал после его ответа.«Если тебе все еще интересно, что делается там, — серк коротко мотнул головой в сторону охотничьего замка, — то слуги уже седлают коней».Олег резко поднялся, напряженно вслушиваясь в лесную тишину.«Ты совершенно зря вскочил. — Bay зевнул с легким поскуливанием. — Они выедут не раньше чем через час». Было заметно, что он уже потерял счет своим сегодняшним победам.Слегка смущенный, Олег медленно опустился в глубокий «стелющийся шаг». И сразу же взметнулся из высокой травы стремительным порывом «вихревой» атаки. Обленившийся воздух удивленно захлопал, с трудом уворачиваясь от кулаков и ладоней, стоп и локтей. Соскучившееся по тренировке тело с наслаждением расходовало силу, вкладывая всего себя в каждый взмах, в каждый прыжок. Финальный «качающийся лотос» неожиданно сменился полной неподвижностью «журавля, стоящего на одной ноге». Окружающие поляну деревья, дивились своему сходству с застывшим человеком, и тишина почтительно придержала загомонившие было листья.И только привыкший ко всему Bay шумно чесался.Олег некоторое время с интересом следил за бабочкой, умостившейся на коленке, поднятой почти к самому подбородку.Легкая нежная улыбка осветила лицо юноши, когда шуршание за спиной стихло и ворчливый ментальный голос Bay проговорил:«А теперь изволь объяснить, что значит „насобачился“ в применении ко мне?»
Надмирье Внешнее Санитарное Кольцо Час Звездной Сюиты — Вы слышали, Учитель, как он сказал? «А кто ты сам, если не знаешь этого?!» Хорошо, правда? Для существа из нижнего мира — удивительно мудрая мысль!— А ты не думала, Ви, что как раз внизу и можно по-настоящему ощутить печальную неоднозначность Творения в мирах нашей Звезды? Гармония небесных сфер в Лэйме и Теллусе не выглядит очевидной. Слишком сильно там дыхание Пространств Адовых. Слишком внятен подземный шепот…— Но ведь раньше было не так, Учитель?— Да, Ал. После Первого Шага Вниз люди еще видели Эдем, слышали Музыку Света. Их вожди сохраняли способность волевым усилием доставать плоды с Благословенных Деревьев. Их поэты и музыканты внимали симфониям не только Эдема и Олирны, но и более высоких слоев.— Учитель! Я вспоминаю Ваш рассказ о ложном толковании Первого Шага в религии Теллуса.— Ты имеешь в виду притчу о грехопадении Евы?— Да. О Коварном Змее и Еве, поддавшейся искушению. О Дереве познания Добра и Зла и несчастном Адаме, согрешившем, не желая этого. Получилось, что женщина — средоточие греха, а мужчина — слабый, внушаемый, зависимый тип. Потомки не оценили величие подвига Первых.— Слишком уж невероятным, с их точки зрения, выглядит Добровольный Шаг Вниз. Для измученных противоречивыми желаниями и ложными стремлениями, вынужденных поминутно противостоять позывам алчности и гордыни, похоти и чревоугодия добровольный отказ от Благодати — несусветная глупость и вообще преступление против себя, любимых.— Открыть двери души, впустить сгустки Тьмы, обречь себя и потомков своих на тысячелетнюю борьбу с самим собой! Как это страшно! Я не знаю, смогла бы я на месте Евы…— Шаг Первых был полной неожиданностью для меня. Вы тогда еще не были созданы и не можете помнить Великую Тоску, охватившую всех нас незадолго до этого события.Это случилось, когда передовые нити Творения столкнулись вдруг с подобными нитями, идущими снизу. Противоречащий строил Пространства Адовы в безудержном темпе, пытаясь противопоставить громаде Миров Восходящего Ряда свою Иерархию. Пусть малый, но свой кусок Вселенной — плоскую, темную, пародийную, но свою, вожделенную территорию.К тому времени уже немного подзабылось потрясение от его Предательства, уменьшилась боль от вопиющей дикости произошедшего.И вот — новое Зло. Процесс Творения вышел из-под контроля.Столкновение двух потоков рождало варварские, больные формы. Падшие беззастенчиво использовали свой былой опыт, а мы никак не могли понять извращенную логику темной материи. Они побеждали. Светлые существа, создаваемые нами в Срединном Слое, не выдерживали массированного давления полчищ Тьмы. Их просто выдавливало наверх. Граница непрерывно сдвигалась, Тьма наступала медленно, но неотвратимо.Вот тогда и был сделан Первый Шаг.Сначала Адам и Ева сумели понять логику темного творения. Они смогли так изменить свои тела, чтобы в каждой клеточке была частичка Тьмы. Малая, ослабленная, но реальная. Это сейчас почти все Демиурги могут строить тела для нижних миров. А тогда это было открытием.Правда, быстро выяснилось, что тело почти ничего не решало. Нужны были еще более рискованные шаги — Расщепление Разума и Затемнение Души. Даже для вас это звучит дико. А для нас, избегавших даже думать о Противоречащем и Падших, подобные шаги были самоубийственными. И все же для решения проблемы поднялось все население ближайших слоев. Демиурги и даймоны, ангелы и лучары — все объединили свои потенциалы, и рецепт был найден.Теллусийское предание отчасти истинно — противоядие мы вырвали из пасти самого Противоречащего. Именно его способность отделять себя от Создателя стала рецептом Расщепления Разума. Адам развил в себе так называемый Абстрактный Разум — возможность вырывать часть реальности из ткани Мира, рассматривая ее отдельно от всего остального. Такой разум может функционировать сам по себе, вне Единого Поля Вселенной, вне Создателя, вне программы Творения, вне Любви.— Уродство…— Да, Ви. Но без этого извращения нам не удалось бы создать в Лэйме и Теллусе Буферную Зону.— Учитель! Почему все-таки эти два мира-близнеца столь непохожи? Я, конечно, знакомился с теорией Разделения Сфер, но программный мнемофильм не показался мне убедительным.— Видишь ли, Ал, Разделение Сфер — процесс во многом естественный. Вам хорошо известно, что по мере Творения Нижний Мир усложняется, растет, как бы набухает противоречивыми элементами. А потом расслаивается надвое. При этом дольняя его часть теряет часть горних свойств, оставляя их в верхнем брате (или в Материнской Сфере, как принято говорить в среде Мироустроителей). Вмешательство Противоречащего сбило отработанный механизм, и Срединный Мир разделился не на горний и дольний, а, образно говоря, на левый и правый. В левом — Лэйме — сохранилось значительно больше разумных рас. Духовная ткань этого мира более близка к Плану Творения. Но и там все идет кувырком. В правом же — Теллусе — духовная ткань претерпела сильные изменения. Это уже не просто искажение программы Творения — это активно осуществляемая программа Антитворения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46