Я решила рискнуть.— Ладно, залезем в фургончик, только я — в кресло водителя, — заявила я.— Как знаешь.Я открыла дверцу и заглянула внутрь. Больше никого. Заднее сиденье сломано, на полу — какие-то банки с краской, кусок ткани и лестница. Алфи обошел фургончик. Оставив дверцу приоткрытой, я опустилась за руль. Если это ловушка, я быстро отсюда выберусь.В ходе журналистских расследований мне не раз приходилось встречаться с неприятными ребятами в местах, в которые просто так я бы ни за что не заглянула. В результате инстинкт самосохранения у меня отточен до предела. Не считая того, что я сидела в маленькой кабинке с человеком, принимавшим участие в покушении на убийство, я была в полной безопасности.Наконец мы оба оказались внутри, и он протянул мне бумагу. Тонкого лучика фонарика хватило, чтобы разглядеть особняк Вестерфилдов и подъездную дорожку. На чертеже был отмечен даже гараж-"убежище". Под общим планом зданий располагалась подробная карта внутренних помещений усадьбы.— Вот, здесь даже нарисована сигнализация и написан код отключения. Роб не боялся, что его заподозрят, если мы рубанем сигнализацию. Код знали рабочие и другие служащие. А вот план первого этажа. Библиотека с сейфом, лестница в спальню старухи и комната служанки за кухней.Внизу страницы стояло имя.— А кто такой Джим? — удивилась я.— Парень, который это рисовал. Вестерфилд сказал нам со Скипом, он у них что-то чинил дома. Мы его не видели.— Твой брат не показывал это полиции?— Он хотел, но его адвокат предупредил: «Забудь об этом». Сказал, Скипу все равно не доказать, что чертеж ему дал Вестерфилд. То, что у него есть чертеж, уже покажет, что Скип — плохой парень. А то, что на плане сейф нарисован внизу, а лестница в спальню старухи четко обозначена, только убедит присяжных, что Скип сразу хотел ее пришить.— Джим мог бы подтвердить историю твоего брата. Его пытались найти?— Думаю, нет. Я хранил чертеж все эти годы. Когда увидел твой сайт, то смекнул, что ты можешь разобраться в этом деле и прищучить Вестерфилда. Ну что, по рукам? Тысячу баксов за план?— Как мне проверить, что вы его сами не нарисовали, чтобы получить деньги?— Никак. Отдавай.— Алфи, если бы адвокат вашего брата нашел этого парня, Джима, сообщил о нем прокурору и показал чертеж, им бы пришлось серьезно пересмотреть показания Скипа. За сотрудничество вашему брату могли бы смягчить приговор, а Вестерфилду бы пришлось ответить за преступление.— Да, но была еще одна проблемка. Вестерфилд нанял на дело двоих — меня и брата. Адвокат сказал Скипу, что, арестуй копы Вестерфилда, тот может заключить другую сделку и выдать меня. Скип меня на пять лет старше. Он считал себя виноватым в том, что втянул меня в это.— В любом случае, срок давности преступления истек и для вас, и для Роба. Но, постойте... Вы упомянули, что это ксерокопия. А где оригинал?— Его порвал адвокат. Сказал, что не хочет, чтобы чертеж попал кому не надо.— Он порвал его?!— Он не знал, что Скип сделал копию и отдал ее мне.— Я хочу это, — решила я. — К завтрашнему утру я достану для вас тысячу наличными.Мы пожали руки. Его ладонь оказалась на ощупь шершавой и жесткой. Похоже, Алфи зарабатывал себе на жизнь тяжелым физическим трудом.Когда он аккуратно складывал вчетверо бумагу и засовывал ее во внутренний карман, я не удержалась и спросила:— Почему с такими доказательствами адвокат вашего брата не попытался договориться с прокурором? Было бы несложно разыскать рабочего по имени Джим, который нарисовал этот чертеж. Копы заставили бы его выдать Роба. А вас бы судили как несовершеннолетнего. Не понимаю, неужели его адвокат продался Вестерфилдам?Алфи улыбнулся, показав желтые зубы.— Он теперь работает на них. Этот тот самый Гамильтон, парень, который говорил по телевизору, что добьется пересмотра дела и оправдательного приговора для Роба. 35 Вернувшись в номер, я обнаружила сообщение миссис Хилмер. После пожара мы созванивались с ней несколько раз и чудесно общались. Она переживала только о моем здоровье и о том, что я чуть не погибла в горящем доме. Можно подумать, я оказала ей услугу, спалив гараж и квартиру дотла! Я согласилась поужинать с ней в воскресенье.Только я повесила трубку, как мне позвонила Джоан. Мы с ней тоже время от времени висели на телефоне. А вот доехать до нее я не могла уже неделю. Мне не терпелось вернуть ей деньги и одежду. Я уже выстирала, вычистила и упаковала в чемодан штаны, свитер, куртку и белье, купила бутылку шампанского Джоан и Лео и еще одну — ее подруге с моим размером.Но Джоан звонила не за этим. Они с Лео и детьми собирались на ужин в «Иль Палаццо» и хотели прихватить меня с собой.— Отличные спагетти, вкуснейшая пицца. Замечательное место, — пообещала она. — Думаю, тебе понравится.— Не пытайся меня подкупить. Я и так согласна.Мне и впрямь стоило прогуляться. После встречи с Алфи на парковке я только и думала, что о тех людях, чьи жизни сломал и уничтожил Роб и богатство Вестерфилдов.Во-первых, конечно, Андреа. Затем мама. Пол, который боялся даже признаться, что знает о медальоне. Что бы он ни скрывал, могу поспорить на что угодно, это никак не связывало его с убийством Андреа.Миссис Штройбел трудолюбивая и честная женщина. И на нее благодаря Вестерфилдам обрушилась куча несчастий. Насколько тяжело, наверное, ей было наблюдать, как Пол дает показания в суде! Что, если бы мне поверили, что Роб подарил Андреа медальон, и об этом спросили бы Пола? Он бы с легкостью мог наговорить сам на себя!Я полностью поверила рассказу Алфи Лидза и не сомневалась, что его брат был потенциальным убийцей. Он планировал лишить жизни миссис Вестерфилд и оставил ее в живых только потому, что счел мертвой. Но он доверился своему адвокату, который должен был представлять его интересы. А тот продал его Вестерфилдам.Я представила Уильяма Гамильтона, доктора юридических наук, который усмотрел в этом деле возможность выбиться в элиту. Думаю, он просто отправился к отцу Роба, показал чертеж и получил за сотрудничество соответствующее вознаграждение.Алфи — тоже жертва. Его спас старший брат, и все это время Алфи чувствовал вину перед ним за то, что не сумел прижать Роба. И провел все эти годы, сидя на доказательстве, которое боялся показать кому бы то ни было!Но больнее всего для меня оказалось то, что если бы Вестерфилда осудили тогда за организацию покушения на убийство собственной бабушки, они с Андреа не встретились бы.Теперь в моем списке появился еще один человек, которого нужно вывести на чистую воду: Уильям Гамильтон, эсквайр.Вот такие грустные и яростные мысли и бурлили у меня в голове, когда мне позвонила Джоан. Мне явно требовался перерыв. Мы договорились встретиться в семь в «Иль Палаццо».Я сражаюсь с ветряными мельницами, сказала я себе по дороге в центр города.Мне казалось, что за мной следят. Может, позвонить офицеру Уайту, с сарказмом подумала я. Он же так обо мне беспокоится! Примчится в одну минуту под вой сирен!Ладно, дай ему передышку, оборвала я себя. Он искренне убежден, что я вернулась в город мутить воду и мне просто не дает покоя освобождение Роба Вестерфилда.Ладно, офицер Уайт, может, в этом вы и не ошиблись, но я не поджигала себе ноги и не ломала машину, чтобы доказать свою правоту!Когда я приехала в «Иль Палаццо», Джоан, Лео и трое их мальчишек уже сидели за угловым столом. Лео я помнила смутно. Он заканчивал старшую среднюю школу Олдхэма, когда Джоан и Андреа учились там в десятом классе.Почему-то, когда мне встречаются люди, которые знали меня в то время, первое, о чем они думают — о смерти Андреа. А затем они непременно либо упоминают об этом, либо слишком явно пытаются избежать этой темы.Мне понравилось, как со мной поздоровался Лео:— Конечно, я помню тебя, Элли, — начал он. — Несколько раз, когда я заходил к Джоан, ты сидела там вместе с Андреа. Маленький серьезный ребенок.— А теперь я большой серьезный ребенок, — улыбнулась я.Лео мне сразу понравился. Ростом — около метра восьмидесяти, крепкого сложения, с русыми волосами и проницательными карими глазами. И улыбка, как у Джоан, — теплая и всеобъемлющая. От него веяло надежностью. Зная, что он — брокер, я сразу взяла на заметку, что, появись у меня деньги, я обращусь к нему. С ним я буду спокойна за свои инвестиции.Мальчикам было десять, четырнадцать и шестнадцать. Старший — Билли, который в этом году оканчивал школу, тут же сообщил, что его баскетбольная команда играла против команды Теда.— Мы с Тедом обсуждали, в какие колледжи собираемся поступать, Элли, — рассказывал он. — И мы оба подаем документы в Дартмаус и Браун. Надеюсь, окажемся вместе. Он классный парень.— Точно, — согласилась я.— А мне ты не говорила, что его видела, — быстро вставила Джоан.— Он заглянул ко мне в гостиницу буквально на пару минут.В ее взгляде промелькнуло удовлетворение. Я уже собиралась попросить ее не слишком надеяться на скорое примирение семьи Кавано, но в это время принесли меню, и Лео мудро сменил тему.Подростком я часто подрабатывала приходящей няней. Я любила сидеть с детьми, но, работая в Атланте, я, конечно, почти их не видела, а если и видела, то давно. Так что от этих троих мальчишек я получала удовольствие. Очень скоро, за моллюсками и спагетти, они уже рассказывали мне о своих увлечениях, и я пообещала Сину — десятилетнему парнишке — сыграть в шахматы.— Я играю хорошо, — предупредила его я.— Я лучше, — заверил меня он.— Посмотрим.— Давай завтра? Это воскресенье. Мы будем дома.— Прости, но на завтра у меня планы. Но скоро я заеду. — Тут я кое-что вспомнила и посмотрела на Джоан. — Я хотела вернуть тебе вещи и забыла положить в машину чемодан.— Привози завтра. Заодно поиграем в шахматы, — предложил Син.— И перекусишь, — поддержала его Джоан. — Давай к завтраку, в одиннадцать тридцать?— Звучит неплохо, — согласилась я.Бар в «Иль Палаццо» отделен стеклянными панелями от остальной части зала и расположен сразу у входа. Когда я приехала, я не обратила внимания на посетителей в баре. Но вскоре я заметила, что весь обед Джоан бросает мимо меня обеспокоенные взгляды. Мы уже пили кофе, когда я поняла причину ее волнения.— Элли, когда ты пришла, в баре сидел Уилл Небелз. А сейчас, наверное, кто-то показал ему тебя. Он идет сюда. И, похоже, он пьян.Предупреждение немного запоздало: я почувствовала, как Уилл обнял меня за шею и запечатлел слюнявый поцелуй на моей щеке.— Крошка Элли! Господи, маленькая Элли Кавано. Помнишь, как я починил тебе качельки, дорогая? Из твоего отца мастер был неважный, и твоя мама все время звала меня. «Уилл, нужно сделать это. Уилл».Он обслюнявил мне ухо и затылок.— Убери от нее руки, — резко вскричал Лео, вскакивая на ноги.Меня буквально пригвоздило к стулу: теперь Небелз навалился на меня всем весом. Свесив руки с моих плеч, он полез мне под свитер.— А маленькая красавица Андреа! Я своими глазами видел, как этот слабоумный зашел в гараж с домкратом...Официант тянул его в одну сторону. Лео и Билли в другую. Я пыталась оттолкнуть его лицо, но тщетно. Уилл принялся целовать мои глаза, а затем его влажный, воняющий пивом рот коснулся моих губ. От всей этой борьбы мой стул накренился назад. Я испугалась, что сейчас треснусь головой об пол, а Уилл растянется на мне сверху.К счастью, от соседних столов подбежали мужчины, и сильные руки поймали стул прежде, чем он упал.Наконец Небелза оттащили от меня, а стул поставили на место. Я закрыла лицо руками. Второй раз за последние шесть часов меня трясло так сильно, что я не могла даже отвечать на сыпавшиеся со всех сторон вопросы. Шпильки, скреплявшие прическу, выпали, волосы рассыпались по плечам. Я почувствовала, как Джоан гладит меня по голове. Лучше бы она этого не делала — сострадание сейчас меня только раздражало. Словно почувствовав мой протест, Джоан отдернула руку.Администратор бормотал какие-то извинения. Тебе должно быть стыдно. Вам стоило прекратить обслуживать этого алкоголика давным-давно.Гнев тут же привел меня в чувство. Подняв голову, я стала приглаживать волосы. Затем, заметив людей вокруг стола и обеспокоенные взгляды, я пожала плечами и бросила:— Я в порядке.Посмотрев на Джоан, я сразу поняла, о чем она думает. Ее молчание было красноречивей любых слов."Эми, теперь ты веришь в то, что я сказала тебе про Уилла Небелза? Он признался, что в тот вечер залез в дом миссис Вестерфилд. Скорее всего, он был пьян. А теперь представь, что бы он сделал, если бы увидел, как Андреа идет в гараж одна? "Где-то через полчаса, после чашки крепкого кофе, я заявила, что доберусь в гостиницу сама. Правда, уже по дороге я начала об этом жалеть. Теперь я была уверена, что за мной точно следят, и не хотела снова оказаться одна на стоянке. В общем, вместо того чтобы свернуть к парковке, я проехала мимо гостиницы и позвонила с сотового в полицию.— Мы вышлем машину, — пообещал диспетчер. — Где вы?Я объяснила.— Хорошо. Разворачивайтесь и выезжайте на подъездную аллею. Мы будем прямо за тем, кто следует за вами. И ни при каких обстоятельствах не выходите из машины, пока мы к вам не подойдем.Я сбавила скорость — автомобиль сзади тоже поехал тише. Теперь, зная, что полиция уже близко, я даже радовалась, что машина все еще висит у меня на хвосте. Пусть они выяснят, кто за рулем и почему следит за мной.Я снова приближалась к гостинице, свернула на подъездную аллею. Машина не отставала. Буквально через несколько секунд я заметила отблески полицейской мигалки и услышала вой сирены.Я подъехала к бордюру и остановилась. Через две минуты, уже с выключенной мигалкой, сзади меня припарковалась патрульная машина. Из нее вылез полицейский и подошел к моей дверце. Приоткрыв окно, я увидела, что он улыбается.— За вами и впрямь следили, мисс Кавано. Парень сказал, он ваш брат. Хотел убедиться, что вы нормально добрались.— О господи, передайте ему, пусть возвращается домой! — выдохнула я и добавила. — И пожалуйста, поблагодарите его от меня. 36 Я планировала связаться с Маркусом Лонго в воскресенье утром, но он меня опередил. Когда в девять раздался телефонный звонок, я сидела за компьютером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30