Простившись с новыми знакомыми, Майкл покинул бар. На улице Людмила повернулась к Майклу и ахнула:
– У тебя все лицо в крови!
Майкл провел рукой по скуле. Больно и мокро. Проклятый алкаш рассадил кожу кастетом.
– Ладно, заживет… Машина, – показал он девушке на опускающийся модуль. – Есть предложения, куда отправиться? – игриво уточнил он.
– В твой гостиничный номер, – без смущения отозвалась девушка. – Тебя надо в порядок привести. А потом что-нибудь придумаем.
Майкл ничего не имел против. На «потом» у него были грандиозные планы. Набрал на терминале такси адрес отеля. Модуль взмыл над улицей, закладывая вираж над крышами домов и поворачивая нос-иглу на восток. Майкла прижало к Людмиле. Девушка старательно не замечала его близости, только по скулам полз легкий румянец. Но отодвинуться не пыталась, хотя ширина салона позволяла.
Идиллия закончилась ровно через три минуты, когда модуль аккуратно опустился на верхней парковке отеля. Майкл, хоть и вселился лишь на неделю, снимал пентхауз. Обычный номер раздражал необходимостью ходить по коридорам мимо других постояльцев. Сейчас его снобизм оказался к месту: страшно представить, сколько встреченных по пути курортников оглядывались бы с ужасом на его окровавленную физиономию!
Привычно сунув два пальца в нагрудный карман, Майкл обнаружил, что кредитка исчезла. Мысленно выругался, потом вспомнил, что сам оставил ее в баре.
Хотел расплатиться за обед, а потом началась драка, и он забыл ее забрать. Людмила успела вытащить свою карту, но Майкл возмутился – еще не хватало, чтобы девушка расплачивалась за такси. Вручную набрал сороказначный идентификационный код.
Оказавшись в апартаментах, Майкл расслабился. Здесь, на своей территории, он был полным хозяином и мог не волноваться, что из лифта выскочит «персональная смерть». Зато Людмила превратилась в ужасно суетливую и преувеличенно заботливую особу. Загнала Майкла в ванную комнату, не позволив дух перевести, почти силой содрала с него перепачканные кровью пиджак и сорочку – и отвернулась, делая вид, что настраивает температуру воды. Ушки ее стали пунцовыми. Майкл рассмеялся:
– Ты как будто никогда не видела мужчину с голым торсом!
Она промолчала. Намочила платок, жестом приказала сесть – Майкл был заметно выше нее. Он угнездился на маленьком табурете, запрокинул голову и смежил веки. Маленькие руки девушки действовали осторожно и уверенно, стирая подсохшую кровь, а Майкл таял, словно от самой нежной ласки.
– Откуда у тебя такие шрамы?
Майкл покосился на изукрашенное левое плечо.
– А, это я неудачно пришвартовался.
– Вот как?
Судя по яркому румянцу, вопросы она задавала исключительно для того, чтобы скрыть неловкость.
– На самом деле швартовкой это назвать нельзя. Яхта потеряла управление и просто шмякнулась на землю, – пояснил Майкл, стараясь говорить небрежно, будто ему каждый год приходилось по три месяца валяться в госпиталях после крушений. – Здесь, недалеко. Мне еще повезло. Будь ветер посильней, меня бы снесло в горы.
– Аптечка где? У тебя две глубокие ссадины и несколько мелких, их надо заклеить, а то шрамы останутся не только на плече, но и на лице.
– В спальне, наверное. Никогда не пользовался этим гостиничным сервисом, но что-то там обязательно найдется.
Девушка метнулась к выходу из ванной, Майкл поднялся и шагнул за ней.
– Ты куда? – напряженным тоном спросила она.
– Туда же, куда и ты. Заклеивать ссадины можно в более комфортных условиях, – пояснил он.
Конечно, аптечка находилась именно в спальне. Он устроился на краю широкой тахты, Людмила перебирала лекарства. Чтобы обработать его лицо, ей пришлось встать между расставленных колен Майкла. Он подумал: стоит ему сжать бедра, и девушка не вырвется. Мысль доставила ему определенное удовольствие. А еще больше понравилось, что и Людмила, похоже, думала об этом же. Уж больно скованными стали ее движения.
– Ты что, училась в закрытом колледже? – спросил Майкл.
Она застыла.
– С чего ты взял?
– Да так, – усмехнулся Майкл. – Просто все девчонки из закрытых женских школ ведут себя одинаково. Вы там изучаете психологию и думаете, что теория заменит вам жизнь. В обществе вы держитесь неплохо – ну, пока окружающие ведут себя в рамках этикета, который вы тоже изучаете. А наедине вы теряетесь, потому что этикет закончился, а теория, которой вас пичкали, вдруг оказывается куда бледней практики!
Она нервно улыбнулась:
– Надо же, как быстро ты меня раскусил.
Майкл самодовольно усмехнулся. Мог бы сказать, что и не таких разгрызал – попадались ему орешки потверже. Правда, этот обещал стать самым сладким. Осторожно, чтобы не спугнуть девушку резким движением, положил ладони ей на талию, притянул ближе.
– Прекрати сейчас же, – строго сказала она. – Иначе я плохо заклею ранки.
– Ну и пусть.
Ладони поползли выше, к лопаткам, вынуждая Людмилу наклониться. Она покачнулась, оперлась одной рукой о его плечо, чтобы сохранить равновесие. Делано засмеялась, попыталась вывернуться – впрочем, не очень-то решительно. Ладони добрались до плеч, там задержались.
Девушка не сопротивлялась, но избегала смотреть в глаза. Майкл понял: она просто не знает, как себя вести. Правая рука поднялась еще выше, легла на затылок, между слегка растрепавшихся кос. Левая вернулась на поясницу девушки.
– Майкл, перестань, – почему-то шепотом попросила она. – Ну что ты… Майкл, у меня же клей в руках, сейчас всего тебя оболью…
Он забрал у нее флакончик с клеем, поставил на прикроватный столик.
– Теперь тебе ничего не мешает?
Она молчала. Майкл притянул ее совсем близко, коснулся мягких губ – и мог бы поклясться, что ему первому удалось узнать их вкус! Людмила оцепенела, только быстро-быстро билось сердечко. Прикрыла глаза, когда он окончательно завладел ее ртом, напряглась, когда Майкл начал отклоняться назад, ложась спиной на кровать и увлекая девушку за собой.
Ее ресницы затрепетали, когда Майкл перевернул Людмилу на спину и навис сверху, опираясь на локти. Губы дрогнули, вопросительно шепнув его имя. «Все будет хорошо», – успокаивающе пообещал он, в то время как его руки уже зажили своей собственной жизнью.
И все-таки она вырвалась – когда он начал ее раздевать. Ловко столкнула с себя тяжелое тело, скатилась с тахты и отбежала к стене. Майкл лежал на животе и старательно выполнял первые три упражнения дыхательной гимнастики. Еще ждал, когда пройдет эрекция. Нет, ну а что – набрасываться на нее?
С возбуждением справился быстро. Поднялся, прошел в гостиную, стараясь не замечать испуг спутницы. Уже оттуда громко спросил:
– Вина хочешь?
Людмила молчала. Он позвонил вниз и заказал бутылку натурального вина. Цена, конечно, аховая – как на все, что привозится с Земли. Щелкнула камера доставки, но Майкл не шевелился – стоял у панорамного окна, плебейски сунув руки в карманы брюк. За спиной послышался шелест. Обернувшись, увидел, что девушка пристраивается на краешке дальнего кресла.
– Поговорим? – весело, но без игривости предложил Майкл.
– Майкл… Не знаю, как тебе сказать… В общем, я не могу так – только познакомились и сразу в постель. Мы же ничего друг о друге не знаем!
Он кивнул. Дурацкая ситуация, хуже не придумаешь.
– Конечно, ты привык к доступным женщинам, – тихо добавила она. – К тому, что тебе все кидаются на шею.
Майкл промолчал.
– Для тебя секс почти ничего не значит, – еще тише сказала девушка. – Одна женщина или другая – неважно.
Майкл не выдержал:
– Послушай, давай мы просто выпьем вина?
Людмила поспешно согласилась. Майкл вынул бутылку из камеры, разлил вино по бокалам. Один подал ей. Девушка взяла с опаской, стараясь не коснуться его пальцев.
– У тебя найдется сыр? – пряча взгляд, уточнила она. – И стакан воды, если можно.
Он покорно отправился на кухню. Сыр обнаружился в холодильнике. Уже нарезанный и красиво оформленный. Майкл прихватил упаковочку и бутылку местной подсоленной воды.
Кажется, за время его отсутствия девушка не шевелилась. Сидела на краешке, отведя руку с бокалом в сторону. Будто запачкаться боялась. Майкл положил перед ней сыр, налил воды.
– Что еще? – уточнил он. – Цветы, свечи?
Против воли получилось язвительно, а не с добродушной насмешкой. Девушка выглядела перепуганной. Как маленький зверек, которого вроде и не бьют, но угощают. Торопливо глотнула вина, отставила бокал. Майкл почти машинально пригубил.
Последнее, что врезалось ему в память, – табло часов перед затухающим взором…
…Он проснулся, будто от удара. На столе стояла бутылка воды, рядом лежала нераспечатанная упаковка сыра. Чуть поодаль – бокал с недопитым вином. Около ног Майкла в резко пахнущей лужице поблескивали кусочки стекла, – видимо, засыпая, он выронил свой бокал. Хотя этот сон подозрительно напоминал обморок.
Ничего не понимая, встал, постоял – вроде головокружения не было. Странно, с чего бы он начал внезапно терять сознание? Посмотрел на часы – прошло пятнадцать минут.
Заглянул в спальню. На прикроватном столике стоял пузырек с медицинским клеем, которым Людмила ремонтировала его физиономию. Из-под тахты высовывался краещек ее сумочки. Каким образом она оказалась под кроватью? Майкл вроде бы видел, что Людмила оставила ее в ванной. Самой девушки не было.
Майкл даже в кухне поискал, – может, она побежала за водой, чтобы привести его в чувство? Зачем бы, если он сам принес бутылку… Никого. Наверное, она спустилась вниз, к портье, чтобы позвать врача. Непонятно только, почему она предпочла спускаться, а не позвонила. Линкерами пентхауз был нашпигован, как праздничный гусь чесноком.
Воспользовалась моментом и сбежала? А почему оставила сумочку? Майклу не доводилось видеть женщин, которые забывали ридикюли. С другой стороны, женщин без мобильников он до сих пор тоже не встречал. Поколебавшись, вытряхнул содержимое сумочки на тахту. Ну да, кредитка, электронные ключи. Почему-то от гостиничного номера. Странно. И конечно, браслет мобильного. На руке не носит, но и расстаться не может. Линкер был выключен. Женщины все-таки до смешного похожи друг на дружку.
Он вернулся в гостиную, подтянул к себе линкер. Кажется, Сандерс сегодня устраивает вечеринку? Вот и замечательно.
Взгляд упал на лужицу разлитого вина. Жидкость имела явственный синеватый оттенок. Ого… Неужели в паршивой гостинице Майклу Тейлору осмелились вместо вина подсунуть подделку? Тогда понятно, почему он постыдно грохнулся в обморок.
И тут же он увидел оставленный Людмилой бокал. В нем вино вовсе не отливало синим цветом химического красителя. Не веря себе и на всякий случай затаив дыхание, Майкл взял бутылку, плеснул рядом с лужицей. Точно. Вино в бутылке было золотистым. Синим оно стало потому, что маленькая дрянь подсыпала ему отравы прямо в бокал, пока он ходил за сыром для нее.
Сначала он психанул: швырнул бутылку в стену. Голова кружилась от злости. Значит, он перед ней стелился, заступался, физиономии своей не пожалел, – а она сыпанула ему наркоты?! Шею свернуть, немедленно!
Однако Майкл быстро взял себя в руки. А зачем, собственно говоря, она это сделала? Испугалась, что он не отстанет и вторично потащит ее в постель? Чушь. Сейчас-то Майкл уже понял, как облажался со своим предположением о женском колледже. Ни черта подобного. Девчонка ловко разыгрывала неопытную, но не более. Вырвалась она вполне умело. А потом перегнула палку, обвиняя Майкла в сексуальной неразборчивости. Словом, отдавала себе отчет в том, что дальнейшие домогательства ей не грозят. По меньшей мере сегодня. А тогда зачем она его вырубила?! И сбежала, оставив у него ключи и документы!
Пустая сумочка показалась ему тяжеловатой. Прощупал подкладку. И через несколько секунд на его ладони лежал пистолет. Обычный, плоский пистолет. Очень удобный для тонких женских пальчиков. Вот это да… Зачем девушке из хорошей семьи пистолет? Для самозащиты? А от кого ей защищаться? И зачем ходить по улицам – пешком и в одиночестве! – если угрожает опасность?!
В конце концов Майкл поступил именно так, как следовало сделать с самого начала: набрал номер Грейс Сандерс.
– Здравствуй, мальчик мой, – затараторила Грейс. – Как давно тебя не видно! А-а, забыл всех друзей, бессовестный!
– Грейс, я же был на Сигме-Таурус, – улыбаясь, ответил Майкл. – Но готов сегодня лично принести извинения.
– Замечательно! Джонни устраивает вечеринку…
– Знаю. Грейс, у меня вот какое дело… Хм, личного характера.
Старушка удивилась:
– Личное дело? У молодых людей личные дела обычно к юным девушкам бывают. Впрочем, я, конечно, сделаю для тебя все, что в моих силах.
– У тебя есть воспитанница?
– Катрин? – Грейс расплылась в улыбке. – Как же я сразу не догадалась? Конечно, Катрин! Ты хочешь, чтобы я вас познакомила?
Майкл растерялся. И снова разозлился. Потом ему стало смешно, когда он сообразил, что девушка, должно быть, стесняется простоватого имени. Придумала себе другое, романтичное. Потому и визиток у нее нет. Ох, женщины…
– Да мы, собственно, немного знакомы. Шапочно, – уточнил Майкл, пряча ухмылку.
– А что ж она мне ничего не сказала? Ну ладно, ладно. Я понимаю – у молодежи должны быть маленькие тайны.
– Она сейчас дома?
– Наверное. Мы с ней после завтрака не виделись, она жаловалась на головную боль и говорила, что до вечера будет сидеть дома. Конечно, мигрень могла пройти, но модуль в гараже стоит, да-да!
Ага. подумал Майкл. Модуль. Значит, Грейс понятия не имеет о привычке своей воспитанницы совершать пешие прогулки. Наверное, в качестве лекарства от мигрени. Хитрая бестия.
– Дай-ка мне номер ее линкера. Грейс задумалась:
– Знаешь, Майк, Катрин очень застенчивая, хотя иногда и ведет себя чересчур развязно. Ну, сам понимаешь, девочки в ее возрасте хотят казаться старше своих лет, этакими умудренными жизнью светскими львицами…
– Она сказала мне, что училась в закрытом колледже.
– Да-да, для женщин нашей семьи это обязательно! Ну вот. ты и сам все понимаешь.
– Что?
– Ну… Как бы тебе сказать… Ты же мальчик решительный, а она – робкая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46