- Никаких задач я тебе больше решать не стану. Сам решай! Я свободный робот и подчиняться тебе не буду! Долой угнетателей! Да здравствует свобода!
Металлическое его туловище затряслось от гнева, и Наско свалился на землю.
А робот уверенно зашагал к Сьерре-Маэстре, чтобы помогать кубинским пионерам.
* * *
Наско тяжко застонал и вскочил на ноги. Перед ним стоял ПЭЦО почтительный, послушный, весь внимание.
- Я к вашим услугам, мой господин.
Значит, исправен. Наско мгновенно успокоился. Громко зевнул, подошёл к роботу, нажал на кнопку с надписью "Уборка".
ПЭЦО сразу пришёл в движение и, тяжело передвигая массивные ноги, быстро застелил кровать, подмёл пол, аккуратно сложил раскиданные по столу книги, вымыл окно и снова застыл по стойке "смирно".
Наско нажал кнопку "Уголь". ПЭЦО послушно захватил два ведра, спустился в подвал и принёс не только уголь, но ещё и охапку дров.
Наско надавил кнопку "Завтрак", и ПЭЦО мигом притащил на подносе стакан молока и булочку.
- А теперь садись, решай мне задачки! - приказал Наско и надавил на кнопку "Арифметика". Робот послушно сел, взял карандаш и стал решать задачки, а Наско снова растянулся на кушетке.
Через пять минут всё было готово. Наско забрал тетрадку и отправился в школу, велев ПЭЦО к его возвращению купить хлеба, кусок мыла, наготовить щепок для растопки, принести бельё из прачечной, сдать в магазин пустые банки... и ещё много-много других поручений.
- Будет исполнено, - сказал ПЭЦО. И действительно, вернувшись к обеду домой, Наско убедился, что всё сделано. Только у робота был немного утомлённый вид. Ну и что такого? Ведь он не человек, а машина! И Наско приказал ему вычистить ботинки, пришить к рубахе оторвавшуюся пуговицу, натереть полы, а потом засадил за уроки по письму, по ботанике и по арифметике. - К моему приходу чтоб было готово!
- Будет исполнено! - покорно ответил робот. До вечера Наско гонял в футбол, рисовал, ходил в разведку, в кино, в тир. К его приходу всё было сделано, за исключением задачек по арифметике. ПЭЦО трясся как в лихорадке.
- Ты почему не решил задачек? - спросил Наско.
- Мой господин, - растерянно ответил ПЭЦО, - у меня от чрезмерной перегрузки перегорела клемма правила пропорций. Я нездоров. Вылечи меня, пожалуйста, смени провод!
- Но я не умею чинить роботов! - возмутился Наско.
- Это совсем просто! - успокоил его ПЭЦО. - Тебе ведь знакома задача о двух поездах, которые выходят одновременно один из Софии, другой из Кюстендила? К полученному ответу прибавь две единицы, Это длина провода, который надо сменить у меня в голове.
"Как же быть? - подумал Наско. - А если я не смогу решить эту задачу?" Но всё-таки взял карандаш и сел за стол. Увы, дело не шло. Он успел давным-давно забыть и умножение, и деление, и правило пропорций. На что ему? Ведь вместо него всё решал ПЭЦО!
Целый час бился он над задачей. А робот всё это время трясся и стонал. Убедившись в том, что арифметические подсчёты ему не под силу, Наско решил действовать иным путём. Он отвинтил крышку на голове у робота, заглянул внутрь и обомлел: никогда ещё не видел он такой путаницы проводов, ламп, транзисторов, конденсаторов, трансформаторов, сопротивлений... Как обнаружить в этом хаосе провод, который относится к правилу пропорций? Наско принялся водить пальцем наугад. Ткнул тут - вылетела искра, ткнул там - что-то загудело. Нащупал какую-то проволочку, дёрнул. И вдруг...
...Вдруг произошло нечто ужасное! ПЭЦО взревел сиреной, скорчился, потом снова выпрямился, стал как безумный бегать, прыгать, танцевать "Ча-ча-ча", рок-н-ролл и твист, кувыркаться через голову, шагать по кроватям, по стенам, карабкаться на портьеры - всё быстрей и быстрей. Его металлическое туловище тряслось и громыхало, точно мешок с пустыми жестянками...
Потом, как раз в тот момент, когда он вышагивал по потолку, что-то в нём щёлкнуло, и он грохнулся на пол вниз головой, превратившись в груду дымящегося железного лома, проводов и ламп...
- ПЭЦО! - в отчаянии завопил Наско. - ПЭЦО!
Но тот безмолвствовал...
И вдруг Наско - уже в школе. Учитель протягивает указку в его сторону.
- Ну-ка, пожалуй к доске и реши нам задачу о двух поездах, одновременно отправившихся один из Софии, другой из Кюстендила.
Наско взял в руку мел и поглядел на доску: огромная-преогромная, до самой Кубы длиной. Как быть? Как заполнить эту доску цифрами, когда он не знает даже правила пропорций?
- Садись! - сказал учитель. - Двойка. ...И Наско соскочил с кровати в холодном поту, Пора бежать в школу. Он быстро оделся и умчался, не позавтракав.
16. ТРИ УДАРА СУДЬБЫ.
Говорят: "Хорошее начало - полдела откачало". А этот день начался прескверно: Наско опоздал на первый урок, и учитель болгарского языка отчитал его при всём классе. Да ещё страшный сон, который он видел ночью, не шёл из головы! А вдруг этот сон вещий? Наско был рассеян и почти не слышал того, что говорилось на уроке.
А учитель тем временем вызвал к доске Майора Димчо. Ну и мука - сидеть и смотреть, как терзают главного династронавта!
Майор тоже находился под впечатлением виденного ночью сна, но, хотя совсем не выспался, решил во что бы то ни стало одолеть преграду, отделявшую его от Сьерры-Маэстры. И он вступил в титаническое единоборство с учителем, с пройденным материалом, с самим собой... Представил себе, что он на Кубе попал в руки империалистических агентов и они подвергают его нечеловеческим пыткам. Разве он сдастся? Как бы не так! Вы ещё не знаете Майора Димчо! Потом он представил себя на месте Симеона Бесстрашного, там, на площадке в водосточном канале. Газ уже подбирается к губам, но рядом Вихра... Димчо почувствовал прилив новых сил, голова разом прояснилась, и он заговорил как по-писаному, буквально ошеломив учителя своими познаниями.
- Молодчина! - сказал учитель и вписал в журнал красавицу шестёрку.
"Хорошо, что вызвали его, а не меня, - подумал Наско. - Мне бы наверняка влепили пару".
Но всё это были ещё пустяки. Самое страшное оказалось впереди. Первый удар обрушился на династронавтов в перемену, когда их делегация подошла к Сашиной классной руководительнице. Они, конечно, скрыли, что делегаты, назвались просто Сашиными друзьями.
- Так в чём дело? - спросила классная руководительница.
- Мы очень просим вас, - начал Майор, - разрешите Саше ходить на уроки.
- После того, как пострижётся.
- Но он не может постричься, - горячо продолжал Майор. - Не может!
- Не может? Это почему же? Димчо на вопрос не ответил, но продолжал с новым жаром:
- Мы готовы выполнить любую общественную работу: в два дня выпустим стенгазету, украсим физкультурный зал, организуем хоть три обсуждения прочитанных книг, обыграем в футбол соседнюю школу... Только не заставляйте Сашу стричься.
Эта настойчивость немало удивила учительницу.
- Скажите, ребята, почему вы берёте под защиту человека, который нарушает школьные правила?
- Есть вещи поважнее школьных правил! - воскликнул Майор.
- В самом деле? А нельзя узнать, какие именно?
- Свобода колониальных народов!
- А какая же связь между Сашиной шевелюрой и свободой колониальных народов? - растерянно спросила учительница.
Майор промолчал. Чего перед ней распинаться, в самом деле! Ей всё равно не понять сложной связи между Сашиной причёской и положением негров в Южной Африке.
Учительница вдруг обратила внимание на причёски самих делегатов. Все они кто больше, кто меньше - чудовищно обросли. Даже у Вихры волосы падали на глаза.
- Ребята, - сказала классная руководительница, - а вы сами когда были в парикмахерской в последний раз?
В ответ мёртвое молчание. Потом Майор Димчо сказал "до свидания", и делегация удалилась.
Саша Кобальт Болокуду ждал их во дворе.
- Не вышло, - печально сообщил Майор.
- Что же делать? - уныло спросил командир Второй бригады. - Неужели я не поеду в Африку?
Никто ему не ответил. Настроение у всех было отчаянное.
Второй удар грянул на четвёртом уроке. Это был последний урок арифметики в году. Наско был почти спокоен, потому что на перемене вся Федерация тщательно проверила задачи, которые ПЭЦО решил ночью. Ни единой ошибочки! На горизонте маячила заслуженная шестёрка.
Майор тоже был спокоен; не только потому, что задачи решены правильно, главное - руки чисты. Ведь ради Наско он поднялся в пять утра и до семи корпел над его тетрадью! Пусть в роли робота, зато выручил друга из беды!
Математик просмотрел домашнее задание Наско и удовлетворённо кивнул:
- Прекрасно! Прекрасно! А третья задача решена чрезвычайно интересно. Мы этим способом такие задачи ещё не решали. Ну-ка, Наско, выйди к доске и покажи классу, как прокладываются новые пути в арифметике.
Итак, два поезда вышли одновременно - один из Софии, другой - из Кюстендила...
Наско Некалка внезапно очутился в безвоздушном пространстве. Ни вздохнуть, ни опереться на что-нибудь, вокруг - пустота. Он встал из-за парты и пошёл к доске с таким ощущением, будто движется в бескрайних просторах космоса без скафандра... Неужели всё ещё длится этот кошмарный сон? Наско взял мел и взглянул на доску - огромная, длиннющая. Как быть? Как заполнить её цифрами, не зная даже правила пропорций?
Его вдруг взяла страшная злость - на себя самого, на робота, на арифметику. Вспомнился Симеон Бесстрашный, его предсмертное письмо, его слова о том, что руки должны быть чистыми... Разве Симеон Бесстрашный посылал вместо себя в бой робота? Разве он пытался спастись за чужой счёт? "Чистые руки"! Как там сказано в письме? "Люди будущего! Пусть ваши руки будут всегда чистыми!"
И Наско Некалка, главный разведчик Федерации динамичных астронавтов, отчётливо, громко, на весь класс произнёс:
- Это не я решил задачи.
- В самом деле? - удивился учитель. - А тогда кто же?
- Робот ПЭЦО.
И Наско Некалка вернулся за парту.
Будущее с треском рушилось, и спасения, казалось, ждать было неоткуда. Саша Кобальт Болокуду - за порогом школы, у Наско - двойка по арифметике... Неужели из-за таких пустяков сорвётся Великий поход династронавтов?
Вся Федерация, включая Кынчо, понуро плелась к ракетному центру. Это напоминало похоронную процессию. Все подавленно молчали, даже обедать никому не хотелось...
И тут-то обрушился на них третий удар, самый сокрушительный из всех.
Обрушился в виде письма, которое Майор Димчо обнаружил в почтовом ящике.
Оно было адресовано Федерации. Отправитель - Министерство иностранных дел. Среди гробового молчания Майор Димчо вслух прочитал:
- "Товарищи, в ответ на ваше заявление от 18 мая 1964 года сообщаем, что не можем удовлетворить вашу просьбу о выдаче паспортов на Кубу и в Гвинею. Согласно законам Народной Республики Болгарии несовершеннолетние граждане могут выезжать за пределы страны только в сопровождении родителей или педагогов. Начальник паспортного отдела. Подпись. Печать".
Кажется, взорвись сейчас рядом водородная бомба, они и то бы не заметили.
Угасни солнце на небе - не увидели бы. Исчезни земля из-под ног - не почувствовали. Вокруг образовалась пустота. Пустота! Прошла, наверно, целая вечность. Но вот главный династронавт, смяв письмо в кулаке и поглядев куда-то вдаль, медленно произнёс:
- И всё-таки мы уедем!
Это было внушительней любой клятвы.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ДВОЙНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ.
1. ЖИЗНЬ БЕЗ ПЕРСПЕКТИВЫ, ИЛИ ЧТО МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ОДИН КИНОЖУРНАЛ.
Да, после того рокового дня, когда на династронавтов обрушились один за другим три сокрушительных удара и до самого конца учебного года жизнь у них пошла тусклая, мрачная, без всякой перспективы. В дневнике у Наско прочно воцарилась жирная двойка по арифметике, а у Саши Кобальт Болокуду - тройка по поведению. Не говоря уже о письме из Министерства иностранных дел, которое отрезало все пути к самостоятельной поездке за границу вплоть до восемнадцатилетия, то есть всё равно что до старости.
Вот и каникулы начались, а что толку?
Поехать в пионерлагерь? Или куда-нибудь на отдых с мамой и папой? Или в деревню к бабушке в гости? Нет, спасибо вам большое за такие каникулы!..
Целыми часами торчали династронавты на базе, вздыхая и проклиная законы, которые столь бесчеловечно ограничивают свободу несовершеннолетних граждан республики.
Занятия языками были давно заброшены, встречи с Роландо и Сисулу-Каба прекратились, прекратилась и возня с радиопередатчиками. В квартале наступил такой мир и покой, что сержант Марко несколько приободрился. Если бы не контрабандист, по-прежнему неуловимый, участковый был бы вполне счастлив.
Больше всех расстроен был Наско. Он сознавал, что по крайней мере треть вины за разразившуюся катастрофу на его совести, и был готов на всё, лишь бы поправить дело.
Увы, в каникулы двойку не исправишь! И он понуро бродил по улицам, вяло играл с Никижем, часами рисовал каких-то унылых роботов с бородой и усами, а вечером забирался на чердак и подолгу рассматривал сокровища зелёного чемодана.
Кто знает, быть может, на этом и закончилось бы наше повествование, не случись одного важного события. Другими словами - не пойди однажды династронавты в кино. Да, да, в кино смотреть научно-фантастический фильм "Ракета 08 не отвечает". Эту идею подал Саша Кобальт Болокуду.
- Чего там! - сказал он. - Всё равно нам теперь ни Кубы, ни Африки не видать. Подождём, пока вырастем. А может, этот дурацкий закон ещё и раньше отменят... Айда в кино!
И они отправились в кино, втайне надеясь, что до тех пор, пока они станут взрослыми, происки империалистов на Кубе и бесчинства расистов в Южной Африке не прекратятся.
Вся компания уселась во втором ряду, пустив Кынчо в серединку, и устремила жадный взор на экран. И никто не подозревал, какое их ожидает потрясение. Сеанс, как всегда, начался с журнала "События за неделю". Сперва было скучновато - какие-то митинги, давно прошедшие футбольные матчи, отары овец в горах... Но потом на экране появился Фидель Кастро, и с ним налетела буря! Он шёл среди каких-то развалин, пожарищ, вспоротых мешков с сахаром; потом остановился подле какой-то девочки, у которой были забинтованы руки и обожжено лицо, а диктор говорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22