— Видите ли, все, о ком вы говорили, люди штатские, разбросанные после эвакуации по территориям Альянса. Если кого-то и удастся отыскать и он согласится нам помочь, потом наверняка окажется, что у него нет флотской закалки, привычки к дисциплине. Вы — единственный офицер Флота, располагающий необходимой информацией.
— Я всего лишь резервист. По сути, тоже человек штатский.
— Тем не менее Флот счел возможным зачислить вас на службу и доставить сюда. Вообще-то странно, — пожал плечами Маклорен, — что вы, будучи родом с Цезаря, не стали кадровым офицером.
— Вопреки расхожему мнению гражданское население на Цезаре составляет большинство, а моя жена действительно сейчас работает на Флот.
— Но, насколько я знаю, в отличие от вас ее никогда не призывали на действительную службу.
Лент едва не вспылил. Какого черта этот книжный червь копается в его биографии?
Перед глазами возникла Тесс: огненно-рыжие волосы развеваются на ветру, а в небе хлопают и топорщатся полотнища знамен. Ее переполняет гордость при виде марширующих мимо кадетов — выпускников училища. А вот другой эпизод: в баре она набрасывается на какого-то пьяного пацифиста, насмехающегося над Флотом, и насмерть перепуганный бедолага спасается бегством. А вот она лежит в объятиях своего жениха, в его объятиях, и шепчет: «Я понимаю, что мое отношение к тебе как к папочке может показаться не совсем нормальным, но ведь я люблю тебя, милый, а в этом уже нет ничего плохого». Ленг вспомнил ликование Тесс в тот день, когда он объявил о решении пойти на службу. Но когда его комиссовали, она также обрадовалась. Тесс знала о причинах этого поступка и уважала его выбор, посмеиваясь, что для офицера, мечтающего сделать карьеру на Флоте, жена вроде нее — сущее наказание.
— Прошу меня извинить, — сказал Маклорен. — Поверьте, я не хотел лезть в вашу личную жизнь, тем более обидеть вас. Просто, изучив досье, я ознакомился с основными этапами вашей жизни, с вашим психологическим портретом, медицинской картой, et caetera, et caetera. Но о вашем внутреннем мире не узнал ничего. Набор данных в компьютере, к сожалению, не дает представления о человеке в целом, а от этого во многом зависит успех операции. То, чем я занимаюсь, можно отнести как к искусству, так и к науке, а, может быть, в еще большей степени к черной магии. Поэтому я и пытаюсь вызвать вас на разговор по душам.
— Понятно. — Совершенно сбитый с толку, Лент ощутил вдруг какое-то необъяснимое желание все объяснить, оправдаться. — Моя жена действительно еще девочкой мечтала о службе. Но постепенно нашла другое занятие, полностью поглотившее ее. Она поняла, что ее призвание — этология, или, проще говоря, естественная история. Тот, кто хочет серьезно заниматься этой наукой, посвящает ей все свое время. — В памяти всплыл еще один эпизод. Они стоят вдвоем в лунном свете — дело происходит в университетском городке, и она спрашивает, всхлипывая: — Я не очень расстроила своего папочку, скажи мне, скажи?..
— Я бы еще добавил, что для цивилизации это занятие одно из наиболее важных, — кивнул Маклорен.
— Ну, кто-то ведь должен и на боевом посту стоять, чтобы сдерживать орды халиан.
— И потому вы решили пойти на службу.
— Ну, здесь не только альтруизм сыграл роль, — признал Лент. — Тогда ведь еще не было слышно о нападениях хорьков.
Подумать только, я, человек независимых суждений, широко образованный ученый, говорю и мыслю о них так же, как грубый, невежественный солдафон. И мне не стыдно. То, что они вытворяют — ужасно, чудовищно, от их преступлений волосы встают дыбом. С этим нужно покончить. Корабли Флота едва успели нас подобрать, когда они проникли в эту солнечную систему и сорвали нашу работу среди амадеев. Это лишь малая толика их бесчинств, но и ее хватило, чтобы наша жизнь с Тесс пошла наперекосяк. Дело не только в исследованиях. Мы относились к амадеям как к собственным детям, которых у нас не было.
Он прервал свои раздумья.
— Я стал офицером по воле случая. Ирония судьбы, если хотите. Хотя, с другой стороны, все вполне логично. Вам наверняка известно, как Флот протаскивает научные и исследовательские проекты, в которых потенциально заинтересован. А с планетами, пригодными для жизни человека, такими, как Кристина, ситуация особая. Планируется ли поэтапная колонизация, или нет, — а мы всегда решительно против нее, в любом случае рано или поздно планеты будут задействованы при боевых операциях, станут местами базирования, дозаправки или просто приятным местом отдыха экипажей после длительных перелетов. Значит, их необходимо изучить заранее. Само собой, Флот предпочитал укомплектовывать исследовательские экспедиции собственными кадрами. Моя специальность — общая биология. В отличие от работы жены, моя работа не требует непрерывных наблюдений. Если я сделаю небольшой перерыв, дело не пострадает. Мы выяснили, что Флот готов субсидировать проект — главное дело нашей жизни, — если в составе экспедиции будет хотя бы один офицер. Мой тесть нажал на кое-какие рычаги, и — готово. — Он помолчал. — Хотя все это вам давно известно.
— Нет, не все, — возразил Маклорен. — А даже если и так, повторяю, мне важно уяснить ваш взгляд на вещи.
— Не поймите меня неправильно, — уточнил Ленг, — нельзя сказать, что я пошел служить с отвращением. «Тесс просто сияла от радости», — вспомнил он. — Я люблю Флот, людей, которые здесь служат, уважаю боевые традиции. Мои короткие служебные командировки были скорее развлечением — приятно почувствовать вкус цивилизации после нескольких месяцев, проведенных в первобытной дикости. Но по сути своей я ученый, а не воин.
— Ну что ж, так даже лучше, — заверил его Маклорен, — если вы готовы выполнить долг…
— Господа, адмирал Дерябина ждет вас, — доложил адъютант.
Они вместе прошли в кабинет, крошечный и безо всяких излишеств, как и все помещения на Белизариусе, но при этом все-таки отражающий индивидуальность хозяйки. На стенах — благодарности от командования за безупречную службу и проявленное мужество, фотографии, сделанные во время бури в Маунт Сатан и при обороне Камехамехи. На столе возле селектора связи и терминала — макет штурмового корабля. Лент догадался, что это первый корабль, которым командовала Дерябина. Лент и Маклорен отдали честь и застыли по стойке смирно.
— Вольно. — Адмирал энергично вскинула руку в ответном приветствии. — Прошу садиться. — Это прозвучало скорее как приказ, а не как приглашение. Елена Борисовна Дерябина была коренастой, с короткими седыми волосами. Лицо ее напоминало лики древних татар. По пути сюда Лент узнал, что она слывет поборником строгой дисциплины и абсолютно лишена чувства юмора, но те, что служили под ее началом и остались в живых, составляют старую испытанную гвардию. «Ублюдки Борисовны» брались за любое дело и доводили его до конца.
Мужчины сели, чувствуя некоторую напряженность.
— Лейтенант, готовы сразу перейти к делу? — спросила Борисовна.
— Да, мэм, — ответил Ленг и, немного поколебавшись, добавил: — Правда, меня не ввели в курс дела заранее и сюда доставили безо всяких объяснений.
— И вы удивлены, что флагманский офицер лично дает вам задание. Это необычная операция, лейтенант. Ничего подобного прежде не осуществлялось. Вложены огромные средства, а потери в случае неудачи просто неисчислимы. Вероятность утечки секретной информации небольшая, но чем меньше людей будут посвящены в детали, тем надежнее. Я собираюсь лично руководить операцией от начала до конца. Но сначала мне нужно убедиться, что вы подходите для этого задания. В вашем досье есть некоторые неясности.
— Мэм, никто никогда не ставил под сомнение мою лояльность, — возмутился Лент.
— Пока не было повода. Командировки ваши были самыми обычными, в боевых вылетах вы не участвовали, почти все время проводили на планете номер три, изучая ее первобытный мир. — Голос ее немного смягчился. — Я знаю, там были свои опасности, и в чрезвычайных обстоятельствах вы вели себя достойно. Никто и не собирается бросать тень на вашу репутацию. Напротив, судя по психологическому портрету, вы человек с повышенным чувством долга. Мы просто хотим знать границы ваших возможностей. Операция должна быть успешно завершена. Второй попытки нам никто не даст.
— Мэм, могу я кое-что добавить? — спросил Маклорен. И после ее утвердительного кивка продолжил: — Именно ваши способности нам нужны, Ленг, ваше умение быстро сориентироваться в ситуации, оценить, принять решение и действовать. В каком-то смысле это задание для смертника. Но лично вам ничто не угрожает, так что отбросьте всякие страхи и сосредоточьтесь на технических вопросах.
От догадки у Ленга холодок пробежал по спине.
— Вы собираетесь сделать пересадку памяти?
— Ну, это все из области сенсаций, — вмешался Маклорен. — На самом деле…
— Подождите, — перебила его Дерябина, — давайте-ка по порядку. Что вам известно о боевой ситуации в этом районе, лейтенант?
Ленг напряг память:
— Ну, мэм, мы… то есть вы… заперли халиан на Кристине… на планете три.
— И это все? — спросила она презрительно. Я думала, вы больше интересуетесь планетой, которой отдали столько сил и времени.
— Видите ли, мэм, — ответил Ленг, едва сдерживая гнев, — халиане пришли без всякого объявления войны, свалились как снег на голову. Эвакуация с планеты номер три производилась в страшной суматохе. Мы с женой сели на разные корабли и оказались в разных солнечных системах. Потом с трудом установили местонахождение друг друга, я уж не говорю о том, сколько усилий потребовалось, чтобы встретиться. Ну а дальше — водоворот повседневных дел, обустройство дома, поиск работы и прочее. В то время все новости были заполнены сообщениями о военной кампании в районе Цели. Мы довольствовались лишь отрывочными слухами о Третьей Григорианской. А потом со мной связались, зачислили в действующую армию и немедленно доставили сюда. Во время полета члены экипажа соблюдали приказ секретности. Они не понимали его смысла, но нарушить не смели. Стоило заговорить о боевых операциях, как они начинали вести себя так, словно воды в рот набрали.
Ленг удивился, с каким терпением Дерябина выслушала его.
— Теперь все понятно, — произнесла она наконец. — Дело не в вашем безразличии. Ну, а ситуацию можно обрисовать просто. Халиане прибыли сюда хорошо подготовленными, но их запасы и оборудование были предназначены скорее для строительства, чем для сражений. Их боевые корабли обладали достаточной мощью для отражения наших первых контратак, и мы вначале не распознали в их действиях большой угрозы, полагая, что какое-то время они будут совершать отдельные диверсионные вылазки, чтобы досадить нам. Считая халиан заурядными пиратами, Альянс катастрофически их недооценивал. И они утерли нам нос, продемонстрировав, как далеко простираются их планы.
Хорошо еще, что один разведывательный корабль сумел вовремя произвести аэросъемку планеты три и благополучно вернуться на базу. Таким образом, мы узнали, что халиане построили там мощный, уходящий глубоко в землю, отлично оборудованный форпост. С такой базой, при большом количестве кораблей, они смогут держать под контролем всю звездную систему. Для Альянса это катастрофа.
Халиане выслали армаду. Но Флот, наученный горьким опытом, вовремя обнаружил ее. Наше боевое соединение преградило путь и заставило повернуть обратно. А потом мы отправились отвоевывать планету номер три, проиграли сражение, понеся тяжелые потери. У халиан слишком мощная система обороны. Единственное, что мы смогли сделать — построить базу здесь, на планете четыре. Отсюда мы следим за прилегающим сектором космического пространства» поэтому оставшиеся корабли халиан не покидают укрытие. Мы держим их в осаде, но вряд ли сможем уморить их голодом или истощить запасы. Получив доступ к ресурсам мира, похожего по природным условиям на Землю, и имея в своем распоряжении роботов и другие механизмы для добычи полезных ископаемых, они могут снабжать себя всем необходимым в неограниченных количествах.
Мы не можем просто уйти и оставить их здесь. Тогда им будет достаточно одного корабля, чтобы совершать дерзкие набеги в радиусе нескольких парсеков. Но, само собой разумеется, их штабы не замедлят выслать подкрепление, как это и намечалось с самого начала.
Сохранение же блокады — дело очень дорогостоящее. Даже вы, с вашей подготовкой, не определите, сколько понадобится кораблей. Мы должны неусыпно следить за ними и всегда быть готовыми отразить любую атаку. Кроме того, чтобы посланные противником подкрепления не пробились сюда, необходимо патрулировать космическое пространство вокруг солнца в радиусе более одного светового года. Если им удастся проскользнуть и высадиться на Третьей, или попасть на ее низкую орбиту, они станут неуязвимы, запомните это; в полной безопасности халиане будут наращивать свои ресурсы, пока не станут достаточно сильными, чтобы бросить нам вызов в открытом бою. В наземном обеспечении наших операций задействовано больше людей и оборудования, чем в самих боевых операциях.
Сейчас повсюду идет эскалация военных действий. И мы могли бы добиться больших сдвигов в ситуации вокруг Цели. Но Третья Григорианская стала бездонной бочкой, в которую уходят все ресурсы Флота и Альянса. Так что неизвестно еще, кто кого запер — мы халиан или они нас. Вы все поняли, лейтенант?
— Д-а-а… Д-а-а… мэм, — пробормотал Лент, Затем справился со смущением и выдавил из себя. — Нет, мэм, не совсем понял. Почему вы не подвергнете их бомбардировке из космоса? Ведь можно смешать с землей все их укрепленные районы, а в том месте, где находится подземная база, пробить огромную дыру.
— Это отрицательно скажется на планете, — пояснил Маклорен.
— Ну да, — согласился Лент с болью, — последуют огненные бури, выпадение радиоактивных осадков. «От ландшафтов Моцарта останутся только шлак и пыль. Но я с самого начала знал, что это случится».
— На Третьей нет разумных существ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35