– Я прижался щекой к ее волосам. – Грин еще раз хочет говорить со мной. И с тобой тоже. Мы теперь связаны друг с другом навсегда. И ни у одного не хватит мужества покинуть другого.
Сладковатый запах, исходивший от ее волос, ее упругое тело возбуждали меня. Я погладил ее рукой...
– О, Швед, Швед! Дорогой ты мой! – простонала она, с дикой нежностью отвечая на мои ласки. Но это длилось всего мгновение.
В следующую минуту она уже вывернулась их моих рук и осталась стоять между кроватью и стеной в узком проходе.
Ее нижняя губа опять подалась вперед, а в глазах появилось выражение загнанной собаки. Она дышала так тяжело, что едва могла говорить:
– Нет, не надо... Ведь я одна из тех, о которых ты говорил... Так что, прошу тебя, оставь меня в покое, пока я не приму душ и не оденусь. А потом пойдем в бар и что-нибудь съедим. – Глаза ее наполнились слезами, а в следующий момент эти слезы побежали по щекам. – А после ужина я, может быть, смогу тебе объяснить, какую боль ты только что мне причинил.

16

Море было совсем близко. Я буквально мог вдыхать его запахи. Как будто это еще могло сыграть какую-то роль! Корлисс все перечеркнула. Между нами все было кончено.
Любое движение причиняло мне боль. Мышцы болели, как после тяжелой работы.
Глаза мои распухли и слиплись. Кто-то основательно меня поколотил.
Я неподвижно лежал на нарах, ожидая, пока они не прекратят свое покачивание.
"Ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне, Швед! Такого я не позволю никому! И не потерплю больше ни минуты! Возьми машину. Возьми все, что хочешь. И мы будем в расчете. Но видеть тебя я больше не хочу".
Эти слова она сказала в баре, в одной из ниш. Корлисс сидела напротив меня, холодная, свеженькая и словно нетронутая в своем белом платье, и уговаривала меня тоже съесть что-нибудь. А мне ничего не лезло в глотку, и я попытался утешиться, поставив перед собой бутылку рома.
Постепенно память возвращалась ко мне. Мы оба так нервничали, словно ожидали возвращения Грина и Купера. Корлисс поинтересовалась, должна ли она возвратить мне кольцо. Я ответил, чтобы она не говорила глупостей, Независимо от того, кем мы были, мы оставались друг для друга Корлисс и Швед... А что произошло потом?
Я сел и осторожно приоткрыл глаз. Первое, что я увидел, был санузел: умывальник и туалет. А сам я находился в узкой камере, три стены которой были сделаны из толстой стали. Четвертая стена представляла собой железную решетку.
Я посмотрел сквозь решетку и увидел симпатичного негра, который сидел в камере напротив и с интересом смотрел в мою сторону.
– Ну как, вернулся к жизни? – спросил он. – Ты так тихо лежал, что я подумал, что ты умер.
Я поднялся и обнаружил свою шапку на верхних нарах.
– Где я нахожусь?
Мой вопрос его позабавил.
– В кутузке, моряк... В тюрьме Сан-Матес-Каунти.
Мне пришлось переварить это сообщение. Этот район находился в тридцати милях к северу от "Пурпурного попугая". А последнее, что я помнил, это как я и Корлисс сидели в одной из ниш бара.
– Может, у тебя найдется что-нибудь покурить? – спросил я у него.
– Я бы сам с удовольствием закурил, – ответил тот.
Я схватился руками за решетку.
– Я не кажусь тебе сумасшедшим? – спросил я его.
Он долго думал, прежде чем ответить на мой вопрос.
– Нет, – наконец ответил он. – Хотя тебя так избили, что трудно сказать, как ты по-настоящему выглядишь. Тем не менее я бы не сказал, что у тебя не хватает винтиков в голове. Ты мне кажешься достаточно нормальным.
– Ты уже был здесь, когда меня принесли? И ты, может быть, знаешь, в чем меня будут обвинять?
Он покачал головой.
– Нет, не знаю. Но у тебя должна быть расписка в приеме вещей, на которой также стоит статья обвинения.
Я порылся в карманах и нашел в кармане расписку, на которой стояло:
"Министерство общественной безопасности
Полицейское управление Сан-Матес-Каунти, штат Калифорния
Дата: 20 июня 1961 года.
Время: 1 час 10 минут.
Камера номер 7.
Имя: Нельсон Свен.
Адрес: 1001, Океан-Драйв, Пальм-Гроув, Калифорния (на 101 шоссе).
Возраст: 33 года. Происхождения скандинавского.
Профессия: моряк.
Рост: шесть футов, шесть дюймов.
Вес: 254 фунта. Фигура: коренастая.
Цвет волос: соломенный. Цвет глаз: синие.
За что задержан: Ф.С.-502-Р.С.-148.
Где задержан: Топанга-каньон.
Кем задержан: Томасом и Мортоном.
Кем обыскан: Т.Н.Томсоном".
Я спросил парня в камере напротив, не знает ли он, что означает Ф.С.-502 и Р.С-148.
– Ничем не могу помочь, моряк, – ответил негр.
В тот же момент из соседней камеры раздался заспанный голос:
– Ф.С.-502 означает вождение машины в пьяном виде, а Р.С-148 – сопротивление властям при аресте. Ты разбудил меня около двух часов ночи, и твой проклятый голос долго не давал мне заснуть. Ты действовал так, что они называют это сопротивлением властям. А теперь уже пять утра. Может быть, ты все же заткнешь свою проклятую глотку и дашь другим поспать?
Я положил бумажку на нары и вымыл себе голову холодной водой. Ссадины и синяки сразу защипало, но я почувствовал себя гораздо бодрее. После этого я снова взял бумажку и стал читать дальше:
"Изъято при задержании:
1 пояс, 2 пачки сигарет, 1 бутылка рома, 1 часы, 1 кольцо с бриллиантом (дамское, приблизительно два карата), 1 бумажник (с документами моряка). Деньги: бумажные – 11 926 долларов, мелочью – 4,21 доллар, общая сумма – 11 929,21 доллара.
Машина: "кадиллак", цвет – зеленый.
Настоящее местонахождение машины – полицейский гараж, номерной знак 8824".
Я аккуратно сложил расписку, положил ее в карман и снова умылся холодной водой.
Каким образом кольцо Корлисс очутилось у меня, а сам я попал в ее машину? И что мне понадобилось здесь? Ведь я должен был быть рядом с Корлисс, когда ее начнет допрашивать Грин! Одно неверное слово, которое соскользнет с ее губ, секундная паника – и меня ждет газовая камера.
Где-то вдали я услышал стук стальной двери. По цементному полу коридора послышались шаги, а потом появился охранник в форме, посмотрел на меня сквозь решетку.
– Ну как, пришли в себя, Нельсон?
Я схватился руками за решетку.
– Конечно! И причем, как насчет того, чтобы поговорить с людьми, которые меня сюда засадили?
Он открыл дверь моей камеры.
– Это легко сделать. Прямо по коридору, Нельсон, и вниз. Туда, где увидите открытую дверь.
В дверях меня встретил другой охранник. Когда я остановился перед ним, он защелкнул наручники на моих запястьях.
– Только предосторожности ради.
– Бежать не собираюсь, – ответил я.
– Знаю, – ответил он и прошел вместе со мной в комнату. На его руке болталась дубинка. – Идите дальше, пока не доберетесь до двери, на которой висит табличка: "Капитан-детектив".
Я быстро нашел эту дверь.
За письменным столом сидел седовласый человек с симпатичным лицом и разговаривал с другим человеком, помоложе. У стены стояли два полицейских в форме, которые показались мне знакомыми.
– Резвость прошла, не так ли, Нельсон? – с усмешкой сказал один из них.
Седовласый человек представил мне присутствующих:
– Я – капитан Маркс. – Они кивнули в сторону человека помоложе: – А это – заместитель окружного прокурора Флегл. Думаю, что знакомить вас с полицейскими Мортоном и Томасом нет необходимости.
Я посмотрел на обоих полицейских, которые стояли у стены. Если именно им я оказывал сопротивление, то они знали толк в своей работе. Ни на одном из них не было ни одной царапины.
Флегл сделал мне знак, приглашая сесть.
– Вы еще нетвердо стоите на ногах, не так ли, Нельсон?
Я вспомнил, что на голове у меня шапка, и снял ее.
– Угадали.
– Дайте ему выпить! – распорядился он. – Чего-нибудь крепкого. Седовласый человек, представившийся капитаном Марксом, достал из нижнего ящика письменного стола бутылку с виски. Он наполнил на четверть обычный стакан для воды и протянул его мне.
Я залпом выпил виски и вернул ему стакан.
– Спасибо.
– Воды?
– Нет, спасибо.
Виски горячими волнами разлилось по моему желудку. Чувствовал я себя совсем неплохо. Я положил свою белую шапочку на колени и стал ждать, что будет дальше. Если коп угощает виски – да еще в полицейском участке, – то он надеялся, что я пойду ему навстречу.
Флегл сказал все еще дружелюбным тоном:
– Ну как, пришли в себя, Нельсон?
– Кажется, да.
Тепло от виски постепенно растворилось. Начальник полиции и заместитель прокурора не вылезают по ночам из своих постелей, чтобы допросить пьяного водителя. Это могло означать только одно: Грин допросил Корлисс, та потеряла контроль и все выложила.
Тем не менее это не объясняло, как я очутился в девяноста милях от мотеля, в ее машине и с ее кольцом.
Капитан Маркс полистал бумаги на своем столе.
– Адрес тут написан правильный, Нельсон? Вы живете Океан-Драйв, 101. В Пальм-Гроув?
– Да, сэр.
– Довольно необычный адрес, – заметил он. – Что это за район?
– Там расположен мотель с двадцатью бунгало, рестораном и баром, называется "Пурпурный попугай", – объяснил я.
Флегл достал из кармана пачку сигарет, но мне не предложил закурить.
– Значит, "Пурпурный попугай"? Так, так! Красивое название для мотеля. И он принадлежит вам, Нельсон?
Я покачал головой и в тот же момент подумал, что лучше было бы сказать обратное.
– Нет, он принадлежит моей жене.
– Миссис Нельсон?
– Совершенно верно.
Флегл сунул в рот сигарету и внимательно посмотрел на меня. Все остальные тоже посмотрели на меня какими-то странными взглядами. В их глазах я, видимо, был чем-то вроде паразита.
Я выдержал их молчание. Во всяком случае, выдерживал, сколько мог. А потом стены кабинета, казалось, начали надвигаться на меня. У меня уже однажды было такое чувство. Когда на мне был водолазный костюм, а по шлангу по каким-то причинам перестал поступать кислород.
– Послушайте, что все это означает? – начал я. – Как звучит статья вашего обвинения? Вы можете мне не поверить, но я не имею ни малейшего понятия, как я очутился здесь, вместо того чтобы находиться в мотеле. Последнее, что я помню, это как я сидел с моей женой в ресторане и ужинал.
– Только без шуток, – предупредил меня Флегл.
– Мне сейчас не до шуток, – ответил я.
Капитан Маркс положил на стол револьвер.
– Вы уже видали этот револьвер, Нельсон?
Я глубоко вздохнул. От Волковича я избавился без револьвера. Кроме того, прежде чем сбросить его с утеса, я убедился, что его собственный револьвер – автоматический кольт сорок пятого калибра – находился в кармане его куртки. А сейчас на столе лежал светлый револьвер 25-го калибра с перламутровой рукояткой, похожий на тот, который Корлисс хранила в верхнем ящике своего комода. Я не знал, что ответить.
– Таких револьверов очень много, – наконец сказал я. – Почему вы решили, что именно этот револьвер должен быть мне знаком?
Маркс играл с его предохранителем.
– Очень действенная и смертельная маленькая игрушка.
Я должен был узнать побольше.
– Где вы его нашли? И какое отношение он имеет ко мне?
– Он лежал в ящичке водителя в "кадиллаке", когда вы были арестованы Мортоном и Томасом, – сухо ответил капитан. – В зеленом "кадиллаке", который зарегистрирован на имя Корлисс Мейсон. – Маркс показал карандашом на револьвер. – И вы недавно им пользовались. В нем остался всего один патрон. – Он вышел из-за стола, прислонился к нему и посмотрел на меня. – Хорошо, не будем ходить вокруг да около. Где она?
– Кто она?
– Миссис Нельсон.
Меня сразу бросило в пот.
– А в чем дело? Она должна быть дома. В "Пурпурном попугае". Так я полагаю.
– Он так полагает, – передразнил меня Флегл.
Маркс сжал руку в кулак и ударил меня по голове.
– Проклятый лжец!
Удар сбросил меня на пол. Я с трудом снова поднялся. Оба полицейских отделились от стены.
– Сидеть!
Я снова опустился на стул.
На письменном столе лежал коричневый, перевязанный бечевкой пакет. Флегл разорвал бечевку и вынул оттуда белое платье, покрытое кровью, белый сатиновый бюстгальтер, трусики и пару серебристых сандалий. Трусики были чистыми, но на остальных предметах тоже была кровь, как и на платье. А платье было очень похоже на то, что было на Корлисс, когда мы сидели в ресторане после нашей размолвки в бунгало.
Флегл снова сунул руку в этот пакет и выудил оттуда, положив на письменный стол, кожаную сумочку с серебряными инициалами К.М.
– Вы смогли бы опознать что-нибудь из этих вещей? – обратился он ко мне.
У меня в горле появился какой-то комок, и голос мой показался мне совсем чужим, когда я выдавил из себя:
– Все это похоже на вещи моей жены... Где она? Что с ней случилось?
Я вскочил на ноги.
– Сидеть! – буркнул Флегл.
Я сел.
Капитан Маркс забарабанил пальцами по письменному столу.
– Понимаете, Нельсон, когда наши мальчики задержали вас сегодня, то у вас с собой была огромная сумма денег. Сержанту Бреверу показалось, что такое обстоятельство стоит телефонного разговора.
– Ну и дальше что?
– Вот он и позвонил шерифу Куперу из полицейского управления в Пальм-Гроув. И Купер рассказал ему так много интересного, что Бревер снова послал мальчиков в гараж, чтобы те еще раз внимательно осмотрели машину, на которой вы ехали. – Он посмотрел на вещи, когда начал перечислять их. – Они нашли револьвер в ящике водителя. А вещи и сумочка были в багажнике. – Маркс попытался снова прижечь погасшую сигарету, которую он последние минуты только жевал. – Шериф Купер утверждает, что у вас вчера вечером произошла небольшая размолвка с вашей женой. Это верно?
Я заметил, что сижу на самом кончике стула, судорожно сжав колени руками. Я сел поглубже и попытался снять напряжение с тела.
– Да, это верно... Но...
– Что явилось причиной вашей размолвки, Нельсон?
Ну конечно! Только этого и не хватало! Так я ему все и выложу!
– Это вас не касается, – ответил я.
– Не говорила ли вам миссис Нельсон, что между вами все кончено, и не просила ли вас уехать?
Я признался, что так оно и было.
– Да, но...
– Что но?
И сразу перед моими глазами встала целая мешанина из фактов и предметов – испачканная кровью одежда Корлисс, ее бледное лицо в момент нашего последнего разговора, Волкович, который совсем и не был им, а убийцей по имени Липпи Сальц, которого разыскивало ФБР.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19