Глава 7 — Мне прежде не доводилось тут бывать. Очень симпатичное место. — Фриско сделала небольшой глоток из рюмки с охлажденным «шардоннэ», затем лениво огляделась по сторонам.Ее приятно поразило то, что Лукас остановил свой выбор именно на этом ресторане. Он помещался в отреставрированном старинном особняке, расположенном в пригороде, далеко от тех ресторанов, которые принято считать наиболее шикарными в их городе. Тут свет не резал глаза, а приглушенная музыка, оставаясь приятным фоном, не мешала разговору. Вообще вся здешняя атмосфера была очень чинной, очень спокойной, а кухня оказалась просто отменной.Круглые столики, покрытые накрахмаленными скатертями, твердые накрахмаленные салфетки, фарфор тонкой работы. Столы располагались на порядочном расстоянии друг от друга, что располагало к приватной беседе.Общее впечатление — благородства и элегантности. Такое же впечатление произвел на Фриско винного цвета автомобиль, в котором Лукас привез ее сюда.— Тут все едва ли не самое лучшее, что только возможно приобрести за деньги, — заметила она и, поблуждав взглядом, посмотрела на него.— Пожалуй. — Он улыбнулся и поднял бокал с каберне в направлении Фриско. — Я так и думал, что вам здесь понравится.Скажите, пожалуйста, какая уверенность. Надо было как-то отреагировать на его слова. Но сдерживать давно подступивший смех Фриско более не хотела — и поэтому рассмеялась мягким грудным переливом.— Интересно, каким же это образом вы разузнали про этот ресторан? — поинтересовалась она, тем самым несколько подыгрывая Маканне, ибо помнила, что прежде всего и главным образом она приехала сюда и согласилась поужинать, чтобы уладить отцовский вопрос. — Должно быть, по объявлению?— Нет. — Его улыбка сделалась шире, придав лицу несколько, пожалуй, коварное выражение. — Несколько месяцев тому назад я заключил одну сделку, и мои деловые партнеры пригласили меня сюда. Они также пытались сделать мне приятное.— Также? — Фриско нахмурилась. — Не вполне вас понимаю.— Я вижу.Фриско даже и не пыталась скрыть свое удивление.Лукас переменил тему разговора.— Между прочим, мне очень понравился ваш особняк. Там все так мило. Это первый дом в Рэндоре, где я побывал.— Спасибо, — сказала она и, не желая оставлять тему непроясненной, посчитала нужным заметить: — Только это вовсе не мой дом. Там живут родители.— Стало быть, вы?..— О, давно уже не живу. Как только окончила колледж, так сразу и переехала.— В таком случае, где же именно вы обитаете?— В центре города.— А где именно? — не унимался Лукас. — Вы живете одна?То напряжение, которое почувствовала Фриско, когда вчера увидела Лукаса в кабинете отца, потихоньку исчезало. И вот теперь, едва только он принялся расспрашивать ее о личной жизни, как настороженность вернулась. Не отдавая себе в том отчета, Фриско выпрямилась за столом и произнесла весьма официально:— Не понимаю, почему вас это интересует.— А вот и напрасно, напрасно, — произнес он мягким голосом с едва слышными металлическими нотками. — Я ведь говорю не просто так, о чем ни попадя, а о делах. О своих и о делах вашего отца. — Взгляд его сделался сардоническим. — Следует ли мне напоминать вам о том, что никто вас не приглашал влезать в наши дела, вы вмешались по собственной своей инициативе.Ах ты мразь… Впрочем, ничего такого вслух Фриско не произнесла, но, напротив, заставила себя улыбнуться непослушными губами.— Ну а теперь, после того как мы кое-что расставили по своим местам, — и Лукас ответил ей обаятельной улыбкой, — теперь я хотел бы от вас услышать, где именно вы живете. И постоянно ли вы в одном и том же месте?Будь у нее такая возможность, Фриско готова была немедленно уничтожить этого человека или хотя бы послать куда подальше. Но она сидела тихо, держа эмоции под контролем.— У меня собственная квартира, — сказала она низким и вместе с тем твердым, уверенным голосом. Затем, еще более понизив голос, жестко произнесла: — И я живу одна.В глазах Лукаса явно читалось недоумение, а также желание съехидничать.— Надо же: ответили — и ровным счетом ничего с вами не случилось! Так ведь?Фриско взялась за гладкую ножку наполненной вином рюмки. Именно в эту минуту к их столику подошел официант, и Фриско не стала отвечать. Хотя ей и хотелось как следует врезать Маканне. Словом, Бог миловал. Она мрачно проследила за тем, как перед ней была поставлена тарелка супа.И только после того как она поставила рюмку и взялась за ложку — только тогда до нее дошло, что внимательно наблюдавший за ее лицом Маканна ничего не пропустил.— Очень рад, что вы решили не швырять в меня рюмкой с вином, — сказал он, явно наслаждаясь ситуацией. — Потому как это мой любимый костюм.— Шли бы вы ко всем чертям вместе с вашим любимым костюмом, — пробурчала она, зачерпнув ложкой суп из лобстера. Фриско надеялась, что Маканна не расслышал слов. Но и тут вновь ошиблась.— Что ж, рано или поздно именно туда я и намерен отправиться, — с ухмылкой произнес он. — Полагаю, там меня ждет веселенькая компания мне подобных.— И все тоже в красивых костюмах? — поинтересовалась Фриско, широко раскрыв глаза, что должно было означать простодушно-детское недоумение. Следом она отправила ложку в рот.— Хммм… — произнес Лукас в ответ, поскольку рот его также был занят. — Там кого только не будет! И в брюках, и в платьях, — произнес он наконец. — Вы так не думаете?— Думаю, отчего же. — Суп из лобстера оказался вкуснейшим, такой, что язык можно проглотить. Фриско зачерпнула очередную ложку. — Восхитительно приготовлено.— Ум-хум… — Лукас даже не посмотрел в свою тарелку; вместо этого он неотрывно разглядывал Фриско, причем взгляд его напоминал взгляд чудовища, которое подумает-подумает, да и проглотит заживо.Нервы у Фриско были натянуты как гитарная струна. Интересно, о чем сейчас думает этот человек? И тут ее вдруг осенило. Ну конечно же! Она вдруг поняла: напряжение, которое росло в ее душе, придавало ей больше сексуальной привлекательности. И чуткий Маканна, подпадая под ее чары, дошел уже до точки плавления. Да, он был причиной ее растущего возбуждения и сам же включился в эту игру.Да, ситуация, нечего сказать… Что-то новенькое. Говоря по совести, могла ли она сказать, что раньше кто-либо или что-либо возбуждало ее по-настоящему? Ей практически был вовсе не знаком тот внутренний жар, который возникал сейчас между ними, как между двумя полюсами. Ощущение для нее совершенно новое и оттого несколько страшноватое.— Ну так как же мы со всем этим поступим?Вопрос произвел на Фриско эффект удара. Она осторожно положила ложку на скатерть рядом с тарелкой супа. Затем облизала губы. Сложила руки на коленях, пальцы к пальцам.— Как мы поступим — с чем именно?Голос ее предательски дрогнул.Лукас усмехнулся.О, черт побери… Этой своей улыбочкой Лукас Маканна запросто мог бы покорить целый мир. Если бы, конечно, поставил перед собой такую задачу.— Ну, все эти неприятности с вашим отцом, — Лукас поморщился. — Хотя это трудно назвать просто неприятностями, скорее серьезные проблемы. И вам это отлично известно. Не надо быть пророком, чтобы предположить дальнейший ход событий. Какой бы способ выпутаться из этой ситуации он ни избрал, у него все равно ни черта не выйдет. Про таких, как он, говорят: не сумеет найти свой зад даже при помощи обеих рук.— Погодите, погодите! — воскликнула она, чувствуя, что сейчас самое время возразить ему и тем самым как бы защитить отца. Хотя в глубине души Фриско и сама думала точно так же.— Нет уж, теперь вы погодите! — И Лукас энергично тряхнул головой. — Я не мастак обходить острые углы. И потому скажу напрямик: нравится вам это или не нравится, однако ваш отец паршивый бизнесмен.Фриско сочла за лучшее промолчать, потому что спорить с очевидным едва ли имело смысл.— Ладно… — Он совершенно справедливо расценил ее молчание за капитуляцию. — Так вот я и спрашиваю, как именно мы собираемся выпутываться из этого дерьма? Из того дерьма, что он навалил?— Да, но ведь моя мать… — начала было Фриско.— Перестаньте фантазировать и спуститесь на землю, — перебил он ее. — Насколько я могу судить, в самом лучшем случае ваша мать сможет разве что восполнить те суммы, которые он, так сказать, позаимствовал. — Лукас сделал небольшую паузу, затем продолжил: — Между прочим, ваша мать — замечательная женщина.У Фриско от всех треволнений начиналась головная боль.— Да, она очень красивая женщина и замечательной души человек. — В тоне Фриско чувствовалась непреклонность. — Будет ужасно, если все это обрушится на нее.— Ну, я никогда не стремлюсь усложнять жизнь женщинам, — счел нужным ответить Лукас. — Это относится ко всем: к молодым и не совсем молодым дамам.— Но раз вы намерены осложнить жизнь моего отца… — она не договорила.— О да! В этом отношении я намерен проявить упорство. Больше того, я действительно намерен завладеть этой компанией.— Но ведь уже более столетия она принадлежит родственникам с материнской стороны и теперь — моей матери! — Ее протестующее восклицание напоминало крик о помощи. — Это станет для нее ударом, непоправимым ударом.— Стало быть…Появившийся официант убрал грязную посуду со стола и затем, двигаясь ловко и уверенно, несколькими быстрыми движениями поставил тарелки с антре Антре — основное блюдо за обедом.

и закуской.— Семга великолепно приготовлена.Намеренная поддержать вежливый разговор, Фриско выдавила улыбку в ответ на слова Лукаса.— Да, вы правы. Да и ваш стейк замечательно выглядит.Маканна прищелкнул языком.Фриско беззвучно вздохнула. Нелегко, очень нелегко чувствовать отвращение к мужчине, который обладал таким сокрушительным оружием ближнего боя, как, например, обезоруживающая улыбка, заразительный смех и очаровательная усмешка.— Да, так на чем это мы прервали наш разговор? — уточнил он, легко разрезая отменный кусок стейка толщиной в два пальца, словно перед ним на тарелке лежало нежнейшее желе.— Мы говорили о моей матери. — Голос Фриско звучал напряженно, и с этим она решительно ничего не могла поделать. Будь это в ее власти, она пошла бы на все, за исключением разве что убийства, лишь бы только защитить свою мать. — Вы хотели сказать о том, насколько тяжело ей будет пережить потерю компании.— Да, так вот о вашей матери. — Лукас положил в рот кусок мяса, тщательно прожевал его и, лишь проглотив, продолжил: — Что я намеревался вам сказать. Мы вместе должны будем подумать, как лучше всего выйти из создавшейся ситуации, чтобы не доставить неприятностей вашей матери.При этих словах Фриско чуть не поперхнулась тем крошечным кусочком семги, который как раз положила в рот. То есть как это — не доставить неприятностей?! Будучи не в состоянии произнести хоть слово, она в немом недоумении уставилась на него. Как же в принципе такое возможно: лишить человека семейного бизнеса и при этом не доставить неприятностей?— Именно, именно. Я сказал то, что и хотел сказать. — С этими словами он отправил в рот очередной кусок стейка и с явным наслаждением принялся жевать. Затем проглотил, запил вином и лишь тогда продолжил: — И дело вовсе не в том, что я передумал и согласен пойти на попятную. — Глаза, тон, выражение лица — все подтверждало, что намерения Маканны тверды и изменению не подлежат. — Я действительно намерен заменить вашего отца на посту главы фирмы. Если я этого не сделаю сам или если не поставлю кого-нибудь вместо него, он приведет компанию к полнейшему краху.Опустив глаза, Фриско негромко сказала:— Это я и сама понимаю.— Вот и прекрасно, что понимаете, — Лукас выдохнул, как если бы свалил с плеч тяжелую ношу.Впрочем, для Фриско оставалось загадкой, почему он испытывает облегчение только лишь потому, что она согласилась с вполне очевидной вещью. Уж этот-то вопрос не располагал к полемике.— Может, мы и сумеем найти какой-нибудь выход.Фриско ушам своим не могла поверить. Неужели он это серьезно?.. Она покрутила головой, испытывая явное недоумение. Спроси же его, дура!— Какой-нибудь выход, позволяющий все провернуть так, чтобы ситуация эта не доставила неприятностей моей матери?!— Я бы даже так сказал: чтобы она вовсе ни о чем не узнала.Да серьезно ли он говорит?!Фриско прикусила губу, стараясь не сделать лишнего движения, чтобы не спугнуть невероятную возможность. Но… если честно…— И как же вы это себе представляете?— Ну… — он сделал гримасу, выражавшую неопределенность на сей счет. Впрочем, и эта гримаса ему очень шла. — Пока у меня есть лишь общее подобие идеи, мне все еще нужно продумать, прокрутить, так сказать, в мозгу. Что займет некоторое время. — Одарив ее хитрой ухмылкой, Лукас вонзил вилку в одну из лежавших у него на тарелке картофелин, поверх которой он заранее положил сметану и масло.У Фриско было такое ощущение, что даже глядя на то, как он чревоугодничает, она рискует пополнеть. Сама же она понемногу ела салатовые листья с винегретом, впрочем, эта еда не доставляла ей удовольствия.Приблизительно полчаса спустя Фриско покидала ресторан, испытывая чувство неудовлетворенности. Съела она едва ли половину ужина, а кроме того, за весь вечер ей ни на йоту не удалось понять характер Лукаса Маканны. И никакой идеи относительно того, что делать дальше для спасения семейного бизнеса. Последнее обстоятельство весьма расстраивало Фриско, лишало ее привычной уверенности.— Куда поедем? Назад в особняк, что в Рэндоре, или, может?.. — поинтересовался Лукас, усадив ее в автомобиль.— Именно в Рэндор, я решила все выходные провести с родителями.Фриско не потрудилась объяснить более детально. Какое, в конце концов, Маканне дело до того, что ее приезд в родительский дом оказался незапланированным. В равной степени его решительно не касалось то, что Фриско обедала в пятницу вместе с матерью, чтобы как-то свести на нет все то, что она наговорила в отцовском офисе, да и вообще осталась в родительском доме, чтобы своим присутствием поддержать предков.Назад в Рэндор ехали молча. Лукас выглядел несколько задумчивым и даже мрачноватым, ну а Фриско, все еще ощущая воздействие испытанного сексуального возбуждения, была вовсе не настроена выводить Лукаса из молчаливого настроения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36