— Стало быть, у вас прямо-таки многонациональная семья, так можно сказать, — весело прокомментировала она.— В большей, чем вы думаете, степени, — ответил ей Кен. — Мой отец вместе с группой военных советников был в начале шестидесятых послан во Вьетнам. Там он женился на моей матери. Она француженка.— Я же, увы, ничем подобным похвастаться не могу, — Фриско улыбнулась. — Насколько мне известно, все мои пращуры были из немцев. Ни тебе ирландской, ни британской, ни даже французской крови.— А сами-то вы откуда?— Из Филадельфии. — Она игриво улыбнулась Кену. — Это в Пенсильвании, знаете, наверное.— Слыхал, — вполне серьезно ответил ей Кен. — Знаменитая Пенсильвания, ее еще называют страной датчан, так?— Но только город был основан немцами, — подсказала она. — Выходцами из Германии. Слово «немецкий» — «дейч» — исказили как сумели, вот и говорят «страна датчан».— Гммм…Его вид был настолько комичным, что Фриско не удержалась и в который уж раз за этот вечер весело рассмеялась.
Как бы там ни было, рассуждала она сама с собой, а вечерок выдался прекрасный.— Пенни за ваши мысли! — сказал Кен, когда машина остановилась у красного светофора, и сопроводил свое требование очаровательной улыбкой.— Ну уж, скажете тоже: пенни. За свои мысли я потребую больше.— Неужто два пенни?! — с деланным возмущением поинтересовался Кен, затем перевел взгляд на дорогу.— Ну давайте. Два пенни — это еще куда ни шло. — Она обернулась в его сторону и улыбнулась. — Я просто сидела и думала, что нежданно-негаданно у меня выдался отличный вечер… В прекрасной компании.— Кроме шуток? — И он бросил на нее быстрый взгляд. — Может, завтра, если хотите, мы все это повторим?— Ну, видите ли… — она сделала вид, будто крепко задумалась, хотя ответ у Фриско был моментально готов.Чтобы хоть как-то заполнить образовавшееся молчание, Кен предложил:— А хотите, мы можем поехать в какое-нибудь более, так сказать, цивилизованное место, где обычно ужинают туристы.— Ну, поскольку я все равно веду себя совсем не так, как положено туристке, что ж, давайте так и сделаем, — ответила она. — Хоть узнаю, где здесь туристы развлекаются. Будем считать, что договорились. Спасибо, что пригласили.Кен затормозил возле паркинга отеля. Повернувшись к Фриско, он таким взглядом посмотрел на нее, как если бы не мог полностью поверить в то, что она приняла его предложение.— Вы что же, даже и местные достопримечательности еще не осмотрели?— Нет. — Фриско отрицательно покачала головой. — Я ведь приехала сюда отдохнуть, — объяснила она. — И пока лишь поджаривалась на солнце, купалась в океане, плавала в бассейне отеля. Можно сказать, кручусь вокруг своего отеля.— Скажите, а не хотелось бы вам посмотреть здешние достопримечательности, а? Или все-таки лучше просто отдыхать?На Фриско произвели приятное впечатление его участливое выражение лица и заботливая интонация.— Нет, ну конечно же, я хотела бы куда-нибудь съездить. — Произнеся эти слова, она увидела, как сразу просияло лицо Кена, и не сумела сдержать улыбку. — Знаете, я очень быстро устаю от одиночества.— Вот и отлично! — он весь так и сиял. — Знаете, если будет настроение, мы завтра вечерком могли бы сходить на луау Луау — местный обычай. На закате солнца в земляной яме запекают свинью, после чего поедают ее под музыку и танцы.

. Хотя туда приходят толпы туристов, но все равно стоит хоть раз взглянуть. Хулу Хула — национальный танец.

бы посмотрели и все такое… Ну, вы понимаете.— Договорились, — сказала она, улыбаясь. — Как раз у меня такое настроение, что на хулу я бы с удовольствием сходила.— Феноменально! Тем более что пятница и суббота у меня — выходные дни. — Кена прямо распирало от счастья. — Я буду весьма признателен, если вы окажете мне честь, согласившись взять меня гидом. Мы бы тогда посмотрели все лучшее, что только есть в моем родном городе.— Что ж, благодарю, мой прекрасный сэр, — она склонила голову, как бы подразумевая реверанс. — Звучит все это очень даже заманчиво. Но я принимаю вашу щедрость при одном непременном условии. Давайте сразу же договоримся, что если вы надумаете приехать в Филадельфию, вашим непременным гидом буду я. Договорились?— Решено. — Он одарил ее улыбкой, целиком состоящей из восхищения и юношеской влюбленности, затем протянул руку.Изобразив на лице некоторую торжественность, Фриско чинно пожала ее.— Завтра вечером нужно будет выехать пораньше, — сказал он, затем открыл свою дверцу и вышел из машины. Обойдя автомобиль, он помог выйти Фриско. — Хорошо бы выехать отсюда не позднее шести часов вечера.— Хорошо. Значит, в шесть часов мы и выедем, — и она двинулась рядом с ним по направлению к отелю. — Форма одежды, полагаю, самая обычная?— Конечно. Вы позволите проводить вас до вашего номера?— Нет, — сказала Фриско и улыбнулась, смягчая отказ. — Завтра в шесть вечера я встречу вас здесь же, в вестибюле.— Буду вас ожидать с великим нетерпением, — он расплылся в улыбке, затем добавил: — Ух, я уже и так весь трепещу.— Доброй вам ночи, Кен, — Фриско кивнула и направилась к лифтам.— Доброй ночи, Фриско. Глава 20 — Скажи, Лукас, а ты разговаривал с Фриско? — неожиданно спросил Гарольд, не заботясь о том, чтобы начать, как это принято в телефонной беседе, с неких общих тем.Лукасу весьма не понравилась та нервозность, которая так явно звучала в голосе собеседника.— С тех пор как она уехала, я ни разу не звонил ей, — признался он, намеренно подавляя чувство неловкости и стараясь говорить как можно более естественно. — А что, разве что-то случилось? С ней все в порядке?— Да, у нее полный порядок, я просто…— Ты просто — что? — требовательно переспросил он, чувствуя, как нехорошее предчувствие наполняет собой все его существо.— Видишь ли, прошлой ночью она позвонила… собственно, там у них было совсем не так поздно, ты понимаешь… но…— Гарольд, ты толком говори, не ходи вокруг да около, — нетерпеливо оборвал его Лукас. — Я же чувствую по тону, что тебя что-то расстроило. Так что же именно?— Ты понимаешь, судя по всему, она там встретила молодого человека.Лукаса при этих словах так и передернуло: нервная волна, казалось, прошла через все тело. Ну и сюрприз, Лукас несколько секунд не мог вымолвить ни единого слова.— Ну так и что дальше? — с подозрительным спокойствием поинтересовался он.— Что дальше, что дальше?! — занервничал Гарольд. — Ты представь только, а ну как она и вправду в него влюбилась? — Он помолчал и затем с явным беспокойством сказал: — Ты только представь на одну секунду, что она вполне может вбить себе в голову, что, дескать, втрескалась в этого парня!— Ой, да ладно тебе, Гарольд, — с ухмылкой произнес Лукас, тогда так на ум ему пришли однажды произнесенные Фриско слова: «А что если я когда-нибудь встречу человека и влюблюсь в него?»О, черт побери…«Спокойно, — приказал себе Маканна, — не дергайся раньше времени. Она всего-навсего женщина.Впрочем, что это я говорю, — она моя женщина!»Осознание этой простой истины возымело не меньший эффект, чем неожиданность первоначального сообщения.— Я думаю, подобный исход маловероятен, — уверенным тоном сказал он Гарольду и даже слегка подивился тому, насколько спокойно и бесстрастно прозвучал его голос. — Фриско из тех женщин, которые не теряют головы, и едва ли она так вот может влюбиться с бухты-барахты.— О, тут никогда не знаешь заранее, — не унимался Гарольд. — Насколько я понял, с прошлой среды она неотлучно находится рядом с этим человеком.А сегодня уже воскресенье.Черт!В эту самую минуту Маканна даже не вспомнил о своем решении освободить Фриско от взятого обязательства выйти за него замуж. Ведь они же с ней договорились, все решили, напомнил он себе. И она тогда со всем этим согласилась. Справедливо это будет или же нет, но он намерен вынудить ее исполнить все взятые на себя обязательства.— Ладно, Гарольд, я сам слетаю на Гавайи и постараюсь сделать все возможное для того, чтобы она не натворила там глупостей.— Да, я вот тоже подумал, что это было бы наилучшим вариантом, — в голосе Гарольда чувствовалось облегчение: именно это он и желал услышать.Наилучшим для тебя вариантом, мысленно подправил Лукас услышанную фразу. Лукас ни на секунду не сомневался в истинных причинах озабоченности Гарольда. Может, конечно, этому человеку и казалось, будто он любит свою дочь, однако Лукас готов был поспорить, что в данный момент Гарольда больше других интересовал сам Гарольд, собственное его благополучие.Завершив разговор и повесив трубку, Лукас принялся искать в справочнике телефон компании «Юнайтед Эрлайнз».Через несколько секунд он уже вновь брал трубку: улыбка некоторого удовлетворения чуть тронула в этот момент его губы.Занимавшаяся предварительной продажей билетов сотрудница авиакомпании знала свое дело: Лукас сразу же сумел забронировать билет на рейс из Филадельфии, отправлявшийся около полудня. Лукас даже цокнул языком, когда операторша предусмотрительно сообщила, что его ожидают в пути кратковременные остановки в Чикаго и Сан-Франциско.Сделав заказ, Лукас вновь поднял трубку, на сей раз — чтобы позвонить брату Майклу. Трубку на том конце никто не снимал.Нажав на рычаг, он тихо усмехнулся себе под нос: было ведь раннее субботнее утро. Наверняка в этот час Майкл играл в гандбол или гольф.Значит, оставался Роб.Лукас поморщился, припомнив те споры, что возникали между ним и Робом в последнюю неделю. О чем бы ни говорили, всякий раз спор сводился к происшествию недельной давности.Тяжело вздохнув, Лукас все-таки вынужден был набрать номер Роба.— Алло?Лукас хотел было вздохнуть, но пересилил себя: голос в трубке принадлежал кому угодно, только не Робу.— С кем это я говорю? — спросил он.— Это Мелани, — женский голос прозвучал незамедлительно, видимо, среагировав на командные нотки в тоне Лукаса. Затем, как бы опомнившись, она, в свою очередь, поинтересовалась: — С кем я говорю и что вам нужно?— Это говорит Лукас Маканна, — рявкнул он в трубку. — И мне нужно переговорить с Робом.— О! — голос Мелани утратил прежнюю боевитость. — Одну секундочку, мистер Маканна. Я сейчас позову его…Где он, интересно? В постели валяется? Вопросы эти едва не сорвались с уст Лукаса, но в самый последний момент он сумел-таки сдержаться. Провоевав и проспорив с братом целую неделю, Лукас и сам вдруг задумался: а не слишком ли туго он натягивает удила? Может, братьям и впрямь нужна большая свобода действий?Кроме того, в данную минуту у него были куда более важные и неотложные проблемы, нежели забивать себе голову подружками Роба. Его особенно беспокоили отношения, или правильнее было бы сказать, отсутствие оных со своей как бы невестой.Дьявольщина, неужели в это самое время, когда он так страдает, Фриско преспокойно трахается на каждом углу?!— Лукас? — прорезался в трубке, прервав ход рассуждений, голос Роба, явно только что проснувшегося. — Что там еще у тебя?— Ты что, на бабе лежишь? — проворчал Лукас.— Ничего подобного, — ответил Роб. — Хотя ты мне подал идею. Вполне мог бы совмещать Мелани и тебя.— Это какая еще такая Мелани? Та, с которой ты был на прошлой неделе?— Да.— У тебя с ней что же, серьезно?Роб несколько секунд молчал, видимо, обдумывая вопрос, затем сказал:— Все может быть. Пока я еще и сам не знаю. Задай этот вопрос месяца через два-три, тогда скажу более определенно.— Обязательно задам.— Вот уж не сомневаюсь, — сказал Роб таким миролюбивым голосом, что в эту минуту плохо верилось в длительную, который уж день длившуюся войну между братьями.Собственно, Лукасу давно уже хотелось установить если не мир, то хотя бы перемирие. За эту неделю Лукас многократно прокручивал в памяти все случившееся, так и этак анализировал аргументы, приведенные братом в свое оправдание, и понемногу начал подходить к мысли, что некоторые доводы, высказанные Робом еще в пятницу во время разговора в офисе компании, не стоит так уж лихо отметать в сторону.
— Ты ведь даже и понятия не имеешь о том, чего именно, каких усилий требовало от меня и Майкла постоянное с тобой соперничество! — выпалил внезапно Роб.— А вы разве пытались со мной соперничать?! — ошеломленно спросил Лукас, ничего подобного ему и в голову не приходило. — Вот уж никогда бы не подумал… Да зачем вам это понадобилось?— Затем… — Явно расстроенный, Роб провел рукой по волосам. — Ты попробуй глянуть со стороны. Все, буквально все, за что бы ты ни брался, тебе удавалось легко и как-то даже играючи. Взять хотя бы те деньги, что мы выручили от продажи земли. Господи Боже, Лукас, ведь ты сумел вложить их так, что мы выиграли не одну сотню тысяч.— Ну, я бы не стал говорить о выигрыше: кто хотел в ту пору, тот и вкладывал деньги в «Майклрософт», — объяснил Лукас.— Да, но так точно угадать время! Кто мог об этом знать!— Я знал.— Вот об этом я сейчас и толкую, — воскликнул Роб. — Ты знал — и ты выиграл.— Да, выиграл. Но лишь потому, что когда услышал о работе Гейтса, меня это все прямо заворожило, — как бы оправдываясь, пояснил Лукас. — Уверяю тебя, здесь не было никакой мистики. — Он улыбнулся. — Ты ведь сам отлично понимаешь, что никаким сверхзнанием я не обладаю.— Можешь говорить теперь что хочешь, — пробурчал Роб. — Всю жизнь твой пример, твои дела у меня перед глазами. Мистика, наверное, тут действительно ни при чем, твоя железная воля и несокрушимая решительность — вот что творит чудеса. У меня дух всегда захватывало, видя, как ты рискуешь в бизнесе и какие получаешь потрясающие результаты. Мы с Майклом и гордимся тобой, и одновременно чувствуем себя какими-то вечными мальчиками.Вновь и вновь возвращался Лукас к словам Роба: запало, что называется, в самое сердце. Конечно, он упустил момент, когда ребята выросли, когда им нужно было бы предоставить самостоятельные участки работы. А он все держал их на помочах, и каждый его новый успех вызывал у братьев чувство собственной ущербности, давил на их самолюбие. Еще немного — и между ним и братьями образуется непроходимая пропасть. Да не взять ли ему в компанию какого-нибудь крепкого руководителя, чей авторитет будет восприниматься ими не так болезненно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36