Минареты хрустальными сталагмитами поднимались к небу.Но пока она стояла, в немом восхищении глядя на совершенно изменившуюся картину, тучи рассеялись, и каскад солнечных лучей золотым дождем пролился на землю, окрасив воды Мраморного моря в золотисто-желтый цвет и заставив все вокруг заблестеть.Услышав звон посуды, Джанет направилась на кухню, где Салли готовила утренний чай.— Это мне следовало подогреть чайник, — сказала она, извиняясь, и взяла поднос. — Я уже давно проснулась. А ты сегодня смотрела в окно?Салли кивнула, напомнив Джанет, что они с Гвен уже видели турецкую зиму.— Я никогда не забуду, как впервые увидела это. Потом привыкаешь, но первое впечатление остается навсегда. — Закипел чайник, Салли заварила чай, а Джанет достала чашки и блюдца. — Все-таки жаль, что ты не увидишь настоящей турецкой зимы. — Салли накрыла чайник и как-то странно посмотрела на подругу. — Ты так и не сказала, почему уезжаешь домой.Салли говорила очень осторожно, опасаясь задеть Джанет, и все же в ее голосе сквозило естественное женское любопытство.Джанет нашла сахарницу и поставила ее на поднос.— А ты… не догадалась?— Мы думали, что это, вероятно, из-за Крейга Флеминга, — после недолгого молчания пробормотала Салли, и Джанет отвернулась, чувствуя, что краснеет. — Но ты ведь знала о Диане?— Да, Салли, знала. Я вела себя так глупо!— Этот человек не для тебя, — уверенно сказала Салли. — О, я знаю, он необыкновенно привлекателен и наверняка богат, но характер у него… я никогда не забуду, как он в тот вечер появился в дверях, такой надменный, с сердитым выражением лица. И ты для него просто не существовала! Только представь, что бы ты чувствовала, если бы была его женой. Ты бы умерла со страху. Глядя на него, можно было подумать, что он убьет тебя, как только вернется домой!Джанет машинально положила ложечки на блюдца. Она вернулась к событиям того вечера, и воспоминания заставили ее вздрогнуть. Но будь она женой Крейга, она никуда не пошла бы без него, а значит, ей нечего было бы бояться.— Отнести Гвен чая? — спросила она, меняя тему разговора. — Она уже проснулась?— Когда я встала, она еще спала. Пойду посмотрю… Гвен еще спала, и они вдвоем пошли пить чай в гостиную.— Тебе хорошо здесь спалось? — спросила Салли. — Я вижу, ты даже не взяла еще одно одеяло.— Оно мне не понадобилось, было тепло.Джанет прихлебывала чай, погруженная в свои мысли. Ей осталось жить в Стамбуле всего несколько дней: они с Марком пообещали родителям приехать домой к Новому году. Они планировали вернуться к Рождеству, но Марк, к немалому удивлению Джанет, изменил свои планы. В этом был виноват Крейг — он уговорил Марка принять приглашение на ужин, который устраивал в канун Рождества. К счастью, Джанет имела повод отказаться от приглашения — она уже договорилась пойти в этот вечер с друзьями на танцы.— Ты часто встречалась с Крейгом после того вечера? — Салли налила молока в чашку и добавила чаю. — Я слышала, что вскоре приехала Диана, но потом ей пришлось уехать.— Она приехала сюда навсегда, по крайней мере, у нее были такие планы, но ее адвокат попросил ее вернуться в Англию. Она не подписала какие-то бумаги, и возникли некоторые сложности с продажей имущества. Но сейчас она опять здесь… приехала два дня назад, как сказал мне Марк. А Крейга я не видела почти целый месяц. — Она помолчала, нахмурившись. — Мы завтра должны у него обедать. Нас будет всего четверо, так что мне не избежать этой встречи… а хотелось бы.Получив приглашение, она стала придумывать отговорки, чтобы не ходить к Крейгу, но они все были так неубедительны, что ей пришлось отказаться от этой мысли. Но и сейчас ее по-прежнему одолевали сомнения и страхи. Ее пугала не только перспектива провести долгий вечер, наблюдая проявление нежных чувств Крейга к Диане, но она боялась, что не сможет встретиться с Дианой, не выдав своей вины. Она знала, что Крейг будет спокоен, уверенный, что его несдержанность, как он выразился, навсегда останется в тайне. Джанет было неприятно думать, что человек, глубоко и искренне влюбленный в женщину, как Крейг в Диану, мог желать связи с другой женщиной, ведь это наверняка превратилось бы в любовную связь, если бы он добился своего. Это еще раз доказывало, что все мужчины одинаковы: они вполне способны изменить, если уверены, что все будет шито-крыто. Джанет размышляла о том образе Крейга, который она себе нарисовала. Она верила, что он хороший, честный человек, но одна часть ее души осуждала его за неверность, а другая болела при мысли, что он ничем не лучше других мужчин.Марк спустился в гостиную, и Джанет встретила его решительно.— Я передумала, — сказала она ему. — Я не пойду с тобой к Крейгу.— Как?.. — Он недоверчиво посмотрел на нее. — Почему?— Это невозможно. Прости, Марк. Извинись за меня, пожалуйста.— Но ты же не можешь так подвести Крейга, уже поздно. Так не делают. Он уже все приготовил.— Мне очень жаль, — повторила она, — но лучше мне остаться дома.— Но что, черт возьми, я ему скажу? Нельзя же так, Джанет!— Скажешь, что у меня разболелась голова… или еще что-нибудь.— Никто не поверит, — рассердился он, и ее глаза наполнились слезами. — Да и не стану я врать! И потом, — добавил он, — как я буду чувствовать себя, когда Крейг и Диана будут заняты друг другом?Джанет закусила губу. Об этом она не подумала. Но ее решимость не поколебалась.— Все равно… Я не могу пойти. — Наконец он, кажется, понял ее отчаяние, потому что хмурое выражение его лица слегка изменилось.— Последние несколько недель ты нарочно избегаешь его. Почему? Что-нибудь случилось?Джанет бросила на него испуганный взгляд и попыталась отвлечь его.— Это все из-за того, что мы будем только вчетвером. Если бы присутствовали и другие гости, все было бы не так ужасно. Но ведь не будет даже миссис Флеминг.— Ты и раньше знала, что приглашены только мы с тобой… и что мать Крейга собирается в этот день навестить свою старую подругу. Почему же ты приняла приглашение?— Я думала, я смогу преодолеть себя, — ответила она грустно, — но вижу, что мне это не удается. Ради бога, постарайся понять меня, Марк.— Мне нет необходимости стараться понять. Я знаю, что ты чувствуешь. Но этот обед устроен в нашу честь, потому что мы уезжаем. А ты не хочешь идти. — Она ничего не ответила, и Марк, пожав плечами, произнес: — Я не задержусь. Можешь не ждать меня и ложиться, когда захочешь.Она открыла ему дверь, и порыв ветра метнул снежинки на ковер.— Ты пойдешь пешком?— Нет, возьму машину. Конечно, смешно ехать так близко, но уж больно не хочется идти пешком в такую погоду.Джанет закрыла за ним дверь и пошла в гостиную. В комнате горел только камин, оранжевые отблески слабо освещали предметы вокруг. Взяв журнал, Джанет опустилась на коврик перед камином и стала перелистывать страницы, но мысли ее возвращались к брату. Она чувствовала, что струсила, и это ее очень огорчало, но она знала, что ее поведению есть оправдание, и надеялась, что Марк сможет убедительно объяснить ее отсутствие.Крейг, конечно, будет недоволен, но она этого не увидит, и на том спасибо. Она стала размышлять, действительно ли он хотел, чтобы они провели этот вечер с ним и Дианой, и пришла к выводу, что его приглашение было просто проявлением вежливости, ведь они с Марком навсегда покидали Стамбул.Ее мысли прервал шум подъехавшей машины, и она слегка нахмурилась. Почему Марк вернулся? И звук какой-то другой. Странно, как снег смягчает все звуки. Потом она услышала звонок в дверь. Марк не стал бы звонить. Салли и Гвен не могли прийти, они знали, что ее не будет дома. Джанет услышала, как Метат открыл дверь, тихо отвечая что-то по-турецки. У нее широко открылись глаза, когда до нее долетел резкий голос гостя. Ее сердце неровно забилось, когда распахнулась дверь, и она увидела Крейга. Его лицо было мрачнее тучи, хотя снег в волосах чуть смягчал эффект. Сердито окинув ее взглядом, он сразу понял, что она отказалась от приглашения в последний момент — на ней все еще было вечернее платье.— Я пригласил тебя на обед. — Дверь зловеще захлопнулась, и Крейг прислонился к ней. Сейчас, в своем теплом твидовом пальто, с шарфом на шее, он казался еще выше и шире в плечах. — Ты всегда отказываешься от своего слова за пять минут до начала обеда? — Он выглядел сердитым, но голос его прозвучал довольно тихо, хотя в нем чувствовались опасные интонации. Сердце Джанет учащенно забилось, и она с удивлением посмотрела на него. Ей никогда бы не пришло в голову, что он способен отреагировать подобным образом.— Я… Разве Марк не сказал, что у меня разболелась голова?Она попыталась встать, но ноги ее не слушались, и она осталась сидеть на ковре у камина.— Сказал, — сухо заметил Крейг. — Но Марк не умеет лгать, и я ему не поверил.Джанет была в полном замешательстве.— Извини, но мне никуда не хотелось идти. Тебе не следовало оставлять Диану и Марка. О боже, обед будет вконец испорчен! — воскликнула она, когда эта мысль пришла ей в голову.— Не волнуйся за них. — Крейг медленно прошел в середину комнаты и расстегнул пальто. — Вряд ли они заметят, испорчен обед или нет. Они сейчас заняты другим.— Заняты другим? — эхом повторила Джанет. Она попыталась встать. Но от удивления не смогла сдвинуться с места: она увидела, что Крейг снимает пальто, явно намереваясь остаться. Как зачарованная, она смотрела, как он положил его на спинку дивана. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду?— Я оставил их — пусть обсудят свое будущее, — ответил он коротко, подходя к камину. — Выяснилось, что они любят друг друга.— Они… что?! — Джанет изумленно смотрела на него, не в силах осознать это странное известие. Невероятно! Только недавно Марк говорил, что не хочет один идти к Крейгу, потому что смущался при виде Крейга и Дианы, «занятых», как он выразился, «друг другом». — Марк и… и Диана?— Я думаю, весной они поженятся, — ответил он совершенно спокойно.Лишившись вдруг дара речи, она продолжала смотреть на Крейга. И в хаосе своих мыслей она обнаружила, что уже не раз задавала себе вопрос об истинных чувствах Марка к Диане. Поведение Дианы тоже иногда удивляло ее, особенно на острове. Однажды она откровенно заигрывала с Марком. Но несмотря на эти красноречивые воспоминания, Джанет сейчас думала только о том, что Крейг напрасно ждал все эти годы.— Они не могут любить друг друга! — возмутилась она. — Это же совершенно невозможно!Крейг стоял совсем рядом, но выражение его глаз было невозможно разобрать. Джанет опустила голову, чувствуя какую-то вину за брата. Крейг протянул ей руку.— Вставай! — приказал он.Изумленная его поведением она взяла протянутую руку, вздрогнула от прикосновения и с трудом поднялась на ноги. Он, казалось, ждал, что она скажет.— Крейг… если это правда… — «Это должно быть правдой, — неохотно признала она, — иначе почему же Крейг здесь? Марк и Диана… как они могли так поступить с ним?» — Мне очень жаль, — прошептала она, с сочувствием глядя на него. Она не могла найти слов, чтобы выразить, как она сожалеет о случившемся, потому что понимала: любое выражение сочувствия будет здесь неуместным. — Я не могу себе представить, что произошло за такое короткое время, но я понимаю, почему тебе пришлось уйти. Ты не мог остаться там и видеть их… видеть их… — Она замолчала, покраснев от неловкости. Крейгу, должно быть, очень плохо, а она только усугубляет его отчаяние. — Я просто не знаю, что сказать… — неловко закончила она.Они стояли очень близко друг к другу. Джанет попыталась высвободить руку и отойти, но Крейг держал ее крепко.— Ты прекрасно выразила сочувствие по поводу моего разбитого сердца… — Он еще крепче сжал ее руку, и она вздрогнула. — А сейчас, — сердито произнес он, — мы сменим тему разговора. Теперь ты объяснишь мне истинную причину, почему вдруг решила уклониться от моего приглашения.— Я не уклонялась… — Она замолчала, напуганная его помрачневшим взглядом. Что-то было не так. Его поведение вовсе не было похоже на поведение отвергнутого влюбленного. — Я просто не хотела никуда идти…— Не виляй! Ты с самого начала уклоняешься от неизбежного. Я знаю: я уже давно тебе небезразличен, но ты упорно борешься со своим чувством. Будь честной и признайся! — Джанет просто онемела от удивления, но он превратно истолковал ее молчание и еще больше рассердился. — Ты думаешь, тебе по-прежнему удастся избегать меня? — Он слегка встряхнул ее. — Признайся, что ты меня любишь… или мне из тебя клещами тащить? — Он немного отстранился, и она, заикаясь, прошептала:— Д-да, я л-люблю тебя, Крейг, — она все равно сказала бы ему эти слова, будь они даже неправдой, лишь бы успокоить его. — Но я не хотела, чтобы ты знал об этом из-за…— Я отлично знаю, почему ты скрывала! Но теперь все! С меня довольно! — Неожиданно она оказалась в его крепких объятиях, и он совсем не ласково ее поцеловал. — Я долго терпел. К черту прошлое! Ты выходишь за меня замуж — и все тут!— 3-замуж? За тебя? — Она едва могла говорить, потрясенная его бесцеремонным обращением. — Но ты же любишь Диану.Она сама тут же почувствовала, что ее слова прозвучали как-то неискренне, и сердце ее неистово заколотилось. В ее мыслях царил полный сумбур, она только и могла представить себе, что Крейг, расстроенный уходом Дианы к его лучшему другу, решил обрести утешение, женившись на другой. Первым ее побуждением было возмутиться — значит, таким вот образом он хочет возместить потерю Дианы, но потом она подавила этот порыв и стала, как ей казалось, осторожно и сочувственно говорить, что ей понятны его чувства, но она уверена: очень скоро он пожалеет, что просил ее выйти за него замуж. Она уже хотела продолжать, дать ему наилучший, по ее мнению, совет, но у нее перехватило дыхание, когда она увидела зловещий блеск в его глазах. Джанет почувствовала, что Крейг убрал руки с ее талии, и она тут же повернулась, чтобы отойти от камина и от Крейга. Но он схватил ее за руки и вернул назад. Она испугалась, уверенная, что он намерен ее как следует встряхнуть. Однако он, видимо, передумал и просто крепко держал ее, сердито глядя ей в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22