Не может быть, она же говорила, что у них все кончено и она не любит Грега. Брент не мог представить себе, что Лора выйдет замуж не любя.
Но она хотела иметь дом, семью. Детей. Могла бы она выйти замуж за Грега просто ради этого?
— Есть, я нашла, — наконец-то ответила на другом конце провода Энджи. — Давайте посмотрим. Ага, церемония будет проходить в Первой методистской церкви в Бисон-Ферри, в субботу в четыре часа, а прием в Зале ветеранов войн после церемонии. Вам нужны адреса?
— Нет. Я знаю, где это. — Он стиснул зубы. — А на календаре есть имя жениха?
— Нет, но все знают. Это Грег Смит.
— Сукин сын! — Он отключил телефон и со злости чуть не выкинул его в пруд. Она действительно собиралась это сделать. Она собиралась выйти замуж за фармацевта с лицом цвета сыворотки, за этого сладкоречивого фармацевта!
— Какого черта! — зарычал он. Повернувшись, он пошел к ближайшей станции подземки, а мысли подгоняли его. Церемония только в субботу, и у него полно времени, чтобы поехать к Лоре и уговорить ее, чтобы она выходила замуж за кого угодно, только не за этого типа!
На ходу он набрал номер ее домашнего телефона, но там был включен автоответчик. Хорошо, даже лучше. То, о чем он хотел поговорить с Лорой, не телефонный разговор, это разговор лицом к лицу. Он остановился и набрал номер. Голос его режиссера раздался на линии.
— Марджи, слушай, мне надо уехать из города, срочно, очень срочно. Критическая ситуация. Семейное дело. Кто-то может прикрыть меня на несколько дней?
— Хорошо, конечно, я думаю, если дело неотложное. — В голосе женщины послышалось беспокойство. — Никто не умер, нет?
— Нет, — сказал он. — Но может, — добавил он со вздохом. Он переломает Грегу все кости, прежде чем позволит ему жениться на Лоре. — Мне нужен билет на самолет в Хьюстон прямо сейчас. Каким транспортным агентством мы пользуемся?
Она дала ему телефон агентства. Когда Брент связался с ним, то уже не владел собой.
— Что вы имеете в виду? У вас нет билетов до понедельника?!
— Мне жаль, мистер Майклз, но в этот уик-энд — День благодарения.
— День благодарения! Да кого волнует этот День благодарения! — Он пытался взять себя в руки, но ничего не получалось. — Вы не понимаете. Я должен лететь в Хьюстон. — После нескольких минут бесплодного разговора он отключился и поехал в гостиницу, где он снимал комнату. Даже два месяца не излечили его. Каждый раз, когда он видел место, которое нуждалось в ремонте, он вспоминал уик-энды, которые они проводили вместе в его доме в Хьюстоне.
Проклятие! Должен же быть какой-то способ добраться до Хьюстона иначе, чем болтаться в аэропорту и надеяться на случайный билет. Если билеты на все рейсы проданы, как уверяет агент, он не может рисковать. Он обязан ехать. Сейчас же.
К тому времени, когда Брент добрался до своего номера в гостинице, в его голове уже созрел план. У него есть три дня, чтобы доехать до штата Техас. Он поедет на своей машине. Схватив чемоданы, он быстро упаковал вещи.
Через тридцать минут Брент выехал на главную магистраль и полетел со скоростью сто пять миль. Несмотря на любые осложнения, он должен добраться до Лоры вовремя и помешать этой свадьбе.
Глава 26
Лора стояла неуверенно возле двери, не зная, позвонить ли ей или просто открыть дверь. Это было странное чувство нерешительности. Откроется ли эта дверь перед ней? Она отчетливо помнила тот день, когда она приехала домой и оказалось, что он заперт.
Она решила: если дверь откроется, она войдет. Если нет… если нет, она позвонит и будет звонить до тех пор, пока ее отец не ответит. Мелоди права. Их ссора длится слишком долго, и пора кончать с этим. День благодарения полагается проводить в своей семье. И она проведет его вместе со своей единственной семьей, которая у нее есть, с отцом, не важно, пригласил он ее или нет.
К ее облегчению, дверная ручка поддалась. Открывая дверь, Лора нерешительно перешагнула через порог. Когда она закрыла за собой дверь, отгородившись от прохладного осеннего воздуха, тишина дома окутала ее, словно старый друг приветствовал ее, раскрывая теплые объятия. Знакомые вещи и запахи заполнили ее всю. Она глубоко вдохнула и улыбнулась, чувствуя запах лимона, масла и еще чего-то. Был ли это запах свежезапеченной индейки и домашних булочек?
Она должна была лучше знать отца и не думать, будто он сидит в темноте, голодный из-за собственного упрямства в День благодарения. В ее городке соседи всегда заботились друг о друге, даже если тот, кому нужна была эта забота, самый упрямый вдовец в мире.
Шум футбольного матча доносился с экрана телевизора, и она подошла поближе к маленькой комнате. Она шла медленно, отмечая чистоту в доме. Солнечные лучи пробивались сквозь занавеси и освещали вишневый кофейный столик, уставленный фарфоровыми статуэтками. Видимо, здесь не так давно побывала Клэрис. Даже если отец и не очень-то общительный, он не отказался бы от присутствия в его доме живой души хоть иногда. Грег и Мелоди уехали к его родителям в соседний городок, Лора жила в доме подруги в полном одиночестве.
Нельзя сказать, что она завидовала счастью Мелоди и Грега, но она поразилась, с каким теплом провинциальное, консервативное семейство Грега приняло Мелоди. Хорошо приняли невесту фармацевта и в Бисон-Ферри, особенно комитет по сбору средств на благотворительные цели, который уже вовлек Мелоди в подготовку выставки произведений искусства и ремесел.
Лора чувствовала себя покинутой после отъезда подруги. Она часто думала о своем отце, о его одиночестве и наконец решила сделать шаг к примирению. Тот самый шаг, который в общем-то надо было сделать гораздо раньше.
Радостные вопли футбольных болельщиков и возглас диктора заглушили ее шаги, когда она вошла в комнатку, где они с отцом провели вместе так много вечеров. Он полулежа смотрел телевизор. Нежность заполнила сердце Лоры, она прислонилась к косяку, наслаждаясь этим зрелищем. Он никогда не был большим любителем спортивных передач, предпочитая им хороший фильм Джона Уэйна в тихий полдень. Но не смотреть этих Лонгхорнов и Эджисов на День благодарения было бы грехом для техасца.
Он был человеком, который чтил традиции, исповедовал такие принципы, как мужество, честь, целеустремленность. Он полагал, что в семье мужчина должен быть защитником и добытчиком. И он всегда справлялся с этими обязанностями. Но он считал себя неудачником, потому что не смог спасти свою жену, не смог подготовить дочь к взрослой жизни.
Неожиданно слезы навернулись на ее глаза. Лора шмыгнула носом, чтобы сдержать их. Отец резко оглянулся и вскочил. На мгновение на его лице появилось выражение удивления, радости и, как ей показалось, вины, но затем он скрыл свои чувства под привычной для него маской равнодушия.
— Здравствуй, папа, — проговорила Лора с грустной улыбкой. Она знала, что это будет не просто, но не ожидала, что до такой степени. Он не ответил. Чувство неловкости, скованности овладело ею. — Я знаю, что прежде должна была позвонить, но…
«Но я боялась, что ты не захочешь, чтобы я приехала». Она хотела закричать: «Я твоя дочь! И я тоже переживаю!» Вместо этого вздохнула:
— Папа, сегодня День благодарения. Хочешь ты или нет, но мы все еще одна семья. И я не вижу никакой причины, почему кто-то из нас должен провести этот день в одиночестве.
— Я… — Его глаза метнулись к кухне, и, к своему удивлению, она заметила, что он немного покраснел. — Я не совсем один.
— Уолтер, дорогой, — раздался из кухни женский голос, — хочешь, я посыплю пирог орехами?
Лора узнала этот голос. Она узнала его, но только не могла поверить. Она удивленно смотрела на отца, но он молчал.
— Уолтер? — Женщина вышла из кухни в повязанном вокруг талии фартуке, с пирогом на подносе и резко остановилась, заметив Лору.
— Мисс Миллер?
— Закрой рот, дорогая, — сказала мисс Миллер. — Это неприлично.
— Да, мэм, — ответила Лора.
— Ну, Уолтер? — Ее школьная учительница посмотрела на отца Лоры.
— Что «ну», Элли? — проворчал он.
— Ты собираешься стоять там весь день или все же пригласишь свою дочь на кусочек пирога?
Отец поджал губы, как ребенок, который отказывался говорить.
— Спасибо, — поспешила сказать Лора, — но я не хочу есть… сейчас. Может, позже? — добавила она, с надеждой глядя на отца. Его взгляд стал мягче.
— О, ради всех святых! — Мисс Миллер вошла в комнату, как генерал Паттон. — Уолтер, сядь. — Она указала ему на стул. К удивлению Лоры, тот покорно сел. — Теперь ешь свой пирог и принимай свою дочь, а я пойду закончу готовить.
— Я не хочу есть, — сказал он.
— Прекрасно! — Мисс Миллер шлепнула тарелку на стол и выключила телевизор. — Тогда ты не съешь ни кусочка до тех пор, пока не скажешь дочери, как ты рад видеть ее. Лора Бет, — она повернулась к ней и сощурилась, — садись и расскажи своему отцу, как ты прожила эти несколько месяцев. Он весь извелся от беспокойства, даже если не собирается в этом признаваться.
Лора села на диван.
Мисс Миллер повернулась, чтобы уйти, но остановилась у двери. Когда она смотрела на отца Лоры, ее лицо обретало мягкость и становилось почти симпатичным.
— Уолтер Морган, ты самый прекрасный мужчина, которого я когда-либо знала, но если ты будешь продолжать наказывать ребенка за грехи матери, клянусь, я сейчас же уйду из этого дома.
Отец выпрямился.
— Я никогда не наказывал Лору Бет за то, что делала ее мать.
Мисс Миллер покачала головой и умоляюще посмотрела на него.
— Дай этому уйти, Уолтер. Ты никогда не освободишься от боли, которую эта женщина тебе причинила, пока ты сам этого не захочешь.
Мисс Миллер вышла, и в комнате повисла тишина. Лора ждала. Теперь, когда она первой сделала шаг и приехала домой, она ждала, что следующий шаг должен сделать ее отец. Краешком глаза она видела, что он взволнован. Она видела своего отца сердитым, упрямым, гордым, она даже видела его эмоционально разрушенным, но не могла вспомнить его возбужденным.
— Я… — Он откашлялся. — Я слышал, что ты работаешь у педиатра.
— Да. У доктора Мартинеса. — Лора сложила руки на груди.
— Я слышал, он очень хороший. — Нервничая, он барабанил пальцами по подлокотнику кресла. — Тебе нравится там работать?
— Очень. Хотя мне предложили поработать в национальной организации «Дети нуждаются в докторах», наладить сбор средств на лечение детей.
— Даже так? — произнес он заинтересованно.
Лора не очень-то хотела говорить об этом. Она узнала об этой работе от женщины, с которой познакомилась, помогая Бренту делать специальный репортаж. Фонд располагался в Вашингтоне. Но она пока не была готова сделать этот шаг.
— Я пока еще не решила, но думаю, что мне бы понравилась эта работа.
Ей показалось, что она заметила гордую улыбку отца.
— Да, ты всегда любила помогать другим.
— Я думаю, что это от тебя, — сказала Лора. — Ты один из самых заботливых людей, которых я когда-либо знала. Я всегда восхищалась тобой.
Он отвернулся, но она заметила, как он сглотнул застрявший комок в горле.
Глубоко вздохнув, она заговорила о другом.
— Ты слышал, что Грег Смит женится?
— Да. Да, я слышал, — напряженно ответил он. — Все в городе были поражены его женитьбой на твоей подружке. Все старые курицы кудахтали несколько дней. Да и молодые тоже.
— Представляю. — Она отвела взгляд, понимая, что если он знал о том, где она работает, слышал о Греге и Мелоди, то он слышал и о ее разрыве с Брентом. Здесь, как во всех маленьких городках, всегда любили посплетничать. Она молила Бога, чтобы отец не начал разговор об этом. Может быть, позже, после того как они немного оттают, неловкость этой встречи уйдет, она сама ему расскажет обо всем.
— Как ты относишься к этому? — спросил он. — Ну, что Грег женится на твоей подруге?
— Я рада за них. — Она искренне улыбнулась. — Я собираюсь быть подружкой невесты на их церемонии в эту субботу, в Первой методистской церкви.
— Да, я слышал.
— А ты бы… — она расправила складки на брюках, — хотел пойти?
В комнате повисла тишина.
— Я мог бы. Если ты думаешь, что невеста и жених не станут возражать.
— Они будут просто в восторге.
— Ты думаешь, они не возражали бы, если я приведу… кого-то?
Глаза Лоры удивленно расширились.
— Я… я думаю, было бы прекрасно, если бы ты привел . кого-то. Да, точно, просто замечательно.
— Ты думаешь? — Он пристально посмотрел ей в глаза.
— Да, папа.
— Тогда ты не возражаешь против нас с Элли?
— Нет! Конечно, я не возражаю! А ты думал, что я буду против?
— Я не знаю, — нерешительно сказал он. — Дети иногда смеются над такими вещами. Я только… — Он замолчал, и в глазах его появилась тоска.
Она быстро подошла к отцу и опустилась перед ним на колени. Он прижал ее к себе крепко-крепко. Она почувствовала поцелуй в макушку, отцовская рука гладила ее по голове.
— О Боже, Лора Бет, я так тосковал без тебя. Я тосковал без тебя так сильно, но после всего, что я наговорил тебе, я не понимал, как все исправить. Я знал, что обидел тебя. Я был не очень хорошим отцом. Прости. Мне жаль.
— Кто сказал, что ты не был хорошим отцом? Ты самый лучший отец, который может быть у девочки. Любому мужчине трудно растить дочь одному, без женщины. Ты всегда был рядом, и я никогда не сомневалась, что ты меня любишь.
— Это ты обо мне всегда заботилась. — Он взял ее лицо в ладони и грустно улыбнулся. — Я никогда не знал, что с тобой делать. Даже ребенком ты была такая тихая, спокойная, словно взрослый человечек. Твоя мама умела тебя развеселить, вы понимали друг друга. Потом, вдруг… — Слезы покатились по его щекам.
Она взяла его за руку.
— Вдруг она ушла, — горько сказал он. — И меня захватило собственное горе настолько, что я… я забыл обо всем и не заботился о тебе. Я только сидел здесь, упиваясь жалостью к себе, а ты взяла на себя заботы обо мне, девочка моя. Потом я обнаружил одну вещь: мы все вырастаем и хотим уйти из дома, и я не мог понять этого. Все эти годы я потерял. Я хотел бы их вернуть, Лора Бет. Я до сих пор хочу их вернуть обратно.
— О, папа, прости. — Она снова обняла его, вдыхая запах крахмальной ткани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35