Быть может, ей надоели его визиты, постоянные приглашения на прогулки и пикники, но она стесняется признаться ему в этом? Или Мэгги не испытывает к нему симпатии? По крайней мере не относится к нему так же серьезно, как он к ней. Нет, Джейк решительно отверг эту мысль. Взять хотя бы сегодняшнее утро, когда он без приглашения заявился к ней домой. Как она его встретила? В ее глазах светилась радость! Джейк видел, с каким энтузиазмом Мэгги приняла его приглашение совершить очередную экскурсию. А как был счастлив Тим! Да и сейчас Мэгги с интересом рассматривала приближающийся остров.
Но что произойдет с их отношениями через неделю? Даже если Джейк не надоел Мэгги и ей нравится проводить с ним время, то как она воспримет его признание, что он обманывал ее целых три недели, выдавая себя за Джейсона Голдинга? Об этом Джейк даже думать боялся.
Паром причалил, и капитан Макдоно объявила, что пассажиры могут сойти на берег. Джейк помог Мэгги и Тиму спуститься по трапу, предложил взять напрокат велосипеды и совершить экскурсию в иммиграционный центр. Пока они шли к пункту проката, Джейк продолжал незаметно наблюдать за Мэгги, пытаясь разгадать, что творится у нее в душе.
Они взяли напрокат два велосипеда, и Мэгги с улыбкой призналась:
– Я давно не каталась на велосипеде. Как бы не упасть!
– Не волнуйтесь, все будет в порядке! – заверил ее Джейк.
Он посадил Тима позади себя, и тот крепко обхватил его руками. Ощутив тепло его тела, Джек вдруг почувствовал, что за две недели сильно привязался к мальчику. Он не прочь был общаться с ним, читать книги, отвечать на его бесконечные вопросы… А еще Джейку очень нравилось, что Тим называет его по имени.
Некоторое время они ехали молча, Мэгги с Тимом с интересом поглядывали по сторонам. Джейку неожиданно вспомнилась Линдси. Она не любила кататься на велосипеде, боялась, что ветер испортит прическу. И в отличие от Мэгги никогда не ходила в шортах и теннисных туфлях, не понимала прелести пикников, была равнодушна к природе…
В полдень они добрались до иммиграционного центра. Джейк предложил сначала перекусить, а потом уж отправляться на экскурсию. Поставив велосипеды у огромного земляничного дерева, все трое сели на траву и достали продукты, которые захватил Джейк.
– Жаль, я не догадался взять с собой скатерть! – огорчился он.
– Ничего, и так все замечательно, – успокоила его Мэгги.
Они ели очень вкусные сандвичи, виноград и кексы "Хостесс", запивая их фруктовым соком из маленьких пакетиков.
– Мэгги, еще раз поздравляю вас с днем рождения! – сказал Джейк.
– Спасибо.
После еды все умиротворенно затихли, и Джейку страшно захотелось попросить у Мэгги прощения за то, что он две недели обманывал ее, притворяясь психотерапевтом. Прямо сейчас, здесь, в присутствии Тима. И признаться, что о встрече с такой женщиной он мечтал всю жизнь…
– Никто больше не хочет есть? – спросила наконец Мэгги. – Еще остались сандвичи.
– Нет, я сыт, – ответил Джейк, глядя ей в лицо.
– Я тоже! – откликнулся Тим.
И снова у Джейка возникло ощущение, что Мэгги хочет о чем-то с ним поговорить, но она лишь молча поднялась и стала собирать в пакет оставшуюся еду.
В иммиграционном центре, куда Джейк, Мэгги и Тим пришли на экскурсию, было сумрачно и сыро. К ним вышел экскурсовод – худощавый, маленького роста азиат – и стал рассказывать, как в недалеком прошлом в поисках лучшей жизни на остров Эйнджел прибывали иммигранты-китайцы. Все внимательно его слушали, а Тим с серьезным видом смотрел по сторонам, то и дело поправляя свои очки.
– Как на остров Эллис в Нью-Йорке, – шепнула Мэгги Джейку, и он молча кивнул.
Джейка в отличие от Мэгги и Тима мало интересовали истории экскурсовода о том, как проверяли грамотность иммигрантов и их физическую выносливость. Все его мысли были заняты Мэгги. Он исподтишка наблюдал, с каким волнением она слушает гида, сочувствуя тяжелой участи несчастных китайцев. Но тут экскурсовод пригласил их в маленький музей, и Мэгги последовала за ним. Тим же стал собирать камешки во дворе под присмотром Джейка. Больше всего мальчика сейчас волновал вопрос: почему Макдоно, капитан парома, сказала, что на острове не водятся белки и бурундуки?
– Джейк, ну как же так? – удивлялся мальчик. – Ведь на острове полно деревьев!
Спустя какое-то время Джейк с Тимом поспешили за Мэгги в маленький музей, демонстрирующий быт китайцев-иммигрантов. Убогие, с низкими потолками бараки без окон, в каждом – двухъярусные узкие койки без постельного белья, металлический стол и раковина.
Мэгги остановилась у стены, стала рассматривать начертанные на ней иероглифы, прочла перевод, сделанный уже после того, как бараки превратили в музей, и лицо ее опечалилось.
– Мэгги, вы чем-то расстроены? – спросил Джейк, подходя к ней и останавливаясь рядом.
– Да… Я только что прочитала перевод, – качая головой, ответила она. – Бедные люди! Здесь сохранились настоящие поэмы… О том, как китайцы прибывали сюда в надежде на лучшую жизнь, о лишениях, которые им приходилось терпеть, чтобы получить вид на жительство. Об одиночестве в чужой стране, о тоске по родине и оставшимся там семьям. Китайцы ощущали себя здесь узниками и мечтали получить долгожданную свободу.
Слушая взволнованные слова Мэгги, Джейк снова подумал, что она – очень добрая, принимает близко к сердцу страдания незнакомых людей, покинувших свою страну и не нашедших счастья в чужой. Почему-то в памяти Джейка возник пыльный, задымленный Окленд, его поросшие сорняками тротуары и дворы, рассказ Мэгги о родном штате Джорджия и о Бобби Семпле, ждущем ее возвращения… Повинуясь порыву, Джейк обнял Мэгги за плечи, хотя и поклялся себе, что никогда больше не позволит ничего подобного, а она улыбнулась и положила голову ему на плечо.
Ощущая ее тепло, Джейк вспоминал их первую встречу, так называемый сеанс психотерапии, распухшее от слез красное лицо Мэгги, ее несчастные глаза… И, не сдержав своих чувств, Джейк вдруг наклонился и поцеловал ее в губы. Они были мягкие, солоноватые на вкус от слезинок, которые Мэгги пролила, жалея несчастных иммигрантов-китайцев.
– Все хорошо, Мэгги, – еле слышно прошептал он. – Все… будет хорошо.
Мэгги ничего не ответила, лишь молча кивнула, а Джейк еще крепче прижал ее к себе и внезапно произнес:
– Мэгги, не уезжайте из Сан-Франциско. – Он нежно коснулся губами ее щеки. – Я не хочу, чтобы вы уезжали. Останьтесь со мной, Мэгги…
Они возвращались домой поздно вечером. Тим дремал на сиденье между Джейком и Мэгги, но сразу проснулся, когда грузовичок остановился перед "Эмбаркадеро-Армс". Попыток обнять или поцеловать Мэгги Джейк больше не делал. Во-первых, он боялся, что Мэгги удивит его странное поведение, ведь он – ее врач, а не приятель, а во-вторых, его не покидало ощущение, что Мэгги чем-то обеспокоена, но не решается поделиться с ним своими проблемами. А если ей действительно неприятны его объятия и поцелуи и она просто стесняется сказать ему об этом?
Впрочем, больше всего Джейка волновало иное: что будет, когда закончится курс психотерапии? Как он признается Мэгги, что обманывал ее на протяжении долгого времени, выдавая себя за другого? Какие слова подберет, чтобы убедить Мэгги простить его и… остаться с ним?
Они вошли в дом, Тим сразу побежал в спальню, посмотреть, чем занимается котенок. Мэгги направилась на кухню, и Джейк последовал за ней. Услышав его шаги, Мэгги обернулась и с улыбкой произнесла:
– Джейк, спасибо вам за все.
– За что, Мэгги? – удивленно спросил он.
– За все! За подарки ко дню рождения, за чудесную прогулку на остров.
– Я рад, что вам там понравилось.
Мэгги хотела еще что-то сказать, но передумала и лишь покачала головой. Джейк понимал, что время позднее, ему пора уходить, но так не хотелось оставлять Мэгги! А может, прямо сейчас признаться ей во всем?
– Мэгги… – неуверенно произнес он. – Да?
"Но что сказать? Мэгги, я хочу, чтобы вы знали… все, о чем я вам говорил, – правда… Я люблю вас, я мечтаю быть с вами рядом… Я обманывал вас, притворяясь психотерапевтом, но только лишь потому, что искренне хотел вам помочь…"
Джейк уже открыл было рот, чтобы произнести первую фразу, но в этот момент в гостиной раздались телефонные звонки – очень громкие и настойчивые. Мэгги шагнула к двери, но на мгновение остановилась и, обернувшись, быстро произнесла:
– Пойду узнаю, кто это так поздно звонит.
– А мне пора домой, – избегая ее взгляда, пробормотал Джейк, взял свою куртку и побрел в коридор. – Спокойной ночи, – произнес он, открывая дверь. – Надеюсь, во вторник мы увидимся?
Мэгги молча кивнула и закрыла за ним дверь. Несколько мгновений Джейк стоял и слушал, как она запирает замки и дверную щеколду, а потом, тяжело вздохнув, стал медленно спускаться по старым каменным ступеням.
Сидя в своем грузовичке, Джейк ни на минуту не переставал думать о Мэгги и представлять, чем они сейчас с Тимом занимаются. Наверное, уже легли спать, устав после долгой прогулки. Вот если бы они с Мэгги познакомились при иных обстоятельствах, а не в офисе этого доктора Голдинга! На улице, в церкви или в банке, где работает Мэгги. Так нет же, угораздило Джейка делать замеры на стенах в кабинете психотерапевта именно в тот момент, когда там появилась Мэгги! А потом началась вся эта ложь…
Почему Джейк не признался сразу, что он не доктор Голдинг? Ведь он мог бы сказать: я не врач, но хочу вам помочь и надеюсь, мне это удастся. И уж если он по собственной глупости и опутал себя паутиной лжи, как выразилась его мать, то хотя бы не надо было торопиться с поцелуями и объятиями! Ведь теперь, когда Мэгги узнает об обмане, она решит, что Джейк просто использовал ее. Ну и чем же он лучше того парня, Джеффа, который сначала воспользовался доверчивостью юной Мэгги, а потом бросил ее? Ничем.
Джейк вспомнил реакцию Мэгги на его просьбу не уезжать и остаться с ним: она промолчала, не проронив ни слова. А как ей еще поступать? Бросаться ему на шею? Правильно сделала, что промолчала, ведь она принимает его за врача, хотя теперь, наверное, очень удивляется его странным психотерапевтическим сеансам… Ну и как признаться в обмане?
Грузовичок свернул в сторону и через несколько минут остановился перед домом. Джейк открыл дверцу, спрыгнул на землю и залюбовался своим домом. Да, они с ребятами потрудились на славу! Дом получился замечательный. Наружная обшивка из кедра, каминная труба выложена речной галькой. Кажется, будто дом стоял здесь всегда, он очень органично вписался в ландшафт.
Джейк прошелся по просторным комнатам, и его шаги гулким эхом отдались от стен. Вчера провели электричество, завтра маляры придут красить стены, а в понедельник полы застелют коврами.
Когда Джейк только приступал к строительству, он очень торопился, подгонял свою команду, постоянно просил работать быстрее. Он так надеялся, что в этом доме…
Джейк горестно вздохнул и, покинув дом, побрел к грузовичку. Забрался в кабину и стал прикидывать, как провести остаток вечера. Возвращаться в трейлер ему не хотелось, и он решил заехать в офис и посмотреть, не оставила ли ему Этельда какое-нибудь сообщение или поручение. Включил мотор и выехал на дорогу, ведущую к Петалуме.
В офисе, как и предполагал Джейк, было темно и пусто. Пунктуальная Этельда каждое утро приходила в офис ровно в семь и в четыре дня отправлялась домой. Иногда она работала и по выходным, выполняя специальные заказы. Джейк включил свет, подошел к холодильнику и, открыв его, увидел бутылку пепси-колы и пакет молока. Взял кофейник, наполнил водой и поставил варить кофе. На столе лежала папка с надписью "Реконструкция офиса доктора Годдинга", к ней был прикреплен листок розовой бумаги, на котором витиеватым почерком Этельды было написано: "Звонил доктор Голдинг. Хотел поговорить с подрядчиком, но не со мной, а с тобой. Женщина-подрядчик – это выше его понимания, поэтому беседовать со мной он не пожелал…"
При одном упоминании о докторе Голдинге Джейка передернуло. С некоторых пор он уже не мог слышать это имя и очень сожалел, что они с Этельдой взялись за ремонт в его офисе. Но вместе с тем… если бы не этот заказ, он никогда бы не познакомился с Мэгги Айви. Господи, как все перепуталось и переплелось!
Джейк налил в чашку горячий кофе, выпил его и несколько минут сидел с задумчивым видом. Настроение было отвратительным, он ощущал себя одиноким и несчастным, хотелось с кем-нибудь поговорить, излить душу. Вот если бы можно было вернуться к Мэгги… Нет, этот вариант исключен. Но есть еще один человек, который непременно выслушает его и даст хороший совет. Джейк порывисто поднялся из-за стола, вышел из офиса и, сев в свой грузовичок, поехал к старшему брату.
Услышав в телефонной трубке громкий настойчивый голос Джины, Мэгги досадливо поморщилась. Господи, зачем она подошла к телефону! Могла бы догадаться, что только Джина имеет дурацкую привычку звонить поздно вечером, когда люди ложатся спать. А может, и хорошо, что она позвонила, отвлекла Мэгги, которая уже собиралась признаться доктору Голдингу в любви. Прямо на кухне, у окна.
– Ты соображаешь, что делаешь? – набросилась на нее Джина.
– А что я делаю? – растерянно спросила Мэгги. – О чем ты говоришь?
– Я говорю о вашей интрижке с доктором Голдингом! – запальчиво крикнула Джина.
Ошеломленная Мэгги попыталась возразить, но Джина не дала ей опомниться.
– И ты еще утверждала, будто ваши отношения не выходят за рамки официальных! – Голос Джины звенел от негодования.
– Ну… я не знаю, что ты имеешь в виду, – пролепетала Мэгги.
– А то, что он тебя несколько раз целовал! – торжествующе объявила Джина.
– Откуда ты знаешь про поцелуи? – быстро спросила Мэгги, тотчас сообразив, что выдала себя.
– Мне рассказал об этом Тим!
– Тим? – изумилась Мэгги. – Ты… ты допрашивала моего сына? – возмутилась она. – Как ты посмела?
– Господи, Мэгги, какая же ты наивная, – со вздохом проговорила Джина. – Совсем как ребенок. – И, помолчав, добавила: – Ну ничего, я выведу этого типа на чистую воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38