Она наблюдала за Чадом, прикрыв глаза рукой от яркого солнца.
— Ты должна обзавестись шляпой, — фраза прозвучала как приказ. — Или ты сожжешь свою нежную кожу до конца недели.
Конечно, он знал, что у нее нежная кожа, ведь он ласкал ее вчера вечером… Стараясь не обращать внимания на тепло, которое разлилось в ней от его близости, Лорен ослепительно улыбнулась ему.
— Немного солнечных лучей мне не повредят, но все равно, спасибо за заботу.
Ее слова смутили Рафа. Она специально поблагодарила его, чтобы вывести из равновесия! Он сжал губы и отвернулся.
Лорен отпраздновала свою маленькую победу легкой улыбкой. К концу следующей недели она вытащит этого человека из затворничества. Будучи работником социальной сферы, она общалась с разными детьми. Некоторые словно говорили всем своим видом — отойдите и держитесь от меня на расстоянии, потому что я не заслуживаю нежности и любви. У Лорен был огромный опыт, как общаться с детьми, выбравшими себе этот довольно своеобразный способ защиты. И хотя Раф уже вырос из детского возраста, она видела перед собой всю ту же защитную реакцию.
Лорен шла следом за Рафом, чтобы не терять Чада из вида. Бронвин уже находилась на самой границе луга, где он перетекал в склон холма.
— С Чадом ничего не случится без присмотра? — с волнением спросила Лорен. Она беспокоилась, что мальчик может упасть с лошади.
— Все будет нормально, — уверил ее Раф. Он положил руку на жердь и облокотился об ограду. Обманчиво расслабленная поза позволяла перенести вес с больной ноги. — Я показал ему границы, за которые он не должен заезжать. Чад доказал, что умеет обращаться с лошадьми. Он неплохо ездит верхом, а Бронвин — моя самая смирная кобыла., Между ними повисло молчание. Лорен торопливо искала тему разговора, интересную и легкую, которая не угрожала бы эмоциональным барьерам Рафа. Они оба отчаянно нуждались хотя бы в приятельских отношениях, чтобы прожить рядом целую неделю.
Лорен сосредоточилась на Чаде, на единственном человеке, который их связывал. Мальчик не показывал никаких признаков усталости или скуки. Он держался в седле очень естественно. Проезжая мимо них, он издал ликующий вопль. Его радость была заразительной и принесла Лорен настоящее счастье. Девушка вздохнула с глубоким удовлетворением.
— Видишь эту улыбку на лице Чада? — шепотом спросила Лорен, словно не желая разрушать замечательное ощущение безбрежной радости. — Все, что мне нужно, — это такая беззаботная улыбка на лицах моих подопечных. Тогда я получаю удовольствие от своей работы.
Раф наконец взглянул на Лорен. В его глазах она увидела только прохладное любопытство.
— В чем состоит твоя работа? Исполнение детских желаний?
— Да, — кивнула Лорен. — Вот как сейчас, здесь, на твоем ранчо. Я знаю, что неделя — всего лишь краткий миг по сравнению с остальной жизнью. Но за семь дней Чад получит светлые воспоминания, на которые он с любовью, будет оглядываться в трудную минуту. Это и есть цель фонда «Светлое начало».
Раф склонился к ней. Широкие плечи заслонили солнце. У Лорен мелькнула мысль, что его плечи хороши не только для того, чтобы на них смотреть или их обнимать. Если нужно, они могут и защитить.
Внимательный взгляд Рафа сосредоточился на ее губах. Они тут же отозвались покалыванием. Слишком легко Лорен вспомнила головокружительный поцелуй, восхитительные объятия и пламенную страсть, вспыхнувшую между ними. Она мечтала вновь испытать его близость… Возможно, в следующий раз они не будут спешить, а позволят разгореться дразнящей жажде, и сильные руки Рафа обнимут ее тело, а потом ладони лягут на ее грудь…
— Почему ты делаешь это?
Она смутилась под его пристальным взглядом. У нее возникло странное чувство, что Раф читал ее мысли.
— Э-э-э… Делаю что?
Усмешка расцвела на его губах. Лорен залюбовалась открытой искренней улыбкой и едва не прослушала сказанное им.
— Почему ты выходишь за рамки своей работы, чтобы исполнить детские мечты?
Ну, по крайней мере это простой вопрос, не предназначенный для того, чтобы обидеть ее. Лорен отбросила назад прядь волос и посмотрела на Чада, вспоминая, как возникла идея фонда.
— Я начала работать в социальной сфере приблизительно пять лет назад. Мне не потребовалось много времени, чтобы найти общий язык с осиротевшими детьми. Они приезжают в приют такими потерянными, одинокими и очень испуганными. — Ее голос смягчился. — Их жизнь кажется им ненадежной, туманной. Ты понимаешь?
Он кивнул. Его глаза излучали глубокое сочувствие. Его молчаливое понимание навело Лорен на мысль, что Раф испытал много горя и знает, через что прошли эти дети. Но вспомнив, как он ощетинился в ответ на вопросы о личной жизни, Лорен умерила свое любопытство.
Она выросла в покое и заботе. У нее было все, что нужно ребенку, она получала все, что хотела. Лорен понимала, что ей просто повезло, поэтому она хотела поделиться своей удачей с детьми, которым не досталось ни заботы, ни ласки. Лорен сожалела лишь о том, что ее мать не понимала стремлений дочери и не разделяла ее желаний. Но это было лишь частью проблемы. Мать никогда не интересовалась учрежденным ею фондом. Родители Лорен считали «Светлое начало» всего лишь хобби, способом занять время, пока дочь не выйдет замуж. Они не сомневались, что рано или поздно Лорен угомонится, заведет семью и будет достойной женой какого-нибудь аристократа с голубой кровью. Лорен хотела выйти замуж и еще больше хотела иметь собственных детей, но она собиралась родить их от человека, который будет понимать, что «Светлое Начало» — важная часть ее жизни. Пока ни один из женихов не отвечал этому требованию.
Лорен отогнала неприятные мысли и сосредоточилась на предмете разговора:
— Большинство детей, которые попадают в детские приюты, чувствуют себя сиротами. Неважно, что привело их к нам — отказ родителей, пренебрежительное отношение или даже насилие в семье. Когда я впервые встречаюсь с ребенком для разговора, я хочу вселить в него немного уверенности. У меня в кабинете стоит коробка, полная разных игрушек. Первое, что я делаю, это предлагаю ребенку выбрать себе одну. Это маленький символический подарок, но в то же время игрушка останется с ним навсегда, будет принадлежать только ему. Она становится первой каплей стабильности и безопасности в их новой жизни.
Лорен поняла, что Раф заинтересовался ее рассказом. Она поразилась, насколько приятно говорить о своих делах с человеком, который не презирает их, не считает женским капризом. Наслаждаясь безраздельным вниманием Рафа, она продолжила:
— Время от времени я сталкиваюсь с детьми, чья ситуация сильно отличается от остальных. Например, Чад. — Лорен помахала рукой мальчику, который быстро проскакал мимо них. Он потерял обоих родителей, у него нет родственников. Он будет жить в приемной семье, пока его не усыновят или опять не откажутся. Как я уже говорила, он считается слишком взрослым для усыновления. Скорее всего, Чаду не удастся прижиться в чужой семье. Он уже побывал в двух приемных семьях, с тех пор как погибли его родители. Чада ждет нелегкая жизнь. И я действительно хочу доставить ему немного радости. Когда я вижу, каким счастливым он стал, пусть даже всего на неделю, я понимаю, что работаю не напрасно. Раф сдвинул шляпу на затылок.
— Ты невероятно самоотверженна. Но как ты это делаешь? Я хотел сказать, разве для исполнения желаний не нужны деньги?
Лорен пожала плечами.
— Я могу позволить себе такие траты, — с улыбкой ответила Лорен. — Фонд был основан с внушительным начальным капиталом, который достался мне от бабушки два года назад, когда мне исполнилось двадцать пять. Я единственный ребенок в семье, ее единственная внучка, поэтому бабушка расщедрилась. Я поместила деньги в хорошее дело. Мне хочется думать, что бабушка одобрила бы вклад, если бы была жива. — В отличие от матери, которая считала фонд пустым капризом. Несмотря на возражения со стороны матери, Лорен не сожалела о своем решении. Фонд приносил Лорен много удовольствия, ей нравилось общаться с детьми. Она глубоко вздохнула:
— Я надеюсь, что со временем смогу сделать еще больше.
Раф с любопытством посмотрел на Лорен.
— Что именно?
— Что-нибудь более масштабное. Возможно, лагерь. Я бы хотела купить участок, чтобы дети могли путешествовать по нему верхом, — сказала Лорен с волнением в голосе. — С одной стороны, дети попадали бы в настоящие приключения. А с другой стороны, такие походы помогли бы им обрести самостоятельность.
Раф задумался над услышанным, но внезапно у него вырвалось:
— У тебя нет проблем с деньгами, да? В его голосе не слышалось осуждения, только догадка.
— Да. Мои родители богаты. Но мне нравится думать, что я сделаю это на свои средства, без их поддержки. Я сама зарабатываю деньги, я сама купила автомобиль, вношу свою долю платы за квартиру, которую снимаю с подругой Эми. Все, что у меня есть, я купила на заработанные деньги.
В глазах Рафа появилось уважение, — А чем занимаются твои родители?
— Мой отец адвокат. У него собственная фирма. А мама занимается тем, что ищет мне подходящего мужа. Это очень трудное занятие. — Хотя в голосе Лорен звучали шутливые нотки, она не видела ничего хорошего в том, что мать вмешивается в ее жизнь.
Раф недоверчиво моргнул, словно не понял шутки.
— Разве ты не хочешь замуж?
— О, разумеется, хочу, — ответила Лорен без колебаний. — Но только за того, кого я выберу сама.
Затуманенный взгляд Рафа скользнул по ее телу, неторопливо прошелся по плавным изгибам груди и бедер. Лорен окатило теплой волной, грудь напряглась под тонкой тканью футболки… К тому моменту, как Раф поднял глаза, сердце Лорен бешено колотилось.
— Думаю, тебя окружают толпы поклонников… Тебе есть из чего выбирать, — пробормотал Раф срывающимся голосом.
Нет, она не позволит Рафу узнать, как сильно действуют на нее его взгляды и это волнение в голосе. Девушка повернулась к Чаду. Мальчик соскочил с лошади и собирал дикие цветы. Легкая улыбка расцвела на губах Лорен. Хорошо, что природа взяла верх над горем мальчика. Но все же… Еще долгие годы он не сможет оправиться от своей страшной потери. Лорен понимала это.
Почувствовав себя увереннее, она перевела взгляд на Рафа.
— Я ходила на свидания, — призналась Лорен, предполагая, что он ждет от нее ответа. — Но мне кажется, кроме симпатии нужно кое-что еще, чего я пока не встретила.
— И что же? — растягивая слова, спросил Раф. Лорен глубоко вздохнула и ответила:
— Любовь.
В серых глазах вспыхнула насмешка.
— Ты веришь в сказки?
Лорен немедленно ощетинилась.
— Что плохого в том, что я хочу любви? — прямо спросила она и с вызовом посмотрела на циничного ковбоя, который изо всех сил делал вид, что прекрасно обходится без любви.
— Ничего. Думаю, ничего, — буркнул Раф, глядя мимо нее.
— Видишь ли, я мечтаю о любви потому, что мне не нравятся отношения между моими родителями, — мягко объяснила Лорен.
Признание озадачило Рафа. Он в замешательстве посмотрел на девушку.
— Какие отношения?
Вспомнив о родителях, Лорен почувствовала привычную грусть. Она не хотела повторять их ошибки.
— Вынужденный брак.
Раф вздернул темную бровь, не в силах скрыть любопытство. Лорен пояснила:
— Они поженились, потому что моя мать забеременела. Формально они вместе, но живут каждый своей жизнью. Я хочу иметь семью, основанную на уважении и общих интересах. Неужели так странно хотеть любви? Что необычного в том, что я хочу выйти замуж за человека, который будет уважать мои интересы?
— Ничего, — спокойно ответил Раф. В его голосе звучало больше доброты и сострадания, чем он выказывал до сих пор. — Нет, в твоих желаниях нет ничего не правильного или странного.
Лорен взволнованно провела ладонью по волосам. Она вновь вспомнила о матери с ее стремлением найти идеального мужа для дочери.
— Мне непросто отстаивать свои желания. Мама подсовывает мне напыщенных высокомерных женихов, которые хотят иметь примерную жену-наседку, а не равноправного партнера в браке. — Она замолчала, услышав, как Раф саркастически хмыкнул.
Лорен ощутила разочарование. Она ожидала увидеть теплую улыбку на его полных чувственных губах или услышать смех. Лорен знала, что в его душе Рафа прячется веселый человек. Проклятый угрюмый ковбой!
— А как насчет тебя, Раф? — небрежно спросила Лорен. — Ты был женат?
Раф тут же напрягся. Как он ни пытался, ему не удалось сохранить на лице безразличное выражение.
— Нет.
— Или помолвлен? — настаивала Лорен. Проклятая женщина! Откуда в ней столько любопытства?
— Никогда. — За годы блистательной карьеры у Рафа было несколько несерьезных романов. Однако после несчастного случая он не мог обременять своим обществом женщин. Ни одна из них не заслуживала участи стать несчастной женой инвалида. Он привык жить с этой мыслью.
Лорен, нахмурившись, смотрела на него своими синими глазами.
— Разве тебе не хочется иметь детей и жену? Тебе не кажется, что ранчо великовато для одного?
Раф покачал головой. Он боялся, что это невозможно. Особенно, если говорить о детях.
— Нет!
— Да ладно тебе, — мягко сказала Лорен, похлопав его по руке. — Верится с трудом. Разве здесь можно жить одному?
Раф вздрогнул от ее неожиданного прикосновения.
— Мне нравится моя жизнь, — резко ответил он.
— Одинокая и безрадостная? — нахально продолжала Лорен.
Раф разозлился.
— Простая и легкая.
— Ты осторожничаешь, да? — не унималась Лорен. — Спрятался от мира на уединенном ранчо и не общаешься с людьми. Если никто не подберется слишком близко, то тебе не придется рисковать своим сердцем, так?
Раф сузил глаза, но Лорен не испугалась его грозного вида.
— Когда тебе говорят, что у тебя сладкие губы, тебя это волнует?
Лорен покраснела, но не растерялась.
— Ты первый, кто это сказал. Но не переживай, я умею справляться с минутными порывами, ковбой.
Раф не возражал. Вчера вечером Лорен это показала. Он хотел преподать урок упрямой женщине, а вместо этого… Обжигающий поцелуй не давал Рафу уснуть всю ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17