Я быстро освоила эту науку и редко оставалась голодной. Другие были не так удачливы. Либо ты можешь воровать, либо нет. Не все способны на это. Я, как вы понимаете, не имею в виду моральную сторону вопроса.— Значит, ты научилась воровать по необходимости? — спросила Джейн.— Я — сторонница принципа выживания.— Ради того, чтобы выжить, вы готовы пойти на все? — поинтересовался Люк.Она с вызовом посмотрела ему прямо в глаза.— Именно так!— Но я все же не очень поняла, как, работая в музеях и выполняя свою дневную норму, ты стала такой горячей поклонницей Моне? — вмешалась Джейн.Тесс перевела взгляд с Люка на нее и облегченно вздохнула.— Я впервые увидела его картины в Музее Басса, мне было тогда девять лет. Там выставлена великолепная коллекция полотен старых мастеров эпохи рококо и барокко, были там и импрессионисты. Конечно, в девять лет меня совершенно не интересовало, кто из них кто. Просто однажды в дождливый будний день мне никак не удавалось собрать дневную выручку. Уже близилось время закрытия музея, я пребывала в полном отчаянии, ведь у меня не было и половины дневной нормы. День накануне был таким же неудачным, а я была голодна. — Тесс на какое-то мгновение умолкла, устремив задумчивый взгляд на хрустальный бокал, который был в ее руке. — Так или иначе, — очнувшись, продолжила она, — я пребывала в полном отчаянии. Мне казалось, что нет ни добра, ни красоты. Но, завернув за угол, я оказалась нос к носу с картиной Моне. Это был один из этюдов его известной картины «Кувшинки. Зеленая гармония». Я просто остолбенела — так меня захватило увиденное. Я не могла оторвать глаз от нее. Я словно сама скользила по воде, и кувшинки касались моего тела. Я физически чувствовала эти прикосновения, дышала чистым прозрачным воздухом, упивалась красотой солнечного летнего дня. Это было потрясающе! Одно из самых прекрасных мгновений в моей жизни. Тогда-то Моне и покорил меня навсегда.— А вы выполнили свою норму? — тихо спросил Люк.— Нет, — пожала плечами Тесс, — но из-за Моне меня это не очень огорчило.Джейн поспешно перевела разговор на обсуждение каких-то драгоценностей, выставленных на аукцион, и Тесс с облегчением ухватилась за возможность уйти от воспоминаний. Любое напоминание о Майами и Карсвеллах до сих пор причиняло ей боль.К концу обеда она уже вся изнервничалась и сидела как на иголках. Ее не оставляли мысли о том, что она бессовестным образом обманывает достойную женщину. Кроме того, она не знала, куда деваться от испытующего, колючего взгляда Люка. Тесс облегченно вздохнула, когда Люк и Джейн перешли к кофе и завели неспешный разговор о сестре Люка Мириам и ее неуемном интересе к бывшим спортсменам. На Тесс навалилась страшная усталость, и она даже начала клевать носом, мечтая о спасительном сне.— Боже мой, бедное дитя! — Джейн прервала Люка и повернулась к Тесс. — Хватит зевать, как гиппопотам, отправляйся спать.— Вы гоните меня, потому что вам надоело мое общество? — без обиняков поинтересовалась Тесс. — Я была недостаточно остроумна?— О чем ты говоришь? Нам было очень интересно с тобой побеседовать, но двадцать минут назад я заметила, что ты устала, и решила больше не мучить тебя расспросами. Иди спать, Тесс.— Слушаюсь, мэм.Тесс попрощалась и с удовольствием покинула гостиную, избавившись таким образом от пытливого взгляда своего главного противника — Люка Мэнсфилда. День был длинным и напряженным, думала Тесс, медленно поднимаясь по ступенькам на второй этаж. Поэтому она так устала. В такой ситуации лучше не вступать в бой с противником, а спастись бегством. Хороший отдых и долгий сон помогут ей восстановить силы, вернуть душевное равновесие. «А вот тогда, дорогой мистер Мэнсфилд, я с удовольствием встречусь с вами в поединке, и мы еще посмотрим, кто кого».Она открыла дверь в комнату Элизабет и тихо застонала. Боже, ничего не изменилось! Возникшее днем странное ощущение никуда не исчезло и по-прежнему давало о себе знать. Перед обедом она распаковала свои вещи, а в ее отсутствие кто-то разобрал постель и включил настольную лампу. Если бы она была пятилетней девочкой, то быстро забралась бы в кровать, чувствуя себя при этом счастливой и безмятежной, — одним словом, как в раю.Но Тесс была двадцатипятилетней женщиной, которая, не жалея себя, трудилась в течение последних лет, чтобы сотворить рай в своей собственной душе, которым она не собиралась ни с кем делиться. Но эта комната действовала на нее странным образом, ее личность как бы раздваивалась, и это было не очень приятно. Однако Тесс пришла к мысли, что, может быть, это не так уж и плохо — надо лишь попытаться извлечь из этого выгоду. После долгих раздумий Тесс решила, что стоит проникнуться духом этой комнаты и на некоторое время вообразить себя настоящей Элизабет.Она неторопливо разделась, затем натянула на себя большую белую пижаму, мягкую и удобную, провела щеткой по волосам и поискала глазами книжку, которую можно было бы почитать на ночь, чтобы поскорее уснуть. Ее взгляд остановился на ящике с игрушками. Медленно, как во сне, она пересекла комнату и, присев около него, приподняла деревянную крышку. Многочисленные игрушки, книги, игры, плюшевые звери были аккуратно уложены внутри. Когда-то все это принадлежало Элизабет. Книжки, естественно, были детскими. Сначала ее взгляд остановился на «Приключениях Винни-Пуха», затем она равнодушно скользнула глазами по глянцевой, яркой обложке «Волшебника из страны Оз». Она не читала эти книги в детстве, не собиралась она читать их и сейчас. Вспомнив о том, что Джейн разрешила ей брать любую книгу из библиотеки Кушманов, Тесс захлопнула крышку ящика и поднялась.Чтобы не шуметь и не беспокоить Люка и Джейн, Тесс отправилась в свое путешествие босиком. Она спустилась по задней лестнице и осторожно открыла дверь библиотеки. Люк стоял у камина, выложенного из мелких камней, держа в руке стакан с бренди. Он пристально вглядывался в него, словно хотел найти ответы на мучившие его «верные» вопросы.— Ой! Простите, — проговорила Тесс, входя в комнату как ни в чем не бывало, будто бы это зеленоглазое исчадие ада ее абсолютно не интересовало. — Я не хотела потревожить вас. Я только хотела взять что-нибудь почитать — например, «Памелу» Ричардсона. Еще раз — извините за вторжение. Я только на пару минут и сразу же уйду.Пристальный взгляд Люка пригвоздил ее к месту.— Вы ищете «Памелу»? Зачем? Вы ведь буквально засыпали за ужином над чашкой шоколада.Тесс отвернулась от Люка и стремительно прошла к шкафу, надеясь отыскать книгу и побыстрее исчезнуть из библиотеки.— Уверена, что Ходжкинс добавляет в горячий шоколад кофеина. Я просто убеждена в этом, — преспокойно ответила она Люку.— Он ненавидит жестоких людей и грязные игры даже больше, чем я. Но это и понятно, поскольку он долго работает у Джейн и желает ей только добра.— К счастью, Джейн больше полагается на свое собственное мнение, чем на суждения дворецкого или своего сторожевого пса. Ой, простите, я оговорилась. Хотела сказать — своего адвоката.— Пустяки. Этот сторожевой пес будет оберегать Джейн от ваших махинаций до последнего вздоха.— Ничего иного я и не ожидала, — заметила Тесс, отыскивая на книжных полках злосчастную «Памелу».— Кто вы такая на самом деле, Тесс Алкотт?— Ну, вы меня окончательно достали. Я непременно сообщу вам, когда узнаю наверняка.— Итак, вы намерены до конца разыгрывать эту историю с амнезией?Тесс буквально задохнулась от ярости и, резко повернувшись к Люку, спросила:— Вы помните свой день рождения, когда вам исполнилось пять лет?Люк несколько опешил от столь внезапной атаки.— Конечно, помню.— Вы помните, как выглядела ваша детская комната?— Ну конечно.— А вы помните, какое у вас тогда было любимое блюдо?— Да.— Ну а я ничего этого не помню! — резко бросила ему Тесс. — Вы, возможно, очень ловкий адвокат, Мэнсфилд, но выведать у меня что-нибудь конкретное обо мне вы не сможете. Игрок-то из вас никудышный!Она снова повернулась к книжным полкам, пытаясь взять себя в руки. В библиотеке воцарилась тишина. Казалось, она длилась вечность.— Я начинаю думать, что вы правы, — мягко заметил Люк, — я не столь искушен в выведывании и выпытывании всяческих секретов и не умею втираться в доверие так успешно, как вы, но я все равно помешаю провернуть вам эту грязную авантюру. Вам меня не победить.— Я знала, что вы начнете спорить. Мужское самолюбие не может признать свое поражение, — сказала Тесс, привставая на цыпочки, чтобы прочитать корешки книг на верхних полках. Как ей хотелось чувствовать себя спокойно, но даже сейчас она не могла расслабиться. — Но тем не менее вы правы, Мэнсфилд. Я не смогу победить, потому что я не могу проиграть. Я ищу свое прошлое, если вы не забыли. Не знаю, как насчет Джейн, но вас-то в моем прошлом точно не было. В конечном счете я сама проведу свое собственное, очень тщательное расследование, чтобы восстановить истину. Так зачем сейчас тратить силы на пустую болтовню? Я бы на вашем месте, Мэнсфилд, поберегла горло для пламенных выступлений в суде.За ее спиной послышался сдавленный смех. Даже не оборачиваясь, она знала, что Люк стоит, облокотившись о каминную полку, и изучает ее с головы до пят.— Вы забавно выглядите в этой пижаме, — заметил Люк.Тесс заставила себя непринужденно рассмеяться и, взяв найденную «Памелу», повернулась к нему. Его руки на этот раз не были заняты стаканом, и от этого он казался еще опаснее.— Мне она тоже нравится — очень удобная. Я считаю, что предпочтение всегда надо отдавать целесообразности, нежели внешнему виду, — спокойно, еле сдерживая кипевшее в ней раздражение, ответила Тесс. — В моей работе бывают непредвиденные случаи, когда необходимо быстро исчезнуть, а это означает, что не остается времени на то, чтобы одеться, особенно если ты спишь раздетой догола…Широкая улыбка озарила лицо Люка, на мгновение сбросив с него привычную маску цинизма.— А вот на это я бы с удовольствием посмотрел.— Шесть французских жандармов имели такую возможность, правда, для них все это закончилось плачевно, поскольку начальство устроило им взбучку. — Тесс направилась к дверям. Ей казалось, что этот путь никогда не закончится. — Шок, испытанный при виде обнаженной девушки, бегущей по крыше здания Национального банка, удержал бедных парней от стрельбы, и я смогла улизнуть невредимой. Позже я слышала о некоем грабителе Американского банка, который работал в голом виде. Что ж, авторитетно могу заявить, что, если вы видели кого-то только в раздетом виде, вы никогда не узнаете этого человека в одежде.— В вашем случае это не сработало бы, — пробормотал Люк, и его взгляд заставил девушку замереть. — Вам повезло, что вы не встретили этих жандармов на следующий день — они бы вас узнали. Одежда не в состоянии скрыть вашу великолепную фигуру.— Вам нравится делать комплименты?— Да, иногда случается, — согласился Люк, удивляясь самому себе. — Вот, помню, однажды я произнес несколько восторженных слов в адрес своей сборной по гребле в Гарварде, в другой раз это было совсем недавно… — Люк медленно приближался к Тесс.— Э-э, да я вижу, вы — горячий парень, — насмешливо заметила Тесс. — Будьте осторожны, Мэнсфилд, надо сдерживать свой темперамент, иначе вы можете потерять голову. Надо контролировать свои эмоции, — Тесс с усмешкой продолжала издеваться над ним.— Сейчас я был бы не против на некоторое время потерять контроль над собой, — вздохнул Люк.Его рука невольно потянулась к щеке Тесс и, коснувшись ее, замерла на какое-то мгновение. У Тесс перехватило дыхание. Она никогда не думала, что прикосновение мужчины может быть таким нежным. Когда же Люк наклонился к ней, ей показалось, что земля покачнулась у нее под ногами и сама она проваливается в какую-то пропасть.— Люк… — прошептала она в полной растерянности.Его губы мягко коснулись ее рта, и они приникли друг к другу в долгом поцелуе. Тесс показалось, что внутри ее проснулось нечто незнакомое ей раньше, может быть, это была дремавшая в ней страсть? Она приподнялась и обвила руками шею Люка, прижавшись к нему всем телом. Люк с протяжным тихим стоном обнял ее, чувствуя своим телом каждый изгиб ее стройной фигуры. Его объятия становились все более жаркими, а поцелуи все более чувственными.Райское блаженство, неведомое ей ранее, охватило Тесс.Но в следующую секунду оно внезапно исчезло. Здравый смысл возобладал, и она резко отпрянула от Люка. Одной рукой она прижимала к груди книгу, другую судорожно прижимала ко рту.— Что, черт возьми, вы себе позволяете? — наконец выдохнула она.Так же, как и она, он с трудом приходил в себя и едва мог дышать. Он опустил глаза, и она увидела промелькнувшие в них гневные искры.— Я мог бы задать вам тот же вопрос, моя дорогая Элизабет. Как далеко вы могли бы зайти, чтобы склонить меня на свою сторону?Что-то прекрасное, только что зародившееся в душе Тесс, в одно мгновение умерло. О Боже, он просто использовал ее! Это был всего лишь эксперимент! Как глупо она попалась, размякнув от его поцелуев! У нее зачесались руки от нестерпимого желания влепить ему хлесткую пощечину, чтобы сбить спесь с его красивого и надменного лица. Но вместо этого она еще крепче прижала к себе томик.— Не думайте, что с помощью вашего мужского обаяния вы сможете устроить мне ловушку, — резко произнесла она. — Я не настолько глупа и не так безрассудна! — После такой отповеди она удалилась из комнаты, захлопнув за собой дверь. 5 Выйдя из душа, Люк обернул полотенце вокруг бедер и направился к телефону, стоявшему на ночном столике. Он набрал бостонский номер, назвал свое имя, и его немедленно соединили с главой детективного агентства «Болдуин Секьюрити».— Лерой? Это Люк Мэнсфилд. Есть что-нибудь на Ванштейна?— Люк, — раздраженно начал Лерой Болдуин, — ты задавал мне этот вопрос уже четыре раза вчера и пять раз позавчера. Если бы ты прекратил трезвонить с утра до вечера, я бы давно сделал свою работу.— Хочешь сказать, что ничего не нашел?Лерой тяжело вздохнул:— Да у меня не было на это времени, ведь ты постоянно отвлекаешь меня своими звонками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42