https://wodolei.ru/catalog/stoleshnicy-dlya-vannoj/
Без рубинов Цвинглер имел вид воина, потерявшего доспехи, и вид этот говорил о том, что он надолго выбыл из игры.
Соула самого чуть было не добило это вынужденное признание – и кому! – своему бывшему другу и любовнику Айлин. Человеку, который дал жизнь его сыну.
Пьер вышел – обдумать сказанное или просто «переспать» его.
Соул тщетно искал покоя своему изможденному телу. Перенапряжение давало о себе знать. Честер проснулся, когда он забрел в хижину во второй раз, и Соул занял его место на соломенном ложе. Он заснул рядом с новорожденным.
Вертолет так и не прибыл.
Женщина возвратилась из деревни накормить ребенка, когда взошли звезды.
Пьер держался в стороне, приблизившись лишь для того, чтобы пополнить их провиант очередной порцией вяленой рыбы и корней. В этот раз пища туземцев уже не вызвала прежнего восхищения. Он отказался обсуждать вопрос о сферцах и торговле мозгами. Тем более, все это казалось очень далеким здесь – по колено в воде, в чужих сумерках. И в близком чужом рассвете.
Цвинглер мрачнел на глазах. Время от времени он машинально сверялся с часами. Однако чем больше уходил в себя американец, тем более воодушевлялся Соул. Проблема со сферцами представлялась фантастической интерполяцией между уединенной крепостью мира Видьи и столь же изолированной реальностью народа шемахоя. Два этих особых мира прочно и явно связались в его голове.
Соул отправился в деревню, озираясь по пути, наблюдая возрождавшуюся жизнь племени и с каждой минутой все более поражаясь его разумному устройству. Женщины плели сети, обвивая особым образом жгуты из листьев – по словам Пьера, подражая тем самым космосу, структуре созвездий. Ведь звезды плавали в небе, урожай света собирался, захватывался в воображаемые линии, так же и рыба должна была заплывать в тенета, привлекаемая этими подражательными линиями, запутываясь в них плавниками. Женщины же коптили рыбу, которую старательно потрошили мужчины, ибо извлечение внутренностей было мужской обязанностью, хотя последние не отличались опрятностью, оставляя возле хижин груды гниющих кишок, осаждаемые легионами мух. Хотя, с другой стороны, может быть, именно это спасало от проникновения мошкары в жилища.
Местные мальчишки играли в камешки с небольшими окатышами и пустотелыми продырявленными тыквами, и победитель плясал, громыхая наполненной тыквой, точно маракасом. Девочки старались схватить камешек, выпавший из дыры. Естественно, мальчик в ходе кратковременного триумфа терял часть своего выигрыша, что не упускалось из виду стремительными охотницами, хватавшими добычу, в то время как их друзья и подружки изо всех сил старались им помешать. Все это приводило к «смешилкам» со шлепками и щекоткой – обычной прелюдии сексуальных игр и вместе с тем испытанию на стойкость.
Кайяпи и Брухо оставались в уединении до наступления вечера третьего дня. Затем молодой индеец появился на пороге с видом усталым и в высшей степени загадочным. Он был похож на стайера на финише. Кайяпи созвал толпу, с края которой маячил ученик колдуна, с тем же бледным лицом, словно одержимый неизвестной науке ментальной проказой.
Когда народу собралось достаточно, Кайяпи вошел в хижину и вывел за собой старика. Кровь запеклась на его носу и губах сухой черной коркой, обсиженной мухами, смахивать которых у шамана не было сил. Его раскраска потекла, и он стал походить на комок раздутого пластилина с лобком из перьев макао или на упавший в лужу воланчик для бадминтона.
Старый шаман посмотрел на грязь, оставшуюся от потопа, и улыбнулся.
И следом за ним, с нарастающим воодушевлением, загоготало все племя шемахоя.
Расхохотались они не на шутку, смех раскатился по пустоши, отгоняя последних гремлинов наводнения. Из всего мужского народонаселения один только наследник Брухо отказался смеяться, сохранив суровое, натянутое выражение лица, – и вскоре увильнул куда-то в сторону, поджав хвост. Кайяпи гомерически расхохотался ему вослед, окончательно убрав соперника со сцены.
После чего Брухо с Кайяпи торжественно направились в хижину, где лежал ребенок.
Кайяпи выгнал Честера и Цвинглера за дверь категоричными жестами, взял старика под руку и проводил внутрь. Соул приблизился к Пьеру.
– Что они собираются делать с ребенком? Не знаешь?
Пьер только пожал плечами, столь же неприступный, как и Кайяпи.
Они оставались внутри долгое время – пока не появились звезды и свет луны не упал на вырубку. Честер и Цвинглер стояли бок о бок с индейцами, взволнованно прислушиваясь. Честер все крутил свое стреляющее дротиками пневматическое ружье, а Цвинглер, не изменяя привычке последних дней, поглядывал на циферблат. За исключением жертвенных огней на платформах, это было точное повторение того, что случилось три дня назад во время потопа и рождения ребенка. Спустя некоторое время из-за дверей донесся громкий стон, которому вторила собравшаяся в отдалении толпа женщин племени: за время последних событий им доставалась роль исключительно безмолвных наблюдателей. Это был подражательный стон – стон роженицы, на который мужчины племени отвечали коротким лающим смехом.
– Этот спиногрыз давно бы сдох от голода, если б не я, – проворчал Честер. – Надо же, какое стечение обстоятельств – как вы выразились, мистер Цвинглер.
– Они очень хорошо знают, что делают, – высокомерно отбрил его Пьер с оттенком некоторого религиозного ханжества, как показалось Соулу.
После этого обмена стонами и смехом под лучами луны Брухо вновь появился на пороге хижины, чтобы обратиться к своему народу.
Пьер снисходительно перевел:
– Перемены идут на убыль. Позвольте мне рассказать вам новую историю о том, как змей вышел из камня и свернулся снаружи, с другой стороны камня, в котором сидел. Брухо объясняет отсутствие глаз у ребенка тем, что они просто ему не нужны. Глаза – это отверстия, через которые смотрит мозг. Мозг же этого ребенка уже снаружи – выглядывает из головы, и видит, и узнает нас, не имея глаз, потому что смотрит самостоятельно…
– Я просто в восторге от находчивости этого парня.
– Да ведь это же рождение мифического мышления! Оно может вызвать самые широкие и непредсказуемые изменения в этом народе, замешанном на инцесте.
– Чертовски хитер в использовании обстоятельств, сказал бы я. Три дня у него ушло на придумывание алиби.
– Если бы мы с таким же успехом могли объяснять собственные культурные потрясения, – вздохнул Соул.
– Совершенно верно! – выпалил Пьер, одарив его первым приязненным взором за последние часы.
Затем Кайяпи вынес изувеченное дитя на свет луны – оно кричало настойчиво и пронзительно, точно котенок.
– О господи, осторожнее, – прошептал Честер, напрасно сжимая в руках ружье.
Кайяпи воздел ребенка на поднятых руках – к звездам и луне – и грациозной походкой направился меж мужами племени шемахоя.
Брухо, запинаясь, продолжал свою речь возле двери:
– Большой-большой голова пришел со стороны. Сны теперь должны оставить народ шемахоя? – спрашивает он. Нет, потому что Кайяпи – мой сын, который пришел Извне, который знает Внешний Мир, и он должен положить сны обратно в камень шемахоя. Как? Следите за ним. Вода отошла от ше-во-и – это дерево, на котором растет мака-и. Мать мака-и ушла лечь в руки ше-во-и.
Брухо проковылял к толпе, которая тут же расступилась и пала пред ним и Кайяпи, и Кайяпи понес сквозь нее ребенка в джунгли, воздымая высоко над головой.
Они подошли к дереву, на котором Честер разместил тело роженицы, – оно так и находилось в развилке ствола, никем не прибранное.
– Эй, это что, и есть то самое дерево?!
– Откуда я знаю, черт подери! – огрызнулся Пьер. – Я же говорил, что ни разу не видел его.
– Неслыханное совпадение, – усмехнулся Честер, растягивая свои негритянские губы. – Может, он просто знал заранее… кто-нибудь прибежал к нему и рассказал, где я оставил труп. Ну каждая капля воды на мельницу этого прохиндея!
– Может, Брухо предсказал это, – хмыкнул Цвинглер.
– Заткнитесь! Он говорит, что она погребена в небесах – видимо, имеет в виду воздух, а не землю – так что у мака-и есть вместилище для возвращения в землю, и новые сны придут к шемахоя…
– Он собирается отделаться от ребенка, я же говорил вам – я это за милю учуял!
– Проклятье, Честер, мы бессильны – смотри! – будь наблюдателем.
– По крайней мере, пока не услышишь шума вертолета, – хмуро усмехнулся Пьер.
– По крайней мере, хотя бы до этого.
Кайяпи опустился на колени перед корнями дерева, положил тельце на еще влажную землю и стал рыться в грязи, точно собака, которая собирается спрятать кость.
Он копал яму.
Пригоршню желтой глины он запихнул себе в рот, прожевал и проглотил.
– Брухо говорит, что он возвращается к народу шемахоя – к внутренней жизни в племени – внося с собой то, что оставалось извне, сны спасения.
Кайяпи схватил ребенка – и женщины застонали в унисон, а мужчины отозвались утробным лающим смехом.
Внезапно Кайяпи поднес ребенка ко рту и вцепился зубами в мозговую грыжу. Несколько минут он терзал жертву, точно дикая собака или стервятник, – а женщины в это время стонали, а мужчины смеялись – пока не ободрал мозг с расколотого черепа.
Соула стошнило при виде того, как язык Кайяпи глубоко вошел в младенческий череп, слюнявя его людоедским французским поцелуем.
Наконец он запихнул пустую оболочку иссякнувшего тела в вырытую яму, не касаясь остатков мозговой плоти, сгреб и утрамбовал землю, с самоуверенной ухмылкой похлопав по ней ладонью…
С искаженным лицом Пьер взглянул на Соула и ему под ноги – на лужу корней и рыбы, извергнутую им.
– Вы продаете мозги, и теперь он ест их! – истошно завопил он. – Да вся вселенная – трапеза каннибалов, а суть существования – эксплуатация! Ваши космические монстры – только лишнее тому доказательство. Давай же, Крис, расскажи мне еще о чудесах галактики – и скорее в путь, к звездам, где нам уготован пир информации! – Пьер яростно ткнул пальцем в зеленый полог над головой, скрывавший бледные холодные звезды.
После всего случившегося Кайяпи расхаживал с важным видом, а старый Брухо тем временем лежал в коматозном состоянии в табуированной хижине на подстилке новорожденного.
Честер не сводил со старика угрюмого взора – с последнего оставшегося мозга самовнедрения – пытаясь как-то усвоить то, что случилось.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Предмет:
ВАШИНГТОНСКАЯ СПЕЦГРУППА
ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ ВСТРЕЧИ № 2,
ПРОЕКТ «ПРЫГ-СКОК»
7. Это замечательно, в какой степени «Бразильская революция» уже затронула «по-соседски» Аргентину, Уругвай и Гайану растущими гражданскими волнениями, а также привела Парагвай в состояние, граничащее с анархией. К тому же события вызвали серьезный резонанс даже в таких географически удаленных от Бразилии странах, как ЮАР, Испания и Япония. В нынешнем «сверхнасыщенном» культурном контексте, в котором находится Земля, такая цепная реакция предсказуема, и следует заметить, что передаваться она может не только психологически.
8. Эта цепная реакция или «эффект спускового крючка» подчиняется математическому анализу психосоциальных векторов, проведенному «Рэнд корпорейшн». Это ни в коем случае не утверждение вышедшего из моды панического «принципа Домино». Это модель чисто научная и должна рассматриваться именно таким образом. Даже изоляционистская философия многих старших чинов в администрации не могла препятствовать одобрению акции, базирующейся не на политических гипотезах сомнительного качества, но на психологических реальностях планеты Земля. (Смотри приложение: исследование «Рэнд корпорейшн», посвященное проверке математических моделей, введенных в Пуэрто-Рико и Анголе.)
9. Очевидно, что события в Бразилии, если не дадут обратный ход, вызовут 50-процентное истощение инвестиций США и потенциальных ресурсов для всего субконтинента.
10. Попытка взять события под контроль, оказывая «общепринятое» давление, вряд ли произведет должный эффект. Это немаловажное свидетельство тому, что ключевые фигуры в бразильской администрации, еще недавно надежные и проамерикански настроенные, внезапно переменили политическую ориентацию.
11. Неожиданная вспышка национализма и, соответственно, ксенофобии стала неблагоприятным последствием того, что с китайского спутника был замечен малый ядерный взрыв, разрушивший дамбу, под кодовым названием «Ниагара». Извещение об этом правительства Народной Республики, вопреки растущему сопротивлению в самой Бразилии, было пропагандистским ударом первоочередной важности. В равной степени неблагоприятным и непредвиденным наводнением, вызванным проектом «Падение Ниагары», было воздвигнуто окончательное препятствие националистическому безумию, уже охватившему Бразилию и большую часть Латинской Америки.
12. Необходимо в кратчайшие сроки остановить неблагоприятное развитие событий в Латинской Америке и привести в действие «антикатализатор» цепной реакции. И этот «антикатализатор» должен быть так же незамедлительно приведен в действие и иметь тот же резонанс, что и Амазонская катастрофа.
13. Вот почему проект «Прыг-Скок» должен продвигаться по прежним диверсионным рельсам.
(Смотри приложение: рабочий проект «Рэнд корпорейшн», «Транслокализация угрозы: анализ враждебности, перенесенный с актуального и внутреннего противника на воображаемого и внешнего», параграф 72 «О теоретически правдоподобной и все же статистически невероятной «Угрозе»«.)
14. Вышесказанное рекомендовано в целях максимального технологического эффекта от проекта «Прыг-Скок». В то же самое время необходимо изменить революционную ситуацию в Южной Америке, для чего проект «Пинок Упрямцу» следует ускорить.
15. Необходимо проинформировать Советское правительство, как только проект «Пинок Упрямцу» вступит в силу. А также принять положение о национальной обороне, в то же время гарантировав равные права в разделе полученных технических данных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Соула самого чуть было не добило это вынужденное признание – и кому! – своему бывшему другу и любовнику Айлин. Человеку, который дал жизнь его сыну.
Пьер вышел – обдумать сказанное или просто «переспать» его.
Соул тщетно искал покоя своему изможденному телу. Перенапряжение давало о себе знать. Честер проснулся, когда он забрел в хижину во второй раз, и Соул занял его место на соломенном ложе. Он заснул рядом с новорожденным.
Вертолет так и не прибыл.
Женщина возвратилась из деревни накормить ребенка, когда взошли звезды.
Пьер держался в стороне, приблизившись лишь для того, чтобы пополнить их провиант очередной порцией вяленой рыбы и корней. В этот раз пища туземцев уже не вызвала прежнего восхищения. Он отказался обсуждать вопрос о сферцах и торговле мозгами. Тем более, все это казалось очень далеким здесь – по колено в воде, в чужих сумерках. И в близком чужом рассвете.
Цвинглер мрачнел на глазах. Время от времени он машинально сверялся с часами. Однако чем больше уходил в себя американец, тем более воодушевлялся Соул. Проблема со сферцами представлялась фантастической интерполяцией между уединенной крепостью мира Видьи и столь же изолированной реальностью народа шемахоя. Два этих особых мира прочно и явно связались в его голове.
Соул отправился в деревню, озираясь по пути, наблюдая возрождавшуюся жизнь племени и с каждой минутой все более поражаясь его разумному устройству. Женщины плели сети, обвивая особым образом жгуты из листьев – по словам Пьера, подражая тем самым космосу, структуре созвездий. Ведь звезды плавали в небе, урожай света собирался, захватывался в воображаемые линии, так же и рыба должна была заплывать в тенета, привлекаемая этими подражательными линиями, запутываясь в них плавниками. Женщины же коптили рыбу, которую старательно потрошили мужчины, ибо извлечение внутренностей было мужской обязанностью, хотя последние не отличались опрятностью, оставляя возле хижин груды гниющих кишок, осаждаемые легионами мух. Хотя, с другой стороны, может быть, именно это спасало от проникновения мошкары в жилища.
Местные мальчишки играли в камешки с небольшими окатышами и пустотелыми продырявленными тыквами, и победитель плясал, громыхая наполненной тыквой, точно маракасом. Девочки старались схватить камешек, выпавший из дыры. Естественно, мальчик в ходе кратковременного триумфа терял часть своего выигрыша, что не упускалось из виду стремительными охотницами, хватавшими добычу, в то время как их друзья и подружки изо всех сил старались им помешать. Все это приводило к «смешилкам» со шлепками и щекоткой – обычной прелюдии сексуальных игр и вместе с тем испытанию на стойкость.
Кайяпи и Брухо оставались в уединении до наступления вечера третьего дня. Затем молодой индеец появился на пороге с видом усталым и в высшей степени загадочным. Он был похож на стайера на финише. Кайяпи созвал толпу, с края которой маячил ученик колдуна, с тем же бледным лицом, словно одержимый неизвестной науке ментальной проказой.
Когда народу собралось достаточно, Кайяпи вошел в хижину и вывел за собой старика. Кровь запеклась на его носу и губах сухой черной коркой, обсиженной мухами, смахивать которых у шамана не было сил. Его раскраска потекла, и он стал походить на комок раздутого пластилина с лобком из перьев макао или на упавший в лужу воланчик для бадминтона.
Старый шаман посмотрел на грязь, оставшуюся от потопа, и улыбнулся.
И следом за ним, с нарастающим воодушевлением, загоготало все племя шемахоя.
Расхохотались они не на шутку, смех раскатился по пустоши, отгоняя последних гремлинов наводнения. Из всего мужского народонаселения один только наследник Брухо отказался смеяться, сохранив суровое, натянутое выражение лица, – и вскоре увильнул куда-то в сторону, поджав хвост. Кайяпи гомерически расхохотался ему вослед, окончательно убрав соперника со сцены.
После чего Брухо с Кайяпи торжественно направились в хижину, где лежал ребенок.
Кайяпи выгнал Честера и Цвинглера за дверь категоричными жестами, взял старика под руку и проводил внутрь. Соул приблизился к Пьеру.
– Что они собираются делать с ребенком? Не знаешь?
Пьер только пожал плечами, столь же неприступный, как и Кайяпи.
Они оставались внутри долгое время – пока не появились звезды и свет луны не упал на вырубку. Честер и Цвинглер стояли бок о бок с индейцами, взволнованно прислушиваясь. Честер все крутил свое стреляющее дротиками пневматическое ружье, а Цвинглер, не изменяя привычке последних дней, поглядывал на циферблат. За исключением жертвенных огней на платформах, это было точное повторение того, что случилось три дня назад во время потопа и рождения ребенка. Спустя некоторое время из-за дверей донесся громкий стон, которому вторила собравшаяся в отдалении толпа женщин племени: за время последних событий им доставалась роль исключительно безмолвных наблюдателей. Это был подражательный стон – стон роженицы, на который мужчины племени отвечали коротким лающим смехом.
– Этот спиногрыз давно бы сдох от голода, если б не я, – проворчал Честер. – Надо же, какое стечение обстоятельств – как вы выразились, мистер Цвинглер.
– Они очень хорошо знают, что делают, – высокомерно отбрил его Пьер с оттенком некоторого религиозного ханжества, как показалось Соулу.
После этого обмена стонами и смехом под лучами луны Брухо вновь появился на пороге хижины, чтобы обратиться к своему народу.
Пьер снисходительно перевел:
– Перемены идут на убыль. Позвольте мне рассказать вам новую историю о том, как змей вышел из камня и свернулся снаружи, с другой стороны камня, в котором сидел. Брухо объясняет отсутствие глаз у ребенка тем, что они просто ему не нужны. Глаза – это отверстия, через которые смотрит мозг. Мозг же этого ребенка уже снаружи – выглядывает из головы, и видит, и узнает нас, не имея глаз, потому что смотрит самостоятельно…
– Я просто в восторге от находчивости этого парня.
– Да ведь это же рождение мифического мышления! Оно может вызвать самые широкие и непредсказуемые изменения в этом народе, замешанном на инцесте.
– Чертовски хитер в использовании обстоятельств, сказал бы я. Три дня у него ушло на придумывание алиби.
– Если бы мы с таким же успехом могли объяснять собственные культурные потрясения, – вздохнул Соул.
– Совершенно верно! – выпалил Пьер, одарив его первым приязненным взором за последние часы.
Затем Кайяпи вынес изувеченное дитя на свет луны – оно кричало настойчиво и пронзительно, точно котенок.
– О господи, осторожнее, – прошептал Честер, напрасно сжимая в руках ружье.
Кайяпи воздел ребенка на поднятых руках – к звездам и луне – и грациозной походкой направился меж мужами племени шемахоя.
Брухо, запинаясь, продолжал свою речь возле двери:
– Большой-большой голова пришел со стороны. Сны теперь должны оставить народ шемахоя? – спрашивает он. Нет, потому что Кайяпи – мой сын, который пришел Извне, который знает Внешний Мир, и он должен положить сны обратно в камень шемахоя. Как? Следите за ним. Вода отошла от ше-во-и – это дерево, на котором растет мака-и. Мать мака-и ушла лечь в руки ше-во-и.
Брухо проковылял к толпе, которая тут же расступилась и пала пред ним и Кайяпи, и Кайяпи понес сквозь нее ребенка в джунгли, воздымая высоко над головой.
Они подошли к дереву, на котором Честер разместил тело роженицы, – оно так и находилось в развилке ствола, никем не прибранное.
– Эй, это что, и есть то самое дерево?!
– Откуда я знаю, черт подери! – огрызнулся Пьер. – Я же говорил, что ни разу не видел его.
– Неслыханное совпадение, – усмехнулся Честер, растягивая свои негритянские губы. – Может, он просто знал заранее… кто-нибудь прибежал к нему и рассказал, где я оставил труп. Ну каждая капля воды на мельницу этого прохиндея!
– Может, Брухо предсказал это, – хмыкнул Цвинглер.
– Заткнитесь! Он говорит, что она погребена в небесах – видимо, имеет в виду воздух, а не землю – так что у мака-и есть вместилище для возвращения в землю, и новые сны придут к шемахоя…
– Он собирается отделаться от ребенка, я же говорил вам – я это за милю учуял!
– Проклятье, Честер, мы бессильны – смотри! – будь наблюдателем.
– По крайней мере, пока не услышишь шума вертолета, – хмуро усмехнулся Пьер.
– По крайней мере, хотя бы до этого.
Кайяпи опустился на колени перед корнями дерева, положил тельце на еще влажную землю и стал рыться в грязи, точно собака, которая собирается спрятать кость.
Он копал яму.
Пригоршню желтой глины он запихнул себе в рот, прожевал и проглотил.
– Брухо говорит, что он возвращается к народу шемахоя – к внутренней жизни в племени – внося с собой то, что оставалось извне, сны спасения.
Кайяпи схватил ребенка – и женщины застонали в унисон, а мужчины отозвались утробным лающим смехом.
Внезапно Кайяпи поднес ребенка ко рту и вцепился зубами в мозговую грыжу. Несколько минут он терзал жертву, точно дикая собака или стервятник, – а женщины в это время стонали, а мужчины смеялись – пока не ободрал мозг с расколотого черепа.
Соула стошнило при виде того, как язык Кайяпи глубоко вошел в младенческий череп, слюнявя его людоедским французским поцелуем.
Наконец он запихнул пустую оболочку иссякнувшего тела в вырытую яму, не касаясь остатков мозговой плоти, сгреб и утрамбовал землю, с самоуверенной ухмылкой похлопав по ней ладонью…
С искаженным лицом Пьер взглянул на Соула и ему под ноги – на лужу корней и рыбы, извергнутую им.
– Вы продаете мозги, и теперь он ест их! – истошно завопил он. – Да вся вселенная – трапеза каннибалов, а суть существования – эксплуатация! Ваши космические монстры – только лишнее тому доказательство. Давай же, Крис, расскажи мне еще о чудесах галактики – и скорее в путь, к звездам, где нам уготован пир информации! – Пьер яростно ткнул пальцем в зеленый полог над головой, скрывавший бледные холодные звезды.
После всего случившегося Кайяпи расхаживал с важным видом, а старый Брухо тем временем лежал в коматозном состоянии в табуированной хижине на подстилке новорожденного.
Честер не сводил со старика угрюмого взора – с последнего оставшегося мозга самовнедрения – пытаясь как-то усвоить то, что случилось.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Предмет:
ВАШИНГТОНСКАЯ СПЕЦГРУППА
ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ ВСТРЕЧИ № 2,
ПРОЕКТ «ПРЫГ-СКОК»
7. Это замечательно, в какой степени «Бразильская революция» уже затронула «по-соседски» Аргентину, Уругвай и Гайану растущими гражданскими волнениями, а также привела Парагвай в состояние, граничащее с анархией. К тому же события вызвали серьезный резонанс даже в таких географически удаленных от Бразилии странах, как ЮАР, Испания и Япония. В нынешнем «сверхнасыщенном» культурном контексте, в котором находится Земля, такая цепная реакция предсказуема, и следует заметить, что передаваться она может не только психологически.
8. Эта цепная реакция или «эффект спускового крючка» подчиняется математическому анализу психосоциальных векторов, проведенному «Рэнд корпорейшн». Это ни в коем случае не утверждение вышедшего из моды панического «принципа Домино». Это модель чисто научная и должна рассматриваться именно таким образом. Даже изоляционистская философия многих старших чинов в администрации не могла препятствовать одобрению акции, базирующейся не на политических гипотезах сомнительного качества, но на психологических реальностях планеты Земля. (Смотри приложение: исследование «Рэнд корпорейшн», посвященное проверке математических моделей, введенных в Пуэрто-Рико и Анголе.)
9. Очевидно, что события в Бразилии, если не дадут обратный ход, вызовут 50-процентное истощение инвестиций США и потенциальных ресурсов для всего субконтинента.
10. Попытка взять события под контроль, оказывая «общепринятое» давление, вряд ли произведет должный эффект. Это немаловажное свидетельство тому, что ключевые фигуры в бразильской администрации, еще недавно надежные и проамерикански настроенные, внезапно переменили политическую ориентацию.
11. Неожиданная вспышка национализма и, соответственно, ксенофобии стала неблагоприятным последствием того, что с китайского спутника был замечен малый ядерный взрыв, разрушивший дамбу, под кодовым названием «Ниагара». Извещение об этом правительства Народной Республики, вопреки растущему сопротивлению в самой Бразилии, было пропагандистским ударом первоочередной важности. В равной степени неблагоприятным и непредвиденным наводнением, вызванным проектом «Падение Ниагары», было воздвигнуто окончательное препятствие националистическому безумию, уже охватившему Бразилию и большую часть Латинской Америки.
12. Необходимо в кратчайшие сроки остановить неблагоприятное развитие событий в Латинской Америке и привести в действие «антикатализатор» цепной реакции. И этот «антикатализатор» должен быть так же незамедлительно приведен в действие и иметь тот же резонанс, что и Амазонская катастрофа.
13. Вот почему проект «Прыг-Скок» должен продвигаться по прежним диверсионным рельсам.
(Смотри приложение: рабочий проект «Рэнд корпорейшн», «Транслокализация угрозы: анализ враждебности, перенесенный с актуального и внутреннего противника на воображаемого и внешнего», параграф 72 «О теоретически правдоподобной и все же статистически невероятной «Угрозе»«.)
14. Вышесказанное рекомендовано в целях максимального технологического эффекта от проекта «Прыг-Скок». В то же самое время необходимо изменить революционную ситуацию в Южной Америке, для чего проект «Пинок Упрямцу» следует ускорить.
15. Необходимо проинформировать Советское правительство, как только проект «Пинок Упрямцу» вступит в силу. А также принять положение о национальной обороне, в то же время гарантировав равные права в разделе полученных технических данных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31