Могу добавить второе. Если прилетит, скажем, другой астроплан, – где он будет искать нас? Венера
– это не город, где улицы и номера домов. Насекомые не ска– жут, где мы, в каком ущелье. Карт тут тоже нет. Не успели составить. И потом…
Почему-то Ван Лун сразу оборвал разговор, будто о чем-то вспомнил. И ушел, даже забыв зажечь трубку, которую он толь– ко что набил. Я ничего не могла понять: это впервые он обор– вал разговор со мной так резко. А главное, за весь вечер Ван Лун больше не сказал никому ни слова. Он ходил по каюте и о чем-то размышлял, отмахиваясь от наших вопросов. Даже Нико– лаю Петровичу он коротко ответил:
– Хочу немножко подумать. Вспоминаю одну вещь. Потом ска– жу, простите.
А перед самым сном Ван Лун ушел в навигаторскую рубку и минут десять сидел в ней. Мы уже укладывались спать, когда он быстрыми шагами вышел из навигаторской рубки и сказал как-то особенно значительно:
– Николай Петрович, можно немножко подождать спать? Ма– ленькая мысль, извините. Трудно отложить на утро, чуть-чуть волнуюсь.
Как тут было не заинтересоваться? Ван Лун – и вдруг сам о себе говорит, что волнуется, хоть и «чуть-чуть»!
– Слушаю, Ван, – ответил Николай Петрович. – В чем дело?
– Может быть, очень ошибаюсь. Не знаю. Прошу посмотреть. Вот на это. – Он положил на стол бумагу, на которой был на– черчен какой-то план.
– Похоже на карту, – проронил Николай Петрович. – Но что на ней изображено? Объясните, Ван.
И Вадим Сергеевич и я уже впились глазами в принесенный Ваном план. Что же, действительно, изображено на нем?
– Это вот – наше ущелье, – заговорил Ван Лун, показывая пальцем. – Оно идет полукругом сюда и сюда. С этой стороны – много скал. Видите? С другой стороны оно делает еще два… как это?.. Да, два колена. И тут течет ручей. Все это неда– леко. Думаю, километра три от астроплана. Ручей впадает в море. Здесь показано.
Не только Николай Петрович и Вадим Сергеевич, но даже я смотрела на чертеж с недоумением. Откуда Ван Лун мог знать обо всем этом, как он мог начертить этот план? А он продол– жал:
– Еще не все о море, замечу. В него впадает не только ру– чей из ущелья. Вот эта река тоже. Широкая, много воды. Ущелье идет полукругом, река тоже. Прямо рядом. Много думал, почему так – ущелье и река рядом? Все время думал.
– И что же, Ван? Что вы придумали? Почему это так вас за– интересовало? – недоумевая спросил Николай Петрович.
– Очень важно, Николай Петрович. Вот тут, с правой сторо– ны ущелья, много скал. Как от землетрясения. Высокая стена из скал. Слева от нее – ущелье. Справа – большая река. Ду– маю, река раньше, очень давно, текла по нашему ущелью. Потом было землетрясение. Обвалилось много скал. Они загородили дорогу реке, как плотина. Тогда река потекла другим руслом, рядом. Вот здесь. И пришла опять в море. Извините, очень много говорю… – Ван Лун перевел дух. Действительно, никог– да еще я не слышала, чтобы он держал такую длинную речь!
Ван Лун уже собрался продолжать, но Николай Петрович, ко– торый слушал его все внимательнее и внимательнее, вдруг ши– роко раскрытыми глазами поглядел на него и воскликнул:
– Ван, это необыкновенно! Если все, что вы тут начертили и рассказали нам, правильно…
– Считаю, да, Николай Петрович, – подтвердил Ван Лун, ус– мехаясь.
– Тогда… тогда мы можем улететь с Венеры! И даже в но– вый срок! Ван, вы… вы… – Николай Петрович не находил слов. А я, все еще ничего не понимая, смотрела то на одного, то на другого.
– Тогда, думаю, ошибки нет. Если вы так говорите, – зак– лючил Ван Лун, удовлетворенно берясь за трубку.
– Да какая там ошибка, Ван! – возбужденно воскликнул Ни– колай Петрович. – Вадим, Галя, смотрите!
Он взял карандаш и снова склонился над чертежом.
– Очевидно, – говорил Николай Петрович, показывая каран– дашом, – достаточно устранить это препятствие, вот эту ка– менную стену, – он перечеркнул нагромождение скал,начерчен– ное Ван Луном в верхней части ущелья, – как вода из реки хлынет в старое русло. Она наполнит ущелье и вынесет из него наш корабль. Астроплан окажется на море – и мы сможем сво– бодно стартовать с поверхности воды. Лучшего и желать нель– зя!
Ван Лун молча кивнул головой; вероятно, он считал, что сказал уже все, теперь будет решать Николай Петрович.
… В этот вечер мы долго не ложились спать. В астроплане шли нескончаемые разговоры – ведь открывалась возможность намного раньше вернуться на Землю! Конечно, я не могу здесь записать всего; но кое о чем сказать необходимо.
Прежде всего меня очень интересовало, откуда Ван Лун мог узнать о реке, протекающей рядом с нашим ущельем, о завале из скал, который преградил путь реке, о море, в которое впа– дает река, – одним словом, как он мог начертить свою карту? И тут стоит вспомнить старую русскую пословицу «нет худа без добра».
Все это Ван Лун видел сверху, во время своего вынужденно– го полета, когда его уносила гигантская стрекоза. Тогда он просто заметил своеобразные очертания реки, ущелья и моря, но у него не было ни времени, ни возможности обдумывать и делать выводы. А натолкнула его на счастливую мысль, как это ни странно, я сама, хотя и не подозревала об этом. Вот когда мы говорили с ним о втором астроплане, который мог бы приле– теть за нами на Венеру, Ван Лун сказал, что нас трудно было бы отыскать здесь. И добавил, что карты Венеры еще не сос– тавлены. Сказав это, он вдруг замолчал и задумался. Он вспомнил о своих наблюдениях с воздуха!
Второе, что мне нужно записать в дневнике, – это о нашем панорамном радиолокаторе, на который Николай Петрович так надеялся и который так нас подвел. Ведь мы все время разду– мывали: как могло случиться, что этот радиолокатор, превос– ходно работавший на Земле, вдруг отказался действовать здесь, на Венере? Чем ближе астроплан подлетал к Венере, тем хуже работал панорамный радиолокатор; а над облаками Венеры, как раз тогда, когда его помощь была больше всего необходима для благополучной посадки, он и совсем перестал работать. В чем тут дело?
Теперь выяснилось и это. Во всем виноват инфрарадий с его сильными излучениями. На Венере много инфрарадия – и его из– лучения окутывают планету так же, как облачная пелена. Лучи нашего радиолокатора из-за этого искажались тем больше, чем ближе мы подходили к Венере. Поэтому на экране локатора и появился голубоватый колеблющийся туман, который, в конце концов, затянул собою все видимое изображение. Николай Пет– рович сказал по этому поводу:
– Будущим экспедициям на Венеру придется пользоваться для посадки межпланетных кораблей не радиолокаторами, которые не могут хорошо работать там, где много излучений инфрарадия. Они, я думаю, будут употреблять приборы с инфракрасными лу– чами, невидимыми для простого глаза. Инфрарадий этим прибо– рам не помешает.
И, наконец, нужно записать еще кое-что об инфрарадий и о том, как обрадовался Вадим Сергеевич.
Уже поздно ночью Ван Лун обратил внимание на характерное постукивание, донесшееся из навигаторской рубки. Это работал автомат, записывавший радиограммы с Земли.
– Новая радиограмма!
Скажу коротко. Земля помогла нам и в том, что едва ли не больше всего волновало Вадима Сергеевича. Советские ученые в ответ на нашу просьбу произвели сложные теоретические расче– ты и сообщили нам, как обезопасить инфрарадий от космическо– го излучения во время перелета с Венеры на Землю! Оказывает– ся, в наших руках была надежная защита от космических лучей, а мы и не знали этого.
Ультразолото!
Оно еще лучше, чем свинец, задерживает космические лучи. Ведь это – очень тяжелый элемент, непроницаемый почти для всех излучений, даже самых жестких. Чем больше мы сможем взять с собой ультразолота, тем больше возьмем и инфрарадия, вот как получается!
Инфрарадий надо уложить так, чтобы его со всех сторон закрывал слой ультразолота, и тогда до него не доберется ни– какое космическое излучение, мы можем быть совершенно спо– койны.
Если бы я была писателем, я, может быть, и описала бы ра– дость Вадима Сергеевича, когда он прочитал эту радиограмму. Но я не умею так писать, да и не хочу много говорить об этом. Тем более, что Вадим Сергеевич часто заставляет меня краснеть. Получается так,что если у него какая-нибудь ра– дость, так первое, что он делает, – это бросается меня цело– вать. Может быть, я и не сказала бы ему ничего, я понимаю, как это бывает, когда случается что-либо очень приятное и просто не помнишь себя от радости. Но нельзя же так по-су– масшедшему, будто он только и ждет случая!.. И как тут не сконфузиться (пусть даже это мне и приятно!), если товарищ Ван после таких выходок Вадима Сергеевича вдруг говорит:
– Инфрарадий – очень хорошо. Упаковка ультразолотом – то– же хорошо. Делаю новое открытие, Николай Петрович.
– Какое, Ван? – улыбнулся Николай Петрович, как будто за– ранее зная, в чем дело.
– Мое открытие, скажу, – инфрапоцелуй. Не шучу. Как толь– ко новости с инфрарадием, Вадим радуется – целует Галю. По– чему так? Влияет, предполагаю, инфрарадий. Поцелуй – его ре– зультат. Научное название – инфрапоцелуй. Запишите мое отк– рытие в журнал, почтительно прошу.
Конечно, Николай Петрович рассмеялся.
Ну, а мне-то каково?..
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ, которая, по замыслу автора, должна была быть заключительной, так как она описывает не только подготовка экспедиции к возвращению на Землю, но и вылет астроплана с Венеры в об– ратный путь

Дни подготовки к обратному полету проходили с непостижи– мой быстротой – вероятно, потому, что с утра и до поздней ночи они были заполнены напряженной работой. Путешественники знали, что в короткий срок им предстоит не только выполнить все, входившее в круг их обычных обязанностей, но и высвобо– дить астроплан из скал, которые прочно удерживали его на дне ущелья.
Для осуществления смелого плана Ван Луна надо было пред– варительно выяснить, каков уровень воды в реке в том месте, где ее старое русло преграждено каменной грядой, какова структура скалистой плотины, удерживавшей напор воды, как разрушить эту естественную плотину в нужный момент, чтобы вся масса воды стремительно наполнила все наше неширокое ущелье и, вытолкнув астроплан из западни, образованной ска– лами, вынесла его в море… Да и вообще хватит ли в реке во– ды для выполнения этого рискованного плана? Ведь речь шла не о лодке, не о каком-то маленьком предмете, а о большом межп– ланетном корабле, да еще стиснутом скалами.
Благоприятным было только одно обстоятельство. Скалы за– жимали кормовую, более узкую, часть астроплана, который ле– жал в ущелье так, что его нос был направлен в сторону моря. Если поток воды окажется достаточно мощным, то, ударив в кормовую часть корабля, он сравнительно легко должен был бы вытолкнуть астроплан из скал и понести его по ущелью дальше, к морю. Но все это пока оставалось только предположением, которое нужно было подкрепить точными расчетами. А расчеты требовали тщательного изучения скалистой плотины, измерения уровня воды, удерживаемой ею, и многих других наблюдений.
Поэтому в первые же дни подготовки в верхнюю часть ущелья отправился вооруженный отряд исследователей в составе Вадима Сокола, Ван Луна и Галины Рыжко. Задача, которую поставил перед ними академик Рындин, сводилась к следующему: не отв– лекаясь никакими посторонними наблюдениями, измерить естест– венную плотину, сделать промеры воды, установив наиболее удобные способы взрыва плотины. И, конечно, подготовить все к такому взрыву как можно быстрее, чтобы к 16 февраля ко– рабль находился уже не в ущелье, а на поверхности моря.
Озабоченность не покидала в эти дни Николая Петровича. Он ясно представлял себе трудности, стоявшие перед экспедицией в связи с новым, предельно сжатым сроком приготовлений к от– лету. Беспокоила его и погода, которая заметно ухудшалась. Было очень похоже, что приближался период ливней. Небо набу– хало влагой, потемневшие тяжелые тучи тянулись бесконечной чередой над ущельем – и казалось, что с каждым днем они на– висают все ниже я ниже. Несколько раз проходили небольшие грозы – я в этом также могла таиться серьезная опасность.
– Если начнутся продолжительные ливни, – делился своими опасениями с товарищами Николай Петрович, – то мы будем за– перты в астроплане. Тогда нечего и думать о работе у плоти– ны. А если к тому же природа Венеры наградит нас еще и силь– ными грозами, то положение, боюсь, осложнится еще больше. Молнии могут оказаться очень опасными для нас.
– Но ведь здесь, на дне ущелья, молнии не доберутся до корабля, Николай Петрович, – возразила Галя Рыжко.
– Дело не в этом, – ответил Рындин. – Я не боюсь прямого удара молнии в астроплан. Кроме всего прочего, у нас есть неплохой громоотвод – наш зонд-антенна. Но каждая молния – сложное и .небезопасное для нас электрическое явление. Во время грозы в воздухе могут появляться свободные блуждающие электрические заряды. А разве мы знаем, как будет реагиро– вать на них собранный нами инфрарадий?
– А наше ультразолотое бронирование? Ведь оно должно за– щищать инфрарадий от всяких посторонних влияний, – удивилась Галя, которой казалось, что теперь об инфрарадий нечего и говорить.
– Надеюсь, что будет именно так, – подтвердил Рындин. – Но все это только предположения, и мы обязаны ко всему отно– ситься критически, друг мои. Лучше подумать и взвесить зара– нее, чем оказаться перед неприятной неожиданностью. Во вся– ком случае, хорошо, что мы почти уже справились с упаковкой инфрарадия, спасибо нашему Вану!
Действительно, Ван Лун помог и здесь своим новым простым и остроумным предложением. Тяжелое ультразолото оказалось очень мягким металлом, его можно было не только ковать, но и легко расплющивать. Ван Лун установил около скалы электри– ческий молот. Самородки ультразолота почти мгновенно расплю– щивались под частыми ударами электрического молота и превра– щались в тонкие лепешки. Они легко сращивались друг с другом под ударами молота, образуя довольно большие пластины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51