Астроплан плавно закруглял свой путь, описывая широкую кривую, которая должна была снова привести его к Венере, к пелене ее облаков. Первый эллипс заканчивался. Межпланетный корабль возвращался к той самой точке над облаками Венеры, где он пролетал в первый раз.
Академик Рындин напряженно ожидал нужного мгновения, что– бы опять включить ракетные двигатели, если это окажется не– обходимым. Да, уже первый эллипс показал, что расчеты марш– рута были правильными, иначе астроплан не перешел бы с ги– перболы на эллипс. Все это так. Но нужно быть готовым к лю– бым неожиданностям: разве не пришлось путешественникам уже несколько раз сталкиваться с ними по пути на Венеру?.. Чело– век, держащий в руках рули управления астропланом при спуске на чужую планету, обязан быть готовым ко всему.
В центральной каюте астроплана царила тишина. Одна мысль владела всеми: приближается второй, решающий, момент! Межп– ланетный корабль вновь ринется в атмосферу Венеры, произой– дет новое торможение от трения в атмосфере, эллипс уменьшит– ся… Так предусмотрено, так было рассчитано, и все же…
Астроплан пронесся над густыми слоями облаков с такой же молниеносной скоростью, как и раньше, – по крайней мере, так показалось всем. И затем облака опять начали отдаляться. Рындин озабоченно взглянул на циферблат электрического тер– мометра, отмечавшего, как изменяется температура корпуса ра– кеты снаружи. Да, как и следовало ожидать, супертитановая оболочка несколько разогрелась. Но ничего угрожающего нет: это – нормальное повышение температуры для тела, которое с огромной скоростью пронеслось сквозь слои атмосферы. Однако теперь эта скорость заметно уменьшилась – сопротивление ат– мосферы постепенно гасило ее. Все идет правильно.
– Вступили во второй эллипс, – известил спутников Рындин.
– Скорость девять с половиной километров в секунду. Продол– жительность полета по второму эллипсу – четыре с половиной часа.
– Значит, второй эллипс вдвое меньше первого? – обращаясь к Вадиму, спросила Галя Рыжко, которая хотела знать реши– тельно все.
– Даже меньше, чем вдвое, – ответил ей Сокол, – так как мы летим сейчас гораздо медленнее. Скоро придется искать место для посадки!
– Совсем скоро. Только три эллипса, очень немножко, – как всегда сдержанно пошутил Ван Лун. – Тогда будем искать ров– ный аэродром.
Искать? Аэродром? Да еще и ровный?.. Это звучало как нас– мешка. Да и вообще, как это «искать место для посадки» на окутанной облаками Венере?
Поверхность планеты по-прежнему была покрыта непроницае– мыми тучами. Они клубились одна над другой, сходились и рас– ходились, как исполинские волны, перекатывались в сером об– лачном океане. И хоть бы это был один густой слой туч! Нет, тучи шли в несколько рядов. И когда в верхнем слое образовы– вался разрыв, в который с напряженным вниманием вглядывались четыре пары глаз, – под этим разрывом оказывался лишь еще один слой туч, еще более густой, еще более непроницаемый…
– А панорамный радиолокатор? Разве он не поможет? – вслух подумала Галя Рыжко. – Ведь он должен показать нам то, что делается за облаками, на поверхности Венеры!
Сокол безнадежно махнул рукой.
Да, даже с этого, уже совсем небольшого по астрономичес– ким масштабам, расстояния панорамный радиолокатор помогал мало. На экране была такая же серая муть, как и перед нача– лом торможения. Вот опять показался океан, как будто увели– чившийся в размерах. Можно различить неровные берега, словно из. резанные глубокими языками заливов. Вот среди океана светлое пятно – наверно, остров. А слева, на материке,-расп– лывчатая извилистая линия: уж не река ли? Но отчетливо расс– мотреть нельзя ничего. Правда, как и раньше, на экране не видно густых туч, они будто растаяли. Но вместо них, тоже как и раньше, плывет струями неровный туман. Иногда он дела– ется прозрачнее, тогда можно видеть и остров и реку. А вслед за тем набегает плотная волна тумана – и все исчезает за его колеблющейся дымкой.
Панорамный радиолокатор почему-то очень плохо работает. Почему?
– Еще одна загадка? – уныло спросила Галя Сокола. Тот хмуро кивнул головой.
Итак, рассчитывать на помощь панорамного радиолокатора для выбора места посадки не приходилось. Это было серьезным осложнением. Скоро астроплан начнет описывать круги над Ве– нерой. Нужно будет садиться. Куда?.. Здесь-то и должен был помочь радиолокатор, сотни раз испытанный и проверенный на Земле. Там с его помощью взгляд легко проникал через самые густые облака – и поверхность Земли казалась наблюдателю яс– ной и четкой, можно было разглядеть мельчайшие детали. И Рындин и конструкторы корабля полагали, что панорамный ради– олокатор будет так же действовать и на Венере, даст возмож– ность разглядеть ее поверхность, несмотря на облачную заве– су, и выбрать место посадки. Однако локатор почему-то отка– зал.
Что теперь делать? Нельзя же снижаться вслепую, прямо в густые облака. Кто знает, что скрывается за ними, – горы, скалы, обрывы?.. Удачная посадка в таких условиях была бы редкой случайностью.
Сосредоточенное, нахмуренное лицо академика Рындина сви– детельствовало о тревоге, которую он испытывал. Это чувство– вали все – и видели в то же время, что Николай Петрович ста– рается не показывать своего беспокойства. Но голос выдавал его волнение, когда он, оставаясь внешне совершенно спокой– ным, говорил:
– Ван Лун, Галя, внимательно наблюдайте за экраном перис– копа. Возможно, вам удастся заметить что-либо в просвете между облаками. Вадим, проверьте еще раз напряжение на пано– рамном радиолокаторе. Может быть, чтонибудь с контактами… или мало оборотов в генераторе?
Сокол послушно выполнял распоряжения Николая Петровича, но радиолокатор отказывался нормально работать. Больше того, он стал сейчас действовать еще хуже. И это было самым удиви– тельным. Получалось так, что на довольно большом расстоянии панорамный радиолокатор давал возможность различать на по– верхности Венеры некоторые крупные объекты. Но чем больше астроплан приближался к планете, тем хуже вел себя радиоло– катор. Сейчас, в конце второго эллипса, на его экране нельзя .было рассмотреть даже той извилистой расплывчатой линии, которую путешественники считали рекой на материке. Все скры– ли под собой неровные, колеблющиеся струи тумана, затянувше– го весь экран.
Галя тихо спросила хмурого, озабоченного Сокола:
– Как могло случиться, что локатор работает все хуже и хуже? Разве ультракороткие волны не везде одинаковы?
Сокол раздраженно пожал плечами:
– Волны-то одинаковые, да кто может знать, что тут проис– ходит? Аппарат в порядке. Я не могу обнаружить ни малейшей неисправности. Может быть, поверхность Венеры вообще плохо отражает ультракороткие волны…
– Да, но почему же тогда раньше было лучше видно?
– Ничего не понимаю! Быть может, появилось какое-нибудь неизвестное нам излучение, влияющее на работу локатора? Так или иначе, пользы от него сейчас ожидать не приходится.
Галя не стала больше расспрашивать и подошла к перископу. Но и на его экране ничего не было видно, кроме все тех же непроницаемых облаков. Галя пригорюнилась. Правда, что скры– вается под ними, этими тучами? Куда придетсянаправлять аст– роплан Николаю Петровичу?
Лишь на одно короткое мгновение Гале вдруг показалось, что она заметила между облаками что-то нестерпимо красное. Большой разрыв между облаками верхнего слоя открыл второй, нижний, слой. И в нем мелькнул просвет – ярко-ярко красный! Почему именно красный, а не. какой-либо другой, скажем – зе– леный?.. Но это длилось всего один миг – и просвет снова ис– чез.
Она с робкой надеждой оглянулась на спутников. Сокол ос– тавался в центральной каюте, он все еще пробовал отыскать воображаемую неисправность в схеме панорамного радиолокато– ра. Николай Петрович как раз в эту минуту углубился с голо– вой в расчеты. Но Ван Лун! Ван Лун почему-то не менee испы– тующе смотрел на Галю, будто ожидал ее вопроса. Заметив же, что Галя в нерешительности колеблется, Ван Лун наклонился к ней и тихо шепнул:
– Что увидели, девушка? Скажите, прошу.
– Я не знаю… кажется, увидела там, под облаками…
– Красное? Так?
Галя даже вздрогнула от неожиданности: неужели Ван Лун тоже видел этот удивительный цвет?
– Да, красное. Не знаю, что это было. Может, какие-то го– ры…
– Не горы, Галя. Считаю, надо сказать Николаю Петровичу. Получается, что…
Что именно «получается»? Неизвестно… Галя увидела, как Ван Лун подошел к Николаю Петровичу. Потом она услышала го– лос Рындина:
– Очень интересно, дорогой Ван. Вы уверены, что видели не горный рельеф, а растительность?
– Совершенно уверен, – твердо ответил Ван Лун. – Впечат– ление-как от пышного бархатного ковра. Безусловно, расти– тельность. Однако красная. А кое-где – оранжевая.
Значит, зоркие глаза Ван Луна успели за это мгновение рассмотреть там, под облаками, что-то определенное! А перед Галей только будто мелькнуло – и тотчас исчезло…
– Приходится признать, что Тихов был прав, – проговорил Николай Петрович.
Тихов?.. Конечно, Галя помнила это имя. Тихов, известный советский астроном, положивший начало новой науке – астробо– танике – еще в сороковых годах нашего столетия (так расска– зывала Гале мама), высказал мысль о том, что окраска расти– тельности на Венере должна отличаться от земной. В результа– те жаркого климата, утверждал Тихов, растения Венеры должны отражать оранжевые и красные лучи Солнца. Ведь именно эти лучи приносят излишний для растений запас тепловой энер– гии…
– Думаю так же, Тихов не ошибся, – сказал Ван Лун.
– Но нам это сейчас ни к чему, – хмуро отозвался Рындин.
– Красное, оранжевое или зеленое, милый Ван… Садиться все равно некуда! – И, махнув рукой, он снова решительно взялся за свои вычисления.
Так проходили часы. Когда Галя несмело напомнила Рындину об обеде, он только коротко, но выразительно буркнул:
– Не до того!
О каком обеде можно было сейчас думать? Астроплан прибли– жался к цели сложного и трудного перелета. Пройден весь дол– гий и опасный путь в межпланетном пространстве. Вот она, Ве– нера, до нее рукой подать! Остается лишь посадка. А как ее сделать? Куда?..
Подчиняясь тяготению. Венеры, астроплан плавно прошел второй эллипс. Приближалось третье торможение. А дальше?.. Рындин чувствовал, что мысли и надежды его спутников обраще– ны к нему: именно он, руководитель экспедиции, должен прини– мать решения, которые устранят опасность. Но решение можно было принять только одно…
– Третье торможение, – глухо произнес Ван Лун, смотря вместе с Галей на экран перископа.
В считанные секунды астроплан промелькнул над скучившими– ся плотными облаками и вновь начал отдаляться от них. Термо– метр показывал, что оболочка корпуса разогрелась теперь зна– чительно меньше, чем при первых двух торможениях. Это также свидетельствовало о большом замедлении скорости межпланетно– го корабля.
Галя заметила, что после третьего пролета над облаками астроплан хотя и отдалялся от них, но очень ненамного. Ей казалось, что корабль описывает уже не эллипс, а ровный круг. Но это был еще эллипс, заметно укороченный, приближаю– щийся к кругу, но все-таки эллипс…
Академик Рындин отметил:
– До четвертого торможения остается два часа пятьдесят, четыре минуты. А тогда…
Что тогда? Неужели снижение, посадка? Куда?.. Галя Рыжко чувствовала, что у нее слипаются глаза. Нервное напряжение перешло в резкое утомление – и не только у нее. Движения Со– кола и Ван Луна тоже стали вялыми, замедленными. Галя заме– тила, что стоило ей взглянуть на серое бесконечное море об– лаков, заполнявшее собой экран перископа, как ее неодолимо охватывает сонливость. Усилием воли она отгоняла дремоту, сконфуженно поглядывая на Рындина: только на нем одном не была заметна усталость, его движения были такими же энергич– ными и решительными, как и раньше. Спать хотелось все силь– нее и сильнее, глаза закрывались сами, и наконец голова ее тяжело упала на руки. Мелькнула тревожная мысль: нельзя спать, нельзя!.. И как будто в ту же минуту Галя снова под– няла голову, осмотрелась, словно кто-то толкнул ее в бок.
На экране перископа виднелось все то же море облаков, се– рое, унылое. Но почему так озабочено лицо Ван Луна? Почему Вадим Сергеевич нервно пощипывает свои коротенькие усики? Что случилось? И в каюте жарко, даже ладони стали влажны– ми…
– Вадим Сергеевич, что происходит? – растерянно спросила Галя.
– Закончилось четвертое торможение. Мы снижаемся.
– Снижаемся? Куда?
Вместо ответа Сокол лишь пожал плечами. Что он мог отве– тить, если под астропланом была все та же густая пелена туч?.. Галя только сейчас поняла, что все это время, пока астроплан мчался по последнему эллипсу, она спала. Девушка виновато поглядела на товарищей. И в ту же минуту она услы– шала голос Рындина.
– По гамакам, товарищи! – громко приказал он. – Немедлен– но!
Через минуту-полторы прозвучал голос Сокола:
– Есть, Николай Петрович!
Рынднн прерывисто вздохнул. Он понимал всю опасность по– ложения, в котором находился астроплан.
Дальнейшее снижение скорости на круговом полете было слишком рискованным. Корабль в любую минуту мог потерять несколько сот метров высоты и зарыться в облака. Если на его пути окажется высокая гора, то… После четвертого торможе– ния астроплан летел со скоростью семи с половиной километров в секунду. Это большое снижение скорости, но…
Цифры говорили сами за себя. Самолет на Земле садится с совсем незначительной скоростью. И то посадка считается са– мым опасным моментом полета.
Астроплан летит со скоростью двадцати семи тысяч километ– ров в час, летит в двести раз быстрее приземляющегося само– лета. Последний эллипс вокруг Венеры он пролетел за час тридцать шесть минут.
Надо резко, всеми способами, уменьшать скорость! Панорам– ный радиолокатор не поможет выбрать место посадки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51