Было бы значительно удобнее объехать озеро Коссоу и последовать по главному шоссе на север, но они предпочли более красивый маршрут через Национальный парк Марахуэ, поскольку Джеку не хотелось покидать Африку, не увидев никакой частицы дикой природы, кроме Тео.– Они бросают детей, – сказал Тео.– Что? – переспросил Джек.Они обедали в очередном «макис», заказав жаренных на вертеле цыплят и местное кушанье «аттиекэ», приготовленное из тертых корений. На другой стороне улицы, в городском сквере, собралась толпа. Группа подростков дергалась в ритме, который задавал барабан, но большую часть собравшихся, похоже, занимало что-то вроде спектакля.– Бог мой! – воскликнул Тео. – Вон там дети летают по воздуху.– Это те, кто жонглирует детьми, – пояснила Рене.– Они жонглируют детьми?– Это древняя традиция у народов гере, дан и, кажется, вобэ. Жонглеры тренируются много месяцев. В племени специально подбирают девочек, худеньких, гибких и неплаксивых. Пять лет – наиболее подходящий возраст.– И они подбрасывают их в воздух? – удивился Джек. Тео встал на стул, чтобы лучше видеть происходящее.– Поразительно! Пошли посмотрим.– В Африке есть несколько странных обычаев, но этот не очень согласуется с моим педиатрическим образованием.– Думаю, я тоже скажу «пас», – промолвил Джек.– Поступайте, как знаете. – Тео сунул в рот кусок жареного цыпленка и пошел на другую сторону улицы.Джек опрокинул еще один стаканчик пальмового вина. Выпив половину бутылки, он начал входить во вкус. Рене, погремев своим стаканом, подняла его и предложила тост:– Ну, выпьем за упокой души Жан Люка.Джек выпил, прекрасно понимая, что ей вовсе не хотелось желать «покоя» душе бывшего мужа Салли даже в могиле.– Это случилось несколько неожиданно, а?– Не очень. Далоа может оказаться опасным местом, даже если проявлять осторожность.– Он, надо полагать, был недостаточно осторожен.– Достаточно одной ошибки. Красный Крест в этом году выбрал Далоа местом для проведения мероприятий в рамках Всемирного дня борьбы со СПИДом.– Он, наверное, имел слабость к местным женщинам.– И к некоторым мальчикам, которых покупал.В голосе Рене прозвучали горькие нотки, а Джек вообще не желал думать о том, насколько часто такое случалось.– Когда они с Салли развелись? – спросил он.– Несколько месяцев назад. Но почему вы спрашиваете?– Я размышлял вот о чем, когда мы ехали сюда. То, что он умер от СПИДа, могло бы пролить свет на состояние рассудка Салли.– Я тоже размышляла об этом.– Жан Люк заразил ее СПИДом?– Не знаю.– Это могло бы объяснить кое-какие поступки Салли, о которых я слышал.– Что вы слышали?Джек не мог сказать ей, что Салли пыталась нанять Татума, чтобы тот убил ее. Это была информация, защищенная привилегией клиента. Ему пришлось ограничиться общими замечаниями, как он делал это во время их встречи в Корхого.– Она, похоже, не слишком боялась смерти. И мне нелегко говорить это. Я отдаю себе отчет в том, через какие испытания ей пришлось пройти. Как я понимаю, у Салли не осталось стимула к тому, чтобы продолжать жить после убийства дочери. Если у нее был СПИД, то она решила, что незачем оттягивать неизбежное.– Вы возвращаетесь к той версии, о которой говорили мне раньше, – о том, что Салли могла нанять человека, чтобы тот убил ее?– Не слишком трудно поверить в то, что Салли в подобной ситуации могла нанять киллера. – Рене посмотрела в сторону, погрустнев. – Я слукавила бы, сказав вам, что судьба Салли не беспокоила меня. Но вашу мысль о том, что она была способна нанять человека, чтобы тот убил ее, я не очень хорошо понимаю. Зачем все так усложнять? Почему не застрелиться самой?– Это могло быть связано с вами.– Вы обвиняете меня?– Нет, нет, напротив.– Я не совсем понимаю вас.– Скажу вам то, что прояснит ситуацию. Несколько лет назад я видел телепередачу о какой-то актрисе, получившей премию Академии. Я уже забыл, о ком шла речь, но суть не в этом. Дело в том, что она, до того как стать знаменитой, была так несчастна, что думала покончить с собой. Но она опасалась, что ее родные и друзья почувствуют себя виноватыми, поскольку вовремя не заметили ее глубокой душевной депрессии и не уберегли от самоубийства. Тогда она попыталась нанять человека, который застрелил бы ее, чтобы все походило на обычное убийство. Убийца уговорил ее отказаться от этой затеи.– Так вы думаете, что Салли...– Думаю, она нашла менее сострадательного киллера.– У вас есть соображения насчет того, кто сделал это? Джек посмотрел на другую сторону улицы. Тео танцевал с двумя женщинами, смеялся, размахивал руками – в общем, наслаждался жизнью. Это вдруг напомнило Джеку о разговоре с детективом, занимающимся делом Салли: тот предупредил его о том, что Татум коренным образом отличается от своего брата Тео.– В этом мне предстоит еще разобраться. 37 Келси ушла с головой в дело об убийстве – во все его этапы, от злого умысла до смертельной раны. Уголовное право было ее любимой дисциплиной на первом курсе, и она несколько последних недель проводила за зубрежкой этого предмета больше времени, чем это было необходимо. Келси почти полностью сосредоточилась на деле Салли Феннинг, в то время как в СМИ появились сообщения о том, что полиция якобы сузила круг подозреваемых. Келси хотелось бы принять участие в заседании суда, если клиенту Джека вынесут обвинение, а сам Джек сочтет, что она хорошо знает все материалы дела.Допив холодный кофе, Келси закрыла книги. Юридическая библиотека университета Майами работала до полуночи, и она снова досидела до ее закрытия. На коврах уже тихо жужжали пылесосы, а один из тех, кто любит копаться в законах, выражал недовольство по поводу того, что фотокопировальную машину отключили на ночь.– Спокойной ночи, Фелипе, – сказала Келси молодому студенту с прической «лошадиный хвост», который работал за письменным столом.– Спокойной... – ответил тот.Она прошла мимо датчиков и вышла во внутренний дворик через двойные двери. Ночь была прохладной. Келси положила книги на скамейку, чтобы надеть свитер. Во дворике было многолюдно, когда она пришла на вечерние занятия, и Келси поставила свою машину в дальнем конце студенческого городка неподалеку от спортивных площадок. Чтобы дойти до темного места под индийскими смоковницами, Келси пришлось пересечь всю территорию городка. Когда она приехала сюда, светило солнце, в полночь же все выглядело совсем иначе. Густые кроны деревьев закрывали свет луны и уличных фонарей. Впереди были только тени – более или менее густые. Индийские смоковницы – это странные, внушающие суеверный страх деревья с прочными корнями, спускающимися от ветвей до земли и похожими на длинные щупальца.Келси шла между этими висячими корнями, обходя их, как лыжница, совершающая слаломный спуск в замедленном темпе. Один из них она не заметила и, наткнувшись на него, испугалась. Келси сделала шаг назад, пытаясь успокоиться, но сердце у нее учащенно билось. Пройдя уже половину пути под индийскими смоковницами, она вдруг почувствовала неудержимое желание побежать обратно. Келси заставила себя идти дальше, но наткнулась еще на один висячий корень, который запутался в ее волосах, и задрожала всем телом. Она высвободила волосы и поспешила вперед, размахивая рукой, как машут мачете в джунглях. Ускорив шаг, Келси на что-то наткнулась и остановилась как вкопанная.«Черт бы побрал эти корни!»Келси собралась с духом и снова устремилась вперед, но не успела пройти и нескольких шагов, как кто-то толкнул ее и она упала. Когда незнакомец навалился на нее, Келси чуть не закричала. Мужчина придавил коленями ее живот.– Не двигайся, – сказал он хриплым голосом. Говорил он так, словно вставил в рот комок ваты, чтобы изменить голос. Освещение было таким, что Келси едва разглядела маску лыжника, закрывающую лицо незнакомца, однако револьвер в его руке она видела хорошо.– Не бейте меня, – попросила Келси дрожащим голосом.– Надеюсь, что не придется.– Пожалуйста, возьмите мой кошелек, все, что хотите.– В твоем кошельке, красотка, лежат сорок шесть миллионов долларов?Келси ощутила боль в животе, но не от колен напавшего.– О чем вы говорите?– Ты работаешь на Свайтека, а он представляет интересы Татума Найта.– Да.– Татум – один из наследников по условиям завещания.– Угу.Он прижал ствол револьвера к ее щеке.– У тебя есть две недели на то, чтобы изменить это.– Изменить? Я не понимаю.– Мне не важно, как ты это сделаешь. Но я хочу, чтобы Джек Свайтек убедил своего клиента отказаться от права на наследство и выйти из игры, которую затеяла Салли.– Я не знаю, как сделать это.– Подумай. – Как?– Я же сказал тебе. Мне наплевать на то, как ты это сделаешь.– А что будет, если мне не удастся?Револьвер все еще был у ее щеки, но она ощутила что-то острое у ребер – укол ножом, который не причинил ей сильной боли, хотя и свидетельствовал о серьезности намерений нападавшего.– Сделай это, сука. Или твой мальчишка Нейт отправится туда же, куда ушла дочь Салли Феннинг.Келси, едва дыша, проговорила:– Пожалуйста, только не трогайте моего сына.– Пошла ты подальше со своим «пожалуйста». И вот что еще: пусть это останется между нами. Если пойдешь в полицию, если сделаешь это достоянием гласности каким-либо другим путем, заплатит за это Нейт. Дошло? – прохрипел он.– Да, – ответила она дрожащим голосом. Мужчина быстро встал и повернул ее на живот.– Досчитай до тысячи, прежде чем пойдешь дальше. Келси лежала, уткнувшись лицом в землю, боясь сделать хоть какое-нибудь движение и слишком напуганная, чтобы считать. Шаги удалявшегося мужчины затихали в темноте. 38 На следующее утро Джек вышел на пробежку. Дело было не только в утренней зарядке. Он хотел проверить присланные ему телефонные сообщения, а до ближайшего магазина, предоставлявшего международные телефонные услуги, было две мили. Место, где предоставлялись эти услуги, называлось «телефонными кабинами», но на самом деле это были не кабины, а частные телефоны, сдаваемые внаем. Джек мог бы поехать туда, но Тео отбыл на «лендровере» в поисках жареных пирожков. Рене предупредила его, что это будет бессмысленная трата времени. Но Тео проявил ослиное упрямство и готов был рыться в рисе-сырце в поисках пакетика картофельных чипсов, жаренных на вертеле.Добежав до магазина в конце дороги, Джек взмок от пота. Здесь было раннее утро, а летом в Майами он совершил бесчисленное количество пробежек. Но это ничего не значило: африканская жара переигрывала Джека Свайтека со счетом 1:0. Он положил руки на бедра и сошел с тротуара, размышляя о том, не мираж ли перед ним. Нет, это не был мираж. Их «лендровер» стоял у магазина, а Тео сидел на капоте и чем-то набивал себе рот.– Что достал?– Круассаны.– А жареных пирожков нет?– Эти больше всего похожи на них.Джек вошел в здание и заплатил клерку, который провел его к частному телефону в конце зала. Он набрал номер оператора и попросил прервать разговор, когда непомерно высокая поминутная плата достигнет пятидесяти долларов, после чего соединился со своей говорящей почтой.Последнее сообщение пришло всего час назад – в 01.37 ночи по майамскому времени. Сообщение было от Келси. Ее голос дрожал, и она, казалось, плакала.– Джек, позвони мне, как только получишь это сообщение, это очень важно.И все. Потом последовали деловые сообщения, но после звонка Келси Джек никак не мог на них сосредоточиться и повесил трубку. Стоя возле телефона, он размышлял: в Майами было три часа ночи, но сообщение Келси казалось настолько серьезным, что ждать еще три-четыре часа было невозможно. Джек снова вызвал оператора и позвонил Келси.– Алло? – ответила она так, будто не спала.– Это я, Джек. У тебя все в порядке?– Нет, – возбужденно ответила Келси. – Но я рада, что ты позвонил.– Что случилось?Она все быстро рассказала ему. Джеку хотелось успокоить Келси, но он боялся, что разговор прервут.– Тебе удалось разглядеть его?– Нет. Было слишком темно. Но я почти уверена, что на нем была какая-то маска.– Попытайся вспомнить как можно больше и запиши все это, чтобы не забыть. Его рост, чем от него пахло, его вес, был ли у него акцент.– Он говорил так, словно зажал во рту комок ваты, поэтому я не знаю, как звучит его настоящий голос.– Ничего. Просто запиши все это.– Мне страшно.– Ты звонила в полицию?– Нет.– Келси, ты должна непременно позвонить в полицию.– Нет. Он сказал мне... – Она умолкла, будто что-то утаила от него.– Что он тебе сказал? – спросил Джек.– В полицию я пойти не могу.– Он тебе угрожал?Келси снова сделала паузу, и Джек понял: она что-то недоговаривает, возможно опасаясь взволновать его. К тому же он не мог помочь ей, находясь на другом континенте.– Келси, я возвращаюсь в Майами. Он услышал в ее голосе облегчение.– Мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты так и сделал.– Я сейчас у черта на куличках, но найду возможность вернуться.– Спасибо.– Не волнуйся, о'кей?– Слишком поздно.– Я найму тебе телохранителя, если это успокоит тебя.– Не надо. В этом нет необходимости. Если мне будет страшно, я перееду к матери.– Уверена?– Да. Возвращайся домой, Джек. Когда вернешься, мы во всем разберемся.– О'кей. Надеюсь, завтра увидимся.– Я тоже надеюсь, – ласково ответила она.К вечеру они были снова там, откуда начали, в районе плантаций какао неподалеку от Далоа. Возвращаясь тем же путем обратно, они не чувствовали, что движутся к цели, но быстро вернуться в Майами оказалось гораздо труднее, чем они ожидали. Они находились в одном дне езды от международного аэропорта Абиджан, и это было хорошо. Однако если Джек не «отстегнет» еще тринадцать тысяч долларов для того, чтобы лететь в Майами через Париж, им придется провести на Берегу Слоновой Кости не менее трех дней. Тео предложил альтернативный план.– Ты уверен, что этим ребятам можно доверять? – спросил Джек.– Это «бельгерианцы». Ты хоть раз видел «бельгерианца», которому нельзя доверять?– Кто такие «бельгерианцы», черт побери?– Они из Брюсселя. Ну, ты же знаешь, «бельгерианцы».– Так кем же они в таком случае становятся? Болгарами, которые живут в Бельгии?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44