– Клари отвернулась, чтобы скрыть от него хлынувшие помимо ее воли слезы. – Когда Мозес отправится в следующий раз в Богемия-вилидж, я поеду с ним и больше не вернусь.– Тебе не на что жить, – возразил он. – Ты чужая в нашем веке.– Ты прав, – сказала она. – В этом и состоит разница между нами. Я открыла тебе невероятную правду. Я доверила тебе мою жизнь. А ты даже имени своего не хочешь назвать. Не беспокойся за меня, Джек. Может быть, Роза даст мне работу.Она направилась к двери и услышала за спиной его тяжелый вздох.– Утром ты передумаешь, – бросил он ей на прощание.– Ни за что, – ответила она.Клари провела мучительную, бессонную ночь, и утренняя дурнота явилась словно бы в наказание. К завтраку она не вышла, и Сара постучалась к ней, чтобы узнать, в чем дело.– Не вставайте, – строго сказала негритянка. – Я заварю траву, которую давала вам в прошлый раз. Это остановит рвоту.Клари сидела в кровати и пила травяной отвар, а Сара внимательно следила за ней. Внезапно на пороге спальни возник Джек.– Тебя никто не приглашал.Это прозвучало довольно грубо, но сейчас Клари было не до любезностей.– Я узнал, что тебе плохо, – сказал он. – И просто пришел проведать тебя.– Это очень благородно с вашей стороны, милорд.Поймав озадаченный взгляд Сары, Клари добавила:– Мне жаль, Сара, но вскоре я покину Эфон-Фарм. Мне хочется, чтобы ты знала… я хочу сказать тебе, что очень высоко ценю все, что ты для меня делала. Ты была хорошим другом.– Вы не можете уехать, – негодующе произнесла Сара.– И я того же мнения, – кивнул Джек.– Тебе не удастся остановить меня, – сердито бросила Клари.Казалось, она находила какое-то удовольствие в своей грубости – во всяком случае, нисколько не раскаивалась в ней. Слишком она была несчастна, слишком острую боль ощущала при мысли о том, какое будущее ждет ее, когда она покинет Эфон-Фарм.– Мистер Джек. – Сара подбоченилась и взглянула на Джека так, что брови у него поползли вверх от изумления. – Почему вы не видите того, что находится прямо перед вашим носом?– Оставь эти таинственные намеки, Сара. Если тебе есть, что сказать, будь добра, говори напрямик.– Не могу, – покачала головой Сара. – Это тайна не моя.– Теперь ты понимаешь, что я чувствовала, когда ты мне заявлял что-нибудь в этом роде? – злорадно сказала Клари, с удовольствием разглядывая его смущенное расстроенное лицо.Она хотела рассмеяться, но подавилась чаем и закашлялась. Сара взяла у нее из рук чашку и стала терпеливо ждать, пока кашель кончится. Затем она решительно произнесла:– Вам нужно все ему рассказать. Если вы этого не сделаете, то совершите непоправимую ошибку.– Что рассказать? – спросил Джек. – Клари, это что, опасная болезнь?– Да здорова она… здорова, как ваша гнедая кобыла, – бросила Сара и устремилась к двери.– Но ведь кобыла… – Джек внимательно посмотрел на Клари. – Тебе уже давно нездоровится по утрам. После праздничных торжеств на Саммит-Бридж ты постоянно плохо себя чувствуешь. Когда Филли носила Джастина, ее тошнило по утрам… и так продолжалось несколько недель подряд. Клари, ты беременна? Ты ждешь моего ребенка! Из-за этого все ссоры? Ну, конечно же! Ты хочешь, чтобы ребенок имел законное имя!– Прежде всего, я хочу, чтобы отец моего ребенка был честным человеком, – сказала Клари. – И я желаю знать, кто его отец.– Ты можешь сомневаться, а вот я вполне уверен! – засмеялся он. – Его отец – я! Ты не представляешь, какая это замечательная новость! Клари, у нас будет ребенок! Я, наш ребенок, Филли и Джастин… Это дает необыкновенные возможности для всех нас. Не беспокойся ни о чем…И взяв ее за руку, он серьезно произнес:– Клари, ты выйдешь за меня замуж?– Нет, потому что я не знаю, кто ты, – сказала она, выдернув руку.– Послушай, давай забудем всю эту галиматью. Я – Джек Мартин. – Склонившись над постелью, он обхватил ладонями ее лицо. – Сколько раз мне нужно это повторять? С тех пор как я ступил на эту землю, меня зовут Джек Мартин… и в Филадельфии, и в Уилмингтоне, и в Богемия-вилидж, и здесь, на Эфон-Фарм, меня знают только под этим именем. Подобно тем иммигрантам, о которых ты мне рассказывала, я сменил свою прежнюю фамилию.Клари мутило, она чувствовала сильнейшую слабость и была уже не способна сопротивляться. Коварное сердце стремилось к любви, хотя рассудок предупреждал, что поддаваться чувству нельзя. Но она носила под сердцем дитя, и в этом чужом веке у нее не было другой альтернативы, как только последовать по тому пути, на который ступила однажды мадам Роза. Мысль о том, что нужно будет отдаваться кому-то другому, а не любимому, была для Клари совершенно невыносимой. Впрочем, такую жизнь она смогла бы вести всего лишь несколько месяцев – кому будет нужна беременная проститутка?– Ну? – спросил Джек, продолжая держать в ладонях ее лицо. – Ты выйдешь за меня замуж?Он не говорил о любви. А Клари, хоть и требовала от него правды во всем, предпочла бы, чтобы в этом он солгал. Не дождавшись этого, она решила поторговаться – раз он берет ее замуж только ради ребенка, в некоторых вопросах следует проявить твердость и настоять на своем, – иначе он возомнит, будто может делать с ней все, что ему угодно.– Полагаю, ты сделал мне предложение только из чувства долга, – сказала она, сознавая, что эти слова больно его ранят. – В нашем веке понятия совсем другие. Но я готова выйти за тебя замуж… при условии, что ты выполнишь три моих желания.– Ты знаешь, что не все твои желания могут быть исполнены, – сказал он.– Я попрошу лишь о том, что ты в состоянии сделать. Пусть свадьба состоится здесь, на ферме, чтобы Мозес, Сара и Люк тоже могли присутствовать. Мне известно, что у вас есть дурацкие предубеждения, подкрепленные законами. Негры должны посещать свою церковь, отдельно от белых. Мне на это наплевать, но мы избавимся от проблем, если совершим обряд на твоей земле, где этим добрым людям всегда рады.– Согласен, – с улыбкой произнес он. Надеюсь, и остальные твои желания будут легко выполнимыми.– Не надейся, потому что я начала с самого простого. Второе, ты должен обещать мне что Дэнси, Роза и все ее девочки тоже будут на свадьбе. Я полагаю, ты сам пригласишь Сэма, но если это не входило в твои намерения, то и он должен присутствовать.– Сэма мы, разумеется, позовем, а вот насчет всех остальных… боюсь, что это невозможно.Клари хотела было возразить, но Джек поднес палец к ее губам, не дав вымолвить ни слова.– Две девушки уже уехали, – продолжал он, – и мадам Роза говорит, что они устроились в подобном же заведении в Балтиморе. Осталась только рыжая.– Гермиона, – сказала Клари. – Я хочу, чтобы она была приглашена сюда вместе с Эмми и Люси, которые работали на кухне у Розы. Ну и Дэнси, конечно, тоже.Джек внимательно посмотрел на нее и улыбнулся, словно бы оценивая просьбу.– Хорошо, пусть будет по-твоему, – ответил он. – Мы позовем их всех, и приглашение наше будет искренним. Примут ли они его – не наше дело.– Отлично, – кивнула Клари. – Ты, безусловно, прав, но мне очень хочется, чтобы Роза приехала. Я понимаю, что ты о ней думаешь, но я люблю эту женщину, несмотря на ее позорное ремесло.– Мне она тоже нравится, – сказал Джек, – хотя не так сильно как Сэму. Какова же будет третья просьба?– Я хочу, чтобы ты пригласил Филли и ее мальчика на нашу свадьбу.– Это невозможно, Клари, – начал он, но она остановила его.– Я не принимаю никаких возражений. Именно поэтому я оставила эту просьбу напоследок. Если она действительно твоя сестра, то должна быть здесь. Ее присутствие на свадьбе будет расплатой за то, что она позволила себе обойтись со мной пренебрежительно во время торжественного открытия канала.– Ты словно испытываешь меня, – сказал он.– Ты чертовски прав, так оно и есть. Я хочу проверить истинность твоих слов и твоих чувств. Она унизила меня. И я желаю, чтобы она проявила ко мне внимание.– Ты хочешь другого, – бросил он, отвернувшись и отступив от кровати. – Ты надеешься, что Филли чем-нибудь выдаст себя, пролив свет на наше прошлое.– Возможно, я хочу чего-нибудь в этом роде, – ответила она. – Ты все время твердишь о чести. Даю тебе возможность принять вызов. Пригласи ее и посмотрим, что из этого выйдет.– Ты бросаешь вызов Филли, а не мне, – сказал он. – Ты даже не представляешь, как это несправедливо по отношению к ней. Если бы ты знала все, то не поставила бы такого условия.– Возможно, если бы я знала больше, ты придумала бы что-нибудь получше, – ответила она.– Боже мой! Клари, неужели у нас так будет всегда? И ты будешь без конца что-то выпытывать и стараться проникнуть в тайну, которая не имеет к тебе никакого отношения.– Если я стану твоей женой, все твои тайны будут иметь ко мне отношение, – быстро парировала она. – Увы, но дело обстоит именно так, как ни крути.– Что же, все женщины в двадцатом веке так торгуются по поводу своего замужества?– Нет, не все, а жаль, – ответила она.– Это совсем не подходит для леди. Отцы, братья, дяди или опекуны могут торговаться по поводу заключения брака. Но чтобы женщина выдвигала условия? Это неслыханно, невозможно, просто некрасиво, черт побери!– Остынь, – бросила она, надеясь в душе, что глаза у него блестят от затаенного смеха, а не от негодования. – Ты стонешь и жалуешься, а мы еще даже не приступили к обсуждению моего приданого.– У тебя нет приданого, – возразил он.– Ошибаешься, есть.И она положила руку на живот.– Если бы я так не любил тебя, то сейчас мог бы возненавидеть.– Если бы я тебя не любила, то и не торговалась бы, – быстро нашлась она. – Это ты вынудил меня так себя вести. Я борюсь за свои права и хочу получить то, что мне принадлежит. Мужчины всегда так поступают. Почему бы и женщинам не попробовать?– Вряд ли ты поладишь с моей сестрой, – предупредил он.– Сделай так, чтобы она сюда приехала, а там посмотрим.– Клари! – Он неожиданно уступил. – Обещаю, что напишу ей. Но не могу отвечать за то, согласится она или нет… точно так же, как и в отношении всех прочих гостей.– Нет, в данном случае ты отвечаешь, – резко произнесла Клари. – Более того, я прочту письмо и прибавлю несколько слов от себя.– Ты не доверяешь мне?– Иначе и быть не могло, Джек.Клари наслаждалась своей победой и исподтишка следила за Джеком. Его раздражение сменилось вдруг такой глубокой грустью, что Клари почти раскаялась в том, что настояла на своем. Подобная решимость была ей, в сущности, совсем не свойственна, но она считала, что это единственный способ добиться от него правды. Но самая ужасная правда состояла в другом: ей было совершенно все равно, что натворил Джек, если сумел так разгневать своего отца-маркиза… и неважно было, сестра ему Филли или он ей бессовестно солгал – она любила этого человека всей душой и страстно желала выйти за него замуж.– Интересно, удалось ли Розе спасти платья? Ее гардеробная была получше любого магазина. Какой свадебный наряд можно было бы подобрать!Услышав это восклицание, Джек только покачал головой и вышел из комнаты. ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ Филиппа дала согласие присутствовать на свадьбе. Джек сам поехал за ней в Уилмингтон, чтобы доставить ее в Богемия-вилидж на недавно купленном шлюпе. Однако на Эфон-Фарм они оказались лишь за час до торжественной церемонии, и Клари уже стала спрашивать себя, соизволит ли Джек явиться на собственную свадьбу или ей придется объяснять гостям, почему нет жениха. В последние недели между ними воцарились отношения холодной вежливости. Джек вел себя очень сдержанно, и Клари начала сомневаться в его чувствах. Возможно, она зашла слишком далеко в своих требованиях. В конце концов, она жила в эпоху, где было принято, чтобы женщина проявляла покорность и ни в чем не перечила мужчине. Разумеется, это не означало, что она готова смириться с его молчанием – и Джек, судя по всему, опасался нового натиска. Как ей хотелось, чтобы он понял: согласившись выйти за него замуж, невзирая на его скрытность, она доказала, что полностью ему доверяет.Заслышав грохот повозки, Клари выбежала из дому. Она все еще была в синем полотняном платье. Рядом с Джеком сидела белокурая женщина с поджатыми губами и высоко поднятой головой. Мальчик в своем темном сюртучке походил на миниатюрную копию взрослого мужчины. Его блестящие волосы лежали волосок к волоску, словно бы и не было долгой дороги. Клари подумала, что мать причесала его в последнюю минуту.– Добрый день. Очень рада, что вы благополучно добрались, – произнесла Клари, стараясь говорить приветливо.Женщина в повозке смерила ее взглядом и ничего не ответила. Клари тут же повернулась к мальчику.– Ты Джастин? – спросила она с широкой улыбкой, и он застенчиво склонил голову.– Да, мэм.Клари протянула ему руки, и малыш выпрыгнул из повозки.– Джастин, что за манеры! – нахмурившись, укорила его мать.Джек помог ей выйти из повозки и под руку подвел к Клари.– Моя сестра, миссис Филиппа Гордон, – сказал он, – а это мой племянник, мистер Джастин Гордон.– Я счастлива, что вы приехали, – сказала Клари.– Как я понимаю, вы заявили, что не выйдете замуж за Джека, если я не приеду, – холодно бросила Филиппа.– Ваше присутствие очень важно для меня, – миролюбиво ответила Клари, – у меня никого нет, и мне хотелось, чтобы в этот день со мной была какая-нибудь родственница.Клари показалось, что с этой минуты ледяные манеры Филиппы чуть потеплели.– Джастин, – сказал Джек, – давай заведем повозку в сарай. Полагаю, дамы предпочтут обсудить свадебные туалеты без мужчин.– Конечно, сэр. Благодарю вас, сэр. Клари чуть не обозвала Джека вдогонку трусом за то, что он оставил ее наедине с гостьей, но она вовремя прикусила язык. Филиппе наверняка не понравилось бы столь оскорбительное обращение с братом.– Он забыл выгрузить багаж, – сказала Клари.– У нас нет багажа. Мы не останемся ночевать.– И напрасно, – мягко промолвила Клари, стараясь держать себя в руках. – Мы с Сарой приготовили мою комнату для вас с Джастином.– Я предпочитаю сразу же вернуться в Уилмингтон. – Филиппа упрямо поджала губы. – Мы поедем в Богемия-вилидж с мистером Маккензи и переночуем в нашей каюте на «Клари-Розе». А завтра мы вместе с мистером Маккензи вернемся в Уилмингтон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39