А Мэн – совершенно другое дело. Она очень хорошо знала этот район, исколесила его вдоль и поперек. Это было курортное место со множеством отелей, разнообразных домов и летних коттеджей. Но сейчас берег казался абсолютно безжизненным. Ничего, кроме девственных лесов, океана и пустынных островов. Правда, довольно часто встречались те или иные представители фауны. Особенно сейчас, когда они плыли совсем рядом с берегом. То и дело на пустынном берегу появлялись огромных размеров олени, а вчера она с восторгом наблюдала, как мимо судна проплыла большая группа китов. Эти гиганты вызвали у нее не только восторг, но и страх, так как, по стандартам двадцатого века, их судно было слишком маленьким и уязвимым.У Мэдди больше не возникало вопросов, правда ли все происходящее с нею. Она уже полностью смирилась с мыслью, что каким-то странным образом провалилась в далекое прошлое. Точнее сказать, смирился разум, так как чувства ее уже давно адаптировались к экзотической действительности. Ощущение долгого и кошмарного сна прошло, и теперь Мэдди волновало только одно: вернется ли она когда-нибудь назад, в свой любимый двадцатый век?Хотя в последнее время она почувствовала, что жизнь, полная приключений, все больше захватывает ее. В каком-то смысле она даже наслаждалась постоянным риском: он вызывал ощущение обостренного восприятия реальности.– Я вижу, ты наслаждаешься свежим воздухом, – сказал капитан Йорк, спустившись вниз из рубки.– Прекрасный вид, – беззаботно ответила Мэдди, стараясь отвлечься от грустных мыслей. – Почему мы идем так близко к берегу?– Мы бросим якорь возле острова Иль-Сан-Круа. В этих водах очень много рыбы, а на острове есть пресная вода. К тому же там мы сможем не опасаться нападений индейцев.Вероятно, они повернули к берегу сразу же после залива Пасамакводи, подумала она. Значит, она точно угадала то место, где они сейчас находятся, хотя оно совершенно не похоже на тот курорт, где она отдыхала совсем недавно. Примерно на границе штата Мэн и Нью-Барнсуика.– Индейцы действительно представляют большую опасность? – Вообще говоря, она знала ответ на этот вопрос, сомневалась лишь насчет агрессивности обитающих именно здесь индейских племен.– Как когда. Но в любом случае любой капитан должен стремиться свести риск до минимума.– Вы, наверное, неплохо знаете этот берег? – поинтересовалась Мэдди.– Эта земля была открыта французским исследователем Сэмюелом де Чемплейном. Он и обозначил на карте эту береговую линию.– А разве Кэбот не плавал в этих водах?– Кто? Кабато? Итальянец? Да. Но он не был картографом. Чемплейн же не только нанес эту землю на карту, но и дал в своем журнале ее подробное описание.– Похоже, вы хорошо знали этого человека.– Я не только знаю его, но и поклоняюсь ему. Но это уже другая история.Мэдди уже давно обратила внимание, что капитан очень неохотно рассказывал о себе, но это лишь подогревало ее любопытство. Ей показалось странным, что англичанин так откровенно восхищается каким-то французским исследователем и мореплавателем, ведь эти две страны постоянно враждовали. К тому же, чтобы пользоваться картами и записями Чемплейна, нужно было владеть французским языком. Похоже, она имеет дело с довольно образованным человеком.– Вы читаете по-французски? – осторожно спросила она.– Да, но, как я уже сказал, об этом – в другой раз.Мэдди немного помолчала, пытаясь найти иную тему для разговора.– Как долго мы будем стоять на якоре?– Послушай, женщина, ты становишься любопытной, – добродушно заметил капитан. – Я бы даже сказал, чересчур. Надеюсь, что пока ты будешь учить Уилла чтению, он также научит тебя соответствующим манерам.Мэдди окинула Йорка ледяным взглядом. Почему он так себя ведет? Как только у них завязывается нормальный разговор, он тут же ставит ее на место. Это просто бесило ее.– Мне пора заниматься с Уиллом, – заявила она, решив на этот раз лишить его возможности первым прервать разговор.Оставив капитана на палубе, Мэдди вошла в каюту и попыталась хоть немного успокоиться. Капитан Йорк раздражал ее подобными выходками. Конечно, она была его пленницей и в прямом, и в переносном смысле. Она не понимала этого мира, этой эпохи и этих людей. Даже если бы он сейчас освободил ее, то она скорее всего просто не смогла бы выжить в подобном окружении. У нее не было для этого необходимых навыков, кроме, конечно, одного. К сожалению, в восемнадцатом веке это качество, которым она очень гордилась, было весьма необычным для женщины. Именно поэтому она решила до поры до времени не обнаруживать его и использовать только в самом крайнем случае, если ее жизнь окажется в опасности.Мэдди села на стул и стала ждать Уилла. Бен Йорк позаботился об их занятиях, снабдив ее грифельной доской и куском мела. На прошлом занятии она написала на ней отдельные слова и научила мальчика правильно произносить их. Сегодня она собиралась проработать с ним слова с буквосочетанием «ст». Вообще говоря, он оказался очень способным учеником и быстро схватывал то, что она ему говорила.Услышав стук в дверь, Мэдди подняла голову.– Входи.Это было уже их третье занятие, и каждое из них продолжалось не менее двух часов, чему она была необыкновенно рада.– Садись, Уилл. Давай начнем с повторения.– Да, мадам.Мэдди написала несколько слов, а Уилл аккуратно переписал их, сделав при этом только одну ошибку.– У тебя хорошо получается, Уилл.– Спасибо, мадам. Капитан Йорк говорит, что чтение – самая важная часть наших занятий. Он сказал, что человек может всего добиться в жизни, если умеет читать.Мэдди грустно улыбнулась. Ну что ж, по крайней мере капитан уважительно относится к образованию хоть и исповедует дискриминацию женщин. Видимо, и восемнадцатом веке все мужчины так относились к противоположному полу. Мэдди задумалась: сможет ли она изменить себя настолько, чтобы приспособиться к обществу, в котором к женщине относятся как к рабыне, как к своеобразному движимому имуществу?Но кажется, совершенно иное отношение здесь к тем, кому довелось родиться леди. Да, чувствуется, деньги в любые времена играли не последнюю роль.– Он прав, – сказала Мэдди, отвлекаясь от своих мыслей. – Образование действительно очень важная вещь.– О, капитан Йорк всегда прав.Мэдди снова улыбнулась. У этого мальчика восхищение кумиром не имело границ.– Где же ты познакомился с капитаном Йорком?– В Лондоне, – ответил тот, как будто припомнив что-то грустное. – Я находился тогда в приюте для беспризорников, Ужасное место, должен вам сказать, мадам. Мы работали по четырнадцать, а иногда и по пятнадцать часов в сутки, и к тому же нас все время били. Однажды я сбежал оттуда. Я спрятался под днищем кареты и уехал из Лондона в поисках лучшей жизни. В то время мне было семь лет. Долго бродил по каким-то деревням, воровал продукты и шел куда глаза глядят. Совершенно случайно я забрел в Портсмут, где меня поймали за то, что я украл кусочек картофельного пирога у уличного торговца. Констебль хотел снова отправить меня в приют, но я отчаянно сопротивлялся, хотя до смерти хотел есть. На мое счастье, именно в этот момент рядом оказался капитан Йорк. Он заплатил за пирог и сказал констеблю, что позаботится обо мне. С тех пор мы всегда вместе.Мэдди сочувственно посмотрела на парня. Бедный ребенок! Ему ведь не больше десяти лет. Какая ужасная судьба! На какое-то мгновение она вспомнила капитана. Может быть, она ошиблась в нем? Похоже, у него все-таки доброе сердце. Почему же по отношению к ней он так жесток? Он постоянно грубит и вовсе не находит для нее своего драгоценного времени.– Он всегда был к тебе добрым? Он тебя когда-нибудь бил?Уилл гневно затряс головой:– Нет, мадам, что вы! Он покупает мне одежду, кормит, заботится обо мне. Он очень добрый и щедрый.Мэдди одобрительно кивнула и улыбнулась:– Да, да, ты вполне заслужил это. Ну ладно, давай приступим к нашим занятиям, а то твой капитан рассердится на меня.Уилл ответил ей такой же радостной улыбкой.– Мне кажется, что вы нравитесь ему, мадам. Но его доброта не распространяется на всех. Иногда он бывает очень строг.– Почему?– В нашей команде есть такие головорезы мадам! Капитан дожжен быть сильным и суровым, иначе он не удержит их в повиновении.– Понятно, – мягко протянула Мэдди. Может быть, это действительно так и капитан Йорк не такое уж чудовище. Но может ли она полностью полагаться на мнение Уилла? Ведь он благоговеет перед, капитаном и всегда находится на его стороне.Когда шхуна бросила якорь неподалеку от острова Иль-Сан-Круа, над морем уже опус кались сумерки. С палубы Мэдди отчетливо различала очертания острова, до нее доносились громкие крики снующих по верхней палубе матросов. Но самым громким, отчетливым и внятным был, естественно, голос капитана. Только сейчас она поняла, что далеко не все члены команды владели английским. Они вообще объяснялись на каком-то малопонятном языке. Это была причудливая смесь голландского, испанского, португальского, но преобладал, как ей показалось, все-таки английский в его самом примитивном варианте. По-видимому, команда судна была многонациональной.Вскоре суета утихла, и капитан быстро поднялся на палубу, где Мэдди было позволено дышать свежим воздухом. Бен Йорк остановился и окинул ее оценивающим взглядом.– Надень то зеленое платье. Я вернусь через час.Все произошло так быстро, что Мэдди даже не успела ответить. Он мгновенно исчез с ее горизонта. Надень это… Надень то… Кто он такой, черт возьми? Какая наглость! Мэдди резко повернулась и направилась в каюту. Что же теперь делать? Она пересекла маленькое помещение несколько раз, а потом тяжело опустилась на стул. Следует ли ей послушаться? Больше всего ее возмутило не само приказание, а тон, которым оно было сделано. С трудом поборов в себе гнев, она все же решила, что нет абсолютно никаких причин, чтобы не надеть то самое зеленое платье. К тому же, если она поборет свое возмущение и сделает ему приятное, может быть, у них получится сегодня нечто, напоминающее разговор.Час прошел удивительно быстро. Мэдди еще находилась в своей каюте, когда в комнате капитана послышались какие-то звуки. Она приоткрыла дверь и выглянула. К ее удивлению, там был не Бен Йорк, а Черный Генри, как раз накрывавший небольшой круглый стол белоснежной скатертью. Мэдди растерянно следила за происходящим: на столе появились серебряные тарелки, вилки и редкой красоты серебряный подсвечник, затем серебряная ваза с букетом диких роз и бутылка красного вина.Закончив сервировку, Черный Генри оглядел результат своих трудов, а затем поспешно покинул каюту. Теперь Мэдди могла все осмотреть. Посуда из серебра оказалась просто великолепной! Это было тяжелое испанское серебро, и на каждом предмете красовалась буква «У».В этот момент дверь с шумом распахнулась и на пороге появился Бен Йорк. Он был совсем не похож на того капитана каперского судна, которого она видела раньше. На нем были новые, плотно обтягивающие бриджи, белоснежная рубашка и красный бархатный пиджак, отделанный золотой тесьмой. Его темные волосы были аккуратно причесаны, а губы растянулись в довольной улыбке.– Хоть раз ты беспрекословно выполнила мое желание.– А почему бы мне не выполнить его? – холодно поинтересовалась Мэдди.– Я решил устроить небольшой праздник, но моя каюта так мала, что мне пришлось украсить ее хоть как-то, чтобы мы могли приятно провести сегодняшний вечер.– А что, есть какой-то особый повод?– Мой день рождения, и у меня нет никого, с кем бы я мог его отпраздновать. К тому же шхуна стоит на якоре, и несложно достать хорошие продукты. Мы уже наловили свежей рыбы, и наш кок сейчас приготовит что-нибудь вкусное.Капитан Йорк был чрезвычайно изменчив: то грубый тиран, то обходительный джентльмен.Он откупорил бутылку вина и налил ей и себе.Мэдди долго смотрела на именинника, не произнося ни слова. Он сбил ее с толку, хотя своей непредсказуемостью больше всего и нравился ей.– Я бы подняла тост по поводу вашего дня рождения, если бы знала ваше имя.Его лицо озарилось какой-то озорной, мальчишеской улыбкой.– Меня зовут Бен, Бен Йорк.– За ваш день рождения, капитан Бен Йорк, торжественно сказала единственная гостья, поднимая бокал и отвечая улыбкой на улыбку.– Обычно женщины не поднимают тост за мужчин. Это им не положено.Мэдди рассмеялась.– Но здесь нет никого другого, кто мог бы поднять тост за ваше здоровье.– Верно.– Могу я спросить, сколько вам лет?– Тридцать.– Я так и думала.– А тебе, таинственная девушка?– Двадцать четыре.– Двадцать четыре? Ты же красавица! Как случилось, что ты еще не замужем? Или я ошибаюсь?– О нет, нет, я не замужем. – «Он, должно быть, решил, что я старая дева», – подумала она, вспомнив, что женщины в восемнадцатом веке в ее годы уже имели кучу детей. Она призадумалась, пытаясь отыскать хотя бы одно разумное объяснение своему семейному положению. – Я училась в… – Мэдди задумалась, не зная, стоит ли говорить ему об учебе в университете. – Я занималась дома с учителями, – выдавила она наконец.Бен поглядел на нее с явным недоверием.– Знаешь, малышка, – сказал он через какое-то время, – в твоей истории не все стыкуется. Ты сказала, что отправилась из Портсмута вместе со своим дядей, но ты говоришь не так, как обычно говорят англичане. У тебя такой акцент, какого я раньше никогда в жизни не слышал. Затем ты сообщила мне, что твой дядя высадил тебя на том острове, где мы тебя нашли, но английские суда не плавают в этих водах. Мы стояли на якоре несколько дней и не видели ни одного корабля. К тому же, когда мы тебя нашли, ты отнюдь не умирала от голода и жажды.Мэдди хотела уклониться от его испытующего взгляда, но это ей не удалось.– Если вы не поверили моему рассказу, то зачем же вы взяли меня на борт «Уилмы»?– С моей стороны было бы крайне жестоко оставить тебя на острове или отдать в руки жаждущих крови матросов.– И это единственная причина?– Нет, крошка. Я вполне цивилизованный человек. К тому же я нахожу тебя очень привлекательной. Ты ни на кого не похожая, но удивительно красивая женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42