– Неужели ты думаешь, что я смешиваю дела с развлечениями?– А зачем тебе потребовалась кровать?– Кровать людям требуется для сна. – Его голос был спокоен, но она знала, что он злится.– А зеркало над ней, чтобы любоваться своим сном?– Ты, кажется, считаешь меня развратником? – спросил он тихо, не скрывая холодной ярости.Ее руки сжались в кулаки, а ногти врезались в ладони.– А кем же я должна тебя считать?Стиснув зубы, он смотрел ей прямо в лицо холодными как лед глазами.– Я купил этот самолет около года назад и ничего в нем не менял, за исключением добавленных мной стола и Каналетто. Кроватью я не пользовался ни разу – ни для сна, ни для каких других целей. Большинство моих перелетов были короткими и исключительно деловыми. И вообще за все время, пока я владею этим самолетом, ты первая женщина, поднявшаяся на его борт…Молчание затянулось, единственным звуком, нарушающим эту тишину, было плавное урчание мотора. Облегчение теплой волной накрывало Бэл.– Надеюсь, ты веришь мне?Чувствуя себя по-дурацки из-за собственного промаха, она лепетала:– Извини, я поторопилась с выводами.– То-то же, поторопилась, – проворчал он уже мягче.Покраснев, она беспомощно произнесла:– Но ведь я правда очень плохо тебя знаю, а эта спальня…Она остановилась – стук в дверь возвестил о том, что Патрик везет тележку с едой.Как только стюард ушел, Эндрю позволил себе пошутить на щекотливую тему:– Спальню можно переоборудовать, а после свадьбы, если мы захотим вступить в Майл-Хай-клуб, будем пользоваться диваном.– Что это за клуб?– Элитный клуб для любителей воздушного секса.Пока она краснела и бледнела, Эндрю сосредоточился на красиво оформленном блюде даров моря. Он помог ей в выборе устриц, тоненьких кусочков семги, королевских креветок и морской капусты, предложил изящные треугольнички черного хлеба с маслом и охлажденное вино.Бэл молча принялась за еду, всеми силами пытаясь восстановить самообладание. Через какое-то время, тайком взглянув из-под полуопущенных ресниц на Эндрю, который разливал кофе, она отметила про себя, что он расслабился и сидит так, словно уже позабыл неприятный маленький инцидент. Тем не менее, чувствуя себя обязанной принести ему свои извинения, она, принимая чашку из его рук, неуверенно начала:– Меня обидела не спальня, а мысль о том, как она использовалась. Но у меня не было никакого… права…– Став моей невестой, ты получила полное право требовать от меня любых объяснений.– Но я должна была спросить, прежде чем строить собственные догадки. – Ее глаза наполнились слезами раскаяния. – Прости меня.Он поднял ее руку и поднес к своим губам.– Не плачь, милая. Все забыто. Милая… От этого банального, но такого ласкового обращения на сердце у нее полегчало.– Кроме того, моей невесте, – продолжал он, – самое время взглянуть вот на это.Взяв со столика свой кейс, Эндрю сел рядом с ней, открыл крышку. Ее взгляду предстала огромная коллекция роскошных обручальных колец.Улыбаясь ее изумлению, он произнес:– Я подумал, что выбор лучше оставить за тобой.Там были рубин, топаз, аквамарин, сапфир, гранат, аметист и потрясающий изумруд, который даже нетренированный глаз Бэл выделил из всей массы.Поскольку она едва взглянула на все это многообразие, он добавил:– Конечно, можно купить кольцо и в Лондоне, если эти не подойдут.– Ну что ты, – выдавила наконец она. – Они все великолепны. Я просто… потрясена.– Тогда примерь и выбери, какое тебе по вкусу.Пальцы Бэл были длинными и тонкими, с ухоженными овальчиками покрытых бесцветным лаком ногтей. Подняв ее левую руку, он начал надевать кольца одно за другим, оставляя ей время, чтобы она смогла оценить каждое. Она уже приготовилась выбирать с закрытыми глазами, настолько все они были хороши, но тут очередь дошла до последнего – изумруда. Он устроился на ее среднем пальце как влитой.Это был огромный камень в старинной оправе. Несмотря на массивность, на тонком пальце ее сильной руки он смотрелся настолько чудесно, что она затаила дыхание, когда великолепный самоцвет вспыхнул зеленым огнем.– Твой? – сказал Эндрю.С порозовевшими щеками и блестящими глазами она кивнула. Теперь, когда они по-настоящему обручились, она ждала от него поцелуя.Так как он не шелохнулся, она заметила:– Спасибо. Это самое красивое кольцо, которое я когда-либо видела. Старинное?– Да. Принадлежало когда-то моей бабушке по материнской линии, а до этого вроде бы кому-то из Борджиа, в чем я сильно сомневаюсь.– Я не против, даже если и так.– А ты не боишься изумрудов?– Нет.– Это хорошо. – Его голос почему-то стал другим. – Оно очень идет к твоим потрясающим глазам.Затаив дыхание под его восхищенным взглядом, она с трудом сглотнула и, уверенная, что кольцо стоит целое состояние, робко заметила:– Тебе лучше спрятать его в надежное место.– Оставь на руке.– Но оно же очень ценное! Вдруг я потеряю его или у меня его украдут…– Оно застраховано, – спокойно ответил Эндрю. – Я не понимаю, почему обручальное кольцо должно валяться в сейфе. Я хочу, чтобы ты носила его. Пусть все знают, что ты – моя.Еще сильнее покраснев, Бэл ждала. Сейчас он наверняка ее поцелует.Но он быстро встал, захлопнул чемоданчик и положил его на стол. Когда он повернулся к ней, она поняла, с каким трудом дается ему спокойствие. Затаившееся в нем желание обдало Бэл горячей волной. Она поднялась на ноги, однако на сей раз интуиция подвела Эндрю.– Не бойся, – едко проговорил он. – Я надел на тебя кольцо не для того, чтобы сразу тащить в постель.Ну вот, значит, ее несправедливое обвинение все же оставило след в его душе.– Я вовсе об этом не думала, – поспешила заверить она, но голос прозвучал как-то неубедительно. Бэл размышляла, чем бы загладить свой промах.Когда он не сделал ни единого движения ей навстречу, она подошла к нему и, закинув руки ему на шею, кокетливо спросила:– Неужели ты даже не поцелуешь меня?Он сдержанно ответил:– Мне трудно ограничиться поцелуем.Привстав на цыпочки, она коснулась губами его губ.– А кто тебя ограничивает?Издав похожий на стон звук, он порывисто прижал ее к себе и крепко поцеловал, но тут в дверь постучали. Чертыхнувшись, он отпустил ее и отошел в сторону.Когда вошел Патрик, чтобы убрать посуду, они стояли на приличном расстоянии друг от друга, изображая вполне благопристойную картину, но их выдавало повисшее в воздухе напряжение.Стюард прочистил горло.– Извините, сэр, но капитал Драммонд хотел бы сказать вам пару слов.Коротко кивнув, Эндрю последовал за ним.Он отсутствовал, как Бэл показалось, целую вечность. Она даже заподозрила, что он нарочно мешкает с возвращением, чтобы дать им обоим время остыть.Наконец он появился и сообщил, что они приземляются примерно через двадцать минут. Затем с холодной вежливостью принялся обсуждать их ближайшие планы.– Как только мы вернемся в Лондон, я сделаю все необходимые приготовления к свадьбе. Специальное разрешение на свадьбу с упрощенной церемонией позволит нам пожениться через два-три дня… Полагаю, что в нынешних обстоятельствах ты не будешь против скромной церемонии?Подивившись официальной манере, в которой он советовался с ней, она, чуть помедлив, ответила:– Нет, не буду.– Я предлагаю церковь святого Джила на Шорленд-сквер. Там у меня знакомый священник… Если, конечно, ты не хочешь венчаться в каком-то другом месте.– Нет, – снова ответила она.Вспомнив, какими долгими были их разговоры с Родериком на эту тему, она, улыбнувшись, подумала, что на этот раз все решается не в пример быстрее, словно они с женихом обсуждают начинку для сэндвича. Впрочем, сейчас ее мало волновали подробности брачной церемонии. Единственное, что действительно имело значение, – это он сам и их совместное будущее.Если бы вдобавок ко всему он еще любил ее… Но она тут же одернула себя. Чего ей жаловаться? Он хочет ее, и пока этого достаточно.А дальше? Вдруг он устанет от нее? А она уже настроилась на любовь до гроба!Но, похоже, в дело вмешался рок. Разумеется, безответная любовь не очень прочный фундамент для брака, но отступать уже поздно. И кто знает, может быть, ей удастся все-таки добиться его любви?..Только тут она заметила, что Эндрю наблюдает за ней, ожидая ответа на какой-то вопрос, который она пропустила мимо ушей.– П-прости, что ты сказал?– Я спросил, будут ли у невесты подружки?Она отрицательно помотала головой.– Те, кого я собиралась пригласить, знают и любят Родерика. И вообще, если я буду в костюме…– Никаких костюмов! – непреклонным тоном заявил он. – Хоть церемония и будет маленькой, я хочу, чтобы невеста была в традиционном белом платье с вуалью.– Отлично, – согласилась она, уставившись на свои руки, сложенные на коленях.Не отводя взгляда от ее длинных ресниц, почти касавшихся щек, он спросил:– Кроме близких родственников, кого ты еще хотела бы пригласить?– Никого. Только отца и Эллен, если она вернулась. А ты?Эндрю напрягся.– Моя мать и отчим умерли, погибли в сгоревшем отеле. Но у меня есть сводный брат Джонатан, его я попрошу быть шафером. Его жена, Пенни, годится на роль главной подружки невесты. – Затем он быстро добавил: – А твой отец согласится быть посаженым отцом?– Надеюсь. Хотя, конечно, он и представить не может… Я имею в виду… он будет очень удивлен. Если не сказать – шокирован.– Кстати, что ты ему уже сказала?– Только то, что моя помолвка с Родериком разорвана.– И как он отреагировал? Он ведь наверняка души в тебе не чает. – Последнюю фразу Эндрю почему-то произнес почти резко.Оба вопроса были вроде бы абсолютно невинны, но, почуяв неладное, Бэл ответила только на первый.– Он был потрясен и, по-моему, очень расстроен. Ему нравился Родерик, и он считал, что мы хорошая пара.– Но он не пытался отговорить тебя?– Нет. Да и что это изменило бы в сложившихся обстоятельствах?– А ты ему рассказала про сложившиеся обстоятельства?Отрицательно помотав головой, она горько ответила:– Язык не повернулся про такое рассказывать.– Значит, он обо мне ничего не знает?– Нет, мне придется все объяснить сегодня вечером. Даже не представляю, как он отреагирует.На самом деле она прекрасно представляла. Отец подумает, что она сошла с ума, когда узнает, что через три дня после разрыва одной помолвки она обручилась снова, причем с абсолютно незнакомым человеком.Заметив ее беспокойство, он нахмурился:– Может, мне пойти с тобой?– Нет, лучше я одна. Пусть он освоится с этой мыслью, прежде чем познакомится с тобой.– Отлично. – Эндрю задумчиво посмотрел на нее. – Квартира, которую ты снимаешь, меблированная?– Да.– Так что у тебя не займет много времени освободить ее?– То есть после того, как мы поженимся?– То есть сегодня. Я хочу, чтобы ты уже сегодня переселилась ко мне.– Но я…– Не волнуйся, там есть несколько комнат для гостей. Я не трону тебя до свадьбы.– Дело не в этом, – честно призналась она. – Просто я о переезде еще вообще не думала.– Да о чем там думать? Просто собрать вещи и отдать ключ.– Наверное.– Тогда почему бы не сделать это? У тебя и так времени в обрез, ведь тебе надо купить свадебное платье и приданое.Прежде чем она успела придумать какое-нибудь возражение, он добавил:– Я подвезу тебя туда. Свой дорожный багаж оставь в машине. А через пару часов я пришлю к тебе Бриджа за остальными вещами. Когда ты собираешься идти к отцу?– Как только он вернется домой.– Если хочешь, Бридж тебя может подбросить.– Я лучше на своей машине.– Ладно. Буду ждать тебя к ужину… к половине восьмого, нормально? У меня пентхаус в Ламбек-билдинг.И снова она удивилась: Ламбек-билдинг заселен в основном аристократами, а не богатыми бизнесменами.– Там есть подземный гараж, моя парковка слева, номер три, рядом с лифтами. Скажи Банкрофту, охраннику, что ты ко мне.Бэл тяжело вздохнула. Всего три дня назад она считала себя современной девушкой, способной самостоятельно принимать решения. Ничто не предвещало стихийного бедствия, но Эндрю вихрем ворвался в ее жизнь и подчинил себе.Лондон встретил их безоблачным небом. Они благополучно приземлились и проехали к зданию аэропорта. Бридж оказался степенным седовласым мужчиной. Он уже поджидал их за рулем сверкающего лимузина. В полдень они подъехали к ее дому.Эндрю проводил ее до двери и подождал, пока она найдет ключ.– Полвосьмого, – напомнил он, быстро поцеловал ее и ушел.Закрыв дверь, она неожиданно почувствовала одиночество. Ну нельзя же так, упрекнула она себя с усмешкой. Хотя на самом деле усмехаться было нечему. За столь короткое время Эндрю стал для нее центром вселенной, солнцем, придающим смысл ее существованию. И теперь, если он исчезнет, оставшаяся часть ее жизни пройдет в темноте… Ну хватит! Нельзя же превращаться в глупенькую истеричку из дешевого романа. Надо взять себя в руки и снова стать разумной женщиной. Впрочем, любовь отнимает у человека не только независимость, но и разум, и тут уж ничего не попишешь.Поправив на пальце обручальное кольцо, Бэл вытащила все имевшиеся в квартире чемоданы и коробки и начала сортировать свидетельства своей прошлой жизни.Нарядившись в потертые джинсы и старую, давно севшую майку, спрятав волосы под косынкой, она убралась в квартире, определив, что возьмет с собой, а что нет. Когда Бридж постучал в дверь, она уже успела собрать все, а несколько пластиковых пакетов со старой одеждой были приготовлены для ближайшего благотворительного магазинчика.Только одеться она еще не успела, поэтому в пропыленном наряде и сползшей на одно ухо косынке пошла открывать дверь.Серо-голубые глаза осмотрели ее с ног до головы, потом сделали это еще раз, прежде чем заискриться от смеха.Растерявшись не только от неприкрытого веселья Эндрю, но и от того, что на нем был великолепно сидящий деловой костюм, а на ней держащиеся на середине бедер джинсы и куцая майка, оставлявшая на виду несколько сантиметров голого тела, она обескураженно произнесла:– Я думала, ты пришлешь Бриджа.– Хорошо, что я этого не сделал…Переступив порог, Эндрю прижал ее к себе, коснувшись щекой ее лица, а рукой, обнаружившей, что под майкой нет лифчика, провел по ее позвоночнику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16